Триас. Континенты ещё собираются в одно огромное Пангею, а над ровной как зеркало поверхностью тёплого океана висит сизый пар вулканических гейзеров.
В этих водах рождаются существа, чьи размеры затмевают всё, что людям доводилось видеть. Их называют ихтиозаврами - рыбоящерами. Они гибки как дельфины, хищны как касатки и, возможно, длиннее самого синего кита.
В 2004 году палеонтологи вытянули из глинистого склона реки Сикэнни в Британской Колумбии позвонки и рёбра чудовища длиной двадцать один метр.
Shonisaurus sikanniensis – имя, от которого каменщики вспотели, высекая табличку. Длина впечатляла, но массы не хватало, чтобы потеснить синего кита с пьедестала. Нужны были новые кости.
Осколок челюсти, сдвинувший шкалу
Спустя двенадцать лет буря разметала известняковые утёсы Лилстока в Сомерсете. В обвале палеонтологи подняли 96-сантиметровый фрагмент нижней челюсти гигантского ихтиозавра - костную «балку», по строению напоминавшую Shonisaurus, но куда массивнее.
Первичный пересчёт дал длину животного около 25 метров. Позже, всего в пяти километрах восточнее, обнаружили ещё три таких фрагмента. Самый тяжёлый намекал на 32–35 метров.
Ихтиозавры стартовали с нуля после пермского вымирания - океан опустел от конкурентов, зато был набит аммонитами и конодонтами - лёгкой и питательной добычей.
Cymbospondylus youngorum, появившийся всего через шесть миллионов лет после катастрофы, уже носил двухметровый череп и достигал семнадцати метров.
Для сравнения китам потребовалось почти сорок миллионов лет, чтобы раскачать генетический мотор до подобных размеров.
Зубастые фильтры древнего моря
Главный аргумент против статуса «самый крупный в истории» - не длина, а именно масса. Синий кит удерживает рекорд по весу благодаря толстому слою жира и гигантскому желудку, набитому крилем: он плавает словно живой танкер.
Ихтиозавр же был построен из кости и мышц. Это сухая, обтекаемая машина для быстрого преследования. Добавочные тонны жира ему были ни к чему.
Он оставался активным хищником: зубы, загнутые назад, надёжно удерживали скользящую добычу: крупную рыбу, головоногих и, возможно, других рептилий.
Такой рацион требовал силы, а не балласта, поэтому тело могло удлиняться быстрее, чем увеличивалась общая масса.
Когда величие стало приговором
Финал позднего триаса ознаменовался извержениями Центрально‑Атлантической магматической провинции - цепи вулканов, охватившей будущие берега Африки, Европы и обеих Америк.
В атмосферу взвилось сотни миллиардов тонн диоксида углерода и сернистых газов, море закислилось, климат дёрнулся из жары в холод и обратно - типичный рецепт глобальной катастрофы.
Первым рушится то, что велико. Гигантам нужна армия аммонитов на обед и годы на созревание потомства - роскошь, недоступная во время экологического хаоса.
Когда аммонитовые полчища исчезли, обвалился пищевой столб, державший рыбоящеров. Спустя считанные десятки тысяч лет океан стих, оставив в глине лишь россыпи разрозненных позвонков и зубов.
Сегодня у нас есть десятки метров челюстей, горы позвонков и ни одного полного скелета. Это не позволяет вычислить массу точно.
Пока синий кит весом сто восемьдесят тонн остаётся тяжелейшим созданием планеты. Но галерею самых длинных позвоночных он уже не монополизирует.