Она просыпалась каждое утро с тошнотой, а засыпала в слезах, из-за работы, которая из любимого дела превратилась в каторгу, а все потому, что начальник возомнил себя надсмотрщиком над подчиненными.
Повар, который разучилась дышать
Елена Кострова никогда не думала, что работа в ресторане может довести до панических атак. В свои 34 года она была опытным поваром, знала своё дело назубок и гордилась тем, что умеет готовить практически любое блюдо. Семь лет назад Елена устроилась в "Золотую ложку" - небольшой, но популярный ресторан в центре города, и тогда казалось, что это работа мечты.
Утром она вставала в пять утра, чтобы к семи быть на рабочем месте. Готовила завтраки для ранних посетителей, потом принималась за подготовку обеденного меню. Работала быстро, аккуратно, никогда не подводила. Коллеги её уважали, клиенты оставляли благодарные отзывы о кухне.
Всё изменилось полтора года назад, когда ресторан купил новый владелец. Старый шеф-повар ушёл на пенсию, а на его место пришёл Владимир Сергеевич Крутов - мужчина лет пятидесяти, с военной выправкой и привычкой говорить только на повышенных тонах.
С первого дня Елена почувствовала, что что-то не так. Когда Крутов входил на кухню, у неё холодели руки. Когда он смотрел на её работу, дыхание сбивалось. А когда начинал говорить своим жёстким голосом, в животе всё сжималось в комок.
Кухня как поле боя
Первый серьёзный конфликт произошёл через месяц после прихода нового шефа. Елена готовила фирменный крем-суп - рецепт, который знала наизусть. Но Крутов подошёл, попробовал и грохнул половником по столу.
"Что это за бурда?!" - заорал он так, что вся кухня замерла. "Я тебе сто раз говорил - соль надо добавлять в самом конце! У тебя что, память девичья?"
Елена покраснела до корней волос. "Владимир Сергеевич, я всегда так готовлю, и клиенты довольны..."
"Клиенты довольны дерьмом, потому что ничего не понимают в еде!" - он приблизился вплотную, нависая всей своей массой. "А я понимаю! И пока я здесь шеф, будешь готовить так, как я сказал!"
Остальные повара делали вид, что заняты работой, но Елена видела их взгляды. Стыд жёг щёки огнём. В туалете она проплакала десять минут, а потом вернулась и переделала суп.
Но это было только начало. Крутов словно выбрал её своей мишенью. Каждый день находил к чему придраться. То овощи нарезаны неровно, то мясо пережарено, то специи не те. Критика сыпалась как из рога изобилия, причём всегда при других сотрудниках.
"Кострова! У тебя что, руки из жопы растут?" - это была его любимая фраза. "Сколько можно объяснять одно и то же?"
Елена пыталась защищаться, объяснять, что готовит по стандартным рецептам. Но каждая попытка возражения встречала ещё более яростную реакцию.
"Не спорь со мной! Я в этом деле собаку съел, пока ты под стол пешком ходила!"
Паутина страха
Через полгода такой работы у Елены начались проблемы со сном. Она ложилась в постель и прокручивала в голове рабочий день: что сделала не так, за что завтра будет ругань, как избежать очередного конфликта. Сердце билось так сильно, что казалось, соседи слышат.
Потом начались панические атаки. Первая случилась прямо на рабочем месте. Крутов в очередной раз накричал на неё за "неправильно" приготовленное ризотто, и вдруг Елена почувствовала, что задыхается. Воздух не шёл в лёгкие, руки тряслись, а в глазах темнело.
"Что ты там рожи корчишь? За работу!" - рявкнул шеф, но Елена уже ничего не слышала. Коллеги отвели её в подсобку, дали воды, успокоили. Но с тех пор приступы стали регулярными.
Каждое утро, собираясь на работу, она чувствовала тошноту. Подходя к зданию ресторана, покрывалась холодным потом. А когда слышала голос Крутова, весь мир сужался до размеров булавочной головки.
"Увольняйся", - говорила мать. "Ну что ты мучаешься?"
Но Елена не могла. Платили хорошо, места повара в приличных ресторанах были на вес золота, а рекомендацию от Крутова она точно не получит. Плюс кредит за квартиру, больная мать на пенсии, которой нужно помогать. Увольнение казалось роскошью, которую она не могла себе позволить.
И ещё было что-то ещё. Что-то неуловимое, что держало её в этой токсичной ситуации крепче любых финансовых обязательств. Она не могла понять, что именно, но чувствовала: побег с работы будет означать поражение, капитуляцию перед чем-то важным.
Однажды Елену пожалела соседка
Переломный момент наступил в один из особенно тяжёлых дней. Елена пришла домой после очередного разноса, села на кухне и просто расплакалась. Плакала долго, навзрыд, как в детстве.
За стеной забеспокоилась соседка Мария Ивановна - женщина лет шестидесяти, которая до пенсии работала психологом в местной школе. Она постучала в дверь с чашкой чая и участливыми глазами.
