— Ты вообще о себе что думаешь?!
Каждое слово Кирилла было как пощёчина. Таня стояла и не могла поверить своим ушам. Господи, да что происходит-то? Ещё каких-то двадцать минут назад он был совсем другим — нежным, заботливым, смеялся над её шутками...
А потом она не выдержала. Решила поделиться той самой новостью, которую берегла на вечер, как самый драгоценный подарок.
— Кирюш... — её голос дрожал от волнения, — мы с тобой скоро станем родителями! Ты представляешь?
Она счастливо рассмеялась, но смех оборвался на полуслове. Лицо Кирилла... словно кто-то выключил свет. Улыбка исчезла, глаза превратились в две холодные щёлочки.
— Кирюш, ты чего? — Таня почувствовала, как внутри всё сжимается от страха. — Ты... ты не рад?
— А чему я, по-твоему, должен радоваться? — его голос был ледяным. — Что такая, как ты, мне ребёнка родит? Издеваешься?
Слова били наотмашь. Таня почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Иди вон! Ваньку деревенского какого-нибудь осчастливь, а мне такого счастья не надо!
— Кирилл... — прошептала она, чувствуя, как мир вокруг рушится на мелкие осколки.
Молодой мужчина брезгливо достал бумажник и швырнул ей на колени несколько крупных купюр.
— Реши эту проблему. И чтобы больше её не было.
— Но ты же сам говорил... Ты говорил, что мы...
— Какая же ты дура! — он усмехнулся. — Мне просто нужно было уложить тебя в постель. Ты же вся такая недотрога была! Правда, оказалась ещё глупее, чем я думал.
Кирилл развернулся и пошёл к машине. А Таня... Таня так и осталась сидеть на лавочке в парке, смотря вслед человеку, который ещё вчера клялся в вечной любви, а сегодня растоптал всё одним махом.
Сколько она так просидела — и сама не знала. Очнулась, когда уже темнело. Посмотрела на деньги в руках. "Не поскупился, гад", — подумала с горечью. Осторожно собрала купюры и... выбросила в урну.
— Ничего мне от тебя не нужно. Сама справлюсь.
Ночь была бесконечной. Таня ворочалась с боку на бок, думала, думала, думала... Тихонько гладила свой пока ещё плоский живот.
— Не бойся, маленький. Никто тебя не тронет. Мама тебя в обиду не даст, слышишь?
Хорошо говорить, да только что делать-то? Учёбу придётся бросить — нужны деньги. Но если бросит учёбу, выгонят из общежития. А снимать квартиру... на что? И потом, когда не сможет работать?
Тысячи вопросов кружились в голове, как осенние листья на ветру. И ни одного ответа.
На следующий день Таня скупила в ларьке все газеты с объявлениями. Заварила себе крепкого чаю и села листать. Нет... не то... опять не то...
Уже отложила последнюю газету, но что-то заставило взять её снова. Перечитала объявление. Ещё раз. И решительно встала.
Через час она уже стояла у красивых кованых ворот. Протянула руку к звонку, но замерла. Оглядела себя с ног до головы — вроде прилично выгляжу. Только тогда нажала кнопку.
Дверь открыла пожилая женщина и молча уставилась на гостью.
— Здравствуйте, я по объявлению. Сиделка-компаньонка...
Лицо женщины расплылось в улыбке:
— Ну наконец-то! Хоть кто-то откликнулся! Проходите, милочка, проходите! А то сил моих больше нет. Я вообще-то должна приходить с утра на пару часов — приготовить, прибраться. А тут целыми днями торчу! Хозяйка доплачивает, конечно, но у меня своя семья, внуки, школа...
Таня слушала вполуха, осматривая двор. Видно было, что когда-то здесь было красиво, но сейчас всё заросло, выглядело уныло и заброшенно.
Хозяйкой оказалась женщина лет семидесяти — полная, с грустными, усталыми глазами.
— Меня зовут Инна Алексеевна. У меня проблемы с ногами. Ну, то есть... я не хожу вообще. Что-то научилась делать сама, но, к сожалению, не всё. Поэтому мне нужен человек. Желательно с постоянным проживанием. — Она внимательно посмотрела на Таню. — Вы ведь совсем молодая. У вас наверняка своя личная жизнь. Вы внимательно читали объявление?
— Да, я всё внимательно прочла. И мне нужно именно с проживанием, — Таня сглотнула. — Я вам сейчас всё расскажу, а вы уж решайте — подхожу я вам или нет.
— Вот как? — Инна Алексеевна приподняла брови. — Значит, я права. Не всё так просто у вас.
Таня постаралась удержать слёзы, но пожилая женщина, видимо, всё заметила.
— Присядьте, Танечка. И давайте спокойно обо всём поговорим.
Они проговорили почти час. В конце рассказа Инна Алексеевна тяжело вздохнула:
— Эх... Времена меняются, а мужчины... вернее, недомужчины остаются прежними. — Она решительно кивнула. — Таня, я беру вас на работу. А со всем остальным будем разбираться по ходу дела.
