Сегодня поговорим о любимейшей моей книге авторства Алессандро
Барикко, по которой был снят фильм «Легенда о пианисте» (1998). Читали?
Смотрели?
На примере фильма поговорим о шизоидном типе характера. Можно ли навсегда остаться в утробе и обойтись без настоящего сближения, но и без сепарации?
Краткий сюжет: на огромном лайнере, курсирующем между Европой и Америкой, находят младенца. Его нарекают Новеченто, или 1900 (по названию текущего года). Мальчик вырастает на корабле, чудесным образом учится играть на пианино и, повзрослев, становится выдающимся музыкантом и композитором. Он никогда не сходил на сушу, но однажды он все же решает это сделать…
В этой истории мальчик в самом начале жизни сталкивается с предательством: младенцем его бросают одного на корабле. Родители его неизвестны. Травма усугубляется, когда трагически погибает кочегар, который взял на себя заботу о ребенке. Можно сказать о том, что ощущение базовой безопасности надежности этого мира было у ребенка сильно нарушено.
Главный герой – это прекрасная иллюстрация шизоидного типа характера. Это люди, пережившие сильную и очень раннюю травматизацию, в самом начале своей жизни (первые месяцы жизни или даже внутриутробно). Это интроверты, которые могут выглядеть как холодные, отстраненные люди, избегающие глубоких связей.
На самом деле внутри это очень хрупкие, тонко чувствующие люди, с богатейшим внутренним миром, часто талантливые в абстрактных науках,
музыке, живописи. Они могут быть очень чуткими и эмпатичными в отношениях, но – недолго, у них есть потребность, а, точнее, жизненная
необходимость регулярно прятаться в свою ракушку. Их неосознанная задача
– защитить свою уязвимость и всеми силами держаться за безопасность и предсказуемость.
Огромный корабль, плывущий в околоплодных водах океана, становится для Новеченто понятным и до мельчайших деталей знакомым пространством – в противовес неизведанному, непредсказуемому, подчас вероломному миру суши. Шатающаяся палуба - это более устойчивая опора, чем странный и вечно меняющийся мир обычных «земных» людей.
Если в человеке не хватает ощущения базовой безопасности, то исследовать
мир, пробовать новое, отваживаться, рисковать становится нереальным.
Когда внутри много беспокойства и тревоги, тут уж не до сепарации. Особенно если это подкрепляется установками любимого взрослого: «Плохо все, что не на корабле. Земные акулы съедят тебя».
В момент, когда Новеченто уже стоит на трапе, чтобы первый раз ступить на сушу, он сталкивается с огромным внутренним кризисом: а достаточно ли у меня сил противостоять этому огромному, безграничному земному миру? Это момент разочарования и печали, но и обретения истинного себя: осознав свои
ограничения, свою инаковость, можно совсем по-другому творить свою жизнь, следовать своему, а не чьему-то чужому, пути. Признать, что «я такой, это я могу, а это не смогу никогда». Последовательно говорить «Нет» тому, что не подходит - на самом деле, на это требуется много мужества и отваги.
Признание своих ограничений дает бОльшую степень свободы, не правда ли?
Хочу заметить и еще кое-что: для того, чтобы совершить переход в новое
состояние, а затем сохранить стойкие изменения, нам нужна поддержка других людей. Когда нас обволакивает туман неизвестности, нам нужен кто-то, кто возьмет нас за руку.
Проблема в том, что людям с ранней травматизацией невероятно сложно опереться на кого-то другого, а тем более о помощи попросить. Им порой сложно даже осознать свою потребность в тепле других людей. Их внутренняя установка: «Будь со мной, но держись, пожалуйста, подальше».
Есть и другой очень важный момент этой истории – про ресурсы. А на что
опирался Новеченто, за счет чего пережил травму брошенности, утрату
названного отца, одиночество? Отчасти он это сделал за счет ухода в мир
фантазий и мечты. Отчасти за счет того, что выбрал скорее отстраненно
наблюдать и исследовать мир людей, чем эмоционально включаться в него
или конфронтировать. Отчасти помогли и люди с корабля, которые так или
иначе заботились о маленьком найденыше. И, конечно, большим ресурсом
стала дружба с трубачом Максом Туни.
Но самое главное – это музыка. Это дар, это пища, это красивый, яркий, насыщенный красками мир, в котором Новеченто чувствовал себя по-настоящему живым. Музыка придавала его жизни смысл. Своей музыкой он выражал то, как тонко чувствует и «читает» людей. Языком музыки он разговаривал с людьми. Благодаря ей, преодолевая любые травмы, ограничения и расстояния, мог общаться от сердца к сердцу.
Читая книгу Барикко или смотря этот фильм, я думаю о том, какие дары приносят нам наши травмы? Какой неповторимый рисунок нашей личности они помогают формировать? К каким глубоким, экзистенциальным опорам позволяют нам прикоснуться?
А какие вещи, может быть, не так заметные другим, в трудную, даже страшную минуту, помогали нам чувствовать себя ценными и живыми?