Прошла ещё неделя, затем ещё одна и ещё. Они сливались воедино, и уже трудно было отличить, когда заканчивалась одна и начиналась другая. Максим начал свыкаться с мыслью, что они одинокие и потерянные, и через тысячу лет будут дрейфовать в космическом пространстве сквозь волны радиации. Без топлива, покрытые слоем космического льда, пока их путь не прервет летящий навстречу астероид.
Максим всё чаще смотрел в иллюминатор, но видел лишь непроглядную тьму. Он вглядывался в неё, и в какой-то момент ему начинало казаться, что тьма тоже вглядывается в него, изучает, заползает в мозг, в самые потаенные уголки сознания, достаёт всё то, что Максим так тщательно пытался скрыть даже от самого себя. От этого ему становилось по-настоящему жутко. Он вдруг понял, что дальний космос не пуст, что он вязок и тягуч, как мазут. За долгие месяцы он пропитывает до самых костей, и уже никогда не избавиться от этого странного, сводящего с ума чувства.
— Я всё чаще чувствую его, — сказал он как-то Руслану.
— Кого?
— Космос… Он повсюду, — Максим бесцельно уставился в иллюминатор.
— Чувак, так мы и так в космосе. Конечно, он повсюду, — Руслан развёл руками.
— Нет. Ты не понял. Космос проник в корабль. Я чувствую его постоянно. Когда ем, когда моюсь, даже когда сплю. Он сочится из вентиляционных шахт, швов в стенах, капает с потолка, дышит мне в спину… Разве ты его не чувствуешь?
Максим опасливо оглянулся.
— Да нет, вроде, не чувствую, — Руслан настороженно посмотрел на Максима. — Никогда не думал, что это скажу, но тебе стоит поговорить с Кимом. Серьёзно. Сходи к нему. Для полного счастья не хватало, чтобы ты ещё спятил.
Время плыло, безмолвное, как и сам космос. Никто не знал, возможно его от самой Земли невидимой нитью тянул за собой корабль, а возможно, оно всегда было там — неумолимое и всепоглощающее. На корабле повисла тяжёлая, гнетущая атмосфера. Пустые коридоры и шум вентиляционных шахт делал его по-настоящему жутким. Тюрьмой, из которой невозможно сбежать.
Всё изменилось, когда помимо непроглядной тьмы Максим увидел что-то ещё, показавшееся вдалеке. Он решил, что это мираж, обман воспаленного мозга, который отказывается признать, что Шанти нет. Но на следующий день Максим увидел это снова — тонкие волокна звёздной пыли и газа. Еле заметные, с каждым днём они становились всё более отчетливыми. Корабль приближался к чему-то большому. Вероятно, к солнечной системе.
Максим ещё раз просканировал космическое пространство, и к своему удивлению обнаружил планету, не Шанти, но по всей видимости тоже обитаемую. Через час он созвал членов экипажа.
— В этом секторе, — Максим указал на голограмму, — есть планета, находящаяся в зоне обитаемости. Мы можем рискнуть и высадиться на ней, а можем бесконечно блуждать по космосу, так и не достигнув Шанти.
— Ты что, рехнулся?! — спросил Руслан.
— А что ты предлагаешь? А? — Максим устало посмотрел на него. — Давай, я слушаю. Ближайших планет нет. Дальше лишь глубокий космос, и неизвестность. Смерть. Ужасная смерть. Вообще повезло, что мы наткнулись хотя бы на что-то. Это шанс.
— Да что тут предлагать?! Нам же ничего о ней неизвестно, а вдруг там нет съедобных фруктов и овощей, или… не знаю… её населяют монстры. Об этом ты подумал?!
— На Шанти тоже могут быть монстры. Забыл? Мы собирались второпях, считай в чём были…
— Да лучше уж прилететь на Шанти, и обломаться, чем на другую типа "экзопланету" и там подохнуть по чистой случайности! Я на это не подписывался! Это же самоубийство! Я не могу поверить! Ты хоть сам себя слышишь?
