Над лесом медленно поднималось яркое летнее солнце. Его лучи осторожно скользили между могучими соснами, чьи вершины тянулись к небу, словно руки древних великанов.
Солнечный поток не обошёл стороной и маленькую избушку, затерянную посреди поляны. Свет ворвался в старое окно, отразился от небольшого зеркала на стене и упал прямо в лицо седому мужчине с густой, растрёпанной бородой. Он пошевелился, прикрыл глаза рукой, но теплый свет будил его настойчивее, чем будильник.
— Ну что за напасть… — пробормотал мужчина, переворачиваясь на другой бок. — Ещё часок бы…
Он хотел было укрыться одеялом, но понимал: нельзя. Работа ждёт. Работа, которую он выбрал сам. Не ради денег, а чтобы уйти от людей, от боли, от воспоминаний. Чтобы забыть, как в один день она собрала вещи, взяла детей и исчезла за границей, оставив его одного.
Евгений медленно сел на край деревянной кровати, потирая сонные глаза. По солнечным лучам, кружились частички пыли — они танцевали, как маленькие искорки жизни. Глядя на них у мужчины появилась мысль об уборке, но вскоре пришла другая — о былой жизни.
Вспомнил, как было уютно в квартире… Просторно. Чисто.
Пять месяцев он провёл в одиночестве, среди шума леса и тревожных выстрелов, разрывающих тишину. Пять месяцев, за которые стал больше похож на дикаря, чем на человека. Каждый день он гнался за эхом выстрелов, выслеживал тех, кого давно перестал считать людьми — браконьеров. Людей, для которых жизнь животного — всего лишь повод набить карман. Особенно страшно было, когда они убивали матерей. Оставляли беззащитных детёнышей один на один с холодом и голодом.
«Как же хочется, чтобы они однажды встретились с медведем лицом к лицу», — думал Евгений, глядя на рацию и проверяя ремень с ножом.
Но медведей здесь давно никто не видел. Даже предыдущий егерь, который прожил в лесу больше трёх лет, ни разу не столкнулся с ними. А ведь он знал каждый куст, каждую тропу.
— Царство ему небесное… — прошептал Евгений, вспоминая старого товарища. — Немного до пенсии оставалось... Так и не нашли стрелявших. Может, и меня ждёт то же самое. Но мне уже некуда возвращаться... или, точнее сказать, не к кому.
Закончив завтрак — простой, но сытный: овсянка с сушёными грибами и горячий чай, — он собрал рюкзак. Вода, продукты, карты, спутниковый телефон, фонарик и, конечно, охотничий карабин. Обход сегодня предстоял долгий. Чем раньше выйдет — тем скорее вернётся. Если, конечно, не встретит браконьеров!
Закрыв за собой дверь, Евгений сошёл с крыльца. Утренний воздух был насыщен ароматом хвои и земли, ещё не прогретой солнцем. Он глубоко вдохнул, чувствуя, как свежесть наполняет лёгкие, и пошёл по уже знакомой тропе. День обещал быть спокойным — так он думал. Хотелось бы просто пройти свои сорок километров, без лишних волнений, без выстрелов, без опасностей.
И всё шло своим чередом… до самого обеда.
Евгений только достал термос с чаем, когда вдалеке раздались два резких выстрела. Мужчина замер. В груди мгновенно заклокотала тревога.
— Ну вот… Опять эти твари, — пробормотал он.
Быстро вскочив на ноги, он схватил карабин правой рукой, а левой вытащил бинокль. Прищурившись, направил его в сторону выстрелов и увидел несколько силуэтов между деревьями.
Он знал, как действовать. Не первый раз ловил нарушителей. Но каждый раз, перед тем как подступиться, мысленно повторял одну и ту же фразу:
— Только бы не стать следующим.
До места он добрался быстро — опыт и знание местности сыграли свою роль. Однако там уже никого не было. Лишь в нескольких метрах от поваленного дерева виднелись свежие пятна крови. Красные капли, будто рассыпанная малина, вились по траве.
— Бедное животное… — прошептал Женя, опускаясь на колени. — Что ж вы творите…
По кровавому следу он двинулся дальше. Через пару сотен метров почва стала каменистой, земля покрылась щелями, а воздух стал холоднее. И тогда он увидел её — пещеру. Чёрный провал среди скал, будто пасть какого-то древнего зверя.