Первые дни Татьяна почти ничего не делала — только слушала хозяйку. Женщине, видимо, и поговорить-то было не с кем, поэтому она никак не могла остановиться. Рассказывала о своей жизни, о прошлом, о том, как раньше в этом доме было шумно и весело...
Как-то за ужином Инна Алексеевна посетовала:
— Ох, как же надоела стряпня Аллы! Вроде бы всё как обычно, но какое-то... пресное всё.
Таня была полностью согласна и неожиданно для себя выпалила:
— А давайте завтра пикник устроим!
Инна Алексеевна недоумённо посмотрела на неё:
— Пикник? Это как? Ты не забыла, что я практически... бревно?
— Инна Алексеевна, мы далеко не поедем! Прямо во дворе устроим. У вас же есть кресло? А пока будем на воздухе, я посмотрю, что можно сделать с этими зарослями.
Женщина с каким-то недоверием изучала Таню:
— Ты это всё серьёзно?
— Конечно! Пожарим мясо на углях, салат сделаем... Будем дышать свежим воздухом. Вот вы последний раз когда на улице были?
— Ой, не спрашивай... Очень давно.
Таня слышала, что ночью Инна Алексеевна почти не спала — даже пару раз подходила к ней.
— Вам плохо? Болит что-то? Почему вы не спите?
— Танечка, всё хорошо, отдыхай. Просто не спится... старческая бессонница.
Утром Инна Алексеевна протянула Тане деньги:
— Ну, гулять так гулять! Танюш, езжай-ка на рынок. Купи лучшего мяса, зелени... и что там ещё для пикника нужно. Алле я сегодня дала выходной. Проживём без неё один денёк!
К вечеру у Тани всё было готово. Она тщательно подмела площадку с задней стороны дома, нашла в дебрях сарая старый столик — видимо, раньше здесь жизнь кипела. И даже небольшой мангал отыскался!
Осторожно выкатила Инну Алексеевну на улицу, и женщина даже зажмурилась от удовольствия:
— Господи, хорошо-то как!
Пока прогорали угли, Таня успела прополоть клумбу. В траве нашлись хиленькие, но живые цветочки.
— Танюш, наверное, стоит садовника нанять?
— Не нужно! Мне самой очень нравится этим заниматься. Мы с вами будем выходить на прогулку, и постепенно всё приведём в порядок.
Хозяйка вздохнула:
— Танечка, но ведь это не входит в твои обязанности... Хотя, я просто добавлю тебе зарплату. Садовнику всё равно пришлось бы платить, а тебе нужно приданое ребёночку покупать. Тебе, кстати, не будет тяжело?
— Да нет, что вы! Я и так почти ничего не делаю.
После ужина, когда они сидели под звёздами, Инна Алексеевна заговорила:
— Знаешь, Танюш... Когда-то я была такая же, как ты. Приехала в город — никого не знаю, ничего не умею, а планы были... ох, какие грандиозные! Ну и встретила молодого прекрасного принца. И влюбилась... Какая же я счастливая тогда была, не рассказать!
Она помолчала, глядя на огоньки в мангале.
— А потом... потом я забеременела. И всё. В те времена это был страшный позор — оказаться с пузом без мужа. Я честно думала, что наложу на себя руки. Потому что принц мой сказал, что у него есть невеста, и уж на мне он точно жениться не собирается.
Таня затаила дыхание.
— Но нашёлся добрый человек. Очень добрый, порядочный. Был старше меня на двадцать лет, но я согласилась стать его женой. И ни разу, ни единого раза не пожалела! Я любила его. Ну, не такой, конечно, любовью, как того, первого... А спокойной, разумной, правильной любовью. Я очень сильно переживала, когда муж умер. У меня случился инсульт. И вот результат...
Таня огромными глазами смотрела на Инну Алексеевну:
— А ребёнок? Вы родили ребёнка?
— Да, мальчишка родился. К сожалению, погиб совсем молодым. Но у меня есть внук. Правда, ни невестка, ни внук со мной почти не общаются. Кирюша может позвонить, если денег мать не даёт. А так... мне кажется, просто ждут, когда я умру. Потому что никого у меня больше нет. И всё достанется внуку.
Таня вздохнула:
— Парня моего... парня тоже зовут. Ну, звали. Кирилл.
Инна Алексеевна внимательно посмотрела на Таню:
— Что-то мы засиделись с тобой. Пойдём-ка в дом, а то холодает.
Когда Татьяна уже уложила хозяйку, та вдруг спросила:
— Танечка, а нет у тебя фотографии твоего Кирилла?
— Да, была где-то в телефоне...
— Покажи-ка.
Татьяна вытащила телефон, нашла их совместное фото. Пожилая женщина долго рассматривала снимок, а потом сказала:
— Какая же ты здесь счастливая!
— Да... Здесь мы встречались всего два месяца.
