— Знаешь, Дим, иногда мне кажется, что я вышла замуж за призрак.
Алина произнесла эти слова, глядя на отражение мужа в темном окне кухни. Он сидел за столом, уткнувшись в ноутбук, и даже не поднял головы. Только пальцы застучали по клавишам чуть быстрее.
— Алин, дай мне пять минут, — пробормотал он, не отрываясь от экрана. — Срочное письмо.
Пять минут. Как же она устала от этих пяти минут, которые растягивались на часы. Семь лет назад, когда они только поженились, Дима тоже говорил про пять минут. Тогда это казалось милым — такой целеустремленный, амбициозный. Она даже гордилась им.
— Срочное письмо в одиннадцать вечера? — Алина села напротив, сложив руки на груди. — В пятницу?
— Клиенты не спят, — отмахнулся Дима. — Ты же знаешь, как сейчас с бизнесом. Конкуренция.
Знала. Слишком хорошо знала. Конкуренция стала третьим лишним в их браке где-то на втором году совместной жизни. Сначала робко, потом все наглее, пока не заняла место рядом с Димой в постели, за обеденным столом, в их планах на выходные.
— Помнишь, как мы мечтали о детях? — тихо спросила Алина.
Пальцы на клавиатуре замерли. Дима медленно поднял голову, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на вину.
— Алин, не начинай. Не сейчас.
— А когда? — голос у нее дрожал. — Когда ты закончишь этот проект? Следующий? Или тот, что будет после?
Дима закрыл ноутбук. Резко, со щелчком. Встал, прошелся по кухне, остановился у окна.
— Я работаю для нас. Для нашего будущего.
— Какого будущего, Дим? — Алина встала тоже, подошла к нему. — Мне тридцать пять. Биологические часики тикают, а ты все строишь планы на завтра.
— Нужно обеспечить стабильность...
— Стабильность? — она засмеялась горько. — Знаешь, что стабильно в нашей жизни? То, что тебя никогда нет дома. То, что я ужинаю одна. То, что засыпаю одна, потому что ты до трех ночи сидишь с этим чертовым компьютером.
Дима обернулся. Лицо у него было усталое, осунувшееся. Когда он так постарел? Когда появились эти морщины вокруг глаз?
— Я стараюсь...
— Для кого? — перебила Алина. — Для меня? Я не просила тебя работать по шестнадцать часов в сутки. Не просила зарабатывать миллионы. Я просила быть рядом.
Повисла тишина. Только гудел холодильник да тикали часы на стене. Те самые часы, которые они выбирали вместе в первый год брака. Тогда время казалось их союзником.
— Ты не понимаешь, — наконец сказал Дима. — Рынок не прощает слабости. Остановишься — и тебя сметут.
— А семья прощает? — Алина подошла ближе. — Жена прощает?
Он отвел взгляд.
— Еще пару лет, и мы сможем...
— Пару лет? — голос Алины сорвался на крик. — Ты это говорил три года назад! И пять лет назад! Всегда еще чуть-чуть, еще немного!
Дима сжал кулаки.
— Я не могу бросить все сейчас. Слишком много вложено.
— А во что ты вложился? — Алина шагнула к нему вплотную. — В нас? В наш брак? Или только в свою карьеру?
— Не говори глупости.
— Глупости? — она отступила, словно он ее ударил. — Значит, глупости... Мои чувства, мои потребности — все глупости.
Дима потер лицо руками.
— Алин, я устал. Давай поговорим завтра.
— Завтра у тебя встреча с инвесторами. Послезавтра — презентация. А в выходные ты поедешь на конференцию. — Алина перечисляла монотонно, как заученный урок. — Я знаю твое расписание лучше, чем ты сам.
— Тогда ты должна понимать...
— Понимать что? Что я должна ждать? Всегда ждать? — Слезы наконец прорвались. — Ты знаешь, что я делала сегодня? Смотрела на детские коляски в магазине. Представляла, как мы гуляем втроем в парке. А потом вспомнила, что ты даже не помнишь, когда мы в последний раз гуляли вдвоем.
Дима шагнул к ней, протянул руку, но Алина отстранилась.
— Не надо. Не утешай меня. Лучше скажи честно — что для тебя важнее? Работа или я?
Он молчал. Долго молчал. И этим молчанием сказал все.
— Понятно, — прошептала Алина. — Значит, я снова проиграла твоим клиентам.
— Это не соревнование...
— Нет, Дим. Это именно соревнование. И я его проигрываю каждый день. Уже семь лет подряд.
Она повернулась и пошла к двери.
— Алин, подожди...
— Знаешь, — остановилась она на пороге, не оборачиваясь, — иногда мне кажется, что я вышла замуж за призрак. И с каждым днем ты становишься все более прозрачным.
Дверь закрылась за ней тихо. Дима остался один на кухне, глядя на свое отражение в темном окне. Призрак смотрел на него в ответ.
*****
Через пять лет Алина сидела в той же кухне, за тем же столом. Только теперь напротив нее был не ноутбук, а пустой стул. Дима переехал в съемную квартиру два месяца назад.
— Мам, а папа придет на мой день рождения? — спросил Артем, размазывая кашу по тарелке.
