Предыдущая часть:
Валерия сидела за кухонным столом, глядя на Максима, чьё молчание сгустилось в комнате. Она ждала от него хоть слова, хоть намёка на то, что он понимает её усталость, её ощущение, что их дом ускользает из-под контроля. Ксения снова уехала к родителям Романа, надеясь найти там покой, но Зоя Николаевна осталась, и её присутствие всё ещё давило, несмотря на недавний разговор. Валерия отложила телефон, так и не отправив новое сообщение Оксане, и подумала о Милане, спящей в своей комнате, обнимая плюшевого зайца. Сегодня она поговорит с Максимом, чтобы решить, как жить дальше. Не ради ссоры, а ради их семьи.
— Макс, — начала она, понизив голос, чтобы не разбудить дочь, — я серьёзно. Мы не можем так жить. Твоя мама, Ксюша, Варя — я не справляюсь. На работе проблемы, дома я не хозяйка. Надо что-то менять.
Максим отложил бумаги и посмотрел на неё. Его лицо было усталым, но в глазах мелькнула тревога.
— Лера, я знаю, — тихо произнёс он. — Я пытался говорить с Ксюшей, но она в истерике, говорит, что мама её бросила. А мама не хочет возвращаться к ним, пока они не начнут справляться сами.
— А мы? — Валерия наклонилась ближе. — Почему мы должны терпеть? Это наш дом, Макс. Наш.
Максим кивнул, потирая виски.
— Я поговорю с мамой. Завтра. Обещаю.
Валерия хотела возразить, но сдержалась. Она видела, что Максим разрывается между ней и матерью, и его молчаливое согласие было лучше, чем очередной спор. Она ушла на лоджию, где яркие подушки, выбранные с любовью, напоминали о том, что этот дом — их. Город за окном гудел, но она испытывала лёгкость, зная, что сделала первый шаг.
Спустя неделю Валерия записалась к психологу по совету Оксаны. Оксана настояла, чтобы пойти вместе, и они встретились в небольшом кабинете, где пахло лавандой. Психолог, женщина средних лет с тёплым голосом, помогала Валерии раскладывать мысли по полочкам. Валерия рассказала о Зое Николаевне, о её вмешательстве, о страхе потерять семью, как когда-то потеряла Илью. Она призналась, что боится повторить путь матери, которая жертвовала собой ради неё, работая на двух работах. Психолог предложила начать с небольших шагов: устанавливать границы, говорить о своих чувствах, не боясь конфликта. Валерия вышла из кабинета с лёгкостью, которой не ожидала, и твёрдым решением продолжать.
— Лера, ты молодец, — сказала Оксана, когда они вышли на улицу. — Я же говорила, психолог помогает. Теперь главное — не молчать.
Валерия кивнула, благодарная за поддержку. Оксана, обычно лёгкая и шутливая, оказалась той, кто помог ей сделать шаг вперёд.
Тем временем Зоя Николаевна вернулась домой раньше обычного, держа программку от спектакля. Она была оживлённой, глаза блестели, а на лице играла улыбка, которой Валерия раньше не замечала. Свекровь поставила сумку в прихожей и, не снимая пальто, объявила:
— Лера, Макс, я записалась в театральный клуб! Тамара уговорила. Там такой мужчина, Григорий Павлович, охранник в офисном центре. Умный, начитанный. Мы после спектакля засиделись в кафе.
Валерия, чистившая овощи для ужина, замерла, не веря своим ушам. Максим, сидевший с Миланой за уроками, поднял голову.
— Мам, правда? — спросил он, не скрывая удивления. — Это что, свидание было?
— Ну, можно и так сказать, — Зоя Николаевна рассмеялась, и её смех был лёгким, почти девичьим. — Он вдовец, дочь в Москве, карьеру строит. А он один, вот и ищет компанию.
Максим переглянулся с Валерией, и в его глазах мелькнула искра веселья.
— Мам, это здорово, — сказал он. — Рад за тебя.
Зоя Николаевна, смутившись, ушла в гостиную, а Валерия испытала охватившее её ликование. Впервые за несколько месяцев она видела свекровь не как источник проблем, а как женщину, которая ищет своё место в жизни. Может, Тамара была права, и Зое Николаевне нужно своё дело, чтобы перестать их контролировать?
