Нельзя всё в этом мире отрицать! Тем более такое прекрасное чувство, как любовь!
Шамси вместе с родителями приехал в чудесную Россию из неспокойного солнечного Азербайджана. На пороге своей юности он оставил на родине подругу беззаботного детства – Мадину. Между ними не было любви. Даже влюблённости. Хотя отцы ещё с их рождения решили, что придёт время и их дети поженятся.
Пару разделяли тысячи километров, и сквозь это непреодолимое пространство волком выла боль.
Молодой человек так никого и не сумел по-настоящему полюбить. Девушки его интересовали только как источник сексуального наслаждения. Их у него было и много, и мало. Временами он вообще страдал от одиночества. А бывало, что в день к нему в постель просились то пять, то восемь представительниц прекрасного пола. Говорят, он никогда не отказывал. И известно почему. Шамси славился своей южной красотой и неиссякаемой мужской силой. Да и обстоятельства позволяли крутить романы направо и налево. Жгучий брюнет в России окончил театральный институт. В актёрскую труппу, гастролирующую по стране и зарубежным городам, его взяли чисто случайно – понравился знаменитой женщине-режиссёру, которая, прощаясь с молодостью, всё никак не сдавалась – делала себе инъекции молодильного яблочка – ботекса. Помогало! Выглядела на все тридцать вместо пятидесяти пяти. Мужа у ней, естественно, не было. Развелись. Давно уже. Поводом стала каждодневная работа над сценариями и репетиции допоздна. Ну, какому нормальному мужчине такой режим придётся по душе?! Разве что тоже актёру или – ещё лучше – режиссёру! Женщина недолго страдала. Можно сказать, совсем чуть-чуть. Ведь в замужестве пылкие любовники один за другим неустанно ласкали её страстную натуру.
Мадина, напротив, подчиняясь воле отца, вышла замуж и, наверное, любила, если не брать во внимание подаренную фотографию Шамседдина, которая все эти годы разлуки согревала ей душу и сердце. Родители забыли о данном когда-то обещании. Ситуация не позволяла выполнить задуманное. Ни телефона, ни адреса обе стороны не знали. После отъезда мальчика-подростка с мечтой пришлось навсегда расстаться. Ашер сразу же нашёл общий язык и с Мадиной, и со своей будущей тёщей. Он выпадал из общего представления о внешности коренного азербайджанца. То ли гены подвели, то ли так нужно было природе, да только избранник у Мадины был голубоглазым блондином. Жгучим черноволосым южанином даже и близко не пахло. Немногие знали, что Ашера ещё ребёнком подбросили в бедную крестьянскую семью. Кто его мать и отец, так и осталось для всех тайной. Но мальчик прижился и, повзрослев, дал своим сверстникам фору. С прекрасной Мадиной он познакомился уже юношей и взял в плен все её поверхностные чувства. То, что таилось в глубине, не отозвалось, не ёкнуло, не стало повиноваться. В непредсказуемом сознании девушки убаюкивался горец по имени Шамси.
– Людмила Григорьевна, мне кажется, костюм в этом месте будет туговат, – и прожжённый актёр со знанием дела показал на низ своего плоского живота.
– Мася, я желаю тебе только добра! Мне хочется подчеркнуть твои достоинства! – ласково улыбнулась женщина-режиссёр. – Да, дорогой, ты не забыл, что завтра мы с тобой вместе обедаем?
– Людмила Григорьевна, давайте сделаем это как-нибудь в другой раз! Завтра я никак не могу! Репетирую! Не поверите! В поте лица репетирую!
– Да ладно! Не надо меня обманывать! Мася, я в курсе всех дел! Ты хоть предохраняйся! Да, видно, совсем я стала старухой… Прошу тебя, не лапай моих птичек-невеличек! Мне это чести не делает. Не наставляй мне рога до седьмых небес! Хотя… всё равно! Ведь я не сплю с тобой. Ты для меня – будто сыночек. Ах, да. Забыла сказать. Скоро нас ждёт жаркое южное солнце. Уже хочу туда! Вино, арбузы, воздух, вдохновенная тишина, и – рядом ты, целомудренный, мужественный, только мой!
