Когда мы с Андреем поженились, я была на седьмом небе. Он — добрый, заботливый, с чувством юмора. Мы мечтали о детях, о маленькой уютной квартире, о путешествиях. Свекровь, Галина Ивановна, на свадьбе улыбалась и даже обняла меня, назвав «дочкой». Я тогда подумала: «Какая она душевная!» Как же я ошибалась.
Первые месяцы всё было гладко. Мы жили в нашей маленькой однокомнатной квартире, я работала, Андрей тоже. По выходным мы ездили к его родителям, где Галина Ивановна угощала нас борщом и котлетами. Я даже пыталась записывать её рецепты, чтобы научиться готовить так же. Но уже тогда она начала делать замечания: то я лук слишком крупно режу, то тесто для пирогов «неправильно» замешиваю. Я смеялась, думала, что она просто хочет помочь. Теперь я понимаю: это был первый звоночек.
Когда я забеременела, Галина Ивановна оживилась. Она звонила каждый день, советовала, что есть, как спать, какие витамины пить. Я терпела, ведь она — мама моего мужа, и, наверное, ей виднее. Но после рождения дочки всё стало хуже.
Маше было две недели, когда свекровь впервые приехала к нам с «гуманитарной помощью» — огромной сумкой еды. Борщ, плов, котлеты, компот. Я была благодарна, правда. С новорожденной я едва успевала спать, не то что готовить. Но её слова меня ошарашили:
— Наташ, ты что, пельмени магазинные Андрею даёшь? — она брезгливо посмотрела на пачку в морозилке. — Мой сын к такому не привык. Ему нужна нормальная еда: первое, второе, компот. Я вот за полчаса борщ сварила, а ты что?
Я промолчала. Мне было стыдно. Но внутри что-то кольнуло: я только родила, я не сплю ночами, а она упрекает меня за пельмени?
С тех пор её визиты стали регулярными. Раз в два-три дня она приносила кастрюли, а заодно проверяла, как я справляюсь. И каждый раз находила, к чему придраться.
— Наташа, у тебя под диваном пыль! Как можно так жить? Андрей в чистоте рос, а ты что?
— Гладить надо с паром, иначе рубашка не будет идеальной. Вот, смотри, я покажу.
— Маша в грязном комбинезоне? Ох, Наташ, следить надо за ребёнком!
Я пыталась оправдываться, но каждый её визит оставлял меня с чувством, что я — никудышная жена и мать.
Однажды я не выдержала. Это было три месяца назад. Галина Ивановна пришла, как обычно, с кастрюлей голубцов. Маша капризничала, я не спала всю ночь, а на кухне был хаос: немытая посуда, разбросанные игрушки. Свекровь, как всегда, начала:
— Наташа, это что за бардак? Андрей придёт с работы, а дома грязь. Как ты вообще справляешься?
Я сжала кулаки, но решила ответить спокойно:
— Галина Ивановна, я стараюсь. Маша не даёт мне ни минуты, я одна с ней весь день. Может, вы могли бы иногда посидеть с ней, чтобы я хоть немного отдохнула?
Она посмотрела на меня, как будто я попросила её Луну с неба достать.
— Я, Наташа, в своё время троих детей вырастила без всяких помощников. И дом был чистый, и еда на столе. А ты с одним ребёнком не справляешься? Это твоя обязанность — заботиться о муже и дочке.
Я почувствовала, как слёзы подкатывают к горлу. Но не заплакала. Вместо этого сказала:
— А вы хоть раз спросили, как я себя чувствую? Или мне просто надо молчать и делать всё, как вы хотите?
Она фыркнула и ушла, хлопнув дверью. Я думала, что это конец. Но нет. Она просто перестала со мной разговаривать напрямую. Теперь все её замечания шли через Андрея.
Андрей всегда был на моей стороне. Когда свекровь только начинала свои «уроки», он смеялся и говорил: «Наташ, не обращай внимания, мама просто привыкла всех контролировать». Но с рождением Маши что-то изменилось. Он стал чаще соглашаться с ней.