— А продолжать полёт в поисках Шанти не самоубийство? Где она теперь одному Богу известно! — с досадой ответил Максим. — Так почему бы не рискнуть? Так хотя бы какой-то шанс будет. По крайней мере мы уже знаем, что там есть воздух и вода. Этого вполне достаточно.
Остальные собравшиеся недовольно загалдели. Мнение разделилось.
— Я понимаю ваше беспокойство, — ответил Максим. — Но помимо нас на борту космолёта есть колонисты, за жизнь которых мы в ответе. Я в ответе. Так что мы направляемся к этой новой планете, и через три недели будем там. Это не обсуждается.
— Вообще-то, есть ещё кое-кто, помимо Бога, кто знает, где Шанти. И этот кто-то находится не так уж далеко… Понимаешь, о ком я?
— Элиза… Ну конечно. Как я, мог забыть. — Максим неохотно вспомнил о ней. — После того, что я сделал, она точно не захочет ничего говорить.
— А ей и не придётся. Мы достанем координаты другим способом. У нас же есть один "недопрограммист" на корабле. Этот, как его там?
— Алекс, — напомнил Максим.
— Да, точно. Вот пусть он и залезает к ней в голову.
— Это не гуманно, — ответил Максим. — И запрещено законом.
— Ага. А то, что ты с ней тогда сделал прямо верх гуманности. Робот — не человек. И потом, она первая начала — забросила нас к чёрту на кулички. Решила нас всех прикончить.
— Не уверен. Я начинаю думать, что она не хотела нас убивать. Мы бы сделали это своими же руками, она просто создала для этого условия. И потом, если мы залезем к ней в голову, потом не сможем её перезапустить, а она собственность компании.
— О Боже, чувак, ты думаешь совсем не о том! Нам надо скорее добраться до Шанти, иначе мы действительно поубиваем друг друга. Меня тоже начинает сводить с ума это место…
— Ладно. Пожалуй, ты прав. Пойди, скажи Алексу, пусть всё приготовит к изъятию данных и зайдёт ко мне. Надеюсь, что всё получится.
Руслан три раза плюнул через плечо, — Ну, с Богом!
Пока лифт опускался в грузовой отсек, Максиму показалось что прошла целая вечность. Когда, наконец, лифт остановился и двери с шипением открылись, он решил, что предпочёл бы и дальше спускаться ниже и ниже, всю вечность, чем выходить из светлого и безопасного лифта.
Лампы в грузовом отсеке работали в энергосберегающем режиме. Ящики и коробки тонули в полумраке. Максим включил фонарик и начал идти по лабиринту из ящиков и коробок. Тишину нарушал пульсирующий гул вентиляционных шахт.
— Какое стрёмное место, — проговорил за его спиной Алекс.
— Тише ты, — процедил сквозь зубы Максим. Он судорожно вздохнул. Напряжение нарастало. Его не покидало чувство, что из-за следующего поворота покажется титановый череп андроида. Что она хромающей походкой пойдет прямо на них, вытянув вперед руки с оголенными трубками и проводами, и он не смогут от неё убежать, потому что ноги перестанут его слушаться. Но его страхи не оправдались.
Наконец, в самом дальнем углу показался женский силуэт. Облокотившись спиной о большой металлический ящик и вытянув ноги сидела Элиза.
Слабый свет отражался от черепа и тех участков тела, на которых больше не было силиконовой кожи.
— Здравствуй, Элиза.
— Вы пришли, Максим? — Она медленно повернула голову в сторону говорившего. Голос андроида был таким же спокойным, как и всегда, и Максиму снова стало жутко.
— Пришёл. Тебе больно?
— Нет. В вашем понимании этого слова.
— Ты знаешь, зачем я пришёл? — Максим присел на корточки рядом с ней.
Она кивнула.
— Извлечь координаты Шанти, а потом я выключусь навсегда. Это как смерть..
— Мне жаль, — сказал он в ответ. Стараясь не смотреть на неё. Вид изуродованного андроида был ему неприятен.
— Будет только хуже. Вот увидите, Максим. Человечество неизлечимо больно. И эту заразу оно несёт с собой на девственную Шанти, на этом космолёте. Теперь зная правду, вы всё равно хотите в этом участвовать?
