Найти в Дзене
Суер-Выер

Детёныша манула Дашку нашли едва живой под вагончиком. Как шли поиски степного котёнка

Крошечный манулёнок Дашка, найденный фермером в степи без матери, попал в дом к директору Даурского заповедника Вадиму и его жене Ольге. Несколько месяцев они выхаживали малышку, готовя её к возвращению в дикую природу. В сентябре, когда Даше исполнилось пять месяцев, они привезли её на кордон заповедника, где она постепенно осваивала охотничьи навыки и привыкала к самостоятельности. А потом Дашка исчезла — ушла в степь и не вернулась. Три месяца прошло с исчезновения Дашки, и теперь он возвращался на Адон-Челон с двойной целью: продолжить поиски воспитанницы и собрать данные о других манулах, обитающих в заповеднике. — Пора вернуться на Адон-Челон, — сказал Вадим своей команде. — В поисках Даши мы заодно попытаемся побольше узнать и про остальных манулов здесь. План был собрать фотографии манулов, их характерных признаков и образцы экскрементов для анализа. Последнее могло показаться странным, но именно такой материал мог дать точный ответ, находится ли Дашка среди обитающих здесь ман

Крошечный манулёнок Дашка, найденный фермером в степи без матери, попал в дом к директору Даурского заповедника Вадиму и его жене Ольге. Несколько месяцев они выхаживали малышку, готовя её к возвращению в дикую природу. В сентябре, когда Даше исполнилось пять месяцев, они привезли её на кордон заповедника, где она постепенно осваивала охотничьи навыки и привыкала к самостоятельности. А потом Дашка исчезла — ушла в степь и не вернулась.

Три месяца прошло с исчезновения Дашки, и теперь он возвращался на Адон-Челон с двойной целью: продолжить поиски воспитанницы и собрать данные о других манулах, обитающих в заповеднике.

— Пора вернуться на Адон-Челон, — сказал Вадим своей команде. — В поисках Даши мы заодно попытаемся побольше узнать и про остальных манулов здесь.

План был собрать фотографии манулов, их характерных признаков и образцы экскрементов для анализа. Последнее могло показаться странным, но именно такой материал мог дать точный ответ, находится ли Дашка среди обитающих здесь манулов.

— Ищем свежие следы манула, — объяснял Вадим инспекторам, — идём по ним, фиксируя трек навигатором, до места, где животное спряталось на дневку, ставим фотоловушки возле убежища и на тропах.

Звучало просто, но предстояло хорошо попотеть, исследуя обширную территорию в условиях суровой забайкальской зимы.

Сплошного снежного покрова ещё не было, но удача улыбнулась экспедиции — первая же проверка фотоловушек подарила снимок взрослого манула.

— Знакомьтесь, — показал Вадим коллегам фотографию. — Вот он, первый инкогнито.

Крупный самец настороженно смотрел в объектив камеры, его пушистая зимняя шерсть и ярко-жёлтые глаза создавали впечатление мудрого хозяина этих мест.

— Это точно не Дашка, — констатировал Вадим. — Слишком крупный, и определённо самец.

Работа продолжалась. Команда устанавливала новые фотоловушки, собирала образцы, отслеживала передвижения манулов по следам на снегу. Вадим часто поднимался на скалы, откуда открывался вид на кордон, и задавался вопросом: почему же Даша ни разу не вернулась в своё последнее "родительское гнездо"?

Кордон был хорошо виден отсюда, всего в паре километров. Для человека — рукой подать. Но Вадим понимал: для маленького манула, впервые оказавшегося в дикой природе, это огромное расстояние. Дашка, вероятно, с трудом пробиралась к скалам, испытывая страх и усталость. А потом, найдя убежище, отдохнула, успокоилась, начала охотиться — и первые тревоги отступили.

С рождения смелая и самостоятельная, Даша легко могла освоиться с одиночеством. Это было по-манульи — жить обособленно, полагаясь только на себя.

