— У тебя есть неделя, чтобы найти работу, — Катя застёгивала куртку, не глядя на Артёма. — Любую работу. Или мы поговорим о нашем совместном будущем очень серьёзно.
Он лежал в постели с телефоном, листал какие-то сайты. Даже не поднял головы в ответ на её слова.
— Ты о чём вообще? — буркнул он. — У меня есть дела поважнее поиска работы. Проект же на носу.
— Артём, — Катя обернулась в дверях, посмотрела на него внимательно. Растрёпанные волосы, небритое лицо, пижама, которую он не снимал уже третий день. — Я больше не буду тебя содержать. Ты взрослый мужчина тридцати лет, а ведёшь себя как подросток.
Теперь он поднял голову, уставился на неё с недоумением:
— Ты серьёзно? Хочешь заставить меня, снова работать в офисе? Растрачивать мои способности там?
— Хочу, чтобы ты хотя бы попробовал зарабатывать деньги, а не только тратить мои.
— Ничего себе! — Артём вскочил с кровати, босиком прошлёпал к ней. — То есть если я не принесу тебе справку о доходах, ты меня выгонишь?
Катя посмотрела в его глаза. Удивление, возмущение, но ни грамма понимания того, что она чувствует. Словно он искренне не понимал, почему она возмущается.
— Хорошо, — тихо сказала Катя. — Вижу, ты уже принял решение.
Артём замер. Видимо, ожидал слёз, истерики, уговоров.
— То есть как это? — он пробормотал, почёсывая затылок. — Ты меня выгоняешь?
— Нет. Выбор за тобой: либо ищешь работу, либо уходишь.
Катя взяла сумку, ключи. У двери обернулась:
— Вечером поговорим.
Дверь щёлкнула. Артём остался стоять посреди прихожей, таращась на закрытую дверь. Словно не верил, что его девушка правда может пойти на такие радикальные меры.
В офисе Катя работала как заведённая. Цифры, отчёты, расчёты — всё шло гладко, будто туман в голове рассеялся. К обеду закрыла недельный план. Елена Викторовна заглядывала несколько раз, кивала одобрительно:
— Вот это темп! Что случилось?
— Поставила ультиматум ему, — коротко ответила Катя, не отрываясь от монитора.
— И как?
— Увидим к вечеру.
Елена Викторовна присела на край стола, понизила голос:
— Катенька, помни: если он начнёт давить на жалость, манипулировать — стой на своём. Таким людям нельзя показывать сочувствие. Они этим кормятся, и этим живут.
— Поняла.
Домой Катя ехала и размышляла: «Что если Артём собрал вещи? Что, если уже ушёл? А что, если опять будет реветь и ползать на коленях?»
Но он никуда не ушёл. Сидел на кухне с кружкой кофе, мрачный, как грозовая туча.
— Ну? — спросила Катя, вешая куртку.
— Что «ну»? — огрызнулся он. — Ты думаешь, за один день можно найти работу?
— За один день можно начать её искать. Ты хотя бы резюме составил?
Артём пожал плечами:
— Да ладно тебе. Ты же знаешь, эти все сайты с вакансиями — сплошной развод. Везде либо зарплата копеечная, либо требования конские.
Катя медленно села напротив него. Вблизи он выглядел ещё хуже: красные глаза, щетина, от него несло потом.
— Артём, ты понимаешь, о чём я говорю? Я не шучу.
— Понимаю, — буркнул он в кружку. — Понимаю, что ты превратилась в какую-то фурию. Раньше была понимающей женой, а теперь...
— А теперь я просто устала работать за двоих.
— Да знаю я! — он резко встал. — Знаю, что считаешь меня дармоедом! Но поверь, если бы ты дала мне шанс с этим проектом, я бы показал, на что способен!
— Проект, проект... — Катя покачала головой. — Артём, у тебя за два года было семь проектов. Ни один не принёс ни копейки. Может, пора спуститься с небес на землю?
Лицо его исказилось. Он подступил ближе, нависая над ней:
— Значит, ты точно решила меня выгнать?.. Будешь меня изводить и унижать, пока не уйду?
