— Все равно комната пустует. Кто знает, когда вы еще накопите денег, чтобы обставить ее. Я вообще жить у вас могла, а не только вещи хранить, — продолжала Вика.
— Я больше не позволю устраивать склад вещей в нашей квартире, — сообщила Алина золовке.
***
Когда Алина и Никита подписывали ипотечный договор, в их головах витали красивые мечты: просторная трешка, светлая и уютная. Алина представляла, как в одной из комнат появится детская с мятными обоями и белой кроваткой, а в другой — спальня с большой двуспальной кроватью. Однако реальность оказалась далеко не такой сказочной.
Выбрав трехкомнатную квартиру с повышенной ежемесячной платой, супруги быстро ощутили, как исчезают деньги. Ведь кроме каждодневных трат, надо было еще и делать ремонт.
За год проживания они смогли сделать ремонт только в санузле, ванной комнате, поклеить обои, купить кровать и один шкаф. Остальная квартира была практически пустой. Особенно детская — там не было вообще ничего, даже коврика.
В одну из суббот, когда Алина мыла полы в той самой пустой комнате, появилась Вика — сестра Никиты.
— Привет! — она широко улыбнулась и шагнула в квартиру. — А у вас ничего не меняется, — улыбнулась Виктория.
Следом она внесла в квартиру несколько коробок.
— Привет. А это что? — Алина сняла перчатки и уставилась на золовку, которая ловко снимала кроссовки.
— Да это так... мелочи. Никита разрешил.
— Что разрешил? — Алина не сдавалась.
— Вещи хранить разрешил, — ответила Вика, будто это и так было понятно.
Далее она прошла в квартиру с одной коробкой в руках. Алина все это время шла следом за ней, не понимая что происходит. Но золовка всегда была полна чудных идей.
— Вот эта комната. Как здорово, что ты подготовила ее заранее и помыла пол.
Алина опешила, наблюдая, как золовка относит коробку за коробкой из коридора в комнату. А потом с такой же ловкостью натягивает кроссовки и молча уходит.
Она тряхнула головой, взяла телефон и набрала номер мужа. Никита частенько по выходным подрабатывал, чтобы поскорее закрыть ипотеку.
— Подскажи, пожалуйста, а почему твоя сестра привезла в нашу квартиру какие-то вещи? Ты ей разрешал? — прямо спросила Алина.
— Я не в курсе. Она мне не звонила уже неделю, а то и больше, — с негодованием ответил Никита.
— Странно все это. Может, ты ей тогда позвонишь и все узнаешь? А с твоего разрешения я все-таки взгляну что в этих коробках. А то мне немного не по себе.
Алина не стала терять времени. Пока Никита звонил сестре, она аккуратно открыла одну из коробок. Там лежали вперемешку какие-то кофты, платья, старые журналы «Cosmopolitan», пару блокнотов, косметичка и один пыльный фен.
В другой — наборы бижутерии, не распакованные подарочные пакеты, лаки для ногтей и вечерние лаковые туфли. Содержимое напоминало барахолку после модного апокалипсиса.
Через полчаса Никита наконец-то перезвонил.
— Алина… короче, Вику бросил очередной ухажер и выгнал из квартиры. Сейчас она у подруги, но у той тесно, поэтому она перевезла часть вещей к нам. Это временно, конечно. Она обещала, как только найдет новую квартиру — все заберет.
— Ясно, — отозвалась Алина, стараясь держаться спокойно. — Но ты знаешь тут пять коробок... Куда еще то?
— Просто… Вика сказала, это просто “немного вещей”. Видимо, слегка преуменьшила. Боюсь тебя расстраивать, но это еще не все ее вещи. Чуть позже, Вика привезет еще.
В трубке повисла пауза. Алина устало выдохнула — Вика всегда была больной занозой в пальце. Ей постоянно было что-то нужно от Никиты: до денег взаймы, то куда отвезти, то куда-то привезти.
— Может, пусть лучше пусть и эти заберет. Мы что, открыли бесплатный склад?
— Понимаю, Алин. Ты права. Я постараюсь все уладить.
Алина закончила разговор и села на край старого дивана в гостиной. Ей и так надоело их положение на коробках, потому что в одном шкафу катастрофически не хватало место на все. Так теперь этих коробок прибавилось.
