Пыль еще не успела осесть на камнях Южной площади, а пять исполинов уже готовились подняться в воздух впервые как единый отряд. Эльридан решил не медлить: драконы, измученные долгим пленом и утренним обрядом, нуждались в свободе полета, а люди — в том, чтобы привыкнуть к новым ролям. К полудню, когда солнце стояло в зените над обугленными башнями Академии, он собрал свою четвёрку всадников на просторном плато за городскими стенами. Когда-то здесь располагались университетские сады, теперь же поле почернело от пепла и было пустынно: идеальное место, чтобы учиться летать, не подвергая риску горожан.
Низкое марево дрожало над раскаленными камнями. В воздухе пахло гарью вперемешку с запахом озона и горьких зелий — отголосок магических зелий, которыми лечились раны. Эльридан, взобравшись на выступ утеса, окинул взглядом свой новый легион. Внизу, выстроившись в полукруг, стояли драконы, сверкая чешуей в ярком свете дня. Рядом с каждым расположился всадник. С высокого постамента Эльридану было видно все: как Аурион бережно проверял ремни импровизированного седла на спине своего ледяного партнера, как Райнар нетерпеливо похлопывал по мощной шее огненного змея, едва сдерживающего рвущуюся наружу вспышку пламени, как Лаэнара, заложив руки за спину, ходила вокруг своего золотистого дракона, тихонько ему напевая что-то успокаивающее, и как неподвижно стояла Мириэль, уже сидя верхом на громадном драконе Земли, словно древняя статуя богини на пьедестале.
Драконы тоже изучали своих новых союзников. Н’Араил, выступая вперед на полкорпуса, был естественным лидером стаи. Он чуть приподнял крылья, бросая на других короткий внимательный взгляд — как полководец, проверяющий боеготовность войска. Земляной дракон под Мириэль нетерпеливо переступал мощными лапами, словно проверял прочность земли: его связь с магом пока была чисто магической уздой, и зверь искал уверенность в себе самом. Ледяной дракон был спокоен: он лежал на брюхе, вытянув передние лапы, пока Аурион возился с креплениями; время от времени огромные прозрачные крылья вздымались и опадали, создавая прохладный бриз. Огненный дракон Райнара же вел себя беспокойно: когти царапали обгорелую почву, голова то и дело моталась, а из пасти с шипением вылетали струйки дымного пара. Воздушный дракон тихо фыркал, сидя на мощных задних лапах, а Лаэнара, не переставая, гладила его золотистый гребень, удерживая ровное дыхание — они двое казались наиболее гармоничными уже сейчас.
— Слушайте мою команду! — разнесся над плато голос Эльридана. Он не кричал, но магически усиленный звук отчетливо достиг ушей каждого. Четверо всадников и драконы насторожились. — По одному! Медленно взлетаем, делаем круг над полем и возвращаемся на исходную позицию. Н’Араил задаст высоту и скорость.
Услышав свое имя, золотисто-черный дракон Эльридана поднял голову и взмахнул крыльями. Порыв ветра сорвал с земли обугленные листья и вихрем поднял их в небо. С громовым вздохом Н’Араил оттолкнулся от земли. Его крылья распахнулись, отражая солнечные лучи тысячами зеркальных бликов. Мостовая, пережженная огнем и морозом, треснула под мощным толчком, но теперь вокруг никого не было — только пустошь да горстка наблюдающих магов вдалеке. Дракон лидера легко набирал высоту, будто за ночь мышцы его напитались новой силой. Еще вчера он вел упорный бой за свободу, а сегодня небо снова принадлежало ему. Эльридан сидел на нем уверенно, сливаясь с каждым движением. Ловя потоки воздуха телом дракона, он был спокоен: страх высоты или падения исчез в огне их общего вчерашнего испытания. Теперь он доверял Н’Араилу как самому себе.
Едва набрав высоту примерно в три десятка метров, Н’Араил издал раскатистый крик, призывая остальных. Внизу драконы один за другим отозвались: короткими рыками, словно переговариваясь меж собой. Первым вслед за лидером взмыл огненный дракон — Райнар не вытерпел ожидания. Он буквально взорвался с места: его крылья резко распахнулись, когти оттолкнулись от земли, оставляя дымящиеся следы. Под ним поднялось облако пепла, и клубы черного дыма окружили стремительный взлет. Дракон, не дожидаясь выравнивания, поспешил достичь Н’Араила. Райнар пригнул голову к шее зверя, едва не лежа на нем, чтобы уменьшить сопротивление ветру. Порывы воздуха хлестали его лицо, но маг наслаждался этим чувством: боль, тяжесть воздуха, ударная волна под крыльями — все было восторгом для него. Он оглянулся через плечо и громко крикнул вниз, ликуя: еще никто не слышал слов, но по торжествующему возгласу было понятно — он чувствует себя победителем.
