Недостаёт сил писать о всех ушедших с земли в землю. Но как не вспомнить фронтового поэта Николая Старшинова, вырастившего Геннадия Красникова и Николая Дмитриева и многих других. Пулемётчика, героя войны, рыбака. Друга его Владимира Кострова, замечательного поэта, тоже рыбака, которого отпевали в Переделкинском храме. В котором незадолго до этого прощались с Валерием Ганичевым, председателем Союза писателей России.
А Сергей Залыгин, прозаик, главный редактор журнала «Новый мир», надо и его большие заслуги помнить: сколько молодняка он привёл в литературу. И он и Костров вели свои семинары в литинституте.
Гражданская панихида по Леониду Леонову была в большом зале Центрального дома литераторов, а отпевали в храме Большого Вознесения. Да, в том, напротив которого как раз был дом, в котором на четвёртом этаже писатель жил, в котором, но это-то все знают, венчался Александр Пушкин с Натальей Гончаровой. И в том же храме отпевали и из него увезли на родную Брянщину Петра Проскурина. В храме Симеона Столпника прощались с Вадимом Кожиновым, в храме свв. Адриана и Наталии отпевали Петра Палиевского, в Сокольниках, в любимом москвичами храме Воскресения Христова служили панихиду по рабу Божию Леониду Бородину. Как всё явственно помнится.
Сретенский храм. В нём на клиросе пела Маруся Распутина, её там доселе помнят. Были мы с Распутиным в нём на прощании с философом Эдуардом Володиным. И неоднократно по приглашению архимандрита Тихона, ныне митрополита. О, сколько свечей и свечей возжигалось во славу Божиюю, в поминовение рабов его, дорогих наших, незабвенных русских писателей. Выдержавших на своих плечах, подобно атлантам античности, вековечный свод высокого служения русской словесности.
Слава Богу, что мы — православные, это же великая тайна превращения горя в радость: идёшь на отпевание, шагаешь с трудом, переживаешь уход друга, брата, хорошего человека, тяжело. Входишь в храм, видишь его в гробу, ещё тяжелей! Но вот зажигаются свечи, начинается служба. Священник произносит слова молитв, чтец читает, хор поёт. И сам молишься и крестишься, и понемногу уходит печаль, уходит тяжесть: ведь все мы неизбежно смертны, все т а м будем. И уже легко вздымается рука, уже спокойно идёшь к последнему целованию, целуешь бумажный венчик с молитвой на лбу уходящего, крестишь его и шепчешь: «До встречи, брат».
Русское возрождение
Возрождение русской литературы, вошедшей в мировую в 19-м веке, задавленное потом приходом в писательском ряды писателей, Россию не любящих, несомненно произошло в послевоенные годы. Именно несчастья крестьян, пролитая кровь не могли быть замолчаны никакою пропагандой, прямым насилием идеологии. Уже на третий день войны прозвучала главная песнь Великой Отечественной: «Идёт война народная, священная война». И была «Катюша», и были «Соловьи, соловьи», и «Жди меня». А потом и проза: «В окопах Сталинграда», «Они сражались за родину», «Белая берёза», «Живые и мёртвые», «Горячий снег», «Дожить до рассвета», «Красное вино победы»…
Слово, русское Слово зазвучало в полную силу, начиная с 60-х годов. Не было семьи без книг, не было дома без толстых журналов. На подписные издания стояли очереди. Трехсот-пятисот тысячные тиражи были обычным явлением. У нас, в «Современнике» в серии «Первая книга в столице» первая книга молодого автора была не менее пятидесяти тысяч экземпляров. «Роман-газета» перешла за отметку трёхмиллионных тиражей. Теперешняя молодёжь, уткнувшаяся в убогую коробочку телефона не может себе представить тогдашних вагонов метро, электричек, когда лиц не было видно из-за читаемых книг.
Убогость душевной жизни Запада коснулась и нас. Самый читающий народ мира был побеждён нашествием бездуховности. Тиражи упали до безвестности. Журнал 70-х, 80-х годов тиражом восемьсот тысяч теперь еле дышит, еле набирает тысячу.
Но мы — русские. Птица-феникс наш символ. Возродимся. Теперешние, опять военные события — залог возрождению. Верим, что есть на кого Россию оставить.
Вспомним 1980-й год, шестисотлетие Куликовской битвы. Как поднялся патриотический дух России. И как испугались его на Западе. Они-то думали: нет былой России, есть громадина СССР с полезными ископаемыми, с вялотекущей общественной жизнью. И нации никакой нет — сплошь советский народ, химеру коммунизма строит. Ну, хоккей, ну, балет, а оказалось: они себя осознали русскими, они своей историей гордятся. А тут и Тысячелетие Крещения Руси благотворно и своевременно накатилось: мы — православные. Тогда-то на нас с Запада и пошлО: все пошлости цивилизованного мира стали выливаться на Россию как выплёскивались помои из окна в культурном Париже.
Неохота вспоминать. Мы живы. И живы, и умирает не собираемся. Во многом, да даже в первую очередь, благодаря Русскому Слову, хранителей которого сегодня мы вспомнили.
Автор: Владимир КРУПИН Источник: газета Слово № 6, 2025 Подписывайтесь на газету «Слово»! Подписной индекс: П4244 (индекс каталога Почты России) Подписаться на Почте России через интернет можно здесь Подписку также можно оформить через следующие агентства: ГК «Урал-Пресс» — (подписка в России и за рубежом) ООО «Деловая Пресса» — (цена указана с учётом доставки заказной бандеролью) «Ист Вью» электронная версия
Начало очерка здесь
