Мне хотелось заплакать, глядя на эти фотографии. Отпуск в Сочи два года назад — мы с Юрой такие довольные, отдохнувшие. А вот и сынок Артёмка рядом с нами, весь в песке и мороженом.
Юра возился с сыном сутками напролёт, учил его футбольным финтам, строил гигантские песочные крепости.
— Глянь, Артёмыч, какую твердыню мы возвели! Прямо как в сказке! — восклицал он, подбрасывая ребёнка к небу. А теперь даже не интересуется его делами...
— Мааам, готовить что будешь? Давай пельмени купим? Надоели твои каши! А помнишь, Юрчик всегда мне игрушки привозил? А как мы с ним в шашки рубились? Он такой прикольный был, всё время шутил: «Ну ты и стратег! Опять мне мат поставил!» — Артёмка болтал ногами, сидя на стуле, и пытался показать, каким смешным был отец.
— Артём, а ты его в последнее время где-нибудь встречал? — я пыталась сохранить равнодушие.
— Угу! В «Мегамолле» видел. Только он меня не заметил. Там с ним какая-то тётка была — Артёмка поморщился. — Они так хохотали! И она его всё время за руку хватала, а он ей в ухо что-то шептал. Как тебе когда-то! Мам, а почему он больше с нами не дружит? Он же обещал научить меня на гитаре играть...
У меня внутри всё сжалось в болезненный комок.
Вспомнились последние месяцы: как он стремительно убирал смартфон, когда я появлялась в гостиной, как придумывал всё новые «деловые встречи» по выходным, как нетерпеливо отвечал на мои расспросы...
А я, словно наивная дурочка, принимала его отговорки на веру и продолжала доверять, доверять, доверять.
Слова Марины теперь казались издевательскими: «Подруга, ты бы сбросила эти розовые очки хотя бы на час. Не всё то правда, что красиво звучит».
— Знаешь что, я согласна! Давай действительно пельмени купим. — я потрепала Артёмку по русым вихрам, стараясь скрыть дрожь в руках.
— Здорово! А можно ещё колу? Ну очень прошу! — Артёмка заёрзал на стуле от радости.
Пока ждали курьера, я взяла телефон.
Десятки моих сообщений без ответа.
А когда-то он засыпал меня смешными картинками, фотографиями еды и бесконечными «люблю тебя».
— Мам, кино посмотрим? Про роботов! — Артёмка уже съел три пельмешки и теперь с надеждой смотрел на меня.
— Только сперва руки и рот помой, а то весь в сметане.
Позже, когда он уснул, свернувшись клубком на кресле, я устроилась у окна. Вечерний город мерцал неоновыми вывесками, где-то вдали светилась реклама спортивного магазина.
Телефон издал знакомый звук — сообщение от подруги:
«Танька, ты куда запропастилась? Давай завтра увидимся, в наше кафе сходим. Что-то мне тревожно за тебя».
Марина всегда чувствовала, когда у меня неладно. Ещё с университета такое было — я только начну расстраиваться, а она уже рядом, с пирожными.
Я обняла себя руками, разглядывая мерцающие огни. В голове роились обрывки размышлений: «Может, ещё не всё кончено? Со всеми такое случается...»
Но назойливый внутренний голос нашёптывал: «Перестань врать себе. Ты же понимаешь — всё закончилось».
За окном начался мелкий дождик, капли медленно скатывались по стеклу, образуя замысловатые дорожки.
Точно такой же дождь шёл в день нашего знакомства с Юрой.
Я тогда выбежала из магазина, пытаясь спрятаться от ливня под навесом, а он просто подошёл и укрыл меня своей курткой.
Смартфон снова пискнул. На этот раз от него:
«Нам надо встретиться. Завтра в девять у памятника».
Для меня эта фраза прозвучала как вердикт.
— Мам... — меня отвлек сонный голос сына. — Мне снилось, что мы все втроём на дачу едем. Как в прошлом году...
Я подошла к креслу, укрыла сына пледом и прижала к себе.
Как объяснить ребёнку, что у взрослые иногда расстаются?
— Всё наладится, крошка — прошептала я, поглаживая его по голове. — Мы со всем справимся.
А в памяти всплыли мамины слова: «Дочурка, настоящая женщина должна знать две вещи — как красиво уйти и как достойно отпустить».
Новый день начался с мигрени и распухших от бессонницы глаз.
Артём уже шумел на кухне, пытался самостоятельно приготовить себе омлет.
— Мам, гляди, я сам завтрак сделал! — гордо объявил он, показывая на пролитое молоко и рассыпанные по столу крошки хлеба.
— Ты у меня настоящий шеф-повар, — улыбнулась я, стирая стол. — Давай лучше я тебя нормально покормлю.
День тянулся долго. Отвела сына в школу, кое-как просидела в редакции, даже не замечая, что печатаю в статьях.
Часовые стрелки словно издевались, перемещаясь то чересчур медленно, то неприлично быстро.
В половине девятого я стояла у зеркала, пытаясь замаскировать тёмные круги под глазами. Артёма забрала Маринка, пообещав устроить ему незабываемый вечер с мультиками и поеданием домашних пирогов.
— Танюх, зачем ты идешь? — спросила подруга, обнимая меня на прощание. — Что его слушать? И так всё ясно.
— Нет, Мариш. Я должна услышать правду. Должна взглянуть ему в глаза.
Разговор у памятника
Струи воды переливались в лучах заходящего солнца, создавая крошечные радуги. Юра уже ждал, нервно теребя в руках брелок с ключами.
— Привет — его голос прозвучал глухо. — Спасибо, что пришла.
Я молча кивнула, засунула руки в карманы, чтобы не выдать волнения.
— Таня, я... — он замялся, подбирая слова. — Я полюбил другую.
Вот так элементарно. Три слова, зачеркнувшие четыре года совместной жизни. Никаких «извини» или «не хотел так получиться». Просто заявление, словно сводка новостей.
— Давно?
— Четыре месяца назад. На корпоративе в Питере.
Я усмехнулась, когда вспомнила ту самую «срочную командировку», когда он не брал трубку целую неделю.
— А Артём? Ты подумал о нём? Как можно за четыре месяца перечеркнуть всё, что было? Как можно так просто отказаться от ребёнка, который зовёт тебя папой?
— Слушай — его голос стал резче — нам надо решить вопрос с квартирой.
— В каком смысле?
— В прямом. Квартира наша общая, и я хочу её продать. Мне нужны деньги.
— Юра, ты рехнулся? Артём только привык к соседским ребятишкам. У него здесь целая жизнь.
— А у меня личная жизнь! — он повысил голос, нервно постукивая ключами по скамейке. — Я имею право на счастье. Света хочет жить со мной, и я не буду снимать жильё, когда у меня есть своя доля.
— То есть ты хочешь лишить своего... — я запнулась — прости, не своего ребёнка квартиры? Ради женщины, которую знаешь четыре месяца?
— Не устраивай драму — он раздражённо дёрнул плечом. — Найдёте другое жильё. Артём маленький, привыкнет. А мне нужна двухкомнатная, мы со Светой планируем детей.
У меня к горлу подступила тошнота.
— У тебя две недели на раздумья — он поднялся, поправляя пиджак. — После развода я подаю заявление на раздел имущества. По закону мне принадлежит половина. Либо мы договариваемся сейчас, либо решаем всё через суд.
Звонок сестре
Я медленно брела по аллее, пытаясь справиться с волнением.
Достала телефон и позвонила Наташе. Сестра ответила после первого гудка, словно ждала звонка.
— Натуль...
— Танька? Что случилось?
— Юра... он требует продать квартиру. Хочет половину денег для себя и своей новой... — я не смогла закончить фразу.
— Так, спокойно — голос Наташи сразу стал деловым. В трубке послышался шелест бумаг. — Я сейчас в конторе, но могу сказать точно — пусть даже не думает.
— Почему? Он говорит, что подаст в суд на раздел имущества.
— Давай встретимся вечером? Я заеду к тебе после работы.
— Натуль, ну хотя бы намекни...
— Сестрёнка, не паникуй раньше времени. Скажу только, что твой бывший явно забыл некоторые важные детали. И поверь моему опыту — суд будет на твоей стороне. А сейчас езжай домой, обними Артёмку и постарайся успокоиться. Вечером всё расскажу.
В её голосе явственно слышалась уверенность. Наташа никогда не бросала слов на ветер, особенно в юридических вопросах.
— Спасибо — я почувствовала, как понемногу отпускает тревога. — Буду ждать вечером.
На следующий день Юра появился на пороге без предупреждения.
Увидев мою спокойную улыбку, он явно занервничал.
— Я всё обдумала — сказала я, жестом приглашая его войти. — Ты прав, надо решать вопрос цивилизованно.
Он настороженно прошёл, явно не ожидая такого приёма.
— Мы с сыном переедем к тёте. Квартира останется тебе.
— Правда? — его лицо просветлело. — Танюха, я всегда знал, что ты разумная баба. Посмотри, как красиво всё получается.
— Да, красиво — я продолжала улыбаться.
— Ты потрясающая — он шагнул ближе. — Всегда умела принимать верные решения. Я ценю твоё понимание.
— Конечно, Юрочка. Только нам надо будет оформить некоторые документы.
— Без вопросов! — он энергично кивнул. — Давай хоть завтра.
— Нет, торопиться не будем. Я сама скажу, когда всё будет готово.
Юра ушёл окрылённый, а я смотрела ему вслед, вспоминая вчерашний разговор с Наташей.
— Артём, собирайся, поедем к тёте на несколько дней — я пыталась говорить как можно беззаботнее.
— Ура! — сын подпрыгнул на месте.
Всю дорогу на автобусе сын щебетал без умолку, строя планы на ближайшие дни.
Я кивала, поддерживала разговор, а сама то и дело проверяла телефон.
— Батюшки-светы! — всплеснула руками тётя Зоя, встречая нас. — Внучок, да ты на голову выше стал! А худющий какой, кожа да кости! Сейчас будем откармливать.
— Я не худой, я подтянутый! — надулся Артёмка. — А где Мурзик?
— На печке дрыхнет, лентяй. Мышей ловил с утра, устал.
— Побегу искать! — сын скинул кроссовки и помчался по лестнице.
— Куда помчался? А обед? — крикнула тётя вслед. — Я ж пирогов напекла!
— С капустой? — притормозил на полпути Артёмка.
— И с капустой, и с яблоками, и с картошкой. Знаю я, что ты любишь.
— Пять минуточек, только Мурзика проведаю!
— Вот горе луковое — вздохнула тётя. — Ладно, беги уже.
Весь вечер он носился как заведённый: то кота тискал, то кур рассматривал, то с соседскими мальчишками на велосипеде гонял.
Тётя Зоя только головой качала и причитала:
— Прямо электровеник! И в кого такой непоседа?
Я молча улыбалась, проверяя телефон. Тётя заметила, но расспросов не устраивала, только вздыхала украдкой.
На следующий день с утра пораньше Артёмка умчался кормить кур.
— Я сам справлюсь! Я помню, как надо!
— Гляди-ка, помощник растёт — улыбнулась тётя, помешивая кашу. — Танюша, может, расскажешь наконец, что стряслось? Вижу же — не просто так приехали.
— Потом, тётя. Честное слово, всё объясню.
— Как знаешь — она пожала плечами. — Только помни — плетью обуха не перешибешь, но и вода камень точит.
На третье утро мы с тётей перебирали смородину для варенья. Артёмка с соседским мальчишкой затеяли гонки на велосипедах.
— Глянь! — кричал он. — Без рук могу!
— Артёмка, окстись! Свернёшь шею!
— Не бойся! Я уже профи! — смеялся внук. — Серёга, давай наперегонки до калитки!
Я машинально потянулась к телефону, в который раз проверяя сообщения.
И вдруг — вот оно! То самое, чего я ждала все эти дни.
— Попался, голубчик — произнесла я с такой радостью.
— Кого это ты там подловила? — тётя оторвалась от ягод. — Три дня как на иголках, телефон из рук не выпускаешь. Может, хватит темнить?
— Правда, скоро всё расскажу. А пока... примете нас с Артёмкой на постой? Поживём у вас немного.
— Тоже мне вопрос! — фыркнула тётя. — Да хоть век живите! Дом большой, места всем хватит. Я уж и так вижу — неспроста вы приехали. Юрка твой что натворил?
— Потом, тётенька. Вот честное слово — скоро всё узнаете.
За окном раздался грохот и испуганный крик Серёги.
— Тётя Таня! Артёмка с велика навернулся!
— Чтоб тебя! — всплеснула руками тётя. — Накаркала ведь!
Мы выскочили во двор. Артёмка уже поднимался, отряхивая штаны.
— Живой? — я кинулась к сыну.
— Нормально всё! — отмахнулся он. — Коленку только ободрал маленько.
— Марш в дом, герой! — скомандовала тётя. — Будем йодом мазать.
— Не надо йод! Я же не маленький!
Телефон в кармане завибрировал — звонила Наташа.
— Я на минутку — я отошла в сад. — Важный звонок.
— Иди уж, конспиратор — махнула рукой тётя. — А я этого сорванца лечить буду. Артёмка, а ну стой! Куда опять намылился?
Я смотрела на родные лица и думала — как же хорошо, что у меня есть эта надёжная пристань. А с Юрой мы разберёмся. Теперь-то он попляшет...
Я приехала домой и открыла дверь.
В квартире играла музыка, а из спальни доносились приглушённые голоса и хохот. Юра выскочил в коридор, словно ошпаренный.
— Ты... ты что тут делаешь? — он растерянно хлопал глазами. — Вы же у тёти...
— Соскучилась! — я улыбнулась. — А ты, смотрю, времени даром не теряешь?
Из спальни донёсся женский голос.
— Юрочка, кто там?
— Быстро собирай манатки и чтоб духу твоего здесь не было — произнесла я громко.
— Чего? — он усмехнулся, приходя в себя. — Ты, часом, не перегрелась на солнышке? Сама же согласилась съехать.
— Передумала — пожала я плечами. — Это моя квартира, а ты живи теперь, где хочешь.
В этот момент в дверь позвонили.
На пороге стояла Наташа, и её появление явно выбило Юру из колеи.
— О, как удачно я зашла — сестра окинула Юру насмешливым взглядом. — Самое интересное начинается.
— Какого лешего здесь происходит? — Юра переводил взгляд с меня на Наташу.
— А происходит то, милый зятёк, что ты сейчас берёшь свои пожитки и катишься колбаской отсюда — Наташа достала из папки документы. — Потому что ни на эту квартиру, ни на что-либо в ней ты больше права не имеешь.
— Чушь собачья! — рявкнул Юра.
— Почитай — Наташа протянула ему бумаги. — Узнаёшь свою подпись?
Юра выхватил документы, пробежал глазами первую страницу.
— Что за бред? Какой ещё брачный договор? Я ничего такого не подписывал!
— Подписывал-подписывал — промурлыкала Наташа. — Помнишь, какой влюблённый был? Всё твердил: «Для моей Танечки — что угодно!» Вот и подписал, не читая. А я, знаешь ли, не зря юристом работаю.
— Ничего у вас не выйдет! Это подделка!
— Юрочка — я кивнула в сторону шкафа — видишь там камеру? Она много интересного засняла. А теперь глянь пункт о супружеской верности. Страница пятая, если память не подводит.
Юра лихорадочно перелистал страницы, забегал глазами по тексту. Краска схлынула с его лица.
— Не может быть...
— Может-может — Наташа присела на подлокотник кресла. — При доказанном факте измены всё имущество переходит к моей сестрёнке. А доказательства у нас — лучше некуда.
— Вы... вы всё подстроили! — прохрипел Юра, комкая бумаги.
— Ага, прямо целый заговор — фыркнула Наташа. — А девицу в спальню тоже мы притащили? Кстати, где эта красотка?
Из спальни высунулась растрёпанная блондинка.
— Юрочка, что происходит?
— Происходит то, милочка, что вы развлекаетесь в чужой квартире — я повернулась к ней. — Одевайтесь и на выход. И вещички своего хахаля прихватите.
— Да как ты смеешь! — взвизгнула блондинка. — Юрочка, скажи ей!
— Закройся сейчас! — рявкнул Юра. — Просто... просто оденься и уйди.
— Вот так любовь, — присвистнула Наташа. — Даже заступиться не пытается.
Юра метнулся в спальню, начал лихорадочно выдвигать ящики.
— Это нечестно! Вы не имеете права!
— Имеем — Наташа помахала документами. — Всё чин по чину, комар носа не подточит. Я ж говорю — не зря корпела над каждой запятой в договоре.
— Я буду судиться! — Юра швырнул вещи в сумку. — Это подстава!
— Давай — усмехнулась сестра. — У меня как раз давно хорошего дела не было. Устроим показ твоего домашнего видео в суде. Пусть все оценят, как ты... хм... преданно любишь жену.
Блондинка выскочила из спальни.
— Ты обещал, что всё будет хорошо! Что квартира твоя!
— Замолчи! — Юра пихнул её к выходу. — Из-за тебя всё!
— Ох, как некрасиво получается — покачала головой Наташа. — Даже пожалеть девушку хочется. Хотя... нет, не хочется.
Я молча наблюдала, как Юра собирает вещи, то и дело роняя их из трясущихся рук.
Несколько лет брака, а финал такой позорный.
— И чтоб духу твоего здесь больше не было — процедила я, когда он застыл у двери.
— Ты ещё пожалеешь! — прошипел он.
Когда за ними захлопнулась дверь, Наташа обняла меня.
— Ну вот и всё, сестрёнка. Говорила я тебе — не пара он тебе.
— Да уж — я вздохнула. — Спасибо, что тогда уговорила подписать договор.