Спасо-Преображенская пустынь — православный женский скит Рижского Свято-Троицкого женского монастыря в юрисдикции Рижской епархии Латвийской православной церкви. Расположен близ посёлка Валгунде в 15 км от Елгавы.
1 мая 1891 года Марией Николаевной Мансуровой (урожденной княжной Долшоруковой) и её дочерьми фрейлинами Екатериной и Наталией Мансуровыми в Риге был образован приют для девочек и пожилых женщин на базе которых организована женская монашеская община.
В 1894 году сестры Мансуровы приняли иноческий постриг: старшая, Екатерина, возглавила монастырскую общину в Риге, а её сестра Наталья основала Преображенскую пустынь. В 1901 году обе сестры были пострижены в монашество: старшая — с именем Сергия (в честь преподобного Сергия Радонежского), а младшая — с именем Иоанна (в честь преподобного Иоанна Лествичника), которая возглавлявла пустынь до своей кончины в 1934 году.
В июле 1894 года император Александр III подарил пустыни 170 десятин леса.
В 1899 году в пустыни был построен каменный Спасо-Преображенский храм. В 1908 году в скиту был построен тёплый деревянный храм, освящённый в честь преподобных Иоанна Лествичника и Сергия Радонежского.
В годы Первой и Второй мировой войн пустынь подвергалась сильным разрушениям, монастырское имущество и святыни в эти периоды эвакуировались.
Художественная часть очередной публикации полностью посвящена очередному "ответвлению" (подциклу) сюжетной линии цикла "про Проню".
Главный герой этой "ветки" впервые вскользь был упомянут в той публикации:
Вот ссылка на следующую публикацию этого ПОДЦИКЛА:
Остановившись в трех кварталах от дома, у которого было теперь на одно разбитое окно стало больше больше, Матвей привел свое дыхание в порядок Позади него трели милицейских свистков постепенно. смолки. Присев на скамейку под развесистой сиренью он стал теперь приводить в порядок свои мысли и чувства. Первым делом бегун сверился со временем. Из отведённых Прохором пятнадцати минут на ожидание прошло десять. Не придумав ничего лучшего старший научнй сотрудник вздохнул и направился тихим шагом обратно к дому с разбитым окном по параллельной улице.
Встав за толстой липой мужчина стал разглядывать открывшуюся перед ним картину. Во дворе дома стояла "полуторка" включенными фарами. В свете фар несколько людей поочередно выносили из дома и складывали в кузов какие-то чемоданы, тюки и стулья. Матвей снова посмотрел на часы и дал себе слово подождать ещё три минуты, а потом уходить. Почти сразу сзади он услышал шепот:
- Хорошо, что вы не ушли...
Старший научный сотрудник вздрогнул и обернулся. Перед ним стоял Прохор, держа в левой руке большой портфель. От правой ладони мужчины немного выпирал боковой карман его куртки. Вокруг резко запахло нужником.
- Чем это от вас пахнет?
- Дерьмом. Пришлось уходить через так называемое место общего пользования. Не очень удачно получилось... Спасибо, что предупредили.
- Вы нашли папку?
- Вот, извольте. Достаньте сами из портфеля, а то от нее тоже будет неприятно пахнуть.
Грузовик тем временем двинулся со двора. Прохор обернулся на звук автомобильного мотора и предложил:
- Пойдёмте к уличному фонарю. Посмотрите. Но я думаю, это она и есть.
- Да, это она. Сверху ещё лежит записка от Оскара Яновича...
- Вот и хорошо.
- А ключ для Велты?
- Достаньте сами из левого кармана.
- Там что-то металлическое и прямоугольное, но не ключ.
- Это запасная обойма от пистолета.
- Ключ тоже где-то там.
- Да, вот он.
- Всё тогда. Я теперь пошел мыться и чиститься, а вам успехов в изучении этих документов.
- Вы не представляйте, как они могут быть важны для моей работы!
- Почему же не представляю?
- У меня один из предков моего, так сказать, родственника, проделал довольно длинный путь, чтобы принять участие в отражении нашествия Наполеона. И по их семейному преданию приплыл он тогда как раз в Ригу...
- О, милицейский патруль! Пора нам действительно расходиться.
Следуюший день Матвей провел за изучением добытых бумаг. Велта, получив обратно ключ, тут же настояла, чтобы быстрее подписать акт приёма-передачи документов. Женщина мотивировала свое стремлние тем, что тогда командировочный из Москвы сможет под свою ответственность официально вынести папки из архива и работать с документами, в них находящимися, например, в своем гостиничном номере. К вечеру потерев очередной раз слезящиеся глаза и помассиров затекшую поясницу Матвей поинтересовался и исполняющей обязанности главного хранителя архива:
- Динабург... Как сейчас называется этот город?