— Нет. Я решила перестать тянуть за собой груз.
Эти слова подействовали как пощёчина. Артём отшатнулся, глаза наполнились слезами:
— Груз... Значит, я для тебя груз.
— Да, — твёрдо сказала Катя. — Именно груз.
Он развернулся, пошёл в спальню. Через десять минут вышел с сумкой и рюкзаком.
— Ладно, — сказал тихо. — Раз ты в меня не хочешь верить, найду того, кто поверит.
— Удачи тебе, — также тихо ответила Катя.
Дверь хлопнула. И снова тишина.
Катя села на диван, обняла подушку. Странно. Ожидала слёз, а их не было. Только усталость. И какое-то... облегчение? Словно тяжёлый рюкзак сняла с плеч.
Первые три дня были тяжёлыми. Артём названивал по десять раз на день. То плакал в трубку: «Котёнок, я же люблю тебя!», то злился: «Ты пожалеешь, что потеряла меня!», то манипулировал: «Я живу у Дениса, сплю на маленьком диване, как бомж какой-то!»
Катя выслушивала, отвечала коротко:
— Найди работу, тогда поговорим.
— Какую работу? За тридцать тысяч в месяц? Ты хочешь, чтобы я деградировал, а не рос?
— Хочу, чтобы ты хоть что-то зарабатывал.
— Не понимаешь ты ничего! — кричал он. — Ты не видишь мой потенциал!
На четвёртый день он приехал. Встретил её у подъезда с огромным букетом роз.
— Катюш, прости меня, — говорил, идя рядом, как пёсик. — Я понял свои ошибки. Честное слово! Завтра иду устраиваться менеджером в гипермаркет. Зарплата небольшая, но это временно. Пока мой проект не выстрелит.
— Артём, иди домой к Денису, — устало сказала Катя. — Когда устроишься на работу и проработаешь хотя бы месяц, тогда поговорим.
— Месяц?! — он схватил её за руку. — Ты хочешь месяц со мной не видеться?
— Я хочу убедиться, что ты не бросишь работу через неделю.
— Но я люблю тебя!
— А я устала от твоей любви, — сказала Катя и поднялась в лифте.
Артём остался стоять внизу с букетом в руках. А Катя поняла, что слова про месяц не были правдой. Она просто не хотела ему говорить, что всё кончено, чтобы вновь не слышать его истерики и крики.
Неделю спустя Катя сменила замки. Артём мог сделать дубликат втайне, поэтому она решила подстраховаться.
Слесарь — дядька в засаленной робе — ворчал:
— Что мужик изменил? Да уж, мужики нынче...
— Не изменил. Просто решил, что работать не обязательно, — объяснила Катя, испытывая странное удовольствие от этих слов.
— Правильно делаете, — оживился слесарь. — Мужик должен семью кормить, а не наоборот.
Катя решила написать Артёму о смене замков, чтобы окончательно поставить точку в этой истории.
И тогда Артём позвонил ей:
— Как ты могла?! Мы же два года вместе жили!
— Да. А теперь не живём.
— Катя, ну нельзя же так! Давай встретимся, поговорим нормально!
— Нет.
— Но...
Катя отключила телефон. А потом и вовсе перестала отвечать на его звонки.
В офисе жизнь шла своим чередом. Елена Викторовна интересовалась, как дела. Катя рассказывала коротко. Начальница кивала одобрительно:
— Правильно. Ты поступила как надо.
Но чаще они говорили о работе. О планах компании на следующий год. О том, что Катя могла бы пойти на курсы повышения квалификации — изучить новую систему учёта, которую внедряют во всех филиалах.
— Подумай, — говорила Елена Викторовна. — Через год-два я на пенсию собираюсь. А тебе карьеру нужно строить. Образование лишним не будет.
Катя записалась на курсы. Программа была интенсивная — три раза в неделю по вечерам, плюс выходные. Но ей нравилось. Нравилось узнавать новое, общаться с людьми, решать сложные задачи.