Воздушный дракон повел головой, услышав крик Райнара. Лаэнара на земле улыбнулась и чуть погладила шею зверя: они оба знали, что сейчас не время для самовольного старта, хотя тело дракона уже дрожало от желания взмыть следом. Вместо них третьим поднялся ледяной дракон. Аурион, убедившись, что все ремни закреплены, а защитные чары сотканы вокруг его тела невидимым панцирем, спокойно взошел на спину своего дракона. Тот осторожно поднялся на лапы. Некоторое время он стоял неподвижно, расправив крылья, привыкая к весу седока. Аурион ощущал легкое головокружение: внизу, под брюхом чудовища, виднелась выжженная земля, которая казалась пугающе далекой, хотя дракон еще не оторвался от почвы. Маг глубоко вдохнул, стараясь справиться с дрожью, предательски пробежавшей по ногам. Он отдал мысленную команду, и ледяной дракон начал машущими движениями поднимать себя в небо. Взлет был плавным: маг воздуха подхватил их обоих, и дракон словно скользнул по невидимой спирали, набирая высоту величественно и медленно.
Лаэнара и ее дракон ждали. Эльридан намеренно оставил их последними из учеников, доверяя ее самоконтролю. Наконец, когда ледяной дракон поравнялся с огненным на полдороги к ведущей позиции Н’Араила, воздушный дракон не выдержал. Он вскинул крылья так резко, что внезапный порыв ветра сорвал с плеч Лаэнары капюшон. Девушка не успела дать команду — да ее и не требовалось. Они были связаны глубже слов: дракон услышал безмолвное согласие своей наездницы. Одним прыжком, словно взлетающая с ладони сокола птица, зверь воспарил. Легко, стремительно он прошил воздух почти вертикально, прежде чем расправить крылья. Лаэнара почувствовала, как тело ее вжимается в чешуйчатую спину — перегрузка давила, на секунду дыхание перехватило от резкого рывка. В ушах зазвенело, перед глазами мелькнули черные точки. Но она лишь крепче сжала бока дракона ногами, удерживая равновесие. «Все хорошо, — мысленно проговорила она себе, — мы летим… мы действительно летим!»
В какой-то миг сознание ее метнулось в прошлое: девочка, которая стояла на башне маяка у родного моря, поймав чайку, чтобы посмотреть на мир ее глазами — древний трюк провидцев. Но тогда она увидела лишь берег да волны. А теперь вот она сама в небе, и волны — ниже ее ног, каменные волны города. Лаэнара рассмеялась, не в силах сдержать восторга. Её дракон подхватил это состояние, раздался звучный крик, полный ликования. Они сделали лихой вираж, догоняя четверых товарищей.
Небо над плато наполнилось движением. Пять драконов описывали круги и спирали, привычно стараясь определить свое место в новой небесной иерархии. Н’Араил держался впереди, иногда замедляя или ускоряя полет, проверяя согласованность группы. Огненный дракон, неудовлетворенный слишком размеренным, по его мнению, темпом, несколько раз пытался вырваться вперед, но Н’Араил пресекал это усилившимся сопротивлением воздуха. Он направлял потоки так, что огненному приходилось вновь и вновь возвращаться на позицию рядом с ледяным соседом. Райнар негодующе сжимал кулаки, ощущая, как его дракон бьется, но не может преодолеть невидимую преграду. Однако вскоре он смекнул причину: лидер учил их дисциплине. И, хоть неохотно, огненная пара сбавила пыл, встроившись в общий ритм.
