Рассказ: "Уют — не делится на четверых"
Квартира Маши — как чашка тёплого какао в морозный вечер. Всё по местам, чисто, спокойно, тепло и уютно. Утром — зарядка на просторном балконе, потом кофе с Ильёй, её мужем. Вечером — книга, йога или пазлы. Они жили в этой двухкомнатной уже два года. Родители Маши, а также бабушка, дедушка и дядя подарили её на свадьбу. Маленький островок уюта, где никто не топает по полу в ботинках, не рисует на стенах и не требует “ещё мультик”.
Маша работала в школе. Первоклашки у неё были как свои: активные, с потерянными пеналами, но как родные. После звонка тишина и порядок. Это был её ритм. Такой, каким она его выстроила.
Вечером, в понедельник, Илья заговорил:
— Маш… Оля с детьми… остались без квартиры. Хозяева попросили освободить. Срочно.
— И что? — Маша поставила кружку. — Родители твои рядом. Почему не к ним?
— У мамы две комнаты. Им тесно. А у нас пока свободно. Они займут спальню, а мы…
— Мы? — перебила Маша. — Мы будем спать в гостинной, на кухне, жить в прихожей и делить ванную на четверых?
Илья вздохнул:
— Она же моя сестра, Маш. Не могу её оставить без крыши над головой.
— Твоя сестра — не моя ответственность, — сказала Маша тихо. — И вообще… а где она работала в последний раз?
— Да брось. У неё дети, ей сложно. Ты же всегда говоришь, что нужно помогать…
— Я говорю, что нужно уважать чужие границы. И ещё — что помочь можно один раз, но не жить вместо человека.
Он замолчал. А на следующий день в квартиру все таки вошли Олины дети с криками: «А где мой мишка?», «Можно я покрашу стену?», а за ними — Оля с рюкзаками.
Маша сидела на диване, сжав губы. Рядом стояла свекровь Светлана Ивановна, мама Оли и Ильи.
— Маша, милая… Ну потерпите немного. Раньше семьи по шесть человек в однушках жили — и ничего. Главное — вместе…
— Вместе — это когда тебя спросили. А не поставили перед фактом.
С этого дня начался новый “ритм”.
Катя каждое утро кричала “не хочу кашу”. Петя бегал по коридору и стучал в ванную, когда Маша делала маску. Оля вставала к обеду, оставляя на столе грязную посуду и обещания “вот-вот найти работу”. А Илья? Он приходил поздно, ел, читал новости и говорил: «Терпение, Маш. Ещё чуть-чуть».
Но “чуть-чуть” растянулось на две недели. Потом на три.
В один вечер Маша пришла домой и застала свою любимую орхидею… в ванной. В ванной также мыли Катину куклу, "которая грязная". Рядом на столике стояла бутылка с её дорогим кремом — пустая. Оля улыбалась:
— Маш, прости! Дети вылили в унитаз… Я куплю потом.
— Когда “потом”? — голос сорвался. — Через год, два? Или когда они подрастут и ты опять “временно”?
Вечером она поговорила с Ильёй. Спокойно.
— Я не могу так больше. Это — не мой дом. Это какой-то проходной двор. Я готова помочь… Но не жертвуя всем. Я не могу стать домработницей твоей сестры. Я не для этого строила эту жизнь.
— Ты преувеличиваешь. Надо просто немного потерпеть…
— Нет, Илья. Надо просто сказать “нет”.
На следующий день Маша сама пошла к Светлане Ивановне.
— Светлана Ивановна, скажу прямо. Или вы находите для Оли жильё — или я уезжаю. Но не она, а я.
Та сначала молчала. Потом вздохнула:
— Я понимаю, Маша. Не злись. Я помогу.
Через три дня Оля переехала в квартиру по соседству с ними, снятую Светланой. Катя унесла свои мелки, Петя — устраивал бег по коридору уже в другой квартире. А в квартире Маши снова воцарилась тишина. Книга, йога и кофе по утрам — в любимой чашке, а не из пластика, потому что по утрам порой дома было невозможно находиться, она спускалась в минимаркет или кофейню.
Маша глянула на окно. Орхидея выпустила бутон.
— Мы заслужили этот уют, — сказала она вслух. — И я не хочу его терять.
Иногда не “помощь” разрушает отношения, а молчание. Когда говорят “она же моя сестра” — стоит уточнить: а я — кто? Напишите в комментариях, сталкивались ли вы с похожей ситуацией. Что выбрали бы вы?