- Даугавпилс.
- А раньше?
- Двинск... До конца девятнадцатого века он назвался Динабург.
- До него далеко ехать из Риги?
- Больше двухсот километров. Поезд идёт около шести часов. А зачем вам туда?
- Я нашел в третьей папке список документов, которые могут хранится в архиве местной крепости.
- И в записке Оскарпа Яновича об этом есть фраза, заканчивающаяся знаком вопроса. У вас есть знакомые в архиве Динабургской крепости?
- Есть. Я могу позвонить Клавдии, если вы туда действительно собрались.
- Полдня туда, день там и полдня обратно. Только послезавтра воскресенье...
- Воскресенье у нас рабочий день. Следующий за ним понедельник будет выходным. Праздник Лиго. Новые власти стараются соблюдать традиции...
- Звоните своей знакомой и предупредите, что я завтра с поезда сразу отправлюсь к ней в архив. В воскресенье там поработаю, а в понедельник поеду обратно в Ригу. И во вторник уже отсюда поеду в Москву.
- Папки пока тут оставите?
- С вашего разрешения.
- Хорошо.
На поезд до Даугавпилса Матвей чуть было не опоздал, не разобравшись сразу, с какого пути он отходит. Вскочив на подножку последнего вагона с зажатой картонкой билета в ладони старший научный сотрудник с удивлением обьнаружил что за ним ещё кто из опаздывающих пассажиров протолкнулся в тамбур и довольно сильно двинул командировочного в спину рукой. Он уже хотел было сделать замечание невежливому пассажиру, но ещё больше удивился, когда узнал в нем Прохора:
- Здрасьте! А вы как тут?..
- Добрый день. Вы бы ещё спросили, еду ли я этим же поездом... Пойдёмте, найдём наши места.
Они прошли вагон, нашли два соседних свободных места в соседнем вагоне. Прохор забросил на верхнюю полку небольшой рюкзак, до этого висевший у него на плече, и оставил "ночной" портфель у себя под рукой. Матвей решил прояснить для себя ситуацию:
- Вы следили за мной?
- Отнюдь.
- Но вы же заскочили в поезд сразу за мной.
- Во-первых, так не следят. Во-вторых, у меня дела в Двинске. В-третьих, я так проверялся от возможной слежки за мной. Удовлетворены?
- Пожалуй. А что у вас за дело в... Двинске?
- У меня их даже два. Вполнить до конца просьбу Оскара Яновича и навестить старого боевого товарища.
- В имеете ввиду этот портфель, который вы из того дома?..
- Да. Мне нужно его передать адресату. А вы какими судьбами оказались в этом поезде?
- В той папке... Короче, в архиве Динабургской крепости могут быть документы, проливающие свет...
- Ясно. Дальше можете не продолжать. Когда вы обратно?
- Послезавтра.
- Надеюсь, вы меня не будет подозревать опять невесть в чем, если увидете опять в поезде, следующем в Ригу?
- Не буду. Вы давно живете в Латвии?
- Я здесь родился.
Следующие несколько часов пути прошли в беседах между попутчиками на отвлеченные темы, перемежающиеся чтением свежих газет, купленных в вагоне, и перерывом "на ланч", как выразился Прохор. Матвей поделился со своим попутчиком бутербродом, взятым в поезд, и полкрышечкой чая из походного термоса, подаренного по случаю защиты диссертации тестем. На несколько вопросов попутчик Матвея ответил довольно уклончиво:
- Моя семья сейчас уже в безопасном месте. Лучше вам не знать где она конкрето, если кто-то посторонний вдруг захочет у вас получить ответ на этот вопрос. Согласны?
- Вы правы...
При прохождении по вагону милицейского патруля разговоры между пассажирами как-то сами собой затихли. Матвей напрягся, вспомнив о том, какие обстоятельства предшествовали встрече Прохора и Велты. К его удивлению паспорт, протянутый его попутчиком милиционеру, не вызвал у проверяющего никаких вопросов. Старший патруля вернул документ владельцу со словами:
- Доброй дороги, Прохор Иванович!
Больше времени понадобилось милиционерам на проверку паспорта, командировочного предписания и письма из рижского архива, которые им передал Мотя. В результате старший научный сотрудник тоже удостоился вежливого кивка милиционера, в котором он признал веснушчатого охранителя правопорядка, у которого он интересовался на привокзальной площади, как пройти в архив сразу после приезда в Ригу. Возвращая документы Матвею старший милиционер козырнул:
- Счастливого пути, товарищ Ульянов!
