Девушка из богатой дворянской семьи, художница, которая хотела славы, и писательница, не боявшаяся чувств. Мария Башкирцева прожила всего 25 лет — но оставила после себя дневник, который до сих пор читается как исповедь, и картины, в которых — больше жизни, чем в музейных залах.
Приветствуем всех на нашем канале! С вами Умный Фломастер!
Сегодня мы расскажем о девушке, которая в XIX веке осмелилась быть собой — до конца, без компромиссов.
Мария Башкирцева родилась в Полтаве, в богатой, но неспокойной дворянской семье. Родители развелись, когда она была ещё ребёнком, и с матерью она уехала за границу — лечиться, учиться, выживать. Семейные скандалы, слухи, жизнь на грани «приличия» — всё это вырастило в ней потребность доказывать миру свою ценность.
И она доказала. В Париже Мария поступила в Академию Жюлиана, стала одной из первых женщин, представленных на Парижском салоне. Училась, писала, рисовала, болела. Болезнь — туберкулёз — подгоняла, не оставляла права на промедление. И когда стало ясно, что её путь заканчивается, Мария завещала: опубликовать её дневник. Целиком. Без стыда.
Дневник, в котором нет прикрас
Башкирцева начала вести дневник в 13 лет. Это не были милые записки о платьях и весельях. Это был документ страсти. Она писала о влюблённостях, эротических фантазиях, зависти к другим женщинам, о желании быть увиденной — как женщина, как талант, как голос.
«Меня бесит, когда меня не замечают. Я лучше умру, чем останусь никем», — напишет она. И это станет её жизненным кредо.
Дневник стал бестселлером после публикации. Но не тем, каким хотела Мария. Мать вырезала начало, изменила возраст, вычеркнула имена, подчистила «лишние» откровения.
Сделала из страстной девушки «деву», удобную обществу. Но даже после такой цензуры дневник оказался слишком живым, чтобы стать просто мемуарами. Он стал литературным скандалом. И одновременно — исповедью века.
Искусство откровения
«Я некрасива, но у меня ум. Это — мой венец.»
Живопись для Марии — ещё один язык исповеди. Её работы камерны, в них нет позы или украшательства. На холстах — женщины, читающие, думающие, смотрящие. Это взгляд изнутри. Не на красоту, а на чувство. Её «Автопортрет» — не о внешности. Он о прощании, о сознании конца.
Башкирцева не была революционером формы, но её манера — прямая отсылка к психологической живописи, к дневниковому жанру. Она писала кистью — как пишут письма себе. И в этом — сила.
В Париже она ворвалась в богемную среду, окружённую мужчинами, и ни разу не отступила. Влюблялась, страдала, презирала глупость и пошлость. Хотела стать великой — и говорила об этом открыто. Даже смерть воспринимала как раздражающий срыв планов.
«Если я не умру молодой, я должна стать великой», — писала она. И смерть пришла рано. Но её дневник и картины остались.
Значение Марии Башкирцевой для нас
Сегодня, когда честность в интернете становится товаром, а чувства — контентом, дневник Марии — это не пережиток. Это вызов. Она писала о том, о чем стыдились даже думать: о влечении, об одиночестве, о зависти, о голоде по вниманию. Она не играла в скромность. Она была.
Мария Башкирцева ушла из жизни 31 октября 1884 года в возрасте 25 лет.
Башкирцева — фигура, которая могла бы стать первым большим блогером XIX века. Её жизнь — это микс страсти, травм и амбиций. Сегодня, когда нас учат проговаривать правду, её записи звучат как призыв: будь собой, даже если мир не готов слышать.
А вам сложно быть честными? Что вы чувствуете глядя на её картины? Поделитесь в комментариях.
Спасибо за вашу поддержку, друзья! Чтобы не упустить вдохновение и увидеть больше интересного — присоединяйтесь к нашему каналу в телеграмм или сообществу в ВК. Там вы найдете вдохновляющие картины, истории о художниках, работы фотографов, уникальный арт-гороскоп, свежие новости, анонсы выставок и мероприятий, а также розыгрыши интересных призов. Будет интересно!