Через месяц Валерии предложили работу. Ирина Викторовна, вызвав её к себе в кабинет, сообщила, что её кандидатуру рассматривают на должность старшего специалиста по закупкам. Нужно пройти четырёхмесячное обучение в соседнем городе с выездами раз в две недели. Валерия слушала, чувствуя, как радость смешивается с тревогой. Это был шанс, о котором она мечтала, но мысль о том, чтобы оставить Милану и Максима с Зоей Николаевной, пугала. Она вспомнила свою мать, которая жертвовала собой ради неё, и свои сеансы с психологом, на которых она училась находить баланс между семьёй и карьерой. Валерия поняла, что может воспользоваться этим шансом, не теряя близких, если будет говорить о своих потребностях.
— Подумай до конца недели, — сказала Ирина Викторовна, заметив её колебания. — Ты способная, Лера. Не упусти свой шанс.
Вечером, вернувшись домой, Валерия застала Зою Николаевну за разговором с Тамарой, которая снова пришла в гости. Они сидели в гостиной и обсуждали театральный кружок, и Валерия прислушалась. Тамара, как всегда, говорила мягко, но с лёгким юмором.
— Зоя, ты бы видела Григория Павловича, — сказала она, подмигивая. — Вчера он весь спектакль смотрел на тебя. Я тебе его страницу в соцсетях покажу, он там стихи выкладывает.
— Да ладно, Тамара, — Зоя Николаевна отмахнулась, но её щёки покраснели. — Мне не до стихов.
— А почему бы и нет? — вмешалась Валерия, ставя на стол тарелку с бутербродами. — Зоя Николаевна, сходите ещё раз. Вам же понравилось.
Свекровь посмотрела на неё с подозрением, но потом улыбнулась.
— Ладно, подумаю, — ответила она, и Валерия заметила в её глазах искру интереса.
Когда Тамара ушла, Зоя Николаевна осталась в гостиной, листая телефонную книгу. Валерия, убирая посуду, заметила, что свекровь улыбается, читая что-то на экране. Похоже, Григорий Павлович уже писал ей. Валерия почувствовала облегчение. Если Зоя Николаевна найдёт, чем заняться, может, их дом снова станет их домом?
Ксения вернулась от родителей Романа через месяц. Таунхаус в пригороде оказался не таким гостеприимным: свекровь Романа, строгая женщина, требовала от Ксении порядка и самостоятельности, к чему та не привыкла. Валерия узнала об этом от Ксении, которая зашла к ним, оставив Варю с Зоей Николаевной.
— Там просто кошмар, — пожаловалась Ксения, сидя на диване. — Мать Романа заставляла меня каждый день убираться и готовить по её рецептам. Я пыталась спорить, но она запретила даже подруг звать. Я не выдержала.
— А здесь ты выдерживаешь? — спросила Валерия, не сдержав лёгкой колкости. — У твоей мамы тоже свои правила.
Ксения нахмурилась, но потом, понизив голос, призналась:
— Я пыталась устроиться в агентство дизайнером. Меня уволили через неделю. Сказали, что я не справляюсь. Я… боюсь, что без мамы не справлюсь.
Валерия удивилась её откровенности. Впервые она увидела в Ксении не только капризы, но и страх неудачи. Она испытала сочувствие, понимая, что Ксения, как и она сама, боится остаться одна.
— Ксюша, — мягко сказала Валерия, — ты попробовала, это уже шаг вперёд. Может, стоит попробовать ещё раз? Найти курсы, например.
Ксения пожала плечами, но в её глазах мелькнула задумчивость. Валерия поняла, что её слова, возможно, задели сестру мужа.
Максим, вернувшись с работы, рассказал, что ездил к сестре и пытался её вразумить. Он также встретился с Виктором Михайловичем, отцом Ксении и Максима, который пытался помирить дочь с Зоей Николаевной, но безуспешно.
— Папа сказал Ксюше, что оплатит курсы, но только если она найдёт работу, — поделился Максим за ужином, разливая сок. — Он хочет, чтобы она повзрослела. Но она пока упрямится.
— А Роман? — спросила Валерия, убирая тарелки. — Он хоть что-нибудь делает?
Максим покачал головой.
