Марина стояла у окна кухни, наблюдая, как её одиннадцатилетняя дочь Ксюша гоняет мяч во дворе с соседскими мальчишками. Девочка была в своей стихии — грязные футбольные бутсы, растрёпанные волосы, сбитые коленки и огромная улыбка на лице.
"Как же я её люблю такой," — подумала Марина, невольно улыбаясь. Ксюша была полной противоположностью тому, что принято считать "образцовой девочкой" — не интересовалась куклами, предпочитала спортивную одежду платьям, и мечтала стать профессиональной футболисткой.
Звук ключа в замке прервал её размышления. Алексей вернулся с работы, а вместе с ним — его мать, Валентина Ивановна. Марина напряглась, как всегда при появлении свекрови.
"Опять привёз её без предупреждения," — раздражённо отметила про себя Марина, поправляя свою домашнюю футболку с принтом кота.
— Привет, дорогая, — Алексей поцеловал жену в щёку, даже не заметив её напряжения. — Мама хотела повидать Ксюшу. Говорит, давно не общались.
Валентина Ивановна прошла в кухню, критически оглядывая интерьер. Женщина лет шестидесяти, всегда безупречно одетая, с аккуратной укладкой и строгим взглядом серых глаз. Сегодня на ней была тёмно-синяя блузка с мелким цветочным принтом и классические брюки.
— Марина, здравствуй, — сухо кивнула свекровь. — А где же моя внучка? Я принесла ей подарок.
Марина указала на окно:
— Во дворе играет в футбол с ребятами.
Лицо Валентины Ивановны мгновенно изменилось. Брови сдвинулись, губы поджались в тонкую линию.
— Опять эта возня с мальчишками? Марина, когда же ты наконец займёшься воспитанием дочери? Девочка должна быть девочкой, а не... не этим сорванцом.
Марина почувствовала, как внутри всё сжимается от привычного раздражения. Этот разговор повторялся при каждом визите свекрови.
— Валентина Ивановна, Ксюша занимается тем, что ей нравится. Она счастлива, здорова, у неё много друзей...
— Друзей-мальчиков! — перебила свекровь, повышая голос. — А подружек у неё нет, потому что нормальные девочки не хотят дружить с... с такой.
Алексей неловко переминался с ноги на ногу, явно не желая вмешиваться в назревающий конфликт. Он снял пиджак и повесил на спинку стула, стараясь не встречаться взглядом ни с женой, ни с матерью.
В этот момент в квартиру ворвалась Ксюша — раскрасневшаяся, запыхавшаяся, с грязными пятнами на голубой спортивной футболке.
— Мам, ты видела, как я гол забила? Прямо в девятку! — восторженно закричала девочка, не заметив присутствия бабушки.
— Ксения, — строго произнесла Валентина Ивановна.
Девочка обернулась и заметно сникла. Радость на её лице сменилась настороженностью.
— Здравствуй, бабушка.
— Посмотри на себя! На кого ты похожа? — Валентина Ивановна окинула внучку испепеляющим взглядом. — Грязная, растрёпанная, в этих ужасных штанах! Где твоё достоинство? Где женственность?
Ксюша растерянно посмотрела на мать, не понимая, в чём провинилась. Марина шагнула вперёд, заслоняя дочь.
— Валентина Ивановна, она просто играла. Дети должны играть и веселиться.
— Играть — да, но не как уличная хулиганка! — свекровь достала из сумки красивую коробку. — Я принесла тебе подарок, Ксения. Настоящую куклу, с волосами, которые можно причёсывать. Может быть, это научит тебя быть девочкой.
Ксюша неохотно взяла коробку и осторожно заглянула внутрь. Там лежала кукла в розовом платье, с длинными белокурыми волосами и накрашенными губами.
— Спасибо, бабушка, — вежливо сказала девочка, но энтузиазма в её голосе не было.
"Опять начинается," — подумала Марина, наблюдая за этой сценой. Валентина Ивановна была мастером пассивной агрессии — каждый её подарок содержал скрытое послание о том, какой должна быть "правильная" девочка.
— А теперь иди вымойся и переоденься во что-то приличное, — продолжила свекровь. — У меня есть для тебя ещё один сюрприз.
Когда Ксюша ушла в ванную, Валентина Ивановна повернулась к Марине с видом человека, который готовится произнести важную речь.
