— Может, еще передумаешь?
Анна наблюдала, как дочь кружится около зеркала в свадебном платье. Она была похожа на сказочную принцессу или фею.
— Мамочка! Я люблю Егорика и выйду за него замуж! Мы уже полгода живем вместе — пора узаконить отношения.
— Сонечка, но тебе всего двадцать. Вся жизнь впереди! Поживите, присмотритесь друг к другу, а потом уж и свадьбу можно. Лет через пять.
— Мамуль, а ты забыла, что сама меня родила в восемнадцать? Так что я еще на два года задержалась, — Соня рассмеялась и обняла Анну. — Почему ты так волнуешься? Тебе же нравится Егор.
— Да Егор-то твой хороший парень. Но, как ты заметила, я знаю, что такое ранний брак. Это очень тяжело. Тебе бы еще насладиться жизнью, а не прыгать в кабалу сразу. Вон, как с твоим отцом получилось: я десять лет ему сопли вытирала, носки стирала, с ложечки кормила. А он по бабам бегал…
— Мамочка, тут дело не в раннем браке. Можно и в тридцать на юбочника нарваться. Тем более что у нас с Егором нет пяти лет… Я вчера была у врача…
— И ты только сейчас мне об этом говоришь? — Анна схватилась за сердце. — Что-то серьезное?
— Еще как! Ты скоро станешь бабушкой!
— С ума сошла так пугать! — ахнула Анна и тут же расплакалась. От счастья.
Ее накрыло волной воспоминаний.
Анне было всего шестнадцать, когда она познакомилась с отцом Сонечки. Он был старше на четыре года. Тогда, в силу возраста, казалось, что избранник — самый надежный, мужественный и состоявшийся мужчина на планете.
Все было в рамках приличия: влюбленные планировали дождаться восемнадцатилетия Ани перед тем, как выйти на новый уровень отношений. Но чувства настолько захлестнули, что поход в ЗАГС состоялся намного раньше. А в восемнадцать Анна уже родила дочь.
С этого момента и закончилась беззаботная жизнь. Маленькая Сонечка отнимала все время. На мужа не оставалось никаких сил.
Была бы Аня постарше, то нашла бы минутку и для него. А так совсем юная и неопытная, она разрывалась между ребенком и любимым человеком.
И он, как это часто бывает, начал искать внимания на стороне. Аня старалась не замечать его «ночные совещания» и «внеплановые командировки». Боялась остаться одна с маленьким ребенком на руках. Кому нужна мать-одиночка без образования? Вот и терпела, прощала…
Когда Соня немного подросла, Анна пошла учиться. Потом устроилась на работу. Через некоторое время уже крепко стояла на ногах и заявила мужу: либо любовницы, либо она и дочь. И он выбрал… Любовниц. Вот прямо так, в открытую.
Если бы Аня могла изменить прошлое, то никогда не вышла бы замуж так рано. Утешало лишь одно: и дочь уже взрослая, и Анна еще вполне молода, чтобы наладить личную жизнь.
И тут как гром среди ясного неба: «Мама, я влюбилась!»
А теперь еще: «Ты станешь бабушкой!»
Нет, Егор, одногруппник и ровесник Сони, был неплох. Векторы у них сходились, да и чувства были искренние, настоящие. Но серьезные отношения в таком возрасте — это лишь наивная прихоть, которая может закончиться плачевно. И Аня не хотела, чтобы Сонечка повторила ее судьбу. Поэтому и отговаривала от свадьбы.
Правда, была еще одна причина. Не менее весомая.
Виталий, отец Егора, уже много лет занимался строительным бизнесом. Начинал в нулевые и, казалось, манеру поведения сохранил с тех времен. Без стеснения брал от жизни все и сразу. В случае с Мариной, мамой Егора — тоже. При первой встрече заявил без обиняков: «Ты станешь моей!» — и быстро добился своего. Не встретив особого сопротивления.
При знакомстве с будущими родственниками Аня чувствовала себя неловко. Общих тем с хамоватым бизнесменом и его красивой дурочкой не находилось. Так, обменялись любезностями. А потом все пространство заполнила собой Марина. Она трещала о косметике, брендах, давала советы по уходу за кожей и телом. Еще бы! Марина считала себя популярным бьюти-блогером и специалистом во всех отраслях. А Виталий молчал и время от времени оценивающе смотрел на Аню.
От его взгляда становилось не по себе. Анна чувствовала себя каким-то музейным экспонатом.
— Замолчи, — Виталий нарушил молчание и обратился к жене. — Голова от тебя уже раскалывается. Ты не видишь, что у нас закончились закуски? Неси еще.
