Цель данного текста – авторское высказывание, максимально свободное от прямого или скрытого цитирования «общих мест» о русском авангарде. При этом я не претендую в сжатом формате изложить всю проблематику этого грандиозного феномена - для этого больше подошёл бы формат лекционного курса. В нём имело бы смысл затронуть не только историю русского и европейского искусства, но и социально-политическую подоплёку, философию и религию, науку, поэзию, магию, фольклор... Русский Авангард – максимально разношёрстный зверь - Зверь о три-десяти головах.
Мой первый тезис о русском авангарде: русского авангарда не было. Его не было в том смысле, в котором «были» готика, барокко, импрессионизм, кубизм и прочие громкие всплески океана мирового искусства. Я хочу сказать, что авангарда не было как стиля. Авангард существовал как движение, как общее для большинства русских художников начала XX века умонастроение. Революционное, экспериментальное, мистериальное. Несмотря на современный тренд связывать живопись авангарда с эзотерическими движениями эпохи (теософией, антропософией и др.), мы в данной статье постараемся избежать какой-либо мистики, каких-либо ассоциативных неопределённостей, и сосредоточимся на распознавании сугубо эстетических качеств исследуемых предметов русского искусства.
Это не значит, однако, что наш метод постижения станет экзотерическим, то есть общедоступным. Стремясь избежать, с одной стороны, банальностей, а с другой - чрезмерных мистификаций, мы сосредоточимся, рискнём сказать это вслух, на эзотерическом эстетизме – то есть, в нашем понимании, тех гранях искусства, которые доступны «нормальному» восприятию, не связанному с какими-то изменёнными состояниями сознания - и всё же требующих более вдумчивых, чем мы привыкли, рефлексий. Прежде всего, своих собственных - и отчасти авторских - ощущений.
В моём понимании, авангард - это игра с огнем. Таким и должен быть штурмовой отряд искусства. Авангард как понятие - изначально военный термин. Дело здесь не в том, что на определенном этапе истории искусства «такое-вот-искусство» становится, согласно некому искусствоведческому консенсусу, «передовым» по отношению к другим стилям и направлениям. Во-первых, с другими ветвями генеалогического древа искусства авангард соединён очевидными нитями. Причём если о связях авангарда с импрессионизмом, постимпрессионизмом, кубизмом, футуризмом или символизмом высказались уже все, кому не лень, то в качестве относительно неизбитого, хотя и не очевидного сравнения, предлагаю оценить связь авангарда с передвижниками. В чём она состоит? И те, и другие высоко оценивали социально-преобразующую роль искусства. И те, и другие обратились к национальной, отечественной тематике. Передвижники – через исторический нарратив, авангардисты – через национальную стилизацию – в низовом варианте – через лубочность, в высоком - через иконность своих работ. И те, и другие стремились сделать искусство доступным для всех. Передвижники – через проведение выставок на обширном русском пространстве. Авангардисты – попыткой найти общедоступный, не требующий специальной подготовки и специфической образованности язык искусства. Искусство как музыка. Что касается последней инициативы, то надежды мастеров авангарда оправдались в малой степени. И если картины Кандинского одинаково понятны как ребёнку, так и интеллектуалу, то для обывателя они, как правило абсурдны и «нечитаемы».
Следует отметить, что авангард в этом отношении был – и стал - скорее интернациональным проектом для эстетов, чем национальным искусством для всех. Наверное, не стоит этому удивляться. Так, классическая музыка, на опыт восприятия которой и ориентировался Василий Кандинский, или Михаил Матюшин (оба – замечательные музыканты), причём как гармонически правильная, так и авангардная, была и остаётся «элитарным» эстетическим опытом. Тем не менее, корреляции даже с искусством передвижников налицо. Схожести в общих моментах – достаточно. Наверное, их не меньше, чем расхождений в деталях.
Хочется отметить, что русский авангард переворачивает шахматную доску, он меняет правила игры, несмотря на хорошо изученные генеалогические связи и истоки. Не стоит недооценивать истоки. Авангард - не чёрт из табакерки. И как отдельный феномен, мы рассматриваем его лишь в данном эссе, в определённом смысле искусственно изолируя его. С этой оговоркой, осмелюсь высказать следующую мысль: русский авангард как цивилизационный тренд выдвигает искусство на передний край эволюции миропорядка. Не экономику, как марксизм, не политику, не науку - Искусство. Авангард - это не «когда все ярко, грубо, дико и абстрактно». Авангард - это когда искусство становится застрельщиком новых времён. Тем сегментом культуры, которому принадлежит почин в формировании нового миропорядка. Как и в параллельно раскрывающихся политических теориях, прежде всего социалистических, однако в том числе и евразийских, и консервативно-революционных, авангард стремится путём эстетического воспитания, то есть методом воспитания чувств, сформировать нового человека. Авангард несёт в себе заряд практической антропологии.
Отсюда его кураж, энтузиазм, радость. Даже в эсхатологии, даже в реализации конфликтных моментов бытия. Взгляните на работы Кандинского с их вихрями столкновений, эскападам цвета, вечными нападками одних форм на другие, врезаниями, бесцеремонными вклиниваниями их друг в друга... Но каков цвет этих форм... Эти формы – цветоносители, по аналогии с ракетами-носителями. Сколько энергии в нём, сколько заряженности. Воистину, так звучит эсхатологический оптимизм. Возьмём, для разнообразия, Павла Филонова с его «Пиром королей».
В этой мрачной, гротескной, трагической сатире на упадок политических и религиозных нравов… сколько всё же в ней пульсирующей, мерцающей болотными огоньками, биологической натуральности… тёмной, кадаврической витальности.
Русский авангард – это всегда экстатическое, утверждающее, аффирмативное искусство. Даже если и беспредментное, а значит, в узком смысле и бесчеловечное. Хотя, именно по своим интенциям, авангард предельно антропологичен – просто его не удовлетворяет нечувствительный к тонким материям человек. Авангард стремится пестовать сверхчеловека. Такого, который услышит цвет как музыку. Такого, который увидит статичный рисунок - как экстатическое движение.
Авангард инициативен. Его мега-проекты по изменению жизненной среды и антропологического статуса человека не оправдались при жизни большинства его художников? Что с того? Тем драматичнее ситуация: мы осмысляем самую известную неудачу в мировом искусстве. Впрочем, проект Ренессанс тоже может быть провозглашён неудачным. Идеи Пико делла Мирандолы, Марсилио Фичино и других неоплатоников, создаваших интеллектуальный фундамент эпохи Леонардо, Корреджо и Микеланджело не были реализованы. Случись по-другому, мы бы жили в земном раю… однако не возник бы великий маньеризм как разочарованная реакция на неудачу Возрождения. Если мы смотрим на мировую историю реалистично, умеренно пессимистично, анти-утопично, то все великие культурные проекты – вспомним для верности и Просвещение, грандиозный оптимизм которого был высмеян уже в конце 18 века Маркизом де Садом, а также немецкими романтиками.
Планы авангардистов по переустройству человеческого сознания и, соответственно, миропорядка были наивны, их ожидания не оправдались? Возможно. Но результаты самой попытки были яркими, они по сей день способны питать и вдохновлять на масштабные проекты. Авангардисты преследовали невозможные цели. Их наивная вера питала их творческий порыв, и рождались шедевры, которые впечатляют по сей день. Кроме того, авангард зачал со своей современницей эпохой сына, имя которому - дизайн...
Авангард – это «прощупывание почвы канона, догмы, академизма» на предмет их слабостей. Попытка экспериментальным образом установить красные линии. Порой он срывается в откровенное хулиганство,
или в претенциозный эпатаж (см. Автопортрет Машкова и Кончаловского), но даже в этих случаях он оставляет себе алиби. В случае "Венеры" Ларионова - в виде христианской символики, отсылки к Благовещению и к авангардистских выпадам, эскападам в сторону «бесстыжих мадонн Рафаэля, Тициана, Рубенса». Эта живопись парадигмы, а не пьяный дебош. Иллюстрация манифестов, программная работа.
Авангард стремится достичь высочайшей, и острой как бритва Ван Гога грани, оседлать тот опасный гребень волны, находясь на котором когда мы способны прочитывать форму, позу, фактуру, но должны задействовать воображение, всё внимание, фокусировку, наблюдательность. Рассмотреть детали анализирующим взором глаза - сканера. Художник стремится уйти максимально далеко за фарватер, заплыть за буйки, но так, чтобы сохранилась харизма изображаемого.
Речь идёт о тенденции к максимально аккуратному расположению форм, которые должны оставаться живописными, то есть выполнять традиционную задачу искусства - создание цельного визуального артефакта. С другой стороны - бескомпромиссно избавляться от привязанности к какой-либо объективности. Отказ от функции репрезентации, не важно реалистической, символической или допустим сюрреалистической.
Аккуратность чертёжника, позволяющая, по словам Лисицкого, острием пера, в отличие от распушённой кисти, "добраться до извилин". Что значит "добраться до извилин"? Я полагаю, что речь идёт о таком эстетическом воздействии, которое затрагивало бы те пласты восприятия, которые искусство прежних времён если и принимало в рассчёт (а оно их принимало), однако маскировало тонкие гармонии поверхностными эффектами: симуляцией текстур, объёмов, цвета, исторической или литературной сюжетностью. Под всеми этими слоями тихо дремали тончайшие геометрические сопоставления, соответствия, сдвиги. Незаметными проходили гармонии динамических ритмов.
Посмотрите на этот компактный, уравновешенный экземпляр супрематизма. Композиция устроенная, и всё же не ещё не остывший, как чаинки, только-только осевшие на дно чашки. Не симметричная, а сохраняющая - и передающая заряд - случайных флуктуаций, аллеаторику парений и витаний в безвесии.
Можно сказать, что авангард, растворив маскировочные слои осознанных красот, уродств и прочих симуляций реальности, вывел на свет эстетическое бессознательное. Значит ли это, что Рафаэля, Леонардо и Рубенса не волновали те же проблемы искусства, которые будут будоражить Малевича, Кандинского, Филонова? Конечно же, волновали. Просто тогда они проходили под грифом базового, чуть ли не чернового, композиционного продумывания, каркасом, которому затем предстояло обрасти мясом лессировок, валёров и прочих светотеневых моделировок. Символикой, маньеристическими искажениями, экспрессионистским гротеском, чем угодно...
Отныне работа с цветом и формой становится альфой и омегой искусства. Какую цель преследует художник? Только лишь "сделать всё правильно", согласно тем или иным, новым или старым критериям правильности, концепциям истинности. Правил больше нет! Это единственное правило. А значит, в полном смысле - нет и его самого: художник авангарда может обращаться и к традиционным формам. Не потому, что он этого хочет, а потому, что он ничего себе априори не запрешает, в том числе и этого.
Авангардист значит экспериментатор, это не только художник... Над чем эксперимент? Безусловно, над своим собственным, а также зрительским визуальным восприятием. Авангард - это лаборатория алхимика, где после прогонок в воображаемых ретортах в сухом остатке остаётся дистиллят движения, пустоты, напора, союза, конфликта и многих других принципиальных вещей... Объем отныне выступает как объем, а не как чучело для навески фактуры, света, сентиментальных и героических историй. Связь как связь, дистанцирование как дистанцирование, уход от столкновения как уход от столкновения. Вещи в себе становятся чувствами для нас. Чувство завихрённого, скрученного пространства, чувство черного цвета...
Является ли всё это эзотерикой? Лишь в той степени, в которой ей является психоанализ, или высшая математика. Искусство не для всех, но для каждого. Как на всех влияют солнечные бури, но не каждый отдает себе в этом отчет и рефлексирует об этом. Русский авангард этих рефлексий безусловно требует. Это принципиальный момент. Авангард в отличие от позднейших течений постмодернизма, практически всегда оформлен, аккуратен и завершен. Даже если эта аккуратность проявляется необычным образом. Мир авангарда - это мир сделанных вещей. Художники - дизайнеры, архитекторы - инженеры..
Деликатность выходит из-под спуда, из серой зоны, из области само собой разумеющегося и не нуждающегося в активном "высвечивании", становится самобытным феноменом, явленной идеальностью... От мира вещей к миру идей : идеям взлёта, баланса, потери равновесия, суеты, охваченности...
Ещё одна важная пульсация русского авангарда - они
чувствовали в себе силу, способную преобразовать мир... Это прослеживается отчетливее всего в конструктивизме Талтлина и его единомышленников - здесь
достигает своего акне этот утопический тренд. Впрочем, у того же Малевича он заметен в прото-конструктивистских архитектонах, и даже ещё раньше - в таких кубофутуристических вещах, как "Усовершенственный портрет Клюна".
Найдите на нём двуручную пилу - не абсурдный элемент, а знаковая отсылка к ремесленному труду, а также дымовую трубу - возможно, отсылку к индустриальному производству, хотя скорее всё же, согласно основной теме картины - к крестьянской избе...
Мы совершили с вами небольшую вылазку в авангардный лес, полный опасностей, диких провокаторов и невиданных зверей. Как и всякий волшебный лес, согласно Проппу - грозящий и манящий неким инициатическим опытом. Опытом эстетической инициации. Задержетесь ли вы в нем на подольше - на свой страх и риск - решать вам.
Финальное напутствие: при встрече с авангардом пользуйтесь своим собственным бэкграундом. Это течение искусства чрезвычайно валентно – оно хорошо стыкуется с другими дисциплинами, и помимо собственно искусствоведения. Философией, психологией, социологией, и не только. Как сказал замечательный искусствовед Чечот: настоящий искусствовед обязан быть кем-то ещё…
Пользуясь случаем, приглашаю вас в Русский музей на грандиозную выставку «Наш Авангард». Самостоятельно или в сопровождении вашего покорного слуги – на встречу с неукротимым экзотическим зверем, этой лернейской гидрой, живым мифом – феноменом искусства «слишком диким чтобы жить, но слишком редким, чтобы сдохнуть».
_______________________________
P.S. Если вам было интересно читать этот текст, подписывайтесь на канал, будут и новые!
При желании - заходите и на мой телеграм-канал.
Также жду вас в Петербурге на прогулках по Эрмитажу, Русскому, Эрарте, и не только. До новых встреч!