Тяжёлая «Тума»
Книга тяжёлая по ряду причин. Ладно ещё, что томик увесистый, запросто с собой не прихватишь. Главное, что это не лёгкое, не развлекательное чтение. Изображена тяжёлая жизнь, бедность, непрекращающаяся борьба за существование. Всё натуралистично, правдиво, красочно. Это серьёзная проза для тех, кто хочет больше понимать о нашем прошлом и настоящем.
И, конечно, тяжело читать про раненого, изувеченного Степана в темнице. Если бы это был не Захар Прилепин, то было бы не так страшно. Но это он, и писал он про себя, про свою почти гибель и своё воскрешение.
Очнувшись спустя неизвестное ему время, вслушиваясь в себя, словно бы разодранного на куски и раскиданного в разные стороны, он искал свои ноги.» «Битое тело его оставалось посреди вездесущей боли, как одинокое дерево в ледяное половодье. Знобило плоть, точило душу под самое основание.
Через всё, что пережил и испытал Захар, - утраты, гибель сослуживцев, деление на «своих» и «чужих», тяжёлые ранения, не менее тяжёлое выздоровление, дружбу, любовь - приходит и его Степан Разин.
Если отбросить описание сюжета как такового, то роман, будучи потенциально классикой, поднимает вечные вопросы - о вере, надежде, любви.
Тело и душа - вот что дано человеку, чтобы прожить жизнь. И то, и другое может страдать; и то, и другое может радоваться. Материальное и духовное в романе показаны в равных долях. Их противоречивый союз определяет содержание жизни. И главный герой получился таким реальным, потому что и тело его, и душа здесь явлены откровенно.
Главный герой
Судьба и характер Степана Разина раскрываются постепенно, страница за страницей. Но квинтэссенцию можно найти во II части 4-ой главы: «Степана выучили, что Русь крестил апостол Андрей. Запомнил он, что в ту пору Киев, Смоленск, и многие иные города посполитные - были русские города. И ведали про то все казаки на Дону.» Далее перечисляется, что ещё знал и умел Степан. Он имел знания об исторических вехах и личностях, о всех странах известного тогда мира, о разнообразном оружии, о ведении боя на суше и на воде, о выживании в любых условиях. Он умел сражаться, охотиться, рыбачить, мастерить. «Степан знал множество молитв … И белые заговоры … И чёрные заговоры…»
Степан был готов сгубить всякого, кого встретил поперёк своего пути. … Однако ж прежде, чем губить, выучился он со всяким, кто достоин того, быть в миру, и лад не рушить попусту, но, напротив, крепить. И речь иноязыкая, известная ему, премного пособляла ему в том. За те познания Степана сына Тимофея Разина на кругу Всевеликого Войска Донского не раз величали. Свершенья его были явны, а слова - и ходки, и прытки, и крепки, и лепки, и ёмки - крепче заморского булату, и в переговоре, и в договоре.
Отец Степана, Тимофей Разин, а затем и сам Степан участвовали во многих боях, во взятиях городов, привозили домой добычу; но цель была не добыча, а отгнание врагов от русских земель, создание, как бы сейчас сказали, «буферной зоны» вокруг русских владений. Набеги соседних народов грозили разорением и угоном в рабство (в книге показано, что работорговля была чудовищной обыденностью).
Кроме того, цель была - строить православные храмы в новых, бывших «поганых», городах: «будто не всеблагой Господь хранил казаков, а на самом деле они берегли Христа от басурманского поругания».
Степан навек догадался: нет большей радости, чем имать города и ходить там хозяином. … Хочешь - сам володей городом. Хочешь - царю принеси в дар, как финик.
Казаки вели себя независимо и жили так, как решали сами.
Выше казачьего заединства был только всеблагий Господь, и потому казаки не присягали даже государю. Вся Русь присягала, а они - нет, и государь спускал им. Во всех церквах Руси славили патриарха, а на Дону - нет, и патриарх спускал им. Круг знал о себе, что всякий казак поставлен превыше всякого боярина и любой прочей знати.
Казаки как феномен, их мироощущение, понимание себя и своей службы раскрыты в «Туме» лучше, яснее, чем у Шолохова или Гоголя. Здесь коренится ответ на вопросы, почему казаки такие - и почему Россия такая (а Россия прирастает казачеством, по выражению одного из персонажей).