— Чинит оборудование, приходит домой и пялится в телефон. Мама пыталась его вразумить, но Ксюша её затыкает.
Валерия вздохнула. Она видела, как Зоя Николаевна мучается, разрываясь между желанием помочь дочери и усталостью от её капризов. Но теперь, благодаря театральному клубу и Григорию Павловичу, свекровь всё чаще отлучалась, и её присутствие уже не так тяготило.
Прошло четыре месяца. Зоя Николаевна и Григорий Павлович всё чаще проводили время вместе, гуляя по парку или обсуждая спектакли. Однажды Валерия застала их за чаем в кафе, где они смеялись, листая альбом с фотографиями старых постановок. Зоя Николаевна выглядела помолодевшей, её глаза блестели, а Григорий Павлович, сдержанный, но тёплый, держал её за руку. Они обсуждали свои прошлые жизни: Зоя призналась, что мечтала стать актрисой, но отказалась от этого ради семьи, а Григорий рассказал о своей дочери, которая делает карьеру в Москве. Валерия испытала ликование, понимая, что свекровь нашла своё место.
Валерия решилась на повышение. Она согласилась на обучение, понимая, что это её шанс доказать себе, что она способна на большее. Максим поддержал её, хотя и признался, что боится, как они справятся без неё. Зоя Николаевна, к удивлению Валерии, вызвалась помогать с Миланой, но теперь её помощь была другой — без придирок, без попыток всё переделать. Она забирала внучку из садика, водила на танцы и даже начала спрашивать, как лучше организовать день.
Однажды вечером Зоя Николаевна вошла в квартиру, сияя улыбкой. Она держала в руках программку спектакля и с порога объявила:
— Лера, Макс, я переезжаю! К Григорию. Он предложил, и я согласилась.
Валерия, нарезавшая овощи, замерла, едва не выронив нож. Максим, помогавший Милане с уроками, широко улыбнулся.
— Мам, это здорово! — воскликнул он. — Когда?
— Через неделю, — ответила Зоя Николаевна, её глаза блестели от радости. — Григорий заказал грузовое такси. Хочет, чтобы я поскорее обустроилась.
Валерия кивнула, испытывая охватившее её ликование. Она посмотрела на Максима, который подмигнул ей, и на Милану, увлечённо рисующую. Зоя Николаевна ушла в гостиную, а Валерия, убирая посуду, поняла, что их дом снова становится их домом.
Прошло шесть месяцев. Зоя Николаевна и Григорий Павлович жили вместе и, судя по их рассказам, были счастливы. Они часто ходили в театр, гуляли в парке, иногда забирали Милану и Варю на выходные, давая Валерии и Ксении передышку. Ксения под давлением Виктора Михайловича записалась на курсы графического дизайна. Отец согласился оплатить их, но поставил условие: она должна найти работу. Виктор, встретившись с Зоей и Ксенией в кафе, попытался их помирить, упрекнув Зою в гиперопеке, но Ксения оборвала его, обвинив в равнодушии. Виктор, вздохнув, сказал Максиму:
— Я сказал Ксюше: либо учись и работай, либо никаких денег. Ей пора повзрослеть. Зоя слишком её опекала.
Ксения, провалив вторую попытку устроиться в агентство из-за отсутствия опыта, начала стараться и через четыре месяца устроилась в небольшую студию. Роман, к всеобщему удивлению, подрабатывал в магазине, чтобы помочь с оплатой съёмной квартиры, которую они с Ксенией наконец сняли, освободив жильё Зои Николаевны.
Валерия прошла обучение и получила повышение. Теперь она работала старшим специалистом, и, хотя нагрузка возросла, она чувствовала себя увереннее. Дома, без Зои Николаевны, стало спокойнее. Милана больше не жаловалась на сломанные куклы, а Максим, вернувшись из очередной командировки, стал чаще помогать по дому.
Однажды вечером за ужином Валерия, Максим и Милана обсуждали планы на лето. Милана рисовала открытку для Зои Николаевны, мечтая о поездке к морю, а Максим предлагал снять домик в деревне. Валерия слушала их, улыбаясь, и понимала, что их дом снова стал их убежищем. Они справились — не без труда, но вместе. И в этом было всё, ради чего она боролась.