Она решила не тратить время на раздражение. Она просто продолжила уборку — как ни странно, это помогало ей успокоиться. Без мебели было просторно, легко, почти воздушно. Швабра скользила по полу как по маслу, в воздухе витал запах лимонного моющего средства и свежести. Пространство, хоть и полупустое, напоминало о будущем идеальном ремонте, который они с Никитой планировали: детская, уютная гостиная, своя спальня...
Через час, завершив уборку, Алина наконец-то села на кухне, достала из холодильника любимый клубничный йогурт, нарезала несколько свежих ягод и с удовольствием устроилась за столом.
Но едва она поднесла первую ложку ко рту, как в прихожей раздался скрип замка и хлопнула входная дверь.
— Алин, я дома, — прокричал Никита с коридора.
Жена вышла в коридор и тут же увидела, что рядом с Никитой стояли три новые коробки. Те же самые обмотанные желтым скотчем, слегка помятые, с неровными подписями фломастером на боках.
— Это что? — только и смогла вымолвить супруга.
— Ты и сама наверняка догадываешься. Вика передала ставшиеся вещи.
Видимо, золовка поняла, что Алина осталась не в восторге от ее идеи с вещами и решила передать оставшееся через посредника.
— Я не понимаю, как ты ее терпишь. Это же наглость чистой воды.
— Ну а что нам, жалко? Места навалом, а живем мы вдвоем...
Алина молча вернулась на кухню. Она не собиралась закатывать скандал — на это просто не осталось сил. Но и терпеть больше не могла. Она ждала удобного момента, чтобы поговорить с мужем, а сегодня все их разговоры крутились только вокруг его сестры.
— Знаешь, — спокойно начала Алина, — ты прав. Мы живем вдвоем... пока. Но скоро нас будет трое.
Он замер в дверном проеме с коробкой в руках.
— Что? — переспросил он, как будто не расслышал.
— Я не говорила тебе раньше, пока сама не убедилась. Но сегодня утром мне подтвердили на УЗИ. Через несколько месяцев у нас будет ребенок. Я беременна, — Алина произнесла это спокойно, даже буднично, но сдерживать дрожь в голосе не смогла.
Никита резко поставил коробку на пол, прошел к Алине и обнял ее.
— Серьезно? Мы… станем родителями?
Алина кивнула. Ее глаза слегка увлажнились.
— Вот почему я так взбесилась из-за этих коробок. Я уже начала представлять, как в этой комнате будет стоять кроватка, комод, стеллаж с игрушками. А теперь там склад лака для ногтей и вечерних туфель твоей сестры.
Никита чуть отстранился, посмотрел ей в глаза, а затем поцеловал в губы.
— Прости. Я и правда не разобрался что произошло и просто принял сторону сестры. Я решу вопрос с Викой. Клянусь, в течение месяца тут не останется ни одной Викиной вещи.
Алина впервые за день позволила себе выдохнуть. Она чувствовала, как напряжение в плечах немного отпустило, а сердце, до этого сжимающееся от обиды, немного растаяло от слов мужа. Хотелось верить, что он и правда все уладит.
Прошла неделя. Алина постепенно начала привыкать к новой роли. Она больше гуляла, следила за питанием, читала статьи о беременности и детях, а также мысленно уже представляла какой должна быть детская комната. В голове начали выстраиваться образы: обои с облаками, светлое кресло для кормления, деревянная лошадка, мягкие подушки и уютный вязаный плед.
С пледом проблем вообще не должно быть. Ведь мама Алины — Екатерина Васильевна изумительно умела вязать различные вещи. У нее были золотые руки.
И вот однажды, в обеденный перерыв, сидя на лавочке у офиса с чашкой ромашкового чая, Алина почувствовала непреодолимое желание поделиться новостью с матерью. Она достала телефон и набрала ее номер.
— Мам, привет, — сдерживая волнение, произнесла Алина. — У меня хорошая новость. Ты скоро станешь бабушкой, — на одном дыхании добавила она.
На том конце трубки воцарилась тишина. Потом послышалось удивленное:
— Вот это да... Алина! Я так рада... Дочка, поздравляю. Но ты знаешь, у меня, пожалуй, тоже есть для тебя новость. О которой я долго умалчивала.
— Какая? — Алина нахмурилась.