Сжав карабин покрепче, Евгений сделал три осторожных шага к входу. И в этот момент — новые выстрелы. Громкие, рваные. Но это были не обычные звуки. За ними следовали крики. Дикие, полные ужаса. А потом — чавканье плоти, хруст костей… будто кого-то разрывали на части.
Мужчина замер. Сердце стучало где-то в горле.
— Я должен проверить, — сказал себе он. — Это моя работа.
Переборов страх, он достал фонарик и вошёл внутрь. Сразу же почувствовал смрад гнили и чего-то ещё — сладковатое, мерзкое.
Повсюду валялись обглоданные кости. Оленьи, волчьи… и медвежьи. Он остановился.
— Вот почему их нет… — прошептал он.
Темнота давила. Страх подбирался всё ближе. Но Женя продолжал двигаться. За поворотом он услышал движение. Чавканье стало громче. Он аккуратно высунул голову и увидел…
Над телами людей, в полумраке сидело нечто огромное.
Егерь замер. Интерес и ужас боролись внутри, пока любопытство не взяло верх. Он направил свет фонаря на существо.
Его тело было голым, без единого волоска. Фигура человеческая, но слишком длинные руки, почти до колен. А лицо напоминало голову летучей мыши — широкий рот, острые зубы, глаза, светящиеся белым, будто у слепого существа. Оно жевало, издавая мерзкий звук, и капли крови стекали с подбородка.
Тварь дернулась, издав нечеловеческий рык, и в одно мгновение бросилась вперёд.
Евгений выстрелил. Раз, второй. Промах. Монстр был слишком быстрым. Он оказался рядом, прежде чем Женя успел понять, что происходит.
Холодные, сильные пальцы схватили его за горло. Как игрушку, существо подняло мужчину в воздух. Если бы ещё чуть-чуть — и всё было бы кончено.
Но Евгений не сдался. Рванув свободной рукой, он выхватил нож. Замахнулся и вонзил его в бок чудовища.
Рука разжалась. Монстр завыл, отшатнувшись. Евгений упал, тут же вскочил, схватил оружие и бросился к выходу.
Позади доносилось хрипение, рычание, шаги. Он чувствовал спиной, как его преследует этот монстр. В считанных метрах от выхода, что-то острое вонзилось ему в спину. Боль пронзила тело, как раскалённый нож. Скрипнув зубами, он закричал и вывалился из пещеры на яркий свет, перекатываясь по земле.
Лежа на траве, задыхаясь, он смотрел в небо. Солнце было таким далёким. И такое же далёкое чувство — надежда на жизнь.
Несмотря на острую боль в спине, Евгений поднялся. Инстинктивно выставил перед собой карабин, как щит между собой и этим кошмаром. Но к его огромному облегчению, монстр не решался выйти на свет. Существо скалилось, будто запоминало лицо человека, чтобы отыскать его этой ночью и закончить начатое.
Ещё десять секунд — и монстр скрылся в пещере.
— Ну нет… Не сегодня, — прошептал Евгений, вытирая пот со лба. — Не сегодня…
Он пошёл обратно к избушке, еле переставляя ноги. Каждый шаг отзывался болью в спине, но страх гнал его вперёд. По пути достал спутниковый телефон. Но он был сломан, словно по нему прошлись острым ножом. Даже банка консервы была разорвана, как и сам рюкзак.
— Чёрт! Теперь точно никто не придёт, — пробормотал он. — И если эта тварь найдёт меня, я труп.
Когда он добрался до избушки, уже смеркалось. Время было около семи вечера, но для него это значило одно: ночь, долгая и опасная, начинается.
Первым делом Женя перевязал рану на спине, насколько мог. Сделал это быстро, но аккуратно — годы службы научили многому. После выпил обезболивающее и, пока действовал препарат, немного пришёл в себя. Боль стала терпимее, но мысли всё равно рвались к тому чудовищу.
«Что это вообще было? Что живёт в этих лесах? Почему раньше его никто не видел?»
Он понимал: уйти нельзя. Избушка была единственным безопасным местом. Уходить — значит обречь себя на верную смерть где-нибудь в чаще.
Сначала он заколотил единственное окно — хотя это огромное чудовище не смогло бы пролезть через него. Потом занялся дверью: укрепил её старым бревном, оставшимся с тех пор, когда строили хижину. Когда всё было готово, он уселся за стол, разложил патроны, проверил карабин — и принялся ждать.
— Ладно, — сказал он сам себе, глядя на оружие, — если придёт — дам отпор. Может, и повезёт.
Солнце скрылось за горизонтом, и лес погрузился в безмолвие. Многие обитатели уснули. Только сова порхала где-то вдали, да ветер играл ветвями. Но для Евгения ночь не сулила покоя. Он знал: оно уже идёт за ним.
Изба погрузилась в кромешную тьму. Только свеча на столе давала слабый, колеблющийся свет. Сердце мужчины билось всё быстрее, предчувствуя беду.
Как бы ему хотелось, чтобы этот монстр просто потерял след, забыл о нём.
Но когда на часах было 23:50, тишину нарушил рев. Высокий, писклявый, похожий на крики целой стаи летучих мышей, которые не собирались замолкать.
Евгений крепко сжал карабин, пальцы судорожно впились в приклад. Сидя напротив двери, он не сводил глаз с деревянного полотна, будто ожидая, что оно вот-вот взорвётся щепой. В голове мелькали обрывки мыслей, тёмные и беспокойные.
«Это не животное… Это не просто хищник. Это — чей-то эксперимент. Гибрид летучей мыши и человека? Такого не бывает в природе. Значит, его создали. Учёные? Военные? Или кто-то похуже? А потом отпустили? Или оно сбежало?»
Удар по стене. Такой силы, что изба содрогнулась, как корабль в шторм. Кружка, банка консервы полетели со стола. Пыль посыпалась с потолка.
— Чёрт возьми, — прошептал Женя.
Он услышал шаги. Тяжёлые, осторожные. Словно тварь обнюхивала хижину, искала слабое место. И тогда Евгений решил погасить свечу. Свет был удобным для стрельбы, но и маяком для существа.
Пламя задохнулось, комната погрузилась в густую тьму. Но у него остался фонарь примотанный изолентой к стволу — точечный луч, который мог стать его единственным оком в этом кошмаре.
Удар. Снова. На этот раз в сторону окна. Доски, которыми он заколотил раму, треснули, одна даже отлетела в угол комнаты. Но окно было слишком узким, чтобы в него пролезть.
Евгений медленно подошёл к окну, включил фонарь и высунул ствол наружу.
— Ну давай. Покажись.
Луч осветил ночь. И сразу же — фигура. Темнее самой тьмы. Высокая, сутулая. Тварь стояла всего в нескольких метрах.
Евгений выстрелил. Отдача встрепенула плечо, но попадание — идеальное.
Раздался крик. Пронзительный, почти человеческий. Существо отшатнулось, завыло, но не упало.
— Ничего личного, приятель. Просто у меня тоже есть зубы, — пробормотал Евгений.
Тварь поняла: через окно ей не пройти. Попробовала дверь. Ударила. И ещё раз. И снова. Каждый удар отзывался эхом в костях. А дверь держалась.
Но монстр был не глуп. Егерь замер. И вдруг шаги. Не у двери. Не у окна. Сверху.
Евгений мгновенно всё понял.
— Только не это!
Грохот. Когтистая рука прорвала деревянную обшивку потолка, словно картон. Грязь, щепки и пыль посыпались на пол.
Не раздумывая, Женя вскинул карабин и выстрелил прямо в руку. Громкий хлопок. Крик боли. И кисть существа безвольно рухнула на пол, всё ещё подрагивая.
— Вот тебе и интеллект, — процедил он сквозь зубы.
Но радость была преждевременной.
Существо заревело — теперь уже не от боли, а от ярости.
Грохот.
Потолок обрушился, и вместе с ним внутрь ворвался монстр. Целиком. Обагрённый кровью, с обрубком вместо руки, с глазами, горящими лишь одним желанием — убить.
Евгений не стал ждать. Адреналин, страх, инстинкт — всё слилось в одно движение. Он метнулся к окну, проскользнул наружу и приземлился на траву. Сердце колотилось, как барабан.
Хорошо, что канистра с бензином для пилы была снаружи — как раз под боком. Не думая ни секунды, Евгений схватил её, открыл крышку и кинул внутрь избушки. Топливо хлынуло по полу, пропитывая древесину.
Следом полетела спичка. Крошечное пламя коснулось пола — и всё вспыхнуло. Словно лесной дух решил наказать эту землю огнём.
Евгений рванул прочь, запинаясь о корни, падая и снова поднимаясь. Позади слышались душераздирающие стоны монстра. Он чувствовал, как жар опаляет кожу, как огонь пожирает всё на своём пути. Но мужчина не считал себя победителем.
— Это ещё не конец! — прохрипел он, задыхаясь от боли в спине.
И он оказался прав.
Монстр не собирался сгореть. Как тень, он выскользнул через обломки крыши, оставив за собой дым и огонь. И теперь, раненый, но живой, он помчался следом за Евгением.
Мужчина бежал, пока силы позволяли — минут пять, может, чуть больше. Потом боль в ране напомнила о себе с новой силой. Ноги подкосились, и он рухнул на землю, будто подстреленный зверь. В голове шумело. А где-то совсем рядом — приближалось зло.
«Нет избы. Нет защиты. Только я и он. И шанс выжить — меньше некуда».
Он вспомнил их — жену, детей. Как они сидели за столом, смеялись, пили чай с вареньем. Как было хорошо. Просто. По-настоящему. А сейчас?
Теперь он один, в темноте, с тремя патронам, и смерть скалит зубы где-то в метрах двадцати.
Фонарь осветил чащу. И вот оно — чудовище. Обгоревшее, но живое. Один кусок кожи свисает с лица. Но оно двигается. Ищет его. Чует.
Евгений выстрелил. Пуля попала в плечо. Монстр завыл, но не упал. В одно мгновение он прыгнул, как кенгуру, перелетев над кустом, и оказался позади человека.
Егерь развернулся на месте, и снова выстрелил. Прямо в лицо. В то, что осталось от него. Монстр завизжал, но не от страха — от боли. От утраты зрения.
К удивлению мужчины, голова монстра не разлетелась на части. Она была словно из стали.
— Теперь ты ничего не видишь, тварь! — выкрикнул Женя, тяжело дыша. — Но слышишь ведь? Да?
Знал он: даже без глаз, существо могло ориентироваться на звуки. Его огромные уши были ему глазами. И это опасно.
Евгений действовал быстро. Пока монстр не пришёл в себя после второго выстрела, он резко прыгнул вправо — и тут же выстрелил в левое ухо. Хруст. Визг. И замешательство.
— Вот так, тварь, — закричал он. — Теперь ты и не видишь, и не слышишь. Теперь ты — добыча.
Монстр заревел, но уже не от ярости — от беспомощности. Он потерял способность ориентироваться. Остались только инстинкт и страх. И он побежал. Спотыкаясь о деревья, исчезая в глубине леса.
Преследовать его Евгений не стал. Не было сил. Перед глазами всё поплыло. Последнее, что он услышал, — свист ветра между соснами.
А очнулся он уже в больничной палате. Белые стены. Запах антисептика. Лёгкий щелчок капельницы. Где-то рядом раздавались голоса врачей.
— Проснулся, — сказал кто-то.
По словам медиков, его спасли двое мужчин, которых он раньше видел лишь в списке нарушителей. Охотники, которые приехали в заповедную зону. Именно они и нашли его, истекающего кровью, среди деревьев.
— Вы счастливчик, — добавила медсестра. — Такие люди, как вы, редкость.
Евгений не ответил. Просто смотрел в потолок. Думал. О том, что он не герой. Что просто выжил. Что монстр не мёртв. Что где-то там, в лесу, он прячется, затаился, ждёт. Может быть, тоже запомнил этот день. Их бой. Их неравную встречу.
Но одно он знал точно:
— Больше я туда не вернусь. Ни за что. Пусть лес остаётся его территорией. А мне хватит одного раза.
И хотя врачи говорили о скором выздоровлении, в его глазах всё ещё мерещилась та тень. Та тварь. И тот момент, когда она исчезла в ночи, не убитая, а просто убежавшая. Чтобы залечит свои раны и приспособиться к дальнейшему существованию.
Благодарю за внимание.