— Сейчас позову домработницу…
— Я сказал, сама принеси, — ледяным тоном ответил Виталий. — Хоть отдохну от твоей болтовни.
Повисла неловкая пауза. Марина молча встала из-за стола и отправилась на кухню. Ане стало противно от происходящего. Да, ее бывший муж был тем еще ходоком и предателем. Но никогда не позволял себе так открыто грубить.
Казалось, хуже быть не может. Ан нет!
Как только Марина вышла, Виталий подсел к Ане и положил ей руку на колено.
— Раз уж мы почти родственники, то ходить вокруг да около не буду. Ты мне понравилась. А я всегда добиваюсь того, кто мне нравится. Готовься.
У Анны перехватило дух. Да как этот нахал смеет так себя вести? Мгновение — и лицо Виталия обожгла хлесткая пощечина. Но тот лишь рассмеялся.
— Вот это темперамент. Теперь ты точно будешь моей.
Аня выскочила из комнаты, едва не сбив с ног Марину. На этом первое знакомство закончилось.
Дальше началось какое-то сумасшествие. Виталий не давал Ане прохода: звонил, писал, заваливал цветами и подарками. Даже отправлял водителя к дому, чтобы тот привез зазнобу на свидание.
Все приглашения, естественно, игнорировались, а цветы и подарки летели в помойное ведро.
Аня очень боялась реакции дочери на происходящее. Поэтому ничего не сказала ни ей, ни Егору. Но шила в мешке не утаишь: Соня начала догадываться, что у матери появился поклонник. Остальных подробностей она, слава богу, не знала.
Все это время Аню не покидало чувство стыда. Словно она была виновата. И как теперь все исправить? Одна надежда — что Виталий переключится на кого-то другого.
Но последующие события лишь усугубили положение.
За неделю до свадьбы Ане поступил звонок с неизвестного номера:
— Алло, привет, — Аня сразу узнала хриплый мужской голос. Виталий! Уже хотела положить трубку. Но не успела. — Послушай, есть новость о Соне и Егоре. Это не телефонный разговор. Срочно нужно встретиться.
Что случилось? Аня час назад говорила с Соней, и та ничего не сказала.
— Я дома, приезжайте.
Звонок в дверь раздался через десять минут. Но казалось, что прошла целая вечность.
— Проходите скорее! — Аня буквально втащила Виталия в квартиру. — Рассказывайте! Что произошло? Что-то с детьми? Почему вы молчите?
— Тише-тише, — Виталий притянул Анну к себе. — Что ж ты сопротивляешься, дурочка?
От страстного поцелуя у Ани перехватило дыхание и закружилась голова. Она не могла сопротивляться. И не хотела. Уже давно было понятно, что этот бесцеремонный брутальный мужчина ей нравился. Только сознаться в этом даже самой себе было сложно.
Сердце трепетало, словно мотылек, ударяющийся о холодное стекло окна. Аня чувствовала себя хрупкой нежной женщиной в крепких и немного грубых объятьях Виталия. Такого никогда не было — ни с мужем, ни с кем-то еще. Сумасшедшая страсть дурманила, пьянила, сбивала с толку. В этот момент не существовало никого — только они были друг у друга.
* * *
Первый солнечный луч ловко пробрался сквозь занавески. Аня приоткрыла глаза и поморщилась — просыпаться не хотелось.
Стоп! Вчерашнее не было сном?
— Что мы натворили? — Аня вскочила с кровати, замотавшись в одеяло чуть ли не с головой.
— Что-то прекрасное творили, — Виталий распластался на кровати. — Я, конечно, ожидал, что ты тигрица. Но не настолько! Мужика давно не было?
— Не понимаешь? Ты женат! А у наших детей свадьба в субботу!
— Пусть играют свадьбу. Кто им мешает?
— Мы же испортим им праздник! А если твоя жена узнает? Скандала не избежать.
— Никто ей ничего не скажет. Тем более до свадьбы, — Виталий потянул за одеяло, и Аня снова оказалась в его руках. — Не волнуйся. Если честно, мы с Маринкой давно живем кое-как. Она, конечно, породистая мадам. Не стыдно на людях показаться. Но абсолютно холодная. Не то, что ты.
— То есть я горячая и беспородная? Знаешь что? Пошел вон!
Но Виталий никуда не ушел.
Каждую ночь они проводили вместе.
Аня чувствовала себя ужасно. Вина перед Соней и будущей сватьей съедала заживо. Но ровно до того момента, как она снова оказывалась в руках Виталия. В такие минуты мозг отключался — нерастраченная энергия наконец-то нашла выход, впервые за много лет.