— Это касается твоей бабушки, Антонины Ивановны. Ты, может, уже и не помнишь, как она быстро покинула нас. Тебе тогда было лет пять или шесть... Тогда она тяжело болела, и мы не хотели, чтобы ты запомнила ее такой, — женщина сделала паузу. — Перед смертью она оставила завещание. Там было одно условие: все наследство предназначается внучке Алине. Но получишь ты его только тогда, когда станешь матерью. Она чувствовала вину — говорила, что много работала, мало времени с тобой провела, а потом болезнь не оставила ей шанса все исправить. И вот, когда ты станешь мамой, она хотела бы хоть чем-то помочь — так и сказала.
Алина прижала телефон к уху крепче, чувствуя, как щемит в груди.
— Что за наследство?
— Небольшой вклад, который за эти годы успел подрасти. Документы все это время хранились у нотариуса. Я тогда решила, что расскажу тебе, когда наступит нужный момент. И вот он наступил, дочка.
Алина не могла поверить в происходящее. Слезы навернулись на глаза. Она собиралась бороться за уют в своей квартире, планировала, как будет экономить и откладывать деньги на будущее. А теперь жизнь вдруг распахнула перед ней совершенно новое окно возможностей.
— Спасибо, мам, — только и прошептала она.
— Нет, это тебе спасибо. Ты стала взрослой. Ты будешь замечательной мамой. И, уверена, бабушка гордилась бы тобой.
Алина отключилась и долго сидела в тишине. Впереди был ремонт, переезды, роды, бессонные ночи. Но вдруг стало как-то легко. Потому что теперь у нее было все: поддержка мужа, долгожданный ребенок и подарок любви, сделанный много лет назад.
Алина решила пока не рассказывать Никите о разговоре с матерью. Хотелось сначала самой все узнать, все проверить — вдруг что-то напутано, вдруг надежды окажутся напрасными. Через пару дней она вместе с Екатериной Васильевной отправилась к нотариусу.
Старенький кабинет с деревянной мебелью, массивными папками и пожелтевшими архивными папками будто перенес Алину в прошлое. Но все встало на свои места, когда нотариус, поправив очки, достал нужные бумаги и пересчитал сумму вклада с учетом всех набежавших процентов за двадцать три года.
— Сумма на сегодня составляет... — он произнес цифру, от которой у Алины перехватило дыхание. На счете было чуть больше десяти миллионов рублей.
— Это... это правда? — только и смогла прошептать она.
— Абсолютно. Ваша бабушка предусмотрительно вложила деньги под хорошие условия, а капитализация и время сделали свое дело. Деньги ваши, и вы можете ими распоряжаться как только оформите документы.
Алина шла домой словно в тумане. Эти деньги могли полностью изменить все: можно не бояться декрета, спокойно обустроить детскую, закончить ремонт, погасить часть ипотеки, а если сильно захотеть — даже купить машину. Но главное — появилось ощущение защищенности. Ее ребенок не будет нуждаться.
Прошла неделя. Все документы были оформлены, деньги поступили на личный счет Алины. Но даже тогда она не спешила говорить Никите. Нужно было время, чтобы все это уложилось в голове.
И только вечером, когда они вдвоем сидели на кухне, ужинали и обсуждали будущие покупки к рождению малыша, Алина решилась.
— Никит, я должна тебе кое-что рассказать, — сказала она, убирая со стола тарелки. — Помнишь, я говорила, что моя бабушка оставила мне наследство?
— Ну… что-то слышал.
— Мы с мамой недавно были у нотариуса. Счет, который она оставила, с тех пор не трогали. И он успел... подрасти. На счету — больше десяти миллиoнoв.
Никита сначала замолчал. Поднял голову, уставился на жену, потом переспросил:
— Сколько?!
— И это — все наше. Точнее, я пока решила не тратить, просто оставить на подстраховку и обустройство дома. Но теперь ты понимаешь, почему я вдруг стала такой спокойной?
Он даже не знал, смеяться или плакать. Сначала переспросил еще раз, потом обнял Алину, потом снова переспросил.
— Это... это как вообще? Серьезно? Нам так повезло? — Он был в шоке. — А я переживал, как ты выйдешь в декрет, как мы будем тянуть все это. А ты, оказывается, подпольная миллиoнeршa.
Алина улыбнулась:
— Хотела быть уверенной, прежде чем говорить. Но теперь ты все знаешь.
Одновременно с этим Вика пообещала, что заберет вещи в ближайшие выходные. Не без помощи Никиты, конечно же.