– Я впервые это слышу! – замер от удивления Шамси. – Какое южное солнце?! Я репетирую роль Ромео!
– Играть мы будем на подмостках Азербайджана! Шикарная страна! Одни мужчины чего стоят! Побываешь в родных пенатах! – подбадривающе заявила Людмила Григорьевна.
– Не хочу! – отказался от заманчивого предложения капризный Шамси.
– Почему это?! Или Мадина тебя беспокоит?! Пускай твой друг тебя расстроил, сообщив, что она вышла замуж! Но не всё ещё потеряно! Ты можешь её в любой момент вернуть, если того захочешь. Я могу оказать посильную помощь.
– Какую? – задумался Шамси.
– Я сделаю так, что ты её увидишь. Хочешь, чтобы она пришла посмотреть на твоего Ромео?
– Хочу! – на этот раз загорелся желанием молодой человек.
– Да, мой друг! Принципы у тебя странные! То ты умираешь от жажды, то ты отвергаешь, то мечтаешь. Не могу я понять одного: а любовь-то здесь почему не чудесит?!
– Я уже говорил. Я в любовь не верю! Есть только плотские утехи, телесные забавы и целый букет кое-чего ещё.
– Может быть, ты с моими дешёвыми актрисками и счастлив, но я хотела бы дать тебе больше. Жаль, что не могу. Мадина – может. Я обещаю тебе: она будет сидеть в партере!
С тех пор прошла добрая половина месяца. Мася располагался в гостиничном номере одного из азербайджанских городков. К несчастью, это была не его родина. Труппа приехала вовремя. Багаж уже разобрали. Полным ходом шли приготовления к генеральной репетиции на рабочей сцене.
– Мы сможем это сделать прямо сейчас? – спросила новенькая. – Говорят, ты – сам бог в постели!
– Я должен тебя расстроить, моя дорогая герцогиня, – вынужден был отказать в просьбе молодой актёр. – Я дал временный обет одной влиятельной особе в обмен на одну важную для меня встречу.
– Мася, брось! Люся – старый век! Как ты с ней находишь общий язык?! Я сразу заметила, что она – твоя госпожа! Но это не даёт ей совершенно никакого права управлять тобой, тем более приказывать – ни с кем не спать!
– Маруся! Люся – наше всё! Если ты ещё раз заикнёшься о её профнепригодности по кульбитам в кровати, я солью тебя. Посмотрю, как ты будешь медленно поджариваться на вертеле, а под тобой будет полыхать костёр из Люсиных остреньких мыслишек.
– Мася, я поняла тебя! Прости! Поговорим ещё?
– Потом, Маруся. Я хочу спать. Завтра трудный день…
Шамси отлично понимал, что, нарушив обещание, может никогда не увидеть свою привычку – девочку-отражение. Так иногда бывает! В ком-то видишь самого себя! Не чудо ли?!
Мадина всё никак не могла забеременеть. Для округи эта неудача выглядела как серьёзный недостаток. Ашер обвинял жену в бесплодии. На юге во всём всегда женщины виноваты. Так красиво начавшийся роман подходил к печальному финалу.
Люся навестила гостеприимный азербайджанский дом как раз во время неприятного разговора.
– Мадина, я не понимаю, как это могло так получиться?! Что ты такого сделала?! Или ты не хочешь детей?!
– Как же, Ашер?! Конечно, хочу! Но я не властна над этим чудом! – плакала красавица.
– Отцы ждут наследника! Так осчастливь их! Барана будем резать, если ты забеременеешь! – пообещал Ашер.
– Давай ещё раз попробуем! – тяжело вздохнула Мадина.
– Сейчас не время! Бабушка сказала, что это нужно сделать, когда луна будет полной!
– Ашер, твоя бабушка – полоумная! Откуда она может знать исход ситуации?!
– Мадина, я не хочу с тобой больше жить! Ты пустая!
– Ашер, мы уже взрослые люди! Надо смириться! Не всем Аллах дал взращивать живое семя! Не всех он наделил плодородными пашнями!
– Твоя пашня совсем сухая! Моё семя никогда на ней не прорастёт! Мадина, к нам кто-то идёт! Вон и собака залаяла!
