Жесткое мнение о рекордсмене НХЛ.
Легендарный советский хоккеист Борис Майоров дал большое интервью обозревателю «СЭ» Юрию Голышаку. В отрывке ниже — рассказ Майорова о неприятных увольнениях, находке Тихонова и Овечкине.
Юрзинов
— Вы были большим начальником. Самый болезненный для вас случай, когда увольняли человека?
— Да увольнял, конечно... Но не убрал ни одного тренера сборной. А кого там увольнять — Тихонова? Юрзинова? Скажи я, что Юрзинова увольняю, он бы тут же побежал наверх. Жаловаться на меня, что Майоров такой-сякой, нехороший, в хоккее ничего не понимает, не те решения принимает.
— Вы же как тренеры соперничали с Юрзиновым в Финляндии?
— Конечно!
— Ну и каким был результат?
— Когда как. Больше в его пользу. По одной простой причине — он принял команду ТПС, которая только до этого была подряд чемпионом несколько лет. Там база была — будь здоров!
— А у вас что за команда?
— Я взял «Йокерит». Команда на последнем месте в лиге — с отрывом в пять очков от 11 места. 12-е вылетало. Вот и вся разница.
— Как выступили?
— Через год, в 1992-м, сделал «Йокерит» чемпионом. Это надо было умудриться. Но выигрывал чаще он. Особенно после того, как мы стали чемпионами и от меня уехал Селянне в «Виннипег». Такого человека заменить невозможно. А в ТПС не продавали, а покупали. Там была хорошая команда, не сравнить с моей.
— С Юрзиновым у вас отношения не всегда складывалось?
— С Юрзиновым у меня плохих отношений нет. Но и хороших, искренних тоже нет.
— Почему?
— Вот мы его сделали великим. Он сам-то что выиграл? Два чемпионата страны, когда из ЦСКА все уехали в НХЛ. Это 1992 и 1993 годы. А у него подобралась команда: Жамнов, Козлов... То «Динамо» буквально скупало игроков по всему Советскому Союзу! Даже ЦСКА в нормальном состоянии с ними было бы тяжело бороться! Два или три раза выиграл чемпионство с ТПС. Но там принял готовую команду. Потом переехал в Швейцарию — что там выиграл?
— Что?
— Ничего не выиграл!
— Это в «Цюрихе»?
— Совершенно верно, в «Цюрихе». Пятое и шестое место. У Тихонова был всю жизнь вторым. Все решения принимает первый. Тихонову он не мешал и мешать не мог.
«Это я вытащил Тихонова»
— Виктор Васильевич — персонаж значительный.
— Тихонова ближе, чем я, мало кто знает.
— Вот как?
— Я вытащил его на эту орбиту!
— Тогда рассказывайте.
— Какой же это год? Наверное, 1971-й. Я в «Спартаке» старший тренер — и меня убирают. Меняют на Баулина, который работал в Спорткомитете СССР. Это совершенно удивительная история. Звонок: «Вас завтра в 9 утра ждет Балашов, председатель городского совета «Спартака». Я никакого подвоха не ждал. Приехали с женой, у нас с утра еще были хозяйственные дела. Его нет!
— Неплохое начало.
— Секретарша говорит: «Звонил — будет через час». Думаю: что делать? Давай-ка мы с тобой, Галина Евгеньевна, съездим на Центральный рынок. До Цветного бульвара от Красносельской недалеко. Там случайно встречаю Андрея Старовойтова.
— Как Тарасов его звал — «Рыбий глаз».
— Он был начальником отдела хоккея в управлении спортивных игр. «Борис Александрович, как дела?» — «Все ничего». — «Ну звони, если что...» Я думаю: что мне звонить-то? Ладно, возвращаюсь в «Спартак». Мне председатель говорит: группа игроков была в МК партии, очень на вас жаловались. Сотрудничество больше невозможно. Я вышел от него, думаю: да кто бы из наших физкультурников отправился в МК партии?
— Никто?
— Конечно, никто! Этот разговор даже минуты не занял. Я говорю: «Михаил Михайлович, вам когда написать — сейчас или потом?» — «Сейчас!» Хорошо. Выхожу в предбанник, секретарша сидит. Шепнула: «Боря, не пиши заявление». — «Как?» — «Ты же в отпуске? Вот и не пиши. Вернешься — и напишешь...»
— Председатель не обрадовался?
— Скрипнул зубами — но закон есть закон. Никуда не денешься. У меня путевки на руках. Жена говорит: «Отдохнем — потом будешь искать работу». Тут вспоминаю разговор со Старовойтовым на рынке. О!
— Не просто так вам судьба послала этот рынок.
— Точно. Тут же ему набираю, все рассказываю. «Заходите утром, побеседуем». Назавтра являюсь — и слышу: «