Аурион летел чуть позади Н’Араила, держа равнение чётко и методично. Он еще не мог позволить себе оглядываться по сторонам: каждый его мускул был напряжен, руки судорожно сжимали импровизированные поводья, а заклинания-присоски, прилепленные к чешуе дракона, требовали постоянной подпитки эфиром, чтобы удержать седока на месте. Несмотря на трудности, душа мага ликовала. Ветер хлестал в лицо, холод сковывал пальцы, но в глазах Ауриона светилось вдохновение. Вот он, горизонт знания, о котором он лишь читал: вид с высоты птичьего полета, недоступный библиотечным трутням. Под ним раскинулся Луминор — залечивающий раны ночи, дымящийся очагами пожарищ и остывающей лавой в каналах. Аурион невольно залюбовался картиной разрушенного, но все еще прекрасного города: узоры улиц были видны как на ладони, рыжие крыши домов кое-где уцелели и ярко горели в свете солнца, а дальней стеной стояли горы-великаны, обрамляя горизонты. Его сердце сжалось: он осознал, что теперь сам стал одним из тех, кто способен менять очертания мира с высоты.
Лаэнара и ее дракон парили чуть выше остальных, легко нагоняя лидера. Она видела Н’Араила чуть ниже, видела, как напряженно сидит на нем Эльридан, управляющий сложным танцем пяти существ. Но сама девушка ничего не предпринимала — ее пара, казалось, оказалась самой естественной: дракон чувствовал желания всадницы, едва они рождались в ее душе, а она без слов понимала малейшее движение его мощных крыльев. Они почти не разговаривали мысленно, не было надобности. Когда воздушный дракон хотел подняться выше, Лаэнара инстинктивно подалась вперед, призывая ускорение. Когда поток ветра сделал крен, она пригнулась, и зверь выровнял курс. Их согласие было как у музыканта и инструмента, как у меча и воина — два действующих как одно целое.
Земляной дракон замыкал группу. Он взлетел последним, когда остальные уже кружили в небе. Мириэль никак не стимулировала его — она просто дала команду взлететь, и дракон не посмел ослушаться. Но эта пара была самой необычной. Вначале взлет проходил спокойно: огромные перепончатые крылья дракона подняли тонны его веса в воздух с неожиданной легкостью. Гравитационная магия, сочащаяся из рунического узора на боку дракона, помогала ему, уменьшая его вес на время тренировок. То был предусмотрительный шаг Эльридана, понимающего, что неподготовленные крыши домов Луминора могут не выдержать тяжесть каменного велика. Однако вскоре в воздухе стало заметно, что дракон летит неуверенно: он покачивался, иногда проседая вниз на целый метр, прежде чем выравниваться. Мириэль механически корректировала курс — ее мысли, заимствованные у Эльридана, передавались чудовищу, и оно послушно следовало указаниям. Но не было в этих указаниях жизни, гибкости. Воздух не любит мертвую хватку, и поток казался чуждым под крыльями Земли.
Н’Араил, ведя группу, отметил неладное. Он издал протяжный рык, призывая звено замкнуться плотнее. Огненный и ледяной драконы подчинились, сместившись ближе к лидеру. Воздушный дракон Лаэнары тоже ловко маневрировал, держа удобный интервал. Лишь земляной тянулся позади, чуть раскрыв пасть, словно задыхаясь. Эльридан бросил взгляд на Мириэль. Ее лицо было спокойно, но слишком уж бледно, а губы плотно сжаты. Его второй номер испытывала куда большую нагрузку: силы девушки, не подкрепленные собственной волей, расходовались быстрее обычного. Он послал ободряющий мысленный импульс, но ощущал, что этого недостаточно. Необходимо было что-то менять.
Он передал Н’Араилу короткую команду, и тот немедля снизил скорость, давая отстающему ведомому шанс догнать. Когда дракон Земли поравнялся с остальными, Эльридан вывел весь строй на более низкую орбиту, фактически начав подготовку к посадке. Плавно, виток за витком, пять драконов стали снижаться, возвращаясь к плато. Там, внизу, ветер уже стих, а на краю поля виднелись несколько человеческих фигур — те маги, что помогали с барьером, пришли посмотреть на новое чудо. Эльридан мысленно ощутил их восторженный трепет: хоть он и держал дальний щит вокруг полигона, впечатляющее зрелище пробивалось даже сквозь него, озаряя сердца страхом и восхищением.