Инна Алексеевна положила свою руку на руку Тани:
— Всё будет хорошо, не переживай. Завтра обязательно поезжай в больницу и становись на учёт. Нужно, чтобы врач наблюдал за развитием ребёночка. — Она помолчала. — А скажи, Тань... почему ты решила не делать... прерывание?
Татьяна испуганно посмотрела на неё:
— Я... я не могу. Мне кажется, он уже всё слышит, всё чувствует. Это же мой ребёнок! Ну как можно... своего ребёнка...
Женщина тепло улыбнулась:
— Всё правильно, Танечка. Всё так и должно быть.
Татьяна провела в больнице почти половину дня. Два раза позвонила Инне Алексеевне, но хозяйка заверила, что всё в порядке:
— Таня, перестань мне названивать! Тут такой интересный сериал идёт!
Таня улыбнулась. Инна Алексеевна терпеть не могла сериалы — просто хотела, чтобы она не отвлекалась и спокойно прошла все обследования.
Когда Татьяна входила в дом, навстречу выходил мужчина в костюме, со старомодным портфелем. Он галантно приподнял шляпу:
— Моё почтение!
Татьяна невольно сделала что-то вроде реверанса, растерявшись от такого необычного приветствия.
— Инна Алексеевна, а кто это у вас был?
— А, Олежка! Мой старинный друг, иногда заходит меня навестить.
Тане показалось, что Инна Алексеевна что-то недоговаривает, но решила не пытать хозяйку. Захочет — расскажет сама.
До родов оставалось две недели. Комната Тани полностью преобразилась — в ней уже стояла кроватка, детский шкафчик с вещичками... Казалось, Инна Алексеевна ждала рождения ребёнка больше, чем сама будущая мама.
Когда Таню увозили на скорой, провожали её и Инна Алексеевна, и Алла. Обе женщины так волновались, что доктор приказал дать им успокоительное:
— Девчонки, ну вы чего? Как будто сами рожать едете!
У Тани родился мальчик — настоящий богатырь с отличным аппетитом и прекрасным сном. Инна Алексеевна просто не отходила... вернее, не отъезжала от него.
А когда Мишке исполнился годик, она заболела. Просто слегла — и всё.
Таня сидела у её постели и плакала. Инна Алексеевна давно уже стала ей родным человеком.
Через неделю, когда доктор уже уезжал от них, Инна Алексеевна позвала Татьяну:
— Хочу поговорить с тобой.
Таня взяла её за руку:
— Вам отдыхать нужно...
— Успеется. Выслушай меня. Я приняла правильное решение и теперь нисколько в этом не сомневаюсь. Ещё тогда, когда ты ездила становиться на учёт, я вызвала на дом нотариуса. И переписала на тебя дом. Так что после моей смерти ты унаследуешь ещё и мои деньги. Поверь, их немало. Хватит на хорошую, спокойную жизнь.
— Вы что, Инна Алексеевна?! Мне не нужно! У вас же внук...
— Детка, вон там, в ящике, альбом. Достань, пожалуйста.
Таня достала красивый альбом с фотографиями. Инна Алексеевна открыла его слабой рукой:
— Помимо того, что у меня есть внук, которого я уже лет пять не видела, у меня есть и правнук. И его мама, которая мне как дочка. Вот, посмотри — это мой внук, Кирилл.
Таня взяла фотографию и ахнула. Со снимка на неё смотрел её Кирилл. Тот самый, который... Получается, она сама того не зная устроилась на работу к бабушке своего...
— Но...
— Никаких "но"! Я всё сделала правильно. Пожалуйста, вырасти из Мишеньки нормального человека. А не такого, как его отец. И скажи ему, что у него была прабабушка, которая очень его любила.
Через два дня Инны Алексеевны не стало.
В день похорон, когда они с Аллой и Мишкой только вернулись с кладбища, к ним заявился Кирилл. Он даже рот открыл, увидев Татьяну:
— Ты?! Что ты тут делаешь?!
Таня посмотрела на него равнодушно:
— Тот же вопрос — что ты здесь делаешь? Тебя никто не приглашал. Ты ведь даже не приехал на похороны бабушки.
— А, ты та самая сиделка, которая скрашивала старушке последние часы? — он скривился. — Можешь быть свободна. Её больше нет.
— Это ты можешь быть свободен. И больше никогда не показывайся в моём доме.
Кирилл снова открыл рот:
— Вот как! Втёрлась старухе в доверие? Ну, держись! Я сейчас же еду в полицию!
Таня устала. Присела на стул. Алла с беспокойством заметила:
— Он этого так не оставит. Противный был с самого детства.
Кирилл приезжал ещё пару раз — угрожал, пытался заставить её переписать дом на него. Тане пришлось вызвать полицию.
А через год она вышла замуж. За того самого полицейского, который приезжал угомонить Кирилла. Ну вот как-то так получилось...
Они часто бывают на кладбище у Инны Алексеевны. И Тане кажется, что бабушка одобряет её выбор.
Ну а Миша зовёт мужа Тани "папа" и абсолютно счастлив.