Когда мы обсуждаем автоматизацию продаж, почти всегда всплывает вопрос стоимости лидов. Особенно, когда речь заходит о рекламе в разных странах.
Сегодня средняя цена заявки, которую мы закупаем для своих проектов, — порядка 9–10 долларов за заявку. Это стоимость за контакт, который просто оставил данные: ещё не купил, не записался, не пришёл на встречу. Только показал интерес.
Многие говорят: «Это дорого». Особенно те, кто гонит трафик с дешёвых источников.
Но тут есть нюанс.
Всё зависит от рынка
Когда ты рекламируешься, многое определяет аудитория. Например, самые дешёвые заявки у нас были на рынке Узбекистана. Там удавалось закупать лиды дешевле одного доллара. Казалось бы — рай. Дёшево, массово, лей не хочу.
Но реальность сложнее.
Потому что купить контакт — не значит продать.
В Узбекистане другой менталитет. Русскоговорящие есть, но язык общения — особенный. Там сложно быстро сторговаться, уговорить, дожать до сделки. Просто потому, что подход другой: люди менее импульсивны, они долго принимают решения, много обсуждают, часто откладывают.
«Ты с ним полчаса общаешься, он соглашается, кивает — и всё равно уходит подумать. Потом ещё советуется с семьёй. Потом ещё неделю ждёт.»
Почему арбитражники боятся Узбекистана
Я общался со многими командами, кто льёт трафик. Спрашиваешь: «Почему не гоните лиды из Узбекистана?» — ответ стандартный:
«Нет, мы не будем это делать. Это некачественный трафик. Его сложно дожать. Сливы большие.»
И да, на первый взгляд так и кажется. Но только если работать по старой модели: загнал трафик — в лоб продал.
С этим рынком так не работает.
💬 Мы в BotSeller каждый день автоматизируем отделы продаж с помощью ИИ.
Если хочешь следить за нашими кейсами, реальными результатами и идеями — подпишись на Telegram-канал.
👉 @botseller_ai
Что сделали мы
Мы подошли иначе. Если клиент не готов покупать быстро — его надо правильно вести. Мягко. По этапам. Со своей культурой, тоном, логикой.
Мы начали строить нейропродавцов, которые разговаривают на узбекском. Хотя сами его не знаем. Первые версии обучали с помощью переводчиков — носителей языка. Они объясняли нам нюансы: как вежливо обратиться, какие фразы допустимы, какие вызывают отторжение.
Со временем мы накопили датасеты, поведенческие шаблоны, корректные речевые модели именно для этого региона.
«Тут нельзя говорить прямолинейно. Лучше обойти. Лучше дать подумать. Не давить. Тогда клиент возвращается сам.» — говорил нам один из носителей.
Теперь мы спокойно работаем с этим рынком
Сегодня у нас в Узбекистане есть:
— одна из топовых пиццерий страны, полностью переведённая на нейропродавца,
— крупная онлайн-школа по госзакупкам,
— несколько нишевых проектов с полностью автоматизированными продажами на узбекском языке.
Мы не просто закупаем дешёвый трафик. Мы умеем работать с этим трафиком так, чтобы конверсия была высокой. Потому что главное — не цена заявки. Главное — цена продажи.
«Сейчас у нас конверсия из заявки в оплату — выше, чем была раньше при ручной работе менеджеров. Хотя заявка стоит в 10 раз дешевле.»
Что бы я сделал на месте владельца бизнеса
Если у тебя есть дешёвый трафик, но ты не можешь его монетизировать — не списывай аудиторию.
Проблема не в людях. Проблема в сценариях. В языке. В психологии диалога.
Что бы сделал я:
- Подключил нейропродавца, обученного под конкретный регион.
- Заложил в него реальные речевые паттерны носителей.
- Отслеживал бы не стоимость заявки, а стоимость сделки.
Потому что дёшево — не всегда плохо. Иногда это просто другая логика работы.
Мой личный вывод
Купить лид — это не искусство. Искусство — превратить его в деньги.
Мы научились работать с разными аудиториями. С разными менталитетами. С разными языками. И если в конце сделки клиент говорит:
«Я думал, у вас в команде узбеки работают. Так нативно всё звучало» —
Значит, нейропродавец отработал идеально.