Первыми коснулись земли тяжелые лапы Н’Араила. За ним почти одновременно приземлились ледяной и воздушный драконы. Они сложили крылья аккуратно и почти изящно. А вот посадка огненного вышла грубее: его дракон, уставший от дисциплины, в последний момент сорвался в лихой штопор, приземлившись с пробуксовкой. Когти чудовища оставили глубокие борозды, а сам Райнар едва не свалился через голову вперед. Он выругался, но сумел устоять, соскользнув с покачнувшейся спины дракона на землю. Ледяной дракон, наблюдая это, фыркнул что-то вроде смешка, и даже Н’Араил обернул длинную шею, сверкнув глазом на расстроенную пару. Огненный дракон, не желая признавать неловкость, гордо задрал голову, взметнув хвостом пыль. Райнар похлопал его по боку, сдерживая раздражение.
Последним опустился земляной дракон. Его приземление вышло слишком вертикальным: тяжеленное тело, лишенное тонкой координации, рухнуло прямо вниз, словно валун сорвался с обрыва. Казалось, будто земля сейчас задрожит от удара, но руны Эльридана блеснули, смягчая толчок. Даже так камни расползлись трещинами под лапами чудовища. Мириэль, привязанная к седлу, дернулась вперед, но немедля выпрямилась, словно кукла на шарнирах, возвращенная в исходное положение невидимой рукой кукловода. Эльридан скрыл беспокойство: он чувствовал ее истощение, однако внешне она оставалась безукоризненно послушной.
— Отлично, — громко произнес он, спрыгивая с Н’Араила на землю. — Для первого раза вполне достойно. Голос мага звучал удовлетворенно, но глаза внимательно осматривали каждого. Райнар стоял, опершись на свой меч, и переводил дыхание. Аурион медленно слезал с дракона Воды, пройдясь по крылу, как по лестнице, стараясь не упасть — ноги плохо слушались от волнения и долгого напряжения мышц. Лаэнара уже стояла на земле, ее щеки раскраснелись, а глаза сияли: казалось, она готова вновь в небо хоть сейчас. Мириэль оставалась в седле, но руки ее ослабли, и голова чуть качнулась. Эльридан тут же послал ей импульс бодрости. Девушка встрепенулась и незамедлительно соскользнула вниз по боку дракона, приземлившись бесшумно и плавно, как кошка.
— Всадники, вы доказали свое право править небесами, — объявил Эльридан, подходя ближе к своим подопечным. — Но впереди еще много работы. Каждый из вас должен действовать не только смело, но и слаженно. В полете мы — единое целое. Если один собьется, остальные подхватят. Если один вырвется, остальные догонят. Помните это.
Он говорил твердо, чеканя слова, чтобы вбить простую истину: теперь они — клинок из пяти лезвий, и ударить должны как один. Маги кивали. Райнар вытер со лба сажу вперемешку с потом и ухмыльнулся:
— Быстро же вы нас построили... — пробормотал он скорее себе под нос, но Эльридан услышал и лишь улыбнулся тонко: в этом юном бойце пылало пламя, но пламя можно направить.
— Отдохните пару часов, — велел он, смягчив тон. — После заката продолжим. Сегодня вы должны почувствовать друг друга полностью, разделить небо и стать его хозяевами без сомнений.
Пятеро всадников разошлись, чтобы утолить жажду и перевести дух. Им нужна была передышка: хоть первый полет и принес восторг, но и отнял немало сил. Драконы же, оставшись одни на поле, не расходились. Они сблизились, обнюхивая друг друга и тихонько урча. Н’Араил стоял в центре, и остальные подходили к нему по одному: это был древний ритуал установления иерархии уже без вмешательства людей. Воздушный дракон подошел первым, склоняя голову — Н’Араил коснулся своим лбом его лба, обмениваясь беззвучным признанием. Следом ледяной чинно поклонился, на что Н’Араил ответил уважительным кивком и тихим вибрирующим звуком, словно звон снежинок. Огненный дракон приближался медленно, с явным упрямством во взгляде, но все же опустил взгляд под пристальным золотым оком лидера. Н’Араил мягко тронул его шею когтистой лапой в дружеском жесте, и огненный смирился, тихо храпя. Земляной последним протиснулся в круг. Он не стал склоняться, но виновато рыкнул, признавая: в небе он чуть было не подвел стаю. Главарь встряхнул головой и легонько стукнул своего тяжеловесного собрата лбом в бок — жест прощения и поддержки. Пять драконов установили негласный договор: отныне дрались они заодно.
