Дверь поддалась не сразу. Я толкнул её плечом, и первое, что бросилось в глаза — мужские ботинки. Не те дешёвые китайские подделки, что носил я, а настоящие итальянские или какие там, даже не знаю, в тонких морщинках дорогой кожи, с каплями растаявшего снега на подошвах. Они стояли аккуратно, параллельно друг другу, будто хозяин специально позаботился о том, чтобы не нарушить порядок в чужом доме.
"Ну конечно, спешить он даже не думал. Наверное, не рассчитывал на быстрый уход."
Квартира пахла по-другому. Сквозь привычный аромат старого паркета, сигаретного дыма и вчерашнего ужина пробивались ноты дорогих духов — тех самых, что я подарил ей на прошлый Новый год. Тогда она сказала, что будет беречь их для особых случаев. Видимо, этот особый случай произошел в моё отсутствие.
Тишина была обманчивой. Из спальни доносились приглушённые звуки — шёпот, прерывистый смешок, скрип пружин в нашем старом диване, который мы так долго собирались заменить. Я прошёл по коридору медленно, намеренно громко ступая по скрипучим половицам, но они не слышали. Или не хотели слышать.
Сергей. Мой бывший друг. Тот самый, что всегда "случайно" касался её колена под столом, когда думал, что я не вижу. Теперь он лежал на моей кровати, и моя жена извивалась под ним, как мокрая змея, её пальцы впивались в его спину, оставляя красные следы на бледной коже.
Я огляделся. На тумбочке стояла пепельница — тяжёлая, стеклянная, подарок её матери на нашу свадьбу. "Чтобы пепел ваших ссор быстро остывал", — сказала тогда тёща. Ирония судьбы.
Удар получился точным. Не со всей силы — я не хотел убивать. Но достаточно, чтобы он свалился на пол, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Кровь тонкой струйкой потекла по его виску, смешиваясь с потом.
— Ты что, охренел?! — её голос сорвался на визг.
Я посмотрел на неё, на её растрёпанные волосы, на губы, размазанные помадой, на грудь, которая ещё минуту назад прижималась к его животу.
— Нет, дорогая. Это ты охренела.
Он попытался встать, опираясь на тумбочку. Его пальцы дрожали, когда он потянулся к штанам, валявшимся на полу. Я наступил на ткань ногой.
— Не торопись, — сказал я спокойно. — Ты же так спешил войти, теперь не спеши уходить.
Второй удар — ногой в живот — отправил его на колени. Он закашлялся, и тонкая струйка слюны повисла у него на подбородке. Я наклонился, чтобы он услышал каждое слово:
— Если через минуту ты ещё будешь здесь, следующий удар будет битой из моего шкафа. И это не угроза, а обещание.
Его ботинки грохнулись о стену лифта. Дверь захлопнулась, и наступила тишина, которую нарушало только её прерывистое дыхание.
Она пыталась прикрыться простынёй, но ткань соскальзывала, обнажая синяк на бедре — свежий, фиолетовый. От его пальцев.
— Как ты мог?! — её голос дрожал, но не от страха, а от ярости.
— Легко. Ты же научила.
Я открыл шкаф. На верхней полке лежал чемодан — большой, чёрный, купленный три года назад для нашего так и не состоявшегося отпуска на юге. Теперь он пригодился для других целей.
— Ты не можешь просто выгнать меня!
— Могу. Квартира моя. Брак — уже нет.
Она вцепилась в мою руку, её ногти впились в кожу:
— Ты обязан меня выслушать!
Я остановился, посмотрел в её глаза — те самые, в которых когда-то тонул, — и медленно разжал её пальцы:
— Я уже всё услышал. Скрип кровати. Его хрип. Твой фальшивый стон. Больше мне ничего не нужно.
Подъезд встретил её ледяным сквозняком. Дверь закрылась с глухим щелчком. Я сел на диван, закурил и подумал, что надо бы сменить матрас. И выкинуть пепельницу.
Через неделю я узнал, что она переехала к нему. Не удивительно — её мать отказалась пускать "падшую дочь" домой, а на съёмную квартиру у неё не было денег. Сергей, конечно, не отказался приютить "пострадавшую".
Я не злился. Я действовал.
Первым делом отправил её матери распечатанные скриншоты их переписки. Я забрал её телефон, когда она собирала вещи и не стал возвращать, он был куплен на мои деньги для жены, а не для шлю. Особенно тщательно подобрал те, где она называла тёщу "старой каргой". Письмо пришло как раз к её юбилею — прекрасный подарок.
Потом нашёл жену Сергея. Да, у него есть не только любовница, но и законная супруга с двумя детьми в Подмосковье. Фотографии их романтических вечеров легли ей в почту как раз к завтраку.
Последним штрихом стал заказ на 20 кг навоза, доставленный прямиком в офис Сергея. С запиской: "Для вашего нового проекта". Его начальник, кстати, оценил шутку.
Она звонила. Каждый день. Сначала с криками, потом с угрозами, затем — с мольбами. Я не отвечал. Просто сохранял голосовые сообщения — на всякий случай.
Прошёл месяц. Я купил мотоцикл — старый "Урал", такой же мы с отцом когда-то мечтали восстановить. Начал ездить по выходным за город, останавливаясь в придорожных кафе и разговаривая с незнакомцами. Они рассказывали свои истории, я — свою. Так, по крупицам, я собирал новую жизнь.
Однажды, в дождливый четверг, я зашёл в бар у вокзала. Там, в углу, за стаканом дешёвого пива, сидела она. Одна. Без Сергея. Её волосы потеряли блеск, а в глазах появились тёмные круги. Наша встреча длилась ровно столько, сколько нужно, чтобы понять — он бросил её, как только начались проблемы.
Я прошёл мимо, даже не остановившись. Через год пришло письмо — длинное, с извинениями и намёками на то, что "всё можно исправить". Я сжёг его в пепельнице, но уже в новой.
Жизнь, блин, налаживается.
Подписка обязательно, чтобы не пропустить новые истории 👍
Подборка других историй⬇️
А также телеграмм ⬇️