Слушайте, недавно ко мне в гости зашла соседка Галя. Сидим, чай пьём, и она мне такую историю рассказала... Я до сих пор не могу её из головы выкинуть. Про знакомого её мужа — Артёма зовут. Владеет небольшим кафе в нашем районе, знаете, там где раньше была химчистка?
Так вот, Галя говорит, приходит к ним Артём месяц назад весь бледный, трясущийся. Муж её с ним вместе в техникуме учился, дружат до сих пор. И вот сидит Артём у них на кухне, руки дрожат, сигарету за сигаретой курит.
— Коля, — говорит, — я тебе сейчас такое расскажу... Ты меня возненавидишь, наверное.
А дело было так. Лет пятнадцать назад Артём совсем другим был. Молодой, денежки водились, машина хорошая. Девчонок менял как перчатки, гулял каждые выходные. Ну, молодость, понимаете. Кто из нас грешным не был?
В ту злосчастную ночь он с друзьями в клубе отмечал что-то. День рождения чей-то или новую работу — уже не помнит. Потом поехали компанией на дачу к кому-то, там продолжили. К утру все были... ну, скажем так, не очень трезвые. А Артёму нужно было девчонок развезти по домам.
— Дурак я был, — говорит Галя, что он рассказывал, — думал, что мне всё можно. Молодой, наглый, деньги есть. Правила не для меня.
Выехал за город рано утром. Голова трещала, тошнило, хотелось поскорее всех развезти и домой завалиться. Решил сократить дорогу через деревню. Дорога узкая, извилистая такая. И тут перед ним плетётся старенький жигулёнок. Еле-еле ползёт.
За рулём мужик лет пятидесяти, а рядом девочка сидит. Школьница, с рюкзачком. Наверное, в школу ехали или из школы — уже не помню, как Галя говорила.
Артём сигналить начал, мигать. Мол, давай, дедуля, поторапливайся. А дорога узкая, обогнать негде. Водитель жигуля, видимо, понял, что мешает, газу прибавил. Но Артёму и этого мало показалось.
И вот решил он обогнать на совсем узком участке. Лихо так, с риском. Жигулёнок в сторону метнулся, водитель не справился с управлением — может, испугался, может, не успел среагировать. Машину понесло прямо в дерево.
Артём остановился, назад сдал. Подбежал к месту аварии. Водитель уже мёртвый был — шею сломал, видимо. А девочка живая, но машина дымиться начала, потом и вовсе загорелась. Дверь заклинило, она выбраться не может.
— Помогите! — кричит. — Помогите мне!
И смотрит прямо на Артёма. Он потом говорил, что эти глаза его до сих пор во сне мучают. Полные ужаса, но ещё и надежды. Она верила, что он её спасёт.
А он... он испугался. Не физически даже, а как-то по-другому. Испугался ответственности. Что его обвинят в аварии. Что жизнь сломается. Репутация, деньги, всё к чёртовой матери пойдёт.
Сел в машину и уехал. Просто взял и уехал, оставив ребёнка умирать.
Девочку спасли другие люди, но поздно. Она выжила, но огонь изуродовал её страшно — лицо, шею, руки. Артём об этом из новостей узнал, но никому не сознался, что свидетелем был.
Первые годы его кошмары мучили. К психологу ходил, таблетки пил. Со временем, конечно, притупилось всё, но полностью не прошло. Бизнес он построил, кафе открыл неплохое, но внутри пустота какая-то была. С девушками крутил романы, но серьёзного ничего не получалось.
— Думал, забыл уже, — рассказывал он Галиному мужу, — что всё в прошлом осталось. А оказалось, что есть вещи, которые не забываются. Они просто ждут своего часа.
Полгода назад к нему в кафе новая официантка пришла устраиваться. Надя звали. Девушка странная была — всегда в закрытой одежде ходила, даже когда жара стояла. Водолазки, кофты с длинными рукавами. Работала хорошо, быстро, посетители хвалили. Но что-то в ней было такое... неприступное.
Артём, по привычке, решил к ней подкатить. Пригласил после работы погулять. А она ему так холодно:
— Займитесь лучше теми, кому вы интересны.
Он аж взбесился от такой наглости. Не привык к отказам, особенно от подчинённых. И тут у него в голове план созрел — как проучить заносчивую девицу.
На следующий день собрал весь персонал и объявил, что кто-то из официанток ворует дорогие продукты. И прямо на Надю указал пальцем.
— Что вы, — говорит она, — я никогда в жизни ничего не брала.
— Тогда не откажетесь доказать это? — усмехнулся Артём. — Покажите содержимое сумки.
Надя без возражений сумку вывернула. Там обычные женские мелочи — ключи, кошелёк, помада какая-то.
— А теперь, — говорит Артём, — снимайте эту кофту. Под такой одеждой можно полкафе вынести.
Надя долго на него смотрела. Молчала. Персонал весь притих — всем неловко стало от происходящего.
— Ну что, — настаивает он, — я же не прошу вас раздеться. Просто кофту снимите, и я отстану.
И тут Надя медленно стянула широкий свитер. Все ахнули. Её плечи, шея, руки — всё было покрыто шрамами от ожогов. Кожа стянутая, бугристая, с явными следами пластических операций.