"Леночка, что случилось? Ты так плачешь..."
Елена не планировала ничего рассказывать, но слова полились сами собой. О Крутове, о страхе, о том, что не может уволиться и не может работать.
Мария Ивановна слушала внимательно, иногда кивала. А потом сказала: "Знаешь что, у меня есть одна штука интересная. Метафорические карты называются. Хочешь попробуем разобраться, что с тобой происходит?"
"Это как гадание что ли?" - скептически спросила Елена.
"Нет, это инструмент для понимания себя. Через образы мы иногда видим то, что разумом не можем понять."
Елена отнекивалась ещё минут десять. "Не верю я в эти штуки", "Это всё ерунда", "Что карты могут мне рассказать такого, чего я сама не знаю?" Но Мария Ивановна была настойчива и в итоге принесла из дома коробочку с картами.
"Просто попробуй. Вытащи одну карту и расскажи, что видишь."
Елена нехотя протянула руку и наугад взяла карту из колоды.
Кукловод
На карте был изображён кукловод в театральном цилиндре. Его руки держали тонкие нити, которые тянулись к марионетке внизу. Но самое жуткое было в том, что марионетка имела лицо - грустное, покорное, с пустыми глазами. А за спиной кукловода виднелась ещё одна фигура - тень, которая держала нити, управляющие уже самим кукловодом.
"Что ты видишь?" - мягко спросила Мария Ивановна.
"Кукольный театр", - сказала Елена, разглядывая карту. "Кукловод управляет марионеткой, а кем-то управляет им самим."
"А что чувствует марионетка?"
Елена долго молчала. В горле встал комок. "Бессилие. Она хочет жить своей жизнью, но не может. Нити держат её, заставляют двигаться так, как хочет кукловод."
"А кукловод?"
"Он... он думает, что он главный. Но на самом деле он тоже марионетка. Им тоже кто-то управляет."
Мария Ивановна достала блокнот. "Лена, ты слышала слово 'проекция'?"
"Нет, не помню."
Проекция - это когда мы переносим на других людей наши собственные переживания, страхи или воспоминания. Как будто проецируем фильм из своей головы на экран реальности.
Она начала объяснять простыми словами...
Как работают проекции в нашей жизни:
- Перенос детских травм на взрослые отношения - строгий отец в детстве превращается в тирана-начальника в нашем восприятии;
- Наделение людей сверх-силой - мы делаем других больше, сильнее и влиятельнее, чем они есть на самом деле;
- Повторение знакомых ролей - неосознанно мы ищем ситуации, которые воспроизводят детские сценарии;
- Отдача своей власти - мы сами превращаем себя в жертву, даже когда можем влиять на ситуацию;
- Страх перед авторитетами - любая фигура власти воспринимается как угроза;
- Самосбывающиеся пророчества - ожидая плохого отношения, мы ведём себя так, что провоцируем его.
"Подумай о своём детстве", - предложила Мария Ивановна. "Кто у тебя был похож на этого начальника?"
Елена закрыла глаза, и перед ней встала картина: она маленькая, лет восьми, стоит перед отцом. Он кричит на неё за разбитую чашку, лицо красное от гнева, кулаки сжаты. "Рукожопая! Ничего тебе нельзя доверить!" А она стоит и дрожит, не смеет возразить, не может убежать.
"Папа", - прошептала она. "Крутов похож на моего отца."
Невидимые нити. Как мы отдаём свою силу
В следующие несколько встреч Елена с Марией Ивановной разбирали карту "Кукловод" по частям. Каждая деталь открывала новые слои понимания.
"Видишь нити?" - показывала Мария Ивановна на карту. "Кто их держит на самом деле?"
"Кукловод", - отвечала Елена.
"А кто даёт ему эту власть?"
"Ну... тот, кто управляет им?"
"Нет, Лена. Марионетка. Она сама позволяет этим нитям себя держать."
Это было озарение, от которого закружилась голова. Елена поняла: Крутов был не всесильным тираном, а обычным человеком с собственными проблемами и страхами. Сверх-силу ему давала она сама, проецируя на него образ грозного отца.
"Но как же так?" - спрашивала она. "Он же действительно кричит, унижает, ведёт себя отвратительно!"
"Да, ведёт. Но почему ты позволяешь ему это делать? Почему не ответишь, не поставишь границы, не скажешь 'хватит'?"
"Потому что он начальник!"
"И что? Начальник имеет право унижать подчинённых?"
Елена задумалась. Конечно, не имеет. Но в её картине мира начальник был фигурой неприкосновенной, как отец в детстве. Возразить означило получить ещё больше гнева.
"Лена, а что случилось бы, если бы ты сказала Крутову: 'Владимир Сергеевич, я готовлю профессионально уже много лет. Прошу разговаривать со мной уважительно'?"
"Он бы взбесился!"
"И что дальше?"
"Уволил бы меня!"
"А если бы не уволил? Если бы просто удивился, что тихая Лена вдруг заговорила?"