* * *
— Мам, что у тебя с телефоном? Невесте утром положено красоту наводить, а не выяснять, куда пропала ее мать. Почему дверь не запираешь — заходи и бери что хочешь, — крикнула Соня из прихожей. — У тебя все хорошо?
Соня очень волновалась перед свадьбой. Хотела поболтать с Аней, но ее телефон был выключен. Это лишь усилило тревогу. София пришла лично убедиться, что у мамы все в порядке.
— Доченька, подожди, не входи.
Анна всегда выключала телефон, когда была с Виталием. Кто ж знал, что дочь решит позвонить…
— Ой, пардоньте, не знала, что ты не одна, — Соня все-таки вошла и... — Вы?! Мама, это как понимать?
— Сонечка, я сейчас все объясню!
— А что тут объяснять? Споткнулась, упала, а он подхватил и в кровать положил? Не могла другого хахаля найти? Обязательно пакостить именно сейчас? Так! Не хочу ничего слушать! Сегодня мой день. И никто его не испортит. Даже родная мать.
— Доченька… — уже в пустоту крикнула Аня и расплакалась.
— Ну, тише, тише, не волнуйся так. Она взрослая девочка, все поймет.
— Во-з-мож-но… — прошептала Аня, заикаясь от слез. Нужно взять себя в руки и постараться не угробить праздник.
Церемония прошла гладко. Правда, Соня ни разу даже не взглянула на мать. А когда та подошла ее поздравить — демонстративно отвернулась.
Анна едва сдерживала слезы. Казалось, что сотни кошек разрывают ее душу изнутри. Хотелось кричать от боли и безысходности. Испортить отношения с дочерью накануне такого важного события — преступление. Точно! Аня чувствовала себя преступницей и предательницей.
Виталий видел ее растерянность. Хотел подойти, но Анна жестом его остановила.
Зато подошла Марина:
— Ну что, сватья, теперь ждем внуков?
— Да, конечно, — рассеянно ответила Аня. Меньше всего на свете ей хотелось смотреть Марине в глаза. — Дети — это прекрасно.
— Как тебе мой муж? Скажи, хорош в постели?
— Что? — Анна едва удержала равновесие. — Откуда ты знаешь…
— Неважно. Не переживай, истерик закатывать не буду. Думаешь, ты первая? Как всегда, поматросит и ко мне прибежит. Знаешь, почему? Большая часть имущества и бизнеса записана на меня. Так что рано ты обрадовалась, что захомутала богатого мужика.
Аня почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она ушла посреди торжества, побоявшись, что Марина все-таки устроит скандал.
* * *
Три недели Анна пыталась дозвониться до Сони — тщетно. Казалось, что дочь вычеркнула ее из жизни.
Аня понимала, что поступила ужасно. И за минутную слабость расплатилась самым дорогим. Но ведь в произошедшем есть не только ее вина!
Виталий! Он заварил эту кашу, а расхлебывать пришлось одной Ане. Как удобно, что сразу после праздника он улетел в командировку. Отличный способ решить проблему — сбежать.
Случившееся сильно ударило по здоровью. Несколько дней Аня игнорировала плохое самочувствие, тошноту и головокружение. А потом грохнулась в обморок прямо во время рабочего совещания. Коллеги вызвали скорую, и Анну увезли в больницу с нервным истощением.
* * *
Тишину больничной палаты прервал скрип дверных петель.
— Ну как ты тут, тигрица?
Анна вздрогнула. Не думала, что кто-то придет ее навестить.
— Виталий? Надо же! Возвращение блудного сына. Что ты тут делаешь?
— Как что? Апельсины принес. Ах, да! Тигрицы не едят фрукты, им нужно мясо!
— Прекрати ерничать! Ты свалил на меня всю ответственность и сбежал. Это из-за тебя я тут.
— Из-за меня — это точно. Немало я заплатил за эту палату.
— Заплатил?
— А ты думаешь, что во всех палатах есть телевизор, кондиционер, свежие цветы в вазе и кровать с ортопедическим матрасом?
— Никто тебя об этом не просил. Я верну все до копейки.
— Слушай, мне очень нравится твой характер. Но ты не в том положении, чтобы его сейчас демонстрировать. Я говорил с врачом — тебе нужен покой. Так что перенесем разборки на недельку-другую.
— И не надейся. Я больше тебя видеть не хочу: ни через час, ни через неделю, ни через год. А будешь доставать — пожалуюсь Марине. Она мне рассказала, что ваше имущество и бизнес оформлены на нее. Останешься на помойке в лохмотьях и лаптях.