Однажды вечером, после очередного визита Галины Ивановны, я попыталась поговорить с ним. Он сидел на диване, листал телефон, а я мыла посуду.
— Андрей, твоя мама опять принесла еду и сказала, что я лентяйка. Мне это неприятно. Может, ты поговоришь с ней?
Он вздохнул и отложил телефон.
— Наташ, она просто хочет помочь. Ты же знаешь, какая она. А еда её правда вкусная, тебе не надо готовить.
Я замерла с тарелкой в руках.
— То есть ты считаешь, что я не справляюсь? Что мне нужна её еда, потому что я плохая хозяйка?
— Я этого не говорил, — он нахмурился. — Но, Наташ, у нас дома и правда бардак. И я прихожу с работы уставший, хочется нормально поесть, а не полуфабрикаты.
Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Мой муж, мой союзник, теперь повторяет слова своей мамы. Я не ответила. Просто ушла в ванную и разревелась.
С тех пор такие разговоры стали нормой. Он не ругает меня открыто, но каждый раз, когда я жалуюсь на свекровь, говорит: «Она хочет как лучше», «Ты слишком остро реагируешь», «Может, тебе стоит попробовать её советы?» Я чувствую, что теряю его поддержку. А вместе с ней — и себя.
Маше шесть месяцев. Она — мой свет, моя радость. Но она очень активная. Она ползает, всё тянет в рот, требует внимания каждую секунду. Я не успеваю ничего. Уборка? Только начинаю пылесосить, а Маша уже плачет. Готовка? Я ставлю кастрюлю на плиту, а она тянет меня за штанину. Глажка? Это вообще из области фантастики.
Я мечтаю о часе тишины. О том, чтобы кто-то сказал: «Наташ, иди поспи, я посижу с Машей». Но свекровь ни разу не предложила помочь с внучкой. Она приносит еду, делает замечания и уходит. А я остаюсь с чувством вины, что не могу быть идеальной женой, матерью и хозяйкой.
Вчера был очередной «визит». Галина Ивановна пришла с кастрюлей супа и пирожками. Я была на грани: Маша не спала весь день, у меня болела голова, а в раковине снова гора посуды. Свекровь, как обычно, начала:
— Наташа, ты опять не убралась? Андрей в таком доме жить не должен. Я в твои годы…
Я не дала ей договорить.
— Галина Ивановна, хватит! Я устала! Я не сплю, не ем нормально, я одна с ребёнком весь день! А вы только критикуете! Почему вы не можете просто помочь, а не указывать, что я делаю не так?
Она посмотрела на меня с презрением.
— Не кричи на меня, Наташа. Я тебе не подружка. Я мать Андрея, и мне не всё равно, в каких условиях он живёт.
— А мне всё равно, что вы думаете! — я уже не могла остановиться. — Я тоже человек! Я тоже устаю! И мне нужна поддержка, а не ваши кастрюли!
Она ушла, не сказав больше ни слова. А вечером Андрей устроил мне разнос.
— Наташ, ты зачем на маму накричала? Она старается, а ты её обидела. Она всю ночь плакала.
— А я? — я уже плакала сама. — Я что, не плачу? Мне кто-нибудь помогает? Ты хоть раз спросил, как я справляюсь?
Он промолчал. И это молчание было хуже любых слов.
Я не хочу терять семью. Я люблю Андрея, люблю Машу. Но я задыхаюсь. Свекровь своими кастрюлями и замечаниями будто забирает у меня воздух. Муж всё больше на её стороне. А я всё больше виновата.
Я не знаю, как быть. Поговорить с Андреем ещё раз? Но он уже не слышит меня. Уехать к своим родителям? Но они далеко, и я не хочу разрушать брак. Попросить свекровь о помощи? Но после вчерашнего она вряд ли захочет со мной говорить.
Может, я правда плохая хозяйка? Может, мне надо просто взять себя в руки и стать такой, как хочет Галина Ивановна? Но где взять силы, когда их уже нет?