Елена представила эту сцену и поняла: она даже не знает, что случилось бы на самом деле. Потому что никогда не пробовала.
Как забрать свою власть
Простые техники возвращения личной силы:
- Техника "Стоп" - когда на вас кричат, мысленно скажите "стоп" и сделайте глубокий вдох. Это прерывает автоматическую реакцию страха;
- Визуализация защитного пузыря - представьте вокруг себя невидимую границу, через которую негатив не проходит;
- Якорение ресурсного состояния - вспомните момент, когда вы чувствовали себя сильной и уверенной. Зафиксируйте это ощущение в теле;
- Проговаривание границ - чётко формулируйте свои требования: "Я прошу разговаривать со мной спокойно";
- Техника "Серый камень" - отвечайте на агрессию максимально нейтрально, не давая эмоциональной подпитки.
Практические шаги выхода из токсичных рабочих отношений:
- Документирование инцидентов - записывайте случаи неподобающего поведения с датами и свидетелями;
- Разговор с HR или вышестоящим руководством - официальное обращение по поводу рабочей атмосферы;
- Поиск союзников среди коллег - часто агрессивный начальник третирует не только вас;
- Подготовка плана "Б" - поиск новой работы параллельно с решением текущих проблем;
- Обращение к специалистам - психолог поможет проработать детские травмы, юрист - трудовые права.
Первая победа Елены
На следующий день Елена пришла на работу с твёрдым намерением. Она повторяла про себя: "Я профессиональный повар. Я имею право на уважение. Крутов - обычный человек, не мой отец."
Конфликт не заставил себя ждать. Крутов подошёл к её рабочему месту в обычной манере - шумно, агрессивно.
"Кострова! Опять этот соус жидкий как вода! Сколько раз говорить?"
Обычно Елена бы сжалась, начала оправдываться. Но теперь она выпрямилась, посмотрела ему в глаза и спокойно сказала:
"Владимир Сергеевич, соус приготовлен по стандартному рецепту. Если у вас есть замечания по технологии, давайте обсудим их конструктивно. И прошу разговаривать со мной уважительно."
Повисла тишина. Вся кухня замерла. Крутов таращился на неё как на привидение.
"Что... что ты сказала?"
"Я сказала, что готова обсуждать рабочие вопросы, но в корректной форме."
Елена ожидала взрыва. Но Крутов вдруг растерянно посмотрел по сторонам, буркнул что-то про "зазнавшихся поваров" и ушёл. Больше в тот день он к ней не подходил.
Интрига: когда марионетка становится человеком
Прошло две недели с того разговора, и Елена заметила удивительную вещь: Крутов изменился. Не кардинально, но заметно. Он всё ещё был резким и требовательным, но кричать на неё перестал. Более того, иногда даже хвалил её работу.
"Хороший получился борщ", - сказал он как-то, проходя мимо. Елена чуть не упала от удивления.
Но главное изменение произошло с ней самой. Панические атаки прекратились. Сон наладился. Она снова начала получать удовольствие от готовки.
"Понимаете", - говорила она Марии Ивановне за вечерним чаем, - "оказывается, я сама давала ему власть надо мной. А когда забрала её обратно, он стал обычным человеком."
Но история на этом не закончилась. Через месяц к Елене подошла молодая стажёрка Наташа - девочка лет двадцати, которая только пришла работать на кухню.
"Елена Михайловна", - робко сказала она. "А как вы научились так с шефом разговаривать? Он на меня каждый день кричит, а я не знаю, что делать."
И Елена поняла: цепочка может продолжаться. Крутов, не получая эмоциональной подпитки от неё, переключился на более слабую жертву. А она может либо промолчать, либо передать свой опыт дальше.
Новая интрига: кто следующий разорвёт цепь?
Теперь перед Еленой встал новый вопрос: что делать с этим знанием? Помочь Наташе найти свою силу? Поговорить с руководством о методах Крутова? Или сосредоточиться на своей жизни?
А ещё она заметила, что дома тоже начала вести себя по-другому. Перестала соглашаться с мамой по любому вопросу, начала высказывать своё мнение. И мама, как ни странно, стала относиться к ней с большим уважением.
"Власть не берут", - размышляла Елена. "Её отдают. И я так долго отдавала свою всем подряд, что забыла - она у меня есть."
Но какие ещё нити держат её жизнь? Где ещё она играет роль марионетки, не замечая этого? И главное - готова ли она к тому, что, забирая свою силу, придётся взять на себя ответственность за свои решения?
Ведь быть жертвой иногда проще, чем быть хозяином своей судьбы...
Очередная битва. Сила всегда требует ответственности
История Елены показывает, что изменить токсичные отношения можно, но это только начало пути. Что происходит с человеком, который всю жизнь был ведомым, когда он вдруг становится ведущим? Как не превратиться из жертвы в тирана? И главное - как научиться использовать свою силу с мудростью?
Следите за продолжением истории наших героев, которые находят в себе смелость менять не только своё отношение к проблемам, но и саму реальность вокруг себя.