Вечером тренировки продолжились. На этот раз Эльридан поднял их над самым Луминором. Город замер при виде силуэтов крылатых монстров, вычерченных на фоне закатного неба. На улицах творилась паника: люди указывали дрожащими руками в небо, кидались прятаться под арки и в подвалы. Никто не смел поверить, что это не новое нападение. Но драконы не опускались ниже шпилей; они скользили в вышине, совершая отточенные маневры, которым их обучил новый командир. Пять клиньев на мгновение сложились в один — и тогда даже самые отчаянные жители поняли: они летают сообща, а не сражаются друг с другом. Многие решили, что это знак. Кто-то принялся молиться прямо посреди улицы, кто-то выкрикивал имена старых богов, вспоминая древние сказания о драконьих всадниках.
Почти всю ночь пять драконов и их наездники осваивали небо над городом. Эльридан лично отрабатывал боевые построения: выстроившись шеренгой, они проходили над Академией, затем расходились лучами, имитируя атаку на условного противника, затем по его сигналу мгновенно смыкались кругом, прикрывая друг друга. В редкие минуты привала они зависали высоко над облаками, где мерцали звезды. Аурион даже рискнул в один из таких моментов достать маленькую книжицу из-за пазухи и при свете магического фонаря делать поспешные заметки: он фиксировал, какие заклинания стабилизации оказались наиболее эффективны при резком пикировании, и прикидывал, нельзя ли улучшить амуницию седла.
Райнар же в те паузы просто закрывал глаза и ощущал, как ветер остужает его горящие щеки. Он бормотал что-то вроде воинской песни, вспоминая давние походы пешком через пыльные равнины — и усмехался: теперь он видел эти равнины с высоты, на которой никогда не бывает пыли. Лаэнара и вовсе не хотела делать привалы. Она уговорила своего дракона выкинуть пару фигур высшего пилотажа, и тот, хоть и получил от Н’Араила предостерегающий оклик, все же успел описать в небе две пересекающиеся петли навстречу своему же хвосту, что вызвало у девушки детский смех. Мириэль проводила эти остановки молча: она либо закрывала глаза, либо смотрела в одну точку, но если вдруг рука ее начинала дрожать от перенапряжения, Эльридан тут же незримо поддерживал ее разум, не давая сознанию сорваться. Его холодная забота была лишена любви, но точна и своевременна: марионетка не должна сломаться прежде, чем исполнит своё предназначение.
Под утро, когда черноту неба на востоке сменила темно-синяя полоска, пятерка спустилась на Главную площадь. Они впервые приземлились не в отдалении, а прямо посреди города, который собирались потрясти своим парадом. Усталость тяжелым грузом висела на плечах магов — исключая разве что Лаэнару, все еще светившуюся радостью. Но даже она ощущала дрожь в мышцах и ломоту. Драконы тоже казались изморенными: их крылья обвисли, дыхание было частым. Требовался отдых перед главным выходом.
Эльридан спрыгнул на землю и вздохнул глубоко. Впереди, за стенами Академии, начинался рассвет нового дня — того самого, когда они явят свою мощь миру. Он провел ладонью по чешуе Н’Араила и ощутил отклик — что-то вроде удовлетворенного урчания. Остальные маги уже спешились.
— Идите, подготовьтесь, — негромко сказал Эльридан, зная, что лишних приказов не требуется. — К восходу солнца выступаем. Вы знаете, что делать.
Всадники низко поклонились ему. В их взглядах светились уважение и трепет: после ночи в небе они прочувствовали величие своей миссии и не сомневались больше ни в чем. Даже Райнар, потирая ушибленное колено, склонил голову в молчаливой преданности. Аурион прикрыл глаза, благодарно кивнув — он видел в Эльридане теперь не разрушителя, а созидателя нового порядка. Лаэнара просто прошептала, едва слышно:
— Это будет славно... — и ее дракон за ней тихо свистнул, точно повторяя мысль хозяйки. Мириэль ничего не сказала, но стояла рядом с драконом Земли твердо, словно готовая по малейшему знаку вновь взмыть вверх.
Когда фигуры людей скрылись за арками Академии, пять драконов остались на площади одни. Они сомкнулись кругом, прижавшись боками, и еще долго никому не было видно, о чем переговариваются пробужденные дети древности, глядя на звезды, меркнущие в зареве рассвета. А наверху, над Луминором, сгущались облака — тихий шепот надвигающейся бури, готовой обрушиться на этот мир под крики драконов и взмахи пяти пар крыл.