— Да уж, Алин, а ты все не меняешься... Характер у тебя тяжелый, мягко говоря, — произнесла Вика, когда в субботу вечером появилась на пороге.
Никита в это время переносил коробки в коридор, а золовка стояла на пороге с очень деловым видом.
— Все равно комната пустует. Кто знает, когда вы еще накопите денег, чтобы обставить ее. Я вообще жить у вас могла, а не только вещи хранить, — продолжала Вика.
— Я больше не позволю устраивать склад вещей в нашей квартире, — сообщила Алина золовке. — Скоро у нас с мужем будет ребенок, поэтому жить в этой комнате ты уже точно не сможешь.
Алина впервые была так резка с Викой. Еще никогда ранее она не позволяла себе такой тон в отношении родственников мужа, но порой, они действительно раздражали. Постоянно говорили, что Алина "прилипла к Никите, как банный лист".
Но на деле Алина была подсолнухом, который тянулся к солнцу. Она была невероятно нежной и ранимой особой. И это позволяло и Виктории, и свекрови Алле Николаевне говорить всякие колкости в ее адрес. А у Алины просто был другой склад характера: не пробивной, не наглый, а душевный.
— Какой еще ребенок? — золовка сделала шаг назад и осмотрела Алину с ног до головы.
— Самый обыкновенный. Маленький такой, крошка совсем, — вмешался Никита, который только что принес последнюю коробку. — Думаю, что за раз мы все не увезем. Придется сделать две ходки.
Он взял коробку и вышел, оставив озадаченную сестру стоять посреди коридора. Вика хмыкнула и пошла следом за братом. А Алина мысленно праздновала победу, что не смутилась и смогла дать отпор наглости.
Через несколько месяцев Алина родила прекрасную девочку. Малышка появилась на свет здоровой, розовощекой и такой крошечной, что Алина сразу же расплакалась от счастья и умиления. Никита не присутствовал на родах, но находился в коридоре и ждал. А потом, глядя на крошечное личико своей дочери, тихонько прошептал:
— Теперь вы у меня две принцессы.
В скором времени они купили Алине удобную и безопасную машину — больше никаких маршруток и автобусов с маленьким ребенком. Квартиру обставили полностью: детская комната получилась светлой и уютной, гостиная — теплой, с новым удобным диваном и большим телевизором. Купили кое-какую технику для удобства: посудомоечную машину, сушилку для вещей и новую микроволновую печь. Все, о чем раньше могли только мечтать, теперь стало их реальностью.
Только один человек знал, откуда на все это появились деньги — Никита. Больше никто из его семьи не имел ни малейшего представления. Они и не догадывались, что за всей этой «расточительностью», как они это называли, стояла не трата его денег, не обналиченный материнский капитал, а наследство, которое бережно хранилось более двадцати лет.
— Вот уж Алинка! — возмущалась Алла Николаевна. — Сама дома сидит, а мужа в долги загоняет. Даже машину на материнский капитал купила. Какова негодяйка!
— Да-да, — вторила ей Вика. — Еще и характер у нее, прости Господи. Ничего святого. А теперь совсем Никиту под каблук загнала...
Алина слышала эти пересуды, но больше не реагировала. Большую часть средств со счета она даже не трогала. Жили они скромно, но стабильно. Деньги хранились в банке, и семья жила на проценты. Часть из этих средств Алина каждый месяц отправляла родителям — скромно, без афиширования.
Просто благодарность за все: за то, что мама столько лет хранила эту тайну, ни разу не воспользовавшись деньгами. За то, что всегда была рядом. За теплый и мягкий плед, который потом согревал Алину бессонными ночами у детской кроватки.
Никита тоже поддерживал это решение. Он ценил родителей жены, как родных. Именно благодаря им, благодаря этой доброй, тихой женщине — Екатерине Васильевне, у их семьи теперь было крепкое основание под ногами. И только они с Алиной знали, как много значат эти ежемесячные «подарки» в виде переводов — на лечение, на продукты, на что-то важное для себя. Без шума и пафоса.
Алина иногда смотрела на дочь и думала:
"Вот она — та самая точка отсчета. Новый этап, новая жизнь. Чистая, искренняя и настоящая любовь. И никакие чужие сплетни больше не имеют значения."
И правда. Потому что теперь у них была семья. А значит — было все.
Спасибо за интерес к моим историям!
Благодарю за комментарии, репосты и подписку! Всех благ!
Вам также может понравиться: