Катя позвонила мне в истерике смеха. "Ты не поверишь, что творится у меня дома!" - задыхалась она. Оказалось, к ней приехал французский коллега Пьер, и первый же день в российской квартире превратился для него в экскурсию по музею непонятных предметов.
"Он каждые пять минут что-то фотографирует и спрашивает: "Что это? Зачем? Как работает?" - рассказывала Катя. - Я уже устала объяснять самые обычные вещи. А он записывает все в блокнот как антрополог, изучающий неизвестное племя".
К концу недели у Пьера накопился целый список "загадок русского быта", которые Катя попыталась мне пересказать. Оказалось, мы живем в мире вещей, которые больше нигде не существуют.
"Почему у вас музей на кухне?"
Первый шок Пьер пережил, увидев Катин сервант с хрусталем. "Он стоял перед стеклянными дверцами и спрашивал: "Это музей? Почему посуда за стеклом? Вы боитесь ее разбить?" - смеялась Катя.
Попытки объяснить, что хрусталь достается только по особым случаям, провалились. "Пьер не мог понять логику, - рассказывала она. - Говорил: "Зачем покупать то, чем не пользуешься? У нас красивая посуда стоит на кухне и используется каждый день".
Особенно его поразили хрустальные рюмки в количестве 12 штук. "Он спросил: "Вы часто устраиваете банкеты на 12 человек?" А когда я сказала, что рюмки достались от бабушки и я ими вообще не пользуюсь, он просто опешил".
Пьер попытался выпить из хрустальной рюмки обычную воду. "Катя чуть не упала в обморок! - смеюсь я. - Представляю ее лицо!"
- "Да, я закричала: "Не трогай! Это праздничное!" А он говорит: "Но сегодня же праздник - я приехал в гости"".
"Зачем хранить мусор?"
Следующим открытием стали банки. "Пьер открыл шкаф на кухне и обнаружил мою коллекцию пустых банок из-под варенья, кофе, детского питания, - рассказывала Катя.
- Он спросил: "Ты что, коллекционируешь мусор?""
Объяснить французу концепцию "авось пригодится" оказалось невозможно. "Я говорила, что банки могут понадобиться для консервации, для хранения круп, для рассады. А он отвечал: "Но зачем хранить их два года? В магазине же продаются новые банки специально для консервирования".
Пьер был особенно поражен банкой из-под французского паштета, которая стояла у Кати уже три года. "Он сказал: "Это же реклама нашей продукции! Вы превратили упаковку в предмет интерьера!" - хохотала Катя.
Но венцом коллекции стал пакет с пакетами. "Пьер долго молча разглядывал этот пакет, а потом спросил: "Это русская матрешка из пакетов?" - рассказывала Катя. - Я пыталась объяснить, что пакеты пригождаются для мусора, для покупок, для дачи. А он говорил: "У нас есть мусорные мешки для мусора и многоразовые сумки для покупок. Зачем все усложнять?"
"Ваша ванная как отель"
Третий культурный шок Пьер пережил в ванной. "Он увидел коврик на полу и спросил: "Зачем ковер в мокром помещении? Он же будет плесневеть!" - рассказывала Катя. - Я объясняла, что по холодной плитке неприятно ходить босиком, что есть специальные водостойкие коврики. А он качал головой: "Мы используем полотенца для ног".
Еще больше его поразили занавески на окне ванной. "Пьер говорил: "У нас ванная комната - это техническое помещение. Зашел, помылся, вышел. А у вас это жилая комната с декором и уютом"".
Полочка с косметикой довершила картину. "Он считал баночки с кремами и шампунями: "Зачем столько? Достаточно одного шампуня и одного крема". А у Кати там была целая косметическая лавка! - смеялась она. - Я говорила: "Разные кремы для разных случаев". А он: "Какие случаи? Крем есть крем".
"Это склад или квартира?"
Особый восторг у Пьера вызвал Катин балкон. "Он открыл дверь на балкон и ахнул, - рассказывала она. - Там лыжи, елка, банки с соленьями, старый телевизор, дачная мебель. Он спросил: "Это склад?" А я: "Это балкон".
Концепция балкона-кладовки оказалась непостижимой для французского ума. "Пьер говорил: "У нас балкон - это продолжение дома. Там стоят стол, стулья, цветы. Летом завтракают, читают. А у вас балкон - это музей ненужных вещей".
Катя попыталась объяснить логику: "Куда еще деть сезонные вещи в маленькой квартире?" Но Пьер не сдавался: "Зачем хранить то, чем не пользуются? Мы либо выбрасываем, либо снимаем отдельную кладовку".
Полка с гостевыми тапочками окончательно сломала французскую логику. "Пьер пересчитал пары: десять одинаковых тапочек! - рассказывала Катя. - Спросил: "Вы ждете автобус гостей?" Я объяснила, что у нас не принято ходить по дому в уличной обуви. А он: "Я могу остаться в носках".
Оказалось, что во Франции гостям никто сменную обувь не предлагает. "Они либо ходят в своей обуви, либо носят специальные домашние ботинки, - рассказывала Катя. - А наши гостевые тапочки для Пьера - это как выдача униформы посетителям музея".
Разнообразие тапочек его добило: "Махровые, кожаные, с закрытым носом, с открытым. Пьер говорил: "У вас магазин обуви в прихожей!".
Система двойных дверей поставила Пьера в тупик. "Он открыл железную дверь, а за ней еще одна, деревянная! - хохотала Катя. - Спросил: "От кого вы прячетесь? Это же крепость!" Я объясняла про безопасность и звукоизоляцию. А он: "У нас одна дверь с двумя замками. Этого достаточно".
Пьер сравнил квартиру с банковским сейфом. "Говорил, что чувствует себя как в средневековом замке. А я думаю - ну и хорошо, безопасность превыше всего!"
Кухонная техника привела Пьера в полное недоумение. "Он увидел электрический чайник и обычный на плите, - рассказывала Катя. - Спросил: "Один сломался?" Я объяснила, что в обычном чайнике вода вкуснее, что это традиция. А он покрутил пальцем у виска: "Вода есть вода"".
Еще больше его удивили запасы продуктов. "Пьер открыл шкаф и увидел консервы, крупы, макароны на полгода вперед, - смеялась Катя. - Спросил: "Вы готовитесь к войне?" Я говорила про "черный день", про запасы на всякий случай. А он: "У нас покупают продукты на неделю максимум"".
К концу недели Пьер составил теорию о русском доме. "Он сказал Кате: "Вы живете в театре, где у каждой вещи есть костюм", - рассказывала она. - И правда: у нее салфетки в вязаных чехлах, чехол на сиденье унитаза, декоративные полотенца, которыми не вытираются".
Особенно его поразил ковер на стене в спальне. "Пьер стоял и тупо смотрел на него, - хохотала Катя. - Потом спросил: "Это упало с пола на стену?" Я объясняла про традиции, про уют, про звукоизоляцию. А он: "У нас на стенах висят картины, а ковры лежат на полу"".
"Вы живете как короли"
Самым трогательным моментом стал финал визита. "Пьер сказал, что теперь понимает, почему русские так не хотят переезжать, - рассказывала Катя. - Он говорил: "Вы создаете не просто дом, а целый мир. Каждая вещь что-то значит, каждая традиция что-то символизирует"".
Его финальная формулировка стала хитом: "Русские живут так, как будто готовятся одновременно к празднику, войне и музейной выставке". И ведь точно подметил!
"У нас дом - это функциональное пространство, - говорил Пьер. - У вас дом - это философия". Возможно, поэтому нам так трудно расставаться с привычными вещами и традициями.
"Знаешь, я впервые посмотрела на свой дом глазами иностранца, - призналась Катя. - И поняла, что мы действительно странные. Но в хорошем смысле. Мы умеем находить красоту и смысл в самых простых вещах".
Пьер уехал, но до сих пор присылает фото "русских загадок" из других домов, где бывает. "Он стал экспертом по нашему быту, - смеется Катя. - Теперь всем французам рассказывает про пакеты с пакетами и хрусталь за стеклом".
А еще он признался, что русский дом - самое уютное место, где он когда-либо был. "Говорил, что у нас каждый уголок обжит, что чувствуется забота о доме и любовь к нему. Что мы не просто живем в квартирах, а создаем маленькие вселенные".
Может быть, наши "странности" - это и есть наша сила? Умение превратить обычную квартиру в дом, а дом - в крепость души?
После разговора с Катей я прошлась по своему дому глазами Пьера. И знаете что? Обнаружила все то же самое: банки, пакеты, гостевые тапочки, запасы круп. И поняла - да, мы странные. Но это наша прекрасная странность, которая делает нас теми, кто мы есть.
А что из этого списка есть у вас дома? Узнали ли себя в рассказе Кати? Или, может быть, ваш дом удивил бы Пьера еще больше?