– Есть кто, люди добрые? – зайдя в ограду, под навес, спросила незнакомая женщина.
– Чего тебе, матушка? – спросил Ашер, хранитель семейного очага.
– Вот пришла пригласить вас в российский театр, – сообщила женщина-режиссёр.
– А вы всех так приглашаете? – удивилась Мадина.
– Кого могу. Мы разместились в другом месте. Не у вас. Я хотела бы, чтобы ваша семья увидела наше выступление. Я проехала несколько сот километров по горной дороге. Не откажите! Купите билетики! А у вас тихо. Недавно, наверное, поженились?
– Да уж несколько лет! – ответил Ашер.
– А что, деток нет? – спросила незнакомая женщина.
– Да как-то так вот! – расстроился хранитель семейного очага.
– Странная вы пара! Ты – чёрная, как смоль. Ты – белый, как солнце пустыни. Русский?
– Нет! Я – горец и чту народ Азербайджана, потому что я – его славный сын! – с гордостью произнёс Ашер.
– Эх, жалко, что ты не мой актёр! А то я бы тебе задала хорошую порку! Неубедительно играешь! Русский ты, русский! Купите билетики!
– Ладно. Давай свои билеты. Я сейчас принесу деньги. Мы приедем.
Пока мужчина ходил за оплатой, женщина-режиссёр подозвала Мадину поближе к себе и шёпотом сказала:
– Ты помнишь Шамси?
– Ай, так вы от него?! – обрадовалась Мадина.
– Не совсем. Он будет играть для тебя. Я устрою тебе с ним встречу, в гримёрке. Твой-то тебя отпустит? – забеспокоилась Людмила Григорьевна.
– Не знаю, – сомневаясь, ответила Мадина.
– Ну, ничего! Что-нибудь придумаем! Не надо отчаиваться!
– Спасибо вам! Ах, я так долго его не видела! А он – актёр?
– Да! И красавец! Не применишь к твоему обесцвеченному!
– Что вы! Ашер не красится!
– И как только вам разрешили жить вместе?! Грех!
– Аллах не запрещает иметь мужа не своей крови. Главное – чтобы он был азербайджанцем!
Женщина-режиссёр готова была танцевать от счастья. Удача сегодня, явно, шла к ней сама. Оставалось только ждать. Не зря пришлось проделать такой далёкий путь по этой дикой жаре.
– Ашер, какой ты молодец! – поцеловав мужа, призналась Мадина.
– Мадина, это – мой тебе подарок! У нас обязательно после поездки появится бэбик!
– Фу, не хочу такое слово больше слышать! – возмутилась Мадина. – Ашер, прекращай смотреть тарелку! Нечего пялить глаза на американскую искусственную красоту! Нечего разбрасываться их гадкими словечками!
– Извини, Мадина! Я хочу, чтобы у нас родился крошка-малыш!
– Я – тоже этого хочу! Уи-уи!
Генеральная репетиция спектакля прошла на ура. Режиссёрская работа была исключительной. Люся хвалила сама себя за оригинальность и редкую форму подачи, украденную у брюзжащих французов, любящих всё переделывать на свой современный манер, порой вульгарный, порой до тошноты отвратительный.
– Мася, билеты у неё. Как и обещала, – загадочно и томно сообщила госпожа Бердникова.
– Как ты это сделала?! – изумился Шамси, не имея представления о том, какими роскошными связями обладает эта головокружительная женщина.
– Не важно. Сделала – и всё, – ответила режиссёр. – Считай, я купила твою мне верность.
– Люся, но зачем?! Для чего?! Она стоит так дорого!
– Правильно. Я не люблю секс. А тебе это не по нраву. С этой минуты ты будешь обязан не прикасаться ни при каких обстоятельствах к женскому телу. Я запрещаю тебе даже думать о грехе!
– Я не выдержу! – воскликнул Шамси.
– А ты живи, как я! Хочу, но не могу! Хо-чу лю-бить, хочу, но не могу! – пропела Люся коротенькую строчку припева одной из эстрадных песенок-однодневок.
– Ладно! Что я должен делать? – согласился Шамседдин.