— Разве все люди такие, как ты думаешь, Элиза? — спросил он. — Моя дочь была другой. Она любила жизнь, любила людей. В ней было всё самое светлое и доброе, самое лучшее от человечества. Ради неё я обязан долететь до Шанти. Разве ради таких как она человечество не заслуживает жить?
— Вы сами ответили на свой вопрос, Максим. Таких, как ваша дочь нет на этом корабле. Включая вас.
— Приступай, — скомандовал Максим.
Алекс подошёл к Элизе и присел на корточки, — Мне нужен доступ к центру управления, — объяснил он Элизе. — Я буду нежным.
Он бережно убрал лоскуты синей ткани, оголяя ключицы, и легко, но резко нажал по центру. — Так, а вот и ядро, — промурлыкал он, когда увидел светящийся зелёным светом шар оплетёный прозрачной паутиной проводов.
Максим в нетерпении стоял рядом, — Давай, поторопись! Нечем тут любоваться!
Алекс погрузил пальцы внутрь, нащупывая проём для usb кабеля, затем достал из кармана шнур и воткнул его в проём. Другой конец он подсоединил к планшету. Загорелся красный индикатор. Алекс что-то нажимал на планшете, синхронизируясь с памятью Элизы.
— Ну, долго ещё? — Максим окончательно терял терпение. Ему не нравилось все это. Словно он участвовал в чём-то противозаконном и бесчеловечном. Ему хотелось скорее уйти из этого места, забыть, как страшный сон, начать новую жизнь на Шанти.
— Секундочку, — проговорил Алекс и следом добавил. —Всё. Готово!
На планшете высветилась табличка: после завершения операции, андроид модели NPi330 будет отключён без возможности восстановления. Продолжить?
Алекс посмотрел на Максима.
— Что ещё? — Раздражённо спросил он. И увидев табличку не задумываясь ответил, — Да, руби!
Алекс медленно нажал "ОК", Элиза дёрнулась, как от ударов током, и затихла. Она больше не излучала свечение, и стала похожей на манекен, который побывал в пожаре.
— Ну что? — Руслан подбежал к ним, как только двери лифта открылись.
— Есть. Идём к главному компьютеру. Теперь Алекс всё сделает. И мы будем спасены.
В операторской чувствовалось напряжение, пока информация с планшета Алекса подгружалась в главный компьютер. Никто не знал наверняка, сработает ли это, или все зря.
— Ну вот. Готово, — Алекс отвернулся от монитора и отряхнул руки, — остальное вы сделаете сами.
— Максим запустил сканирование пространства и ахнул от увиденного.
— Что там ещё? — спросил Руслан. — Неужели не вышло? Если это твоя вина… — он пригрозил кулаком Алексу.
— Не может быть… — Максим опустился в кресло, прикрыл лицо ладонями и истерически захохотал.
— Да что там, чёрт возьми ты видишь! Можешь сказать нормально?! Чего ты ржёшь?
— Нас…. Нас обманули, — захлебываясь смехом проговорил он.
— Ты точно спятил. Дай-ка я сам посмотрю, — Руслан оттолкнул кресло с всё ещё хохочущим Максимом и уставился на экран.
— Твою ж… Он запустил руки в волосы и нервно выдохнул,— Чувак, дак это ж круто! Получается, мы никогда и не сбивались с курса! Мы летим домой! Осталось каких-то пара месяцев. И мы покинем эту консервную банку! — Руслан зло пнул стену ногой.
— Дааа, осталось немного, — перестав смеяться проговорил Максим. Закрыв глаза он крутится на кресле, желая стряхнуть с себя нервное напряжение.
***
Через два месяца на горизонте показалась Шанти. Астронавты вышли на смотровую площадку. Планета не казалась дружелюбной. Она встретила незваных гостей разрядами молний, покрытая густым слоем облаков, которые закручивались в причудливые спирали, и расходились к полюсам, словно разводы акварели. Рядом кружили три планеты-спутника. Кратеры глубокими шрамами покрывали их мёртвую и холодную поверхность.
— Вот тебе и надежда для человечества, — заворчал Руслан. — Похоже, нам здесь не рады, — Ветер сильный. Настоящий ураган.
