Найти в Дзене
Мама в спорте

Дочь Аушвица

Книга "Дочь Аушвица. Моя дорога к жизни" написана бывшим военным корреспондентом, писавшем о геноциде в Боснии и Герцеговине, Малкольмом Брабантом со слов бывшей юной узницы Аушвица Товы Фридман в 2022 году. Но основным автором считается Това Фридман. Возрастное ограничение 16+ Это воспоминания 80-летней женщины о своём пребывании в польском еврейском гетто, а потом в концлагере Биркенау. Аушвиц и Освенцим – название одного и того же лагеря. Освенцим – это перевод с польского языка. Аушвиц – перевод с немецкого языка. В 1939 году этот район Польши был занят немецкими войсками, и город Освенцим переименовали в Аушвиц. Комплекс нацистских концентрационных лагерей Аушвиц/Освенцим состоял из трёх лагерей: Освенцим I, Освенцим II (Биркенау), Освенцим III (Моновиц). Говоря об Освенциме/Аушвице, обычно имеется ввиду лагерь Биркенау. Но надо понимать, что началось всё, когда Тове (которую тогда звали Тола, это она после войны имя сменила) было 4 года, и воспоминания там минимальны. Но у Тов

Книга "Дочь Аушвица. Моя дорога к жизни" написана бывшим военным корреспондентом, писавшем о геноциде в Боснии и Герцеговине, Малкольмом Брабантом со слов бывшей юной узницы Аушвица Товы Фридман в 2022 году. Но основным автором считается Това Фридман.

Возрастное ограничение 16+

Это воспоминания 80-летней женщины о своём пребывании в польском еврейском гетто, а потом в концлагере Биркенау.

Аушвиц и Освенцим – название одного и того же лагеря. Освенцим – это перевод с польского языка. Аушвиц – перевод с немецкого языка. В 1939 году этот район Польши был занят немецкими войсками, и город Освенцим переименовали в Аушвиц.
Комплекс нацистских концентрационных лагерей Аушвиц/Освенцим состоял из трёх лагерей: Освенцим I, Освенцим II (Биркенау), Освенцим III (Моновиц). Говоря об Освенциме/Аушвице, обычно имеется ввиду лагерь Биркенау.

Но надо понимать, что началось всё, когда Тове (которую тогда звали Тола, это она после войны имя сменила) было 4 года, и воспоминания там минимальны. Но у Товы остались записи, сделанные её отцом, на них она и ссылается в своём рассказе.

Тове повезло, Холокост пережила и она сама, и её родители. Невероятно, но все остались живы. После войны семья перебралась в Америку, потом Това жила в Израиле и снова вернулась в Америку.

При подготовке книги Това опиралась не только на свои обрывочные воспоминания и записи отца, но, я так поняла, и на другие документы. Но менталитет-то уже сформировался, или я не знаю, как это охарактеризовать. В её тексте чувствуется неприязнь к Советскому Союзу.

Не могу спокойно читать о том, что Польша была оккупирована Советским Союзом. А русские, которые освободили концлагерь сначала были полны ликования, потом их радость сменилась шоком от увиденного в Освенциме, а потом они стали дебоширить и приставать к освобождённым из лагеря женщинам, насиловать их, заходили ночью в барак, где люди ещё жили после освобождения, и приходилось убегать. Това пишет, что русский чуть не изнасиловал её маму, и она еле отбилась. Не могу в это поверить. В семье, конечно, не без урода, но насиловать узницу Освенцима? Да там мужчины от женщин были неотличимы в своём уродстве от истощения. Кого там насиловать? И в то, что истощённая концлагерем женщина смогла отбиться от солдата, тоже сложно поверить, даже если предположить, что факт нападения был.

Однако, Това всё же утверждает, что день, когда пришли русские, всю жизнь она считала своим вторым днём рождения.

Про послевоенную Польшу тоже ужасы рассказывает. Когда она с мамой вернулась в свой город, знакомая, увидев их, сказала: "что ты тут делаешь, я думала Гитлер всех вас убил?!". Другие поляки тоже спрашивали, "почему вернулись, почему не передохли".

Отец нашёлся и вернулся в 1946 году, а тётю убили антисемиты уже после войны. Описаны нападения на евреев и их убийства в 46 году. Семья, запуганная русскими и антисемитизмом в Польше была вынуждена покинуть страну.

Мама Товы не хотела уезжать из страны, потому что боялась, что её тогда не смогут найти другие родственники.

Но всё было плохо: девочку били одноклассники, она не захотела быть еврейкой и даже надела крест, за что получила выговор от родителей. У родителей были сложности с трудоустройством.

В итоге семья нелегально выехала из Польши, легально было нельзя.

Вообще, всё так непонятно с этой семьёй. Не простые они. Все выжили.

Отец на немцев работал надсмотрщиком, собственноручно других евреев в поезда смерти загонял. Загонял, но терпел невероятные муки. Допустим. Возможно, за него такой выбор сделали, а он просто выбрал жизнь для себя и своей семьи, а не для каких-то других евреев. Но и ценности почти всё время были, вещи сохранить удавалось, и до последнего с женой и ребёнком не был разлучён.

Мать там тоже достаточно беспринципная. В то время, как нам известны истории русских женщин, которые, рискуя своей жизнью, прятали чужих еврейских детей, эта еврейская мать отпихнула своих родных племянниц, не попытавшись их спасти, когда её сестра пошла на смерть и просила защитить дочерей. Не приведи Господи, конечно, оказаться в подобной ситуации, но со стороны выглядит неприглядно. Но может потому и выжили сами.

Я уже не одну книгу прочитала про Холокост, евреев, концлагеря, и как-то не клеится у меня в голове. Все прочие, прочитанные мною книги, не противоречащие друг другу, а тут и в Освенциме Това жила в одном бараке с мамой, когда везде сказано, что дети жили отдельно. И Заболела и дифтерией, и скарлатиной, и её не уничтожили, а вылечили в лазарете Освенцима. Чудеса да и только.

После войны все обиделись на весь мир и на Польшу в первую очередь, мать так и вообще поклялась не говорить больше по-польски никогда и стала учить идиш. Интересно, а почему она его раньше не знала?

Това утверждает, что и спустя годы в польском городе Томашув-Мазовецки, где прошли первые годы её жизни, и куда она с мамой вернулась после войны, так и нет еврейской общины.

В 1950 году семья беженцами приехала в США. Там тоже была жизнь полная страданий и лишений.

Вера в бога у мамы Товы поколебалась, она впала в депрессию, перестала выходить в люди, стала терять язык, деградировала. В 40 лет у неё обнаружили рак молочной железы, она вылечилась, снова начала читать по-польски. Но болезненно не могла отпустить от себя дочь и умерла через 12 лет после войны, в 45 лет, через два дня после того как дочь от вуза на две недели поехала в Израиль.

Това стала психотерапевтом. Родила четверых детей. И всё у неё в общем-то хорошо сложилось. Но складывается ощущение, что она считает, что всю жизнь испытывает гонения и притеснения из-за своего еврейства.

Когда Това с мужем и детьми жила в Израиле, там тоже была война, тоже приходилось прятаться и терпеть лишения. Но эвакуировать детей она с мужем отказывалась, типа "я войну пережила, и они переживут, другие еврейские дети терпят, и мои будут терпеть". Чудна́я позиция.

  • Обзоры других книг о войне читайте в подборке:
Книги о войне | Мама в спорте | Дзен