Многоязычье
Нам сразу показывают, что Степан Разин был, говоря современным языком, полиглот. Причём самоучка. Он разговаривает с различными персонажами книги - поляком, сербом, турком и мн. др. - на их языках. (В «Туме» мы можем прочесть иностранную речь и сопоставить с переводом на русский, это интересно и показывает, какой язык близок, какой подальше.) Мать Степана - турчанка (отчего он, собственно, «тума» - «метис»), и сын сперва учится воспринимать её речь, а потом вникает в языки прочих иноземцев, с кем его сводит судьба.
Степан давно догадался, что всякое незнаемое племя страшит лишь дикой своей речью, равно как и незримый зверь пугает в ночи диким воплем. Потому всякая выученная речь - зверя ли, чужого племени - глушит страх твой.
Степан с детства любознателен, проницателен, чуток к проявлениям разнообразных культур. Все казаки жили в одинаковых условиях - окружённые массой иноязычных народов, религий, разнообразных обычаев, - но только Степан был достаточно внимателен, чтобы изучить всё это, запомнить и успешно применять.
В его детстве «явилась волнующая забава: проходя базар, Степан умел расслышать, о чём говорят меж собой торговцы, дошедшие из третичны, с Черкесии, с Посполитной Литвы, с Валахии, с Венгрии. Слушал гостей эллинских, венецианских. И халдейскую речь желал распознать, и армянскую.»
Степан понемногу догадался, что различать чужую человечью речь - то же, что понимать голоса птиц, повадки рыб, след и зов зверя. Постигший голос недруга - прозорливей в своей охоте на него.
Национальные стереотипы
Они есть, куда от них деться? Русские казаки - лихие, бесстрашные, свободолюбивые, верные царю и отечеству, но превыше всего - Богу.
Серб - собрат по несчастью Степана, заботится о нём в темнице, пока Степан выздоравливает. Бескорыстный и беззащитный. И зовут его почти так же: Стеван. На нём продемонстрирован принцип «своих не бросаем».
Есть поляк - тоже пленник и тоже вроде собрат, но вечно горячится по поводу где чьи земли, чья вера правильнее. Называет Степана «дикий казаче», пеняет ему: «сладостной латыни не ведаешь».
Ещё есть вечно торгующий «жид» и вечно выбирающие, в зависимости от конкретной ситуации, между русскими и поляками «хохлачи».
Имеется и предатель из русских, который, сам приняв ислам и получив блага от новых хозяев, склоняет к этому Степана. Степан его, как сейчас говорят, «троллит».
Какой поп - таков и приход
А поп в книге вот какой:
Куприян неустанно продолжал оборачивать казаков в кокон кропотливой своей душеспасительной заботы. Из кокона того они, как младенцы во сне, снова выпутывались - греша, не блюдя постов, не помня сроков исповедей и причастий.
Поп Куприян совершает все необходимые христианские таинства, наставляет казаков к вере, проповедует, собирает деньги на строительство церквей. В книге показано, что вера, во многом благодаря стараниям Куприяна, глубоко проросла в душах его прихожан. Но беспокойная жизнь не позволяла им быть кроткими христианами. Он брали крепости - и строили там церковь Божью. Они воевали и убивали - но были ревнителями православной веры. Они знали, что враги - тоже люди, «тоже вскормлены молоком и молят своих истуканов о милости. Однако Христос превыше истуканов их».
Для Степана вера в Бога естественна и повсеместна, как воздух. «Без Бога не до порога» - так живёт Степан, и, надо понимать, множество казаков.
«Исус! Исус! Исус!» - кричат казаки, видя, что враги отступают.
«Спасе,» - вот слово, первым пришедшее на ум Степану, когда он очнулся в темнице.
И в конечном итоге главный вопрос романа - это вопрос о вере. Вера там стержень жизни, характера. Она делает всё мирское не важным, она абсолютна.
Степана спрашивают, неужели ему по душе было в плену. Он отвечает:
«В темнице было по душе. Серб весёлый, лях сердитый, споры заводил. Всё - добрые люди.»
Тогда его спрашивают, было ли ему по душе «в яме» (т.е. в зиндане), он опять отвечает:
«А и в яме. Змейки в ногах, светила над головой. Когда б я нарочно так зажил? А тут что старца заселили: вспомнил все молитвы, какие не молил, когда надобе было.»
«И всё тебе будто ништо?» - удивляется собеседник.
«А ништо и есть.»
Таков философский вывод, к которому приходят Захар Прилепин и его герой.
Писатель говорит в романе русским, но старинным, языком. Так всё, что пережил и испытал Захар, - в изложении на старинном языке, с добавлением красот и уродств прошлой эпохи - становится переживаниями и испытаниями его Степана Разина.