– Ничего особенного. Хранить верность. А дальше – я всё устрою.
Зрители собирались на спектакль неохотно. Ожидался полный аншлаг. Хотя все билеты были проданы, народ медлил, присматривался. Никому не известная московская труппа не внушала большого доверия. Что она будет показывать?! Ну, подумаешь – «Ромео и Джульетту»! Кто в наше время не актёр?! Кто в наше время не режиссёр?! Все, кому не лень, примеряют на себя платье голого короля! А в итоге – что?! Безграмотная постановка! Скучная игра! Фактические ошибки! Невыученный текст! И – как результат – освистанная сцена вместе с её никудышными актёришками!
Наконец занавес поднялся. Семья Ашера Гюльмамедова была нарочно разъединена. Люся посадила в партер только Мадину. Сам глава ютился на далёкой галёрке.
– Что же поделаешь?! – пожала плечами билетёрша на возмущения Ашера. – Смотреть надо было, что покупаете. Вот здесь написаны номера кресел и рядов. Как же вы проглядели-то?!
– Нам подарили эти билеты, – признался голубоглазый красавец.
– Значит, так нужно было! – сделала вывод повидавшая на своём веку разные виды женщина-кассир. – Придётся потерпеть парочку часов. Ничего с вами и с вашей драгоценной жёнушкой не случится.
Всё произошло, как в сладком сне. Когда спектакль был окончен и опустили занавес, Людмила Григорьевна проводила Мадину за шумные кулисы, где кипела бурная жизнь людей не от мира сего – актёров.
Гримёрка Шамседдина располагалась недалеко от сцены.
– Он сейчас здесь, – и режиссёр показала на дверь с многозначительной надписью.
– Спасибо, госпожа Бердникова! – расплакалась Мадина.
– Ну-ну, не надо. Женщины должны помогать женщинам.
– А вы кто ему? – решила выяснить Мадина. – Что вы так о нём печётесь?
– Я, девочка моя, – режиссёр-постановщик. Заботиться о положительном настроении своих детей – моя первоочередная задача. Если у вас в семье не всё в порядке, как же ваш муж сыграет влюблённого Ромео?! Да он соврёт, сфальшивит, как певец без слуха! Я всё знаю о своих ребятах!
– Простите! Я не хотела вас обидеть! – извинилась Мадина.
– Ничего. Я понимаю. И… прощаю. Ведь мне нечего стыдиться. Я у них, считай, вместо родной матери. И обвинять меня в домогательствах к кому-либо, значит, сильно обидеть. А вот обиды я не прощаю. Ну, давай же! – подтолкнула женщина-режиссёр робкую девчонку и, не дождавшись, когда она войдёт, ушла.
Мадина легонечко постучалась.
– Я занят! Не заходите! Я не одет! – закричал недовольный актёр.
– Какой он шумный! – засмеялась Мадина. – Не знает, что я сейчас перед дверью! Удивится, наверное?!
– А вот теперь я готов! Заходите! – дал официальное разрешение милашка Мася.
– Ой, это я! Можно? – стесняясь, спросила Мадина.
– Ты кто? – притворился Шамси, что не узнал свою подругу детства и разлучённой юности.
– Я – Мадина! – представилась скромная девушка.
– Да я шучу! – признался молодой человек, от радости хватая Мадину в охапку.
– А ну, отпусти сейчас же! А если увидят?! – занервничала девушка и отошла в сторонку.
– Ну, что ты, как чужая! Ведь мы же с тобой не виделись столько лет! Сядь! Давай поговорим! Вино будешь?
– Нет! Я не пью!
– Совсем-совсем?
– Совсем-совсем! Нисколечко! Шамси, а ты всё ещё отрицаешь любовь?
– Я не хочу думать о ней! Меня привлекает другое! Оборотная её сторона! На данный момент я хочу тебя!
– Что ты?! Какое низкое для актёра качество!
– Мадина, здесь все свои! Мы живём, как одна семья! Конечно, мы спим друг с другом!
– Как это можно?!
– А так! Свобода! Никто ничего не запрещает! Мадина, а помнишь наше детство? Я не думал, что когда-нибудь стану играть на сцене! Я не могу передать это состояние! Оно похоже на детство!