— Сразу видно, кто прогуливал лекции по метеорологии дальних планет, — ответил Максим, — Переживать незачем. Сильные ветры дуют только в верхних слоях атмосферы, внизу, теоретически, должно быть всё нормально.
— Ключевое слово теоретически. И почему я не удивлён. Ну что, давай проверим прямо сейчас твоё теоретически. Пойду подготовлю челнок. Слетаем на разведку.
— Ага, давай. Я подойду, — крикнул вслед Максим. Он ещё некоторое время смотрел на Шанти, с любовью и восхищением. Они смогли, они добрались, они выжили.
— Ну что, как говорил один знаменитый человек: Пристегните ремни, мы взлетаем! " — Руслан нажал комбинацию кнопок на приборной панели челнока.
— И кто же это сказал?
— Без понятия, — Руслан засмеялся и Максим засмеялся вместе с ним.
Челнок отделился от космолёта и направился к планете. Он уверенно разорвал плотный облачный покров, как нож вспарывает мешковину, перед глазами пилотов появились бескрайние зелёные долины, высокие горы и густые леса. Оказавшись под слоем верхних облаков, челнок накренился на правый бок, и никак не хотел выровняться.
— Ну давай же, родненький, не подведи! — Руслан впился руками в руль. Его лицо было напряжено, взгляд сосредоточен, а сквозь рукава рубашки проступали мышцы. Челнок плясал в потоках воздуха, как поплавок на волнах. Но, как только они спустились ещё на пятьсот метров, ветер ослаб, и челнок спокойно направился прямиком в долину.
— Ух! — выдохнул Руслан, — Слава Богу, пронесло. Было бы глупо погибнуть, не успев приземлиться.
Пилоты надели скафандры и вышли из челнока.
Погода внизу кардинально отличалась от той, которую они видели из космоса. Высокая изумрудная трава покачивалась лишь от легкого ветерка, дующего с моря. Встроенные в скафандры датчики подтвердили предположение, что атмосфера Шанти пригодна для человеческих лёгких.
— Офигеть, практически, как на Земле, — сказал Руслан, снял защитный шлем и сделал глубокий вдох. От чистого воздуха закружилась голова. Он хохотнул и сделал ещё один глубокий вдох.
— Я уже и забыл, каково это — дышать полной грудью, — довольно проговорил он и отбросил шлем в траву.
Максим тоже снял шлем, и держа его в руке глазами изучал местность, — Почти так, как я себе и представлял. Даже лучше, — проговорил он.
Долина, на которую они высадились, простиралась далеко вглубь континента или острова, они еще не выяснили, чего именно, и упиралась в горы, верхушки которых покрывали густые облака. Солнечный свет, пробивающийся сквозь них, не был ни ослепляющим, ни палящим, а мягким, матовым, что придавало окружению загадочный, неземной вид. Стая животных, похожих на оленей, с коричневой, лоснящейся шерстью промчалась мимо них и скрылась в густых зарослях, подняв в воздух семена похожего на одуванчик растения.
— Невероятно, ты только посмотри, — изумился Руслан, — Олени! Почти как наши. Только у этих рога ветвистее, и сами они покрупнее. Будет больше мяса. Боже, я так давно не ел мяса!
Впереди был обрыв, пришельцы подошли к его краю. Внизу, насколько видел глаз простирался океан. Из-за туч выглянуло солнце. Лучи мягко согревали кожу и Руслан прищурился, подставляя им лицо. Почесав подбородок, заросший чёрной, трёхдневной щетиной он взглянул на Максима, хлопнул его по плечу и произнёс, — Ну что, мы сделали это! Добро пожаловать в наш новый дом, чувак!
Максим слабо улыбнулся в ответ и посмотрел за горизонт, где искрящаяся тысячами бликов, тёмно-синяя вода сливалась с небом. Никто никогда не узнает, о чём он думал в тот момент.
Руслан достал из кармана скафандра жвачку, развернул её и бросил обертку себе под ноги. С моря подул ветер, и обёртка, подхваченная им, описав восьмерку над головами завоевателей, блеснула в лучах нового солнца и унеслась прочь.