А Артём в тот момент понял, что смотрит в те самые глаза. Те, что видел в кошмарах пятнадцать лет.
— Извините, все по домам, — хрипло выдавил он и выскочил из кафе.
Всю ночь не спал. По квартире ходил, курил одну за другой. Она жива! Она нашла его! Но как? Зачем? Что ей нужно — деньги? Месть?
Утром Надя на работу не вышла. Артём адрес её у администратора выпросил и поехал к ней домой. Квартирка на окраине, в старом доме. Дверь открыла та же Надя, но уже в очках, с заложенным носом — простыла, видимо.
— Ой, это вы, — удивилась она. — Извините, заболела, не успела предупредить Михаила.
Он в квартиру прошёл. Маленькая однушка, на диване пожилая женщина лежит — мать Нади. После инсульта ноги у неё отказали, сама не ходит.
— Надюш, — говорит мать, — хоть чаю гостю предложи.
— Нет, спасибо, — мотнул головой Артём, — я ненадолго.
Вышли на кухню. Он конверт с деньгами на стол положил.
— Оставайтесь дома, сколько нужно. Лечитесь. Никаких возражений.
Надя растерянно на него смотрит:
— Но за что?
— Просто так, — буркнул он и к выходу направился.
— Подождите, — окликнула она. — А очки... Вы меня вчера без очков видели в кафе.
— У меня зрение плохое с детства, — объяснила Надя. — На работе линзы надеваю, а дома очки ношу.
И тут до Артёма дошло — она его не узнала! В тот день очки у неё слетели при ударе, и она его толком не разглядела. Все эти годы не знала, кто виноват в её беде.
Можно было бы забыть о Наде и жить дальше спокойно. Но он не мог. Каждый день о ней думал, каждую ночь виной мучился. Через неделю поехал проведать — как дела, мол, не нужна ли помощь. Потом ещё раз. И ещё.
Постепенно они сблизились. Он её историю узнал — и ужаснулся. Оказалось, что за рулём жигуля был не отец девочки, а отчим. Хороший мужик, но в то утро выпил немного. Не сильно, но достаточно, чтобы в критический момент не среагировать.
— Я его просила не ехать, — рассказывала Надя. — Чувствовала, что что-то не так. Но он сказал, что всё будет хорошо. А потом эта машина нас обогнала, дядя Миша растерялся, и мы в дерево влетели.
Артём слушал и понимал — он был не просто свидетелем аварии, а её причиной.
— Машина сразу загорелась, — продолжала Надя. — Дядя Миша умер мгновенно, а я застряла. Кричала, звала на помощь. Мне казалось, что кто-то рядом стоит, но очки слетели, я плохо видела. Потом другие люди остановились, меня вытащили. Но было уже поздно.
Артём стал возить её на процедуры, лечение оплачивал. Для матери её врача хорошего нашёл. И понял, что влюбился. Не в красивую девушку, которую хотел соблазнить, а в сильную женщину, которая, несмотря на всё, добрым человеком осталась.
Через полгода предложение сделал. Надя согласилась, но сказала:
— Я всё равно чувствую, что ты что-то скрываешь. Хочу знать правду о том дне.
В день свадьбы, когда уже в загсе были, Артём не выдержал:
— Надя, я должен тебе кое-что сказать. Может быть, после этого ты передумаешь замуж выходить.
А она спокойно так:
— Я знаю, Артём. С первого дня знаю, как тебя в кафе увидела. По голосу узнала, по манере держаться. Я же не слепая была тогда, просто плохо видящая.
— Но почему ты согласилась? За меня выйти?
— Потому что вижу, каким ты стал. Тот парень, который меня бросил, не стал бы маму мою лечить. Не стал бы за уродиной ухаживать. Не стал бы по-настоящему любить.
— Ты меня простить можешь?
— Уже простила. Давно. Ты был молодой, глупый, испуганный. А теперь другой. И я другая.
Поженились в тот день. Прошло уже полгода, живут счастливо. Надя у него в кафе управляющей работает, мать её на ноги встала. Детей планируют.
Вот такая история, девочки. Галя её рассказала, а я всё думаю — как же всё в жизни переплетается. Как прошлое к нам возвращается, когда не ждёшь. И как важно уметь прощать — не только других, но и себя.
Артём, кстати, говорит, что теперь по-другому на жизнь смотрит. Что понял — счастье не в деньгах и не в красивых девушках. А в том, чтобы быть нужным кому-то. Чтобы любить и быть любимым.
А Надя... она удивительная женщина. Говорит, что благодарна судьбе за ту аварию. Потому что если бы не случилось того дня, осталась бы обычной деревенской девочкой. А так научилась ценить жизнь, людей. Научилась видеть душу, а не внешность.
Может, это и есть настоящая справедливость — не та, что карает, а та, что даёт второй шанс.
***
А что вы думаете об этой истории? Верите ли в такие совпадения? И могли бы вы простить человека, который когда-то причинил вам боль?
Пишите в комментариях — мне очень интересно ваше мнение. И если зацепило, поставьте лайк, пожалуйста.