— Точно! И умру голодной смертью. В конвульсиях. Ань, ну сейчас же не лихие девяностые. Да, в какой-то момент пришлось что-то записать на Марину. Но это капля в море. Я вообще-то честный законопослушный бизнесмен — налоги плачу исправно. И, кстати, с ней уже все решил. Предложил развод взамен на ежемесячное денежное довольствие. Она с радостью согласилась. Кстати, я не один к тебе пришел.
— Привет, мам, — в палату вошла Соня. — Прости меня, пожалуйста! Виталий мне все объяснил. Мамуль, я не против твоего счастья. Просто все было так не вовремя… И еще… Это я рассказала Марине о ваших отношениях. Я была очень зла, хотела отомстить…
— Это ты меня прости, родная, — Аня с радостью протянула к ней руки. — Я должна была думать головой…
София кинулась в объятья матери. Обе быстро начали всхлипывать от облегчения.
— Так, успокойтесь обе, — вмешался Виталий. — Врач сказал: никаких переживаний и волнений. Или ты хочешь тут провести все время до родов?
— Действительно! — Аня вытерла слезы, дрожа, о улыбаясь. — Я же скоро стану бабушкой. Болеть нельзя.
— И мамой. Поздравляю, два в одном.
— Какой мамой? Мне скоро сорок — так не бывает!
— Ну, значит, твой лечащий врач соврал, чтобы меня на тебе женить! — хмыкнул Виталий — и Аня бросилась к нему на шею.
* * *
Утро после дождя казалось волшебным. На аккуратно состриженной траве блестели миллиарды росинок, в воздухе чувствовался тонкий аромат цветов и мокрой почвы. Соня аккуратно поправила одеяльце в коляске, где мирно сопела ее дочурка. Она любила прогуливаться по саду до завтрака — малышка лучше спала на свежем воздухе.
— Сонечка, ты еще долго? Завтрак готов! — Анна старалась позвать как можно тише, чтобы не разбудить внучку.
— Уже идем! — Соня махнула рукой и зашагала в сторону дома.
Аня с улыбкой смотрела на родных. Сейчас ей было тяжело долго гулять: поздняя беременность — то еще испытание. Да и живот в этот раз такой огромный — точно будет мальчик.
Ну ничего, скоро они вдвоем с Соней будут прогуливаться с колясками. Нужно и Виталика приучить вставать пораньше — пусть составит им компанию.
Как хорошо, что он купил этот дом для всей большой семьи. Все-таки здорово, когда любимые люди всегда рядом.
Автор: Юлия Олеговна
---
– Ирочка поживёт у нас! – свекровь привезла сестру мужа, а я выставила их обеих за дверь
Солнце лениво ползло по потолку, выхватывая пылинки в воздухе. Оля сидела за ноутбуком, дописывая отчёт, звонок в дверь. Костя встал, за порогом его мать, Тамара Павловна, и сестра Ира. Ира улыбалась, а Тамара Павловна была напряжена.
— Ирочка поживёт у нас, — заявила свекровь проходя в гостиную, Костя виновато молчал в коридоре, прислонившись к дверному косяку. — Мы с Костей так решили.
Оля отложила ноутбук, сжимая кулаки под столом.
— Надолго? — спросила Оля, чувствуя как внутри всё холодеет.
— Ей поддержка нужна после развода, — отмахнулась Тамара Павловна, оглядывая комнату. — Ты же всё равно дома работаешь, не в тесноте.
Ира молча улыбалась, ставя рядом спортивную сумку, Костя дёрнулся, промолчал. Оля перевела взгляд на мужа, но он избегал её взгляда.
— Мам, может Ира пока у тебя поживёт? — выдавил Костя наконец-то.
Тамара Павловна резко обернулась.
— Что ты такое говоришь, сынок? У меня места нет, сам знаешь, а и ей тут лучше будет, Оля ты же не против, правда?
Оля молчала, возражать сейчас было бесполезно, свекровь уже всё решила. Ира казалось читала её мысли, её улыбка стала шире.
Прошёл месяц, Ира вела себя как хозяйка, не просто жила, а царствовала. Её вещи повсюду, громкий смех разносился по квартире до поздней ночи, Оля чувствовала себя гостьей в собственном доме. . .
. . . ДОЧИТАТЬ>>
---
Фальшивое солнце
То лето выдалось жарким и сухим. Дождей не было вот уже третью неделю, и вся листва в городе пожухла, покрылась пылью. Где-то на западе каждый вечер клубились тучи, делая воздух тяжелым и влажным, как в парной. Там, далеко, сверкали молнии и проливался ливень на чьи-то счастливые головы. Мрачные, наполненные водой, тучи, как стадо огромных коров, разгуливали сами по себе и не хотели идти в город со своего приволья — так и уплывали дальше, в суровые карельские края, не оставляя людям никакой надежды.
***
Ленка чуть не плакала, глядя вслед ленивым предательницам.
— Ну что вы там забыли! Там и без вас слякоти хватает! — и обессилено падала на скамейку, с трудом переводя дух.
Она чувствовала себя абсолютно несчастной! Все плохо! Дождя нет, жара такая, муж — дурак, мама вечно на работе, а Ирку отправили отдыхать в лагерь. И что теперь? Умирать ей тут одной?
Да еще этот живот, коленок не видно! Ноги отекли, а лицо раздулось так, что глаза превратились в две щелки как у китайца. Лене было стыдно за свой вид: и куда подевалась тоненькая девочка с распахнутыми ланьими очами — по городу переваливалась огромная, толстая, беременная бочка!
Врачиха предупреждала: много пить категорически запрещено! Но Лена разве кого слушала? Ей постоянно, до дрожи хотелось томатного сока. Наверное, так алкоголики не хватали стакан с пойлом, как она — стакан с красной, прохладной жидкостью. Сок, соленый, пряный, с легкой остринкой, тек по горлу, оставляя после себя восхитительное послевкусие. Постояв с минуту около лотка, она опять просила продавца повторить. Баба в белой косынке, кокетливо повязанной, недовольно зыркала на Елену, кидала мелочь в жестяную коробку и открывала краник конусообразной емкости, наполовину заполненной соком, и через несколько секунд стакан снова оказывался в Ленкиных цепких ручках.
Здесь, в парке, она проводила все последнее время: поближе к воде, к деревьям, дающим хоть какую-то тень. Ленка бродила по дорожкам, усыпанным сосновой хвоей, слушала визги ребятни, катающейся на аттракционах, охи и ахи мамаш и бабулек, волновавшихся за своих дитять, видела, как парочки катаются на лодках и катамаранах и… ненавидела весь белый свет. Потому что ему, всему белому свету, было хорошо и весело, в отличие от несчастной Ленки Комаровой, жительницы маленького городка, любимой дочери, молодой жены, и будущей матери нового советского человека. Этот новенький пинал родительницу маленькими ножонками, не давал спать в любимой позе и заставлял свою юную маму с отвращением отворачиваться от всего, что она раньше так любила. Зачем ей это все, господи? За каким бесом она вышла замуж за дурака Витальку? И к чему ей, собственно, этот ребенок?
Наручные часики, свадебный подарок матери, показывали четыре. Пора ползти на автобус — к пяти явится Виталик и будет просить ужин. А ей не хотелось стоять у плиты и вдыхать эти отвратительные запахи супа с килькой и жареной картошки. Лена хотела спать. Спать долго и не просыпаться никогда. Но ведь нет: на кухню обязательно притащится соседка, бабка Паня, и начнет свою песню:
— Ленушка, доченька, у тебя живот огурчиком — парня Виташе родишь. Уж так и знай, у меня глаз наметанный!
Виталик будет смотреть на Ленку счастливыми глазами, еще и начудит: брякнет ложкой и бросится целовать жену. Бе-е-е! Целоваться совсем не хотелось, потому что от усов мужа сильно пахло табаком!
Она думала, что он — сильный. А он влюбился и сделался круглым дураком. Бегает следом и в глаза заглядывает, как пес цепной. Лена не любила слабаков.
***
С Виталиком она познакомилась год назад. Нечаянно, на танцах. В клуб Лену затащили подруги. Вышло так случайно. Лена совсем не собиралась на танцульки, она ждала парня из армии.
Долго ждала. Осталось столько же. Конечно, было скучно и грустно. Но ведь слово дала… Сашка возил Ленку в Устюжну, где жила его мать — знакомиться.
Красивый старинный город, с его тихими улочками и купеческими домами, с многочисленными церквушками покорил Лену с первого взгляда. Она уже представляла, как уедет с мужем сюда, в Вологодчину, тихий русский северный край. На площади, заполненной народом: зареванными мамашами и девчонками, пьяненькими батями и дядьями, они стояли перед автобусом и держались за руки. Саша достал из кармана малюсенький футляр, щелкнул замочком и достал тоненькое золотое колечко. Венчал его маленький топаз.
Саша надел кольцо на пальчик Елены.
— Вот. Окольцевал. Жди и не рыпайся. . .
. . . ДОЧИТАТЬ>>