— Марина, мне нужно с тобой серьёзно поговорить. О воспитании Ксении.
Алексей быстро пробормотал что-то о необходимости проверить почту и скрылся в своём кабинете. Марина мысленно выругалась — муж, как всегда, оставил её один на один со свекровью.
— Слушаю вас, — сдержанно ответила Марина, присаживаясь за кухонный стол.
Валентина Ивановна устроилась напротив, сложив руки и принимая вид строгого судьи.
— Девочке уже одиннадцать лет, а она ведёт себя как мальчишка. Это неправильно. В её возрасте пора думать о женственности, о том, как привлекать внимание противоположного пола...
— Валентина Ивановна! — Марина не сдержалась. — Ей одиннадцать лет! Какой ещё противоположный пол? Она ребёнок!
— Именно сейчас и закладываются основы! Если упустить время, потом будет поздно. Посмотрите на современных девушек — половина из них не умеет ни готовить, ни убираться, ни мужчину удержать. Вы хотите, чтобы Ксения стала такой же?
Марина чувствовала, как внутри закипает гнев. Каждое слово свекрови било по самому больному — по её собственным принципам воспитания и представлениям о том, какой должна быть современная женщина.
— Ксюша умеет готовить простые блюда, убирает в своей комнате и отлично учится в школе. Чего ещё вы хотите?
— Я хочу, чтобы она была девочкой! — Валентина Ивановна повысила голос, теряя своё обычное самообладание. — Чтобы носила платья, играла с куклами, интересовалась причёсками и украшениями! А не бегала с этими сорванцами и пачкалась в грязи!
В ванной послышался шум воды — Ксюша принимала душ. Марина понизила голос, не желая, чтобы дочь слышала этот разговор.
— Валентина Ивановна, времена изменились. Девочки могут заниматься спортом, выбирать любимые занятия, строить карьеру...
— Карьеру! — свекровь фыркнула с презрением. — Главная карьера женщины — это семья! Дом, муж, дети! А всё остальное — от лукавого. Вы же сами не работаете, сидите дома. Значит, понимаете, что правильно.
Этот удар попал в цель. Марина действительно не работала последние три года, после того как её IT-компания закрылась. Она занималась домом, воспитывала дочь и пыталась найти новую работу, но кризис и конкуренция делали поиски всё сложнее.
— Я не работаю по обстоятельствам, а не по убеждениям, — тихо, но твёрдо ответила Марина. — И это не значит, что я против женской самореализации.
— Самореализации... — Валентина Ивановна произнесла это слово так, словно оно было ругательством. — Это современная чушь. Женщина реализуется через семью, через детей. А все эти карьеры, равенство полов — это разрушение традиционных ценностей.
Из ванной донёсся звук закрывающейся двери. Ксюша возвращалась, и Марина знала, что сейчас начнётся новый раунд "воспитательной работы" свекрови.
Ксюша вошла в кухню в чистой розовой футболке с принтом единорога и джинсах. Волосы были влажными и растрёпанными, лицо сияло от свежести.
— Ну вот, уже лучше, — одобрительно кивнула Валентина Ивановна. — Теперь давай приведём в порядок твои волосы.
Она достала из сумки расчёску и несколько заколок с блестящими бантиками.
— Садись сюда, внучка. Бабушка тебя причешет, как положено девочке.
Ксюша неохотно села на указанный стул. Марина видела, как дочь напряглась — девочка терпеть не могла, когда ей делали сложные причёски.
— Бабушка, мне неудобно с заколками. Они мешают...
— Не мешают, а украшают! Посмотри, как красиво! — Валентина Ивановна принялась старательно расчёсывать внучкины волосы, собирая их в тугие косички. — Настоящая леди должна всегда выглядеть аккуратно. Помни это, Ксения.
"Настоящая леди, настоящая женщина," — мысленно передразнила Марина. — "Как же меня бесят эти штампы."
— А теперь, — свекровь достала из сумки ещё одну коробку, — у меня есть для тебя особенный подарок. Детская косметика! Блеск для губ, румяна, тени. Пора учиться краситься.
Марина резко встала со стула.
— Валентина Ивановна, это уже слишком. Ксюше одиннадцать лет, какая косметика?
— Детская косметика, — подчеркнула свекровь. — Безвредная. Девочка должна с детства привыкать ухаживать за собой. Иначе как она научится быть привлекательной?
— Мам, я не хочу краситься, — тихо сказала Ксюша, косясь на мать. — Мне и так хорошо.
— Не хочешь, потому что не пробовала! — настаивала бабушка. — Давай, я тебя немножко подкрашу. Увидишь, как ты похорошеешь.
Марина видела дискомфорт в глазах дочери и больше не могла молчать.
— Ксюша, иди в свою комнату. Поиграй с новой куклой.
— Но мы ещё не закончили! — возмутилась Валентина Ивановна. — Я хотела ей ещё ногти накрасить...
— Не надо, бабушка, — поспешно сказала Ксюша и быстро ретировалась в детскую.
Оставшись наедине, две женщины смотрели друг на друга с плохо скрываемой враждебностью.
— Марина, вы мешаете мне воспитывать внучку, — холодно произнесла свекровь. — Из-за вашего попустительства девочка растёт как сорняк.
— Как сорняк? — Марина почувствовала, как голос дрожит от возмущения. — Ксюша отличница, у неё куча увлечений, она добрая и весёлая...
— Увлечения! Футбол, каратэ, программирование! Это мужские занятия! Где танцы? Где рукоделие? Где хотя бы кулинария?
— А где написано, что программирование — мужское занятие? В IT полно успешных женщин! И каратэ развивает дисциплину и уверенность в себе!
Валентина Ивановна покачала головой с видом человека, который говорит с безнадёжно глупым собеседником.
— Вы воспитываете из девочки мужика. А потом будете удивляться, почему у неё не складывается личная жизнь. Мужчины любят женственных женщин, а не этих... этих амазонок.
— Валентина Ивановна, вы живёте в прошлом веке! Современные мужчины ценят в женщинах ум, самостоятельность, интересы...
— Современные мужчины! — фыркнула свекровь. — Половина из них сами не знают, чего хотят. А нормальному мужчине нужна женщина-женщина, а не товарищ по несчастью в штанах.
Марина сжала кулаки, чувствуя, как терпение подходит к концу. Каждое слово свекрови било по её самооценке и по её материнским инстинктам.
В детскую комнату ворвался Алексей, видимо, услышав повышенные голоса.
— Что здесь происходит? Вы кричите на всю квартиру!
— Я пытаюсь объяснить Марине, что она неправильно воспитывает дочь, — Валентина Ивановна приняла позу оскорблённой добродетели. — А она меня не слушает.
— Она пытается превратить Ксюшу в куклу Барби! — не выдержала Марина. — Косметика, заколки, лекции о том, как привлекать мужчин! Ребёнку одиннадцать лет!
Алексей растерянно переводил взгляд с жены на мать, явно не желая принимать чью-либо сторону.
— Ну... мама просто хочет, чтобы Ксюша была... более женственной...
— Более женственной? — Марина повернулась к мужу, и в её голосе зазвучали опасные нотки. — Алексей, ты тоже считаешь, что наша дочь недостаточно женственна?
— Я не это имел в виду... — Алексей попытался отступить, но было поздно.
— А что ты имел в виду? Что её увлечения неправильные? Что она должна бросить футбол и сесть вышивать крестиком?
Валентина Ивановна воспользовалась замешательством сына, чтобы продолжить наступление.
— Алексей, скажи жене, что девочка должна готовиться к роли жены и матери. Это природа, это естественно! А вы растите из неё бесполое существо!
— Мама, пожалуйста... — слабо запротестовал Алексей.
— Нет, пусть говорит! — Марина почувствовала, как внутри поднимается настоящая буря. — Пусть расскажет, какой должна быть "правильная" девочка по её мнению!
— Правильная девочка должна быть мягкой, послушной, заботливой! Должна уметь готовить, убираться, создавать уют! Должна мечтать о семье, а не о какой-то карьере! И должна одеваться как девочка, а не как оборванка!
Марина чувствовала, как по телу разливается холод ярости. Все эти месяцы скрытого противостояния, все эти завуалированные замечания и "невинные" советы — всё это вылилось в открытое объявление войны.
— Валентина Ивановна, я терпела ваши намёки довольно долго. Но сейчас скажу прямо: моя дочь будет такой, какой хочет быть сама. Не вам решать, как ей жить.
— Она ребёнок! Она не может решать! За неё должны решать взрослые! И если вы не справляетесь с этой обязанностью, то я, как бабушка, имею право вмешаться!
— Нет, не имеете! — Марина повысила голос, теряя последние остатки самообладания. — Вы не имеете права навязывать ребёнку свои устаревшие представления о женственности!
Из детской комнаты донёсся тихий плач. Ксюша слышала их ссору и плакала. Марина бросилась к дочери, но Валентина Ивановна преградила ей путь.
— Плачет, потому что чувствует, что с ней что-то не так! Детские инстинкты не обманешь! Она понимает, что не такая, как остальные девочки!
— Она плачет, потому что взрослые ссорятся из-за неё! — Марина оттолкнула свекровь и ворвалась в детскую.
Ксюша сидела на кровати, прижимая к себе старого плюшевого медведя. Лицо было мокрым от слёз, а новая кукла валялась на полу.
— Мамочка, это из-за меня вы ссоритесь? — всхлипнула девочка.
— Нет, солнышко, не из-за тебя, — Марина обняла дочь, чувствуя, как сердце разрывается от боли. — Это взрослые не могут договориться между собой.
Валентина Ивановна вошла в детскую следом за Мариной, не желая сдавать позиции.
— Ксения, не слушай маму. Это именно из-за тебя, потому что ты неправильно себя ведёшь. Бабушка хочет тебя исправить, сделать лучше.
Марина резко обернулась, прижимая дочь к себе.
— Всё, хватит! Валентина Ивановна, убирайтесь из этой комнаты! Сейчас же!
— Как вы смеете мне приказывать? Я бабушка этого ребёнка!
— А я её мать! И я не позволю вам травмировать мою дочь своими комплексами!
Алексей появился в дверях детской, бледный и растерянный.
— Девочки, успокойтесь, пожалуйста. Ксюша плачет...
— Она плачет, потому что твоя мать внушает ей, что с ней что-то не так! — Марина не сдерживала эмоций. — Потому что её постоянно пытаются изменить, вместо того чтобы принять такой, какая она есть!
— Я пытаюсь её спасти! — закричала Валентина Ивановна. — Спасти от того, что из неё растёт монстр! Посмотрите на неё — короткие волосы, мальчишеская одежда, грубые манеры!
— У неё нет грубых манер! Она вежливая, добрая, умная девочка!
— Которая дерётся с мальчишками и мечтает о мужских профессиях! Это ненормально!
Ксюша громче заплакала, не выдержав накала страстей. Марина почувствовала, что достигла точки невозврата.
— Твоя мать не будет учить мою дочь, как быть "настоящей женщиной"! — прокричала она, глядя на мужа. — Слышишь? Больше никаких визитов, никаких подарков, никаких "уроков женственности"!
— Марина, ты что говоришь? — Алексей побледнел. — Это моя мать, она имеет право видеться с внучкой...
— Не имеет! Не до тех пор, пока не научится уважать наш выбор воспитания!
Валентина Ивановна выпрямилась во весь рост, и её лицо стало каменным.
— Алексей, ты слышишь, что говорит твоя жена? Она запрещает мне видеться с внучкой! Это что, ультиматум?
— Да, ультиматум! — Марина встала, не отпуская дочь. — Либо вы перестаёте вмешиваться в воспитание Ксюши и навязывать ей свои стереотипы, либо больше не появляетесь в нашем доме!
Повисла мертвая тишина. Даже Ксюша перестала плакать, ошеломлённая услышанным. Алексей стоял, открыв рот, не веря, что ситуация зашла так далеко.
— Хорошо, — ледяным тоном произнесла Валентина Ивановна. — Если так, то пусть будет так. Алексей, собирайся. Мы уходим.
— Мама, подожди... — растерянно начал Алексей.
— Собирайся, я сказала! Твоя жена сделала выбор. Теперь делай свой.
Марина смотрела на мужа, понимая, что сейчас решается судьба их семьи. Алексей мечется между матерью и женой, его лицо выражает муку выбора.
— Лёш, скажи что-нибудь, — тихо попросила Марина.
— Я... я не знаю... — Алексей провёл рукой по волосам. — Это моя мать, Марина. Я не могу просто вычеркнуть её из жизни.
— А из моей жизни ты можешь вычеркнуть? — горько спросила Марина. — И из жизни Ксюши тоже?
Через неделю после скандала Алексей так и не сделал окончательный выбор. Он ездил к матери каждый день после работы, а дома царила напряжённая атмосфера молчания. Ксюша перестала играть в футбол во дворе — теперь она боялась, что её увлечения снова станут причиной семейной ссоры.
Марина сидела на кухне, допивая остывший кофе, когда зазвонил её телефон. Звонила подруга Лена.
— Мар, ты как? Лёша рассказал Андрею, что у вас проблемы со свекровью.
— Проблемы... — горько усмехнулась Марина. — Это мягко сказано. Она считает, что я воспитываю из дочери мужика.
— А Алексей что?
— А Алексей мечется между нами. Днём у матери, вечером дома, но при этом молчит как рыба. Видимо, надеется, что всё само собой рассосётся.
Лена вздохнула в трубку.
— Знаешь, а может, стоит пойти на компромисс? Ну, позволить девочке иногда надевать платья, сходить в салон красоты...
— Лена! — Марина не поверила своим ушам. — Ты тоже считаешь, что я неправильно воспитываю дочь?
— Нет, но семья важнее принципов. Может, не стоит так кардинально...
Марина отключила телефон, не дослушав. "Даже подруги против меня," — подумала она с горечью.
Вечером домой пришёл Алексей с виноватым видом и пакетом из детского магазина.
— Что это? — холодно спросила Марина.
— Платье для Ксюши. Мама попросила передать. Говорит, это... как знак примирения.
Марина посмотрела на розовое платье с оборками и поняла, что ничего не изменилось. Валентина Ивановна по-прежнему считала, что может диктовать условия.
— Знак примирения? А где извинения за то, что она называла нашу дочь монстром?
— Мама говорит, что ты должна первой попросить прощения. За то, что накричала и выгнала её из дома.
— Понятно, — Марина кивнула. — То есть, виновата я. За то, что защищала собственного ребёнка.
— Марина, давай не будем опять... — устало начал Алексей.
— Не будем, — согласилась она. — Потому что говорить больше не о чем. Ты сделал выбор, Лёша. Молча, но сделал.
Ксюша появилась в дверях кухни, услышав голоса родителей. Она была в своей любимой футболке с логотипом команды и спортивных штанах.
— Пап, это мне? — спросила она, указывая на платье.
— От бабушки, — кивнул Алексей. — Она хочет, чтобы ты его примерила.
Девочка взяла платье в руки, потрогала ткань и тихо сказала:
— Я не хочу его носить, пап. Оно красивое, но... не моё.
Алексей растерянно посмотрел на дочь, потом на жену.
— Но бабушка старалась, выбирала...
— Бабушка выбирала то, что нравится ей, а не мне, — с детской мудростью ответила Ксюша. — Мам, я правда какая-то неправильная?
Марина опустилась на колени перед дочерью, взяла её лицо в ладони.
— Ты самая правильная девочка на свете. Именно такая, какая есть. И никто не имеет права тебя переделывать.
Алексей неловко кашлянул:
— Марина, может, всё-таки стоит найти компромисс? Мама не хотела обидеть...
— Не хотела? — Марина медленно поднялась, и в её голосе зазвучали ледяные нотки. — Она назвала нашего ребёнка монстром, Алексей. Монстром. А ты предлагаешь компромисс.
Три месяца спустя Валентина Ивановна так и не появилась в их доме. Алексей ездил к ней каждые выходные, но всегда один. Дома он стал молчаливым и отстранённым. Марина понимала, что их брак висит на волоске, но отступать не собиралась.
Ксюша вернулась к своим тренировкам, но что-то в ней изменилось. Она стала тише, задумчивее, иногда Марина ловила на себе изучающий взгляд дочери.
— Мам, а папа меня любит? — спросила Ксюша однажды вечером.
— Конечно, любит. Просто... взрослые иногда не знают, как правильно поступить.
— А бабушка?
Марина долго молчала, подбирая слова.
— Бабушка любит тебя по-своему. Но её любовь... условная. Она любит ту девочку, которую хочет видеть, а не ту, которая есть на самом деле.
Ксюша кивнула с серьёзностью не по годам.
— Понятно. Значит, это не настоящая любовь.
И Марина поняла, что проиграли все — Валентина Ивановна лишилась внучки, Алексей мучился между семьёй и матерью, а Ксюша получила первый болезненный урок о том, что даже родные люди могут не принимать тебя таким, какой ты есть.
Победителей в этой войне не было. Были только обломки семьи и ребёнок, который слишком рано повзрослел.
