— Считай, что тебе повезло выйти замуж за моего сына. Он лучше всех в нашем городе. Ты никогда не найдёшь другого такого.
— Спасибо, Елена Викторовна. Я это понимаю.
— Главное — цени то, что имеешь. И помни: семья прежде всего.
Марина улыбалась и кивала в день свадьбы, стоя в белом платье рядом с красавцем-мужем. Андрей действительно был завидным женихом — успешный юрист, красивый, из уважаемой семьи. Все подруги завидовали.
Повезло. Она тогда искренне так думала.
Первые месяцы брака казались сказкой. Андрей окружал заботой, дарил подарки, водил в лучшие рестораны. Свекровь одобрительно кивала:
— Вот видишь, как сын тебя балует. Береги его.
***
Но постепенно забота превратилась в контроль. Андрей стал решать, с кем ей дружить, где работать, во что одеваться.
— Эта подруга тебе не подходит, — говорил он, листая её телефон. — Слишком легкомысленная.
— Работать тебе незачем, — добавлял при обсуждении карьеры. — Я обеспечу семью.
— Это платье вызывающее, — комментировал её выбор одежды. — Ты замужняя женщина.
Когда Марина пыталась возражать, Андрей становился холодным и отстранённым. А свекровь всегда оказывалась на его стороне:
— Муж лучше знает. У него опыт, положение в обществе. Слушайся его.
Через два года Марина почти перестала встречаться с друзьями, оставила любимую работу в дизайн-студии, носила только то, что одобрял муж. Она чувствовала, как исчезает изнутри, но не понимала, как это остановить.
— Ты кто без меня? — спрашивал Андрей во время очередного "воспитательного" разговора. — Обычная девочка из обычной семьи. Я дал тебе статус, положение, достойную жизнь.
— Да, конечно, — шептала Марина, глядя в пол.
— И даже не думай, что можешь уйти. Таких мужей, как я, больше не встретишь.
Елена Викторовна всегда поддерживала сына:
— Марина, я тоже через это прошла. Мужчины знают лучше, как устроить семейную жизнь. Терпи и привыкай.
***
Однажды, разбирая старые бумаги в шкафу для генеральной уборки, Марина наткнулась на конверт, засунутый между папками с документами. Почерк на конверте был женский, незнакомый. Внутри лежало письмо, датированное шестью годами назад.
"Елена Викторовна, умоляю Вас, поговорите с сыном. Я не могу больше выносить его отношение ко мне. Он контролирует каждый мой шаг, не разрешает видеться с родителями, заставляет отчитываться в каждой потраченной копейке. Когда я пытаюсь возражать, он говорит, что без него я никто. Вчера он... я даже не могу это записать. Пожалуйста, помогите мне. Я боюсь его и боюсь себя рядом с ним. Света."
Рука Марины задрожала. Света — так звали девушку, с которой Андрей встречался до неё. Он говорил, что она сама ушла, "не выдержала серьёзных отношений".
В конце письма была приписка другим почерком — почерком свекрови: "Прочитано. К сведению принято. Больше не беспокоить нашу семью."
Марина опустилась на пол прямо посреди комнаты. Значит, Елена Викторовна знала. Знала, какой её сын, и всё равно позволила ему жениться снова. Позволила ему найти новую жертву.
"Считай, что тебе повезло" — эти слова зазвенели в ушах с новым, зловещим смыслом.
Вечером за ужином Марина не выдержала:
— Андрей, расскажи мне о Свете.
Муж замер с вилкой у рта:
— Зачем тебе о ней знать?
— Просто интересно. Ты ведь с ней долго встречался.
— Она была неподходящая. Слабохарактерная, истеричная. — Он внимательно посмотрел на жену. — А что вдруг?
— Ничего особенного, — Марина достала из кармана письмо. — Просто нашла это.
Андрей побледнел, прочитав первые строки.
— Где ты это взяла?
— Неважно где. Важно, что она писала правду, да?
— Какую правду? Это бред расстроенной женщины!
— Тогда почему твоя мама ответила ей запиской "к сведению принято"?
Андрей резко встал, подошёл к ней вплотную:
— И что теперь? Ты хочешь стать второй Светой? Сбежать, как трусиха?
Марина посмотрела на мужа — и впервые за годы увидела его таким, какой он есть. Не красивым успешным юристом, а человеком, который получает удовольствие от власти над другими.
— Нет, — спокойно сказала она. — Я не хочу быть второй Светой.
— Вот и правильно...
— Я хочу быть первой Мариной, которая не позволит себя ломать.
Она встала, прошла в прихожую и достала из шкафа чемодан, который собрала днём после находки письма.
— Что это? — растерянно спросил Андрей.
— Это мой выбор. Я ухожу.
— Не смей! Ты моя жена!
— Я не "твоя". И не её, — Марина кивнула на портрет свекрови на стене. — Вы оба забыли, что я живой человек с правом на собственную жизнь.
Андрей попытался схватить её за руку, но Марина отстранилась:
— Не трогай меня. Никогда больше не трогай.
Она взяла чемодан и направилась к двери. За спиной услышала растерянный голос мужа:
— Мама! Мама, она уходит!
Марина вышла за дверь и впервые за долгое время вдохнула полной грудью. Стоя у лифта, она услышала, как из квартиры доносится голос свекрови:
— Андрей, ты опять всё испортил! Тебе дали шанс быть счастливым с хорошей женщиной!
— Но мама, ты же сама говорила...
— Я думала, что защищаю тебя, а превратила в... — голос Елены Викторовны стал тише, почти шёпотом. — Прости меня, сын. Это я виновата.
Лифт пришёл. Марина вошла и нажала кнопку первого этажа. Двери закрылись, отрезав её от прошлой жизни.
На улице был тёплый майский вечер. Марина остановилась на крыльце, достала телефон и набрала номер подруги, с которой не разговаривала два года.
— Лена? Это Марина. Можно к тебе приехать? Мне есть что рассказать.
— Конечно! Я так волновалась, почему ты пропала...
— Расскажу при встрече. Лен, а ты помнишь, ты говорила, что мне повезло с мужем?
— Помню. А что?
— Больше мне не нужно такого везения.
Марина улыбнулась и пошла навстречу своей новой жизни — той, где она сама будет выбирать, что для неё счастье.