От вокзала до крепости Матвей дошёл пешком. Прохор попрощался с ним, выйдя из вагона:
-Ну, до послезавтра.
Пропускная система здесь была ещё строже, чем в рижский архив. Везде сновали военные, проезжали туда-сюда грузовики. Клавдия оказалась дородной женщиной предпенсионного возраста. Она ждала командировочного с горячим самоваром, баранками и леденцами. В качестве гостинца Матвей (по рекомендации Велты) выложил на стол большой кусок мягкого сыра с тмином, купленного перед за час до отхода поезда на центральном рынке. Клавдия умилилась гостинцу и предложила сразу три "вещи": начать работу в архиве завтра с утра пораньше, устроить на ночлег Матвея в пустующей комнате "для командного состава" (там в коридоре даже душевая есть), накормить Матвея ужином. От всех трех предложений немного уставший после поездки старший научный сотрудник не отказался.
Супругом Клавдии оказался статный мужчина с окладистой бородой (из старообрядцев мы"). На ужин была подана тушеная курица с картошкой и домашнее вино "из алычи". Хозяева вина не пили. К чаю Клавдия гордо вынесла из маленькой кухни противень с капустным пирогом. Через два часа, отвечая на многочисленные вопросы хозяев "как там в Москве" Матвей заметно охрип. Когда пришла пора "и честь знать", первая его попытка встать из-за стола была не удачной. Ноги как-то сами собой заплелись и гость при абсолютно ясной голове вынужден был снова опуститься на стул под хитрым взглядом хозяина дома. Автоном Гаврилович погладил бороду и пробасил:
- Да, у этого винца есть такое свойство. Голова вроде своя остается, а ноги делаются не свои...
Заснул Мотя быстро и проспал аж до семи часов утра. Разбудили его звуки самолётных двигателей в небе и громкие шумы от большой кутерьмы за окном. Отдёрнув оконную занавеску старший научный сотрудник убедился, что тот "военный процесс", который он кратко смог наблюдать вчера под вечер, не шел ни в какое сравнение с тем "процессом", который сейчас проходил перед окном, выходящим на дорогу перед крепостью. Из ворот выезжали колонны грузовиков и выходили стройные и не очень походные колонны пеших красноармейцев.
В подевятого Матвей постучался в дверь кабинета, в котором вчера Клавдия поила его с дороги душистым чаем. Заплаканная хозяйка прибиралась на полках большого шкафа, стоящего у стены рядом с письменным столом.
- Что случилось, Клавдия Никитишна?
- Немец на нас напал! А моего Венечку уже отправили час назад ему навстречу...
- Ваш сын в крепости служил?
- В стрелковой дивизии, которая тут располагалась. Она сейчас как раз из южных ворот выходит...
- Получается, что война началась?
- А что же еще?
- А может это все не правда? У вас радио работает?
- Конечно. Как пришла, так включила, музыку там передают.
- Мне тогда в Москву нужно срочно будет вернуться, но у меня полученные материалы в рижском архиве остались...
- Отсюда до Резекне девяносто километров. Там останавливаются московские поезда.
- Но мне в Ригу надо за материалами надо будет сначала вернуться. У меня билет из Риги на Москву на послезавтра.
- Тогда попробуйте уехать в Ригу сегодня. Командировку я вам сейчас отмечу.
Мотя вернулся в свою комнату быстро собрал туалетные принадлежности, другие вещи и через полчаса снова предстал перед Клавдией Никитичной уже готовый к отъезду. Хозяйка протянула командировочному небольшой бумажгый пакет со словами:
- Нате вот, я вам ещё собрала картошки холодной и кусок пирога в дорогу...
- Спасибо, Клавдия Никитична!
- Храни вас Бог!
По дороге н вокзал и в толпе на вокзале Матвей наслушался разных "новостей". Кто-то утверждал, что "наши уже захватили Кенигсберг", кто-то рассказывал "что немцы вошли в Вильнюс", двое мужчин спорили, сколько народу погибло при утренней бомбёжке Риги. Матвей протолкался без всяуой пользы около касс около часа. Выйдя на привокзальную площадь старший научный сотрудник уселся на свой дорожный чемоданчик и решил перекусить. И пакета, полученного от доброй женщины, вкусно пахдо пирогом с капустой. Вытерев руки платком Матвей приготовился начать поглощать угощение. В это время в репродукторе на станционной площади что-то громко скрипнуло, заскрежетало и раздался голос народного комиссара иностранных дел:
- Граждане и гражданки Советского Союза!
Вечная Слава и Память бойцам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя, уважаемые читатели!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.