Алина подняла глаза от телефона. Сообщение от Димы светилось на экране: «Извини, совещание затянулось. Подарок передам завтра».
— Конечно, солнышко, — соврала она. — Папа очень занят важными делами.
Артем кивнул. Он привык к папиным важным делам. Привык так же, как когда-то привыкла Алина.
Ребенок появился на свет через год после того разговора на кухне. Дима был в командировке, когда начались схватки. Прилетел только на третий день, с букетом роз и извинениями.
— Я же не мог бросить переговоры, — объяснял он тогда, глядя на сына через стекло роддома. — Это наше будущее.
Будущее. Алина усмехнулась горько, вспоминая. Какое будущее может быть у семьи, где отец знает своего ребенка по фотографиям в телефоне?
Но вопрос сына выдернул Алину из воспоминаний.
— Мам, а почему папа не живет с нами? — Артем отложил ложку и посмотрел на нее серьезными глазами.
Как объяснить ребенку, что папа выбрал офис вместо дома? Что успех оказался важнее семьи?
— Взрослые иногда не могут жить вместе, — осторожно сказала Алина. — Но это не значит, что папа тебя не любит.
— А тебя он любит?
Вопрос ножом полоснул по сердцу. Алина встала, подошла к окну. Тому самому окну, где много лет назад увидела отражение призрака.
— Не знаю, малыш. Не знаю.
Телефон зазвонил. Дима.
— Алин, прости, я правда не могу сегодня. Клиенты из Германии, понимаешь...
— Понимаю, — перебила она. — Всегда понимала.
— Не начинай, пожалуйста. Мы же договорились...
— Договорились? — Алина засмеялась. — Мы договорились о многом, Дим. О детях, о семье, о том, что будем вместе. Помнишь?
Пауза. Слышно было, как на фоне кто-то говорит по-английски.
— Слушай, я перезвоню позже...
— Не надо. — Алина посмотрела на сына, который строил башню из кубиков. Один кубик, второй, третий... — Знаешь, что я поняла за эти годы?
— Что? — голос Димы звучал устало.
— Что ты не изменился. Совсем. Ты все тот же человек, который выбирает работу вместо семьи. Только теперь у тебя есть сын, которого ты тоже предпочитаешь не выбирать.
— Это несправедливо...
— Справедливо? — Алина прижала телефон к уху. — А справедливо ли то, что Артем засыпает, спрашивая, почему папа не читает ему сказки? Справедливо ли то, что на утреннике в садике он был единственным ребенком без отца?
— Я стараюсь...
— Стараешься? Для кого, Дим? Для нас или для своего эго?
Башня из кубиков рухнула. Артемка расстроился, начал собирать заново.
— Я обеспечиваю вас...
— Деньгами, — закончила Алина. — Только деньгами. А знаешь, чего хочет твой сын? Чтобы папа поиграл с ним в футбол. Чтобы научил кататься на велосипеде. Чтобы просто был рядом.
— После этого проекта...
— Стоп. — Алина закрыла глаза. — Не говори мне про проекты. Не говори про будущее. У нас есть только сегодня. И сегодня тебя здесь нет.
— Алин...
— Я устала ждать, Дим. Устала объяснять сыну, почему папа важнее его дел. Устала быть одинокой в браке.
— Мы же разведены...
— Формально. Но по сути я была одинока и тогда, когда мы жили вместе.
Артем подошел к ней, обнял за ноги.
— Мамочка, не плачь.
Алина погладила его по голове. Такие же темные волосы, как у Димы. Такие же серые глаза.
— Дим, твой сын обнимает меня, потому что видит, что мне больно. Такой малыш, а понимает то, чего не понимаешь ты в сорок пять.
— Что ты хочешь от меня?
— Ничего. — Голос Алины стал спокойным, почти равнодушным. — Я больше ничего от тебя не хочу. Хотела когда-то. Хотела мужа, отца для ребенка, партнера по жизни. Но ты выбрал другое.
— Я выбрал стабильность...
— Ты выбрал одиночество. Свое и наше.
Алина повесила трубку. Артем смотрел на нее снизу вверх.
— Мамочка, а мы с тобой построим башню?
— Конечно, солнышко. — Она села на пол рядом с ним. — Построим самую высокую башню в мире.
— А она не упадет?
Алина взяла кубик, поставила его аккуратно.
— Если строить правильно, с любовью и терпением, то не упадет.
Они строили молча. Кубик за кубиком. Алина думала о том, что некоторые башни рушатся не от ветра или времени. Они рушатся от равнодушия тех, кто должен был их беречь.
— Мамочка, — прошептал Артем, — а ты меня никогда не бросишь?
— Никогда, — твердо сказала Алина. — Обещаю. Честно-пречестно!
И в этот момент она поняла: иногда, чтобы построить новую жизнь, нужно перестать ждать того, кто давно превратился в призрак. Испарился. Даже если этот призрак когда-то был твоей любовью.
За окном зажглись огни в квартирах. Где-то семьи собирались за ужином. Где-то отцы читали детям сказки. А где-то, в современном офисе на другом конце города, сидел человек с ноутбуком и думал, что завтра обязательно позвонит сыну.
Завтра. Всегда завтра.
🎀Подписывайтесь на канал. Ставьте лайки😊. Делитесь своим мнением в комментариях💕