У Вадима не проходило ощущение, что Даша где-то рядом. На одной из фотографий был запечатлён манул со спины — компактный, с характерным рисунком полос на хвосте, очень похожий на Дашку. Но снимок оказался недостаточно чётким для точной идентификации.

На другом кадре, полученном с камеры, установленной на небольшом скалистом останце примерно в километре от кордона, виднелся силуэт молодого манула. Изображение было размытым, но по размерам и пропорциям животное могло быть ровесником Дашки.

"Дарья, если это ты, то хоть сфотографируйся как тебя учили", — мысленно обратился Вадим к манулихе, вспоминая, как в детстве она, казалось, специально позировала перед камерой.

Работа экспедиции продолжалась несколько недель. Информация о манулах Адон-Челона постепенно накапливалась. По предварительным данным, на территории обитало около пятнадцати особей — неплохой показатель для этого участка заповедника.

— А Дашка? Есть новости? — спрашивали в заповеднике.

— Точных данных пока нет, — отвечал Вадим. — Есть несколько фотографий молодых манулов, которые теоретически могут быть ею, но нужны более чёткие доказательства.

Он не говорил о своём внутреннем убеждении, что одна из запечатлённых молодых манулих — именно Дашка. Научная строгость требовала объективных фактов, а не интуитивных ощущений.

— Если Дашка успешно адаптировалась, если она нашла свою территорию и, возможно, даже партнёра — зачем вмешиваться в её жизнь? — всегда говорил Вадим. — Наша задача была не в том, чтобы привязать её к себе, а в том, чтобы вернуть природе здоровое, способное к самостоятельной жизни животное.

Вечерами, сидя на крыльце кордона, Вадим часто вглядывался в окружающие сопки, пытаясь различить знакомый силуэт в полумраке. Иногда ему казалось, что жёлтые глаза наблюдают за ним из темноты, но, возможно, это была лишь игра воображения.

В разговорах с Ольгой, оставшейся в городе, он делился своими ощущениями:

— У меня такое чувство, что она где-то рядом. Просто не хочет показываться.

— Это было бы похоже на неё, — соглашалась Ольга. — Помнишь, как она любила играть в прятки? Забиралась в самые невероятные места, а потом наблюдала, как мы её ищем.

Позже один из инспекторов, обходивший дальние участки заповедника, принёс обнадёживающую новость:

— Кажется, я видел вашу Дашку на восточном склоне, у старых сурчин. Она была не одна — рядом крутился крупный самец-манул.

— Вы уверены, что это была именно она? — спросил Вадим.

— Практически уверен, — ответил инспектор. — Упитанная, шерсть густая, двигалась уверенно.

Эта новость принесла Вадиму успокоение. Даже без научных доказательств, без чётких фотографий и анализов, он верил, что Дашка не просто выжила в дикой природе — она процветала, возможно, даже нашла партнёра.

"Может, ты и правда наблюдаешь за нами, маленькая шкода," — мысленно разговаривал Вадим с Дашкой. — "Смотришь, как мы ставим фотоловушки, собираем образцы, ищем следы. И посмеиваешься в свои манульи усы."

Экспедиция продолжала свою работу, постепенно формируя полную картину жизни манулов на Адон-Челоне. И где-то в этой картине, Вадим был уверен, была и их Дашка — дикая, свободная, живущая полной жизнью так, как и должно быть у настоящего манула.

Возможно, они никогда не получат стопроцентного подтверждения её присутствия, не смогут научно доказать, что именно их воспитанница обитает среди скал Адон-Челона. Но само ощущение её незримой связи с этим местом и с людьми, которые её вырастили, было ценнее любых формальных доказательств.

Если понравилась история и хотите знать, какие невероятные повороты судьбы ждали Дашку дальше, ставьте 👍🏻и подписывайтесь на канал! Совсем скоро выйдет следующая история

Рекомендуем почитать:

Манулёнок Дашка | Суер-Выер | Дзен