– Ничего удивительного в том, что ты актёр, нет! Ты мне постоянно показывал какие-то шарады, смешные представления! Я верила тебе!
– Поедем, Мадина, со мной в Россию! Там тоже, кстати, хорошо! Мои родители болеют. Я не могу бросить свою профессию. Я должен дарить радость или горе. Но… должен! Иначе не могу!
– А помнишь, что сказали наши отцы? Мы, когда станем взрослыми, поженимся! Хочу посмотреть Россию! Меня не отпустят, Шамси! Ашер будет ругаться! Он и так расстраивается! Прости! Наша мечта –быть вместе – никогда не осуществится! Тем более ты в любовь не веришь! Ну, как так можно?! Ведь она есть! Её только нужно почувствовать! Прости! – и Мадина нежно обняла Шамси за его крепкие плечи.
– Что это? – неожиданно спросил актёр.
– Где? – испугалась Мадина.
– Вот здесь! – и Шамси показал пальцем на предплечье, не прикрытое рукавом платья.
– Это ушиб… – ответила Мадина.
– Он тебя бьёт? – в лоб задал вопрос жгучий южанин.
– Нет! Что ты?! Я просто ушиблась! – попыталась выкрутиться Мадина.
– За что это он тебя так? – не унимался Шамси.
– У нас до сих пор нет детей! – призналась Мадина и зарыдала.
– Да, плохи дела! А мне сказали обратное. Что будто у вас их уже трое.
– Обманули тебя, Шамси! Нет у нас детей. И никогда не будет! Тому виной… я!
– Ты?! Да не может этого быть! Отец говорил, что в вашем роду всегда было много молодняка. И всё девочки!
– Он правильно говорил! Но от бесплодия никто не застрахован!
– Здесь ты права! Мадина, не переживай! Значит, он тебя всё-таки бьёт!
– Я не могу больше так жить! Шамси, забери меня в Россию! Выкради меня! Я тоже хочу быть актрисой! Буду играть каких-нибудь несмешных клоунов! Вот увидишь, у меня получится!
– Мадина, я поговорю с Люсей! Мы что-нибудь придумаем! Однако любви всё равно нет!
– Пускай нет! Я просто хочу погостить у тебя!
– А как же твои родители?
– А как твои? Ты же их оставил! И надолго! Сколько лет ты уже колесишь по свету?
– Да уж замаялся считать! Проще не спрашивать!
– Шамси, кажется, сюда кто-то идёт! Я слышу шаги! – насторожилась Мадина.
– Это Люся! Она любит подслушивать, а потом ходит и гордится, говоря, что ей кто-то из наших же настучал. Мы покоя не знаем – начинаем друг друга подозревать. Глупо! Мадина! Я поговорю с ней!
– Да-да! Ну, всё! Пока! Я побежала! Ашер уже заждался! Я обещала ненадолго отлучиться! Женщинам нельзя уходить без мужчины! Ты прекрасно об этом знаешь!
– Я провожу тебя! Хочу посмотреть на него!
– Спасибо! Ты удивишься!
– Думаю, удивляться нечему будет! Он у тебя жирный, неопрятный, не красавец и тупой!
– Ну, не будем наговаривать! Сам увидишь!
Шамси покинул гримёрку. У окна действительно стояла Люся. Она, как ни в чём не бывало, отвернулась и сделала вид, будто ничего не заметила, задумалась.
Показаться на людях с посторонним мужчиной являлось нарушением многовековых традиций. Однако Мадина тоже была не лыком шита.
– Ашер, познакомься! Это Ромео! – и девушка, встав между мужчинами, начала весело щебетать. – А мне понравилось, когда ты изображал любовь! Ашер, здесь все на «ты»! Это свободная труппа! Они такие милые! И, представляешь, Ромео в жизни не знает, что такое любовь! Он вообще отрицает её! А Ашер любит меня! Ведь правда, Ашер?
Положительного ответа не последовало.
– А вот и я! – расчётливо влилась в молодую компанию госпожа Бердникова. – Наш театр будет здесь гостить ещё неделю. Так что приходите. Надеюсь, вам понравилось сегодняшнее выступление?
– Я очарована! Никогда не видела профессиональных представлений так близко! Только по телевизору!
– Моя золотая девочка, телевидение искажает душу и характер персонажа. Я за живые фильмы, за живые спектакли! Шамси, мы уходим! Зачем ты тратишь время? Тебе нельзя бродить по коридорам в одиночку!
– Шамси?! – удивился Ашер. – Это имя я уже где-то слышал! А-а-а! Ах, да! Ты его часто во сне повторяешь! Мадина, кто это? Уж не тот ли Шамси из голопузого детства?!
– Не надо, парень! Не лезь не в своё дело! Я думал, ты чёрный, как мы! А ты белый! Альбинос!
– Что-что ты сказал? – не понял Ашер деликатной шутки.
– Ты – альбинос! – повторился Шамси.
– Ребята-ребята! Здесь не место для выяснения отношений! – предупредила Людмила Григорьевна.
– А мы и не будем отношаться! – начал задираться Ашер. – Мадина, ответь: это – твоя любовь? Он, да?
Мадина ничего не могла сказать. Из её больших чёрных глаз текли слёзы. Было ясно, что Мадина и этот Ромео – одно целое, только почему-то разделённое.
Судьбоносная встреча завершилась нейтральным рукопожатием и невинными объятиями. Девушка хотела остаться в этом времени, где бы рядом с ней был её Шамси. Ей стал ненавистен Ашер с его американскими выходками и русской внешностью.
– Люся, я не могу уехать без Мадины! – открылся в конце рабочего дня, уже глубоким вечером, Шамседдин. – Мне кажется…
– Мне кажется, ты любишь Мадину! – пришла к заключению Людмила Григорьевна, узнавая знакомые чувства. – Ах, когда-то и я любила! Но цветочки и ягодки собирай весной и летом, а снежки лепи осенью и зимой! Я поговорю со своим другом. Он – посол России в Азербайджане. Думаю, Мадина беспрепятственно сможет покинуть государство. Мася, а что ты ей сможешь дать? У тебя ведь ничего, кроме твоих ролей, нет!
– Мадина не может забеременеть! Ашер винит её! Наоборот, он виноватый!
– Откуда ты можешь знать?! Уверенным никогда и ни в чём не надо быть! Всё в этом мире проверяется! Даже наши грешные души и изменчивые сердца!
– Я подарю Мадине свою любовь, своего ребёнка, наш театр!
Время неумолимо шло вперёд. Ашер понимал, что перед очарованием Шамси у него нет шансов на победу.
– Послушай, Мадина. Я вижу, что ты грустишь. Ты не должна этого делать. Ну, хочешь, ты поедешь в Россию?! Я знаю, что ты хочешь! Ты любишь Шамседдина?
– Ашер, не береди больную рану! – начала умолять Мадина.
– Хорошо! Я поговорю со своим близким другом. Он – посол России в нашей стране. Думаю, он нам поможет. Ты будешь меня навещать?
– Ашер, я ничего не скажу! Спасибо тебе за заботу, за ласку, за всё смешное, связанное именно с тобой!
Госпожа Бердникова и Ашер обратились за помощью к одному и тому же человеку. Щепетильная ситуация была скрупулёзно изучена. Ислам не запрещал покидать семейный очаг с благими намерениями.
Мадина успела уехать в Россию вместе с гастролирующей труппой. Она сразу решила, что возвращаться не будет. Пускай народ её страны вершит над ней обличающее правосудие. Но те чувства, что она питала с детства к Масе, были сейчас дороже, чем вся жизнь. На родину по почте ушло письмо-извинение. Своих родителей девушка пообещала себе обязательно навещать, хотя бы раз в три года. Ашера она попросила подать документы на развод.
В России случилось ещё кое-что. У Мадины и Шамси родился мальчик. Такой неусидчивый, нетерпеливый, капризный. Как сам папа. Счастливая мама была уверена в том, что её Ахмед, так же, как и отец, Шамси, в юности будет отрицать вселенское чувство с ласкающим сердце именем – Любовь.
Большое спасибо, мой дорогой читатель, за ознакомление с моим скромным творчеством!