Я часто работаю с людьми, которым сегодня около тридцати. У них хорошие профессии, развитый интеллект, они умеют быстро учиться, гибко реагировать, строить карьеры, запускать проекты. Но почти у каждого — внутри фонит тревога.
Это не та тревога, которая приходит перед важной встречей или дедлайном. Это тревога фоновая, глубинная. С ней просыпаются и засыпают. С ней делают карьеру, рожают детей, планируют отпуск. Она не уходит, даже когда всё хорошо. И чаще всего — не осознаётся до конца.
Так в чём дело?
Мы (их родители) выживали — а они теперь несут последствия
Мне около 50. Я принадлежу к поколению, которое прошло через 90-е. Те, кому сегодня 45–60 — это поколение родителей нынешних 30-летних.
И мы многое прожили в то время.
Мы видели, как исчезает страна, система, профессии, гарантии. Видели, как люди, отдавшие 20 лет заводу или институту, внезапно становились никому не нужными. Учителя шли торговать на рынок. Врачи подрабатывали «на стороне». За коммерцию ещё вчера сажали — а сегодня без неё нельзя было выжить.
Это была эпоха выживания, в прямом смысле. Мир, в котором никто не знал, что будет завтра. Где всё приходилось придумывать с нуля. Где нужно было срочно научиться зарабатывать, адаптироваться, скрывать страх, выживать любой ценой.
И мы справились. По-своему. Не все. Но многие.
Только вот — у нас не было времени осмысливать, что с нами произошло. Мы не пошли в терапию. Не сели поговорить с детьми. Не обсудили, как это — внезапно потерять опоры. Мы просто выжили — и пошли дальше.
Что в итоге передали детям?
Большинство тридцатилетних выросли в семьях, где:
- тревогу не называли, но она ощущалась повсюду;
- деньги были либо темой конфликтов, либо молчаливым напряжением;
- будущее представлялось как нечто опасное или нестабильное.
При этом — мы передали им и обратное послание:
"Будь свободным", "найди себя", "построй свою жизнь".
И вот в этом двойном послании они и выросли:
- мир открыт, но в нём нет опоры;
- можно всё, но никто не покажет, как;
- ты сам выбираешь, но любой выбор — страшный.
Психологи называют это межпоколенческой передачей тревоги. Когда родитель не говорит ребёнку прямо, что боится — но ребёнок это чувствует, впитывает, берёт на себя. Особенно когда рядом нет слов, нет модели, нет безопасности.
Что с этим делать?
Важно признать: это не проблема «плохого поколения». Это не «молодёжь нынче слабая». Это последствия системного опыта, который так и не был проговорён.
Уже одно это понимание снижает внутреннюю критику:
— «со мной что-то не так»
— «я всё время не успеваю»
— «все вокруг справляются, а я — нет»
Нет. Всё в порядке. Просто вы несёте в себе чужую тревогу. И вы имеете право от неё освободиться.
Для этого нужно:
- называть вещи своими именами: «я тревожусь» — это не слабость, это честность;
- искать собственную опору — не во внешней оценке, а внутри себя;
- учиться новому способу строить отношения с деньгами, выбором, собой;
- и, если возможно, дать себе то, чего не смогли дать вам родители — стабильность, присутствие, право чувствовать и не торопиться.
Это поколение — очень способное. Но чтобы раскрыть потенциал, им нужно не только работать и достигать. Им нужно разрешить себе быть. Без тревоги. Без вечной мобилизации. Просто жить — с ощущением, что мир может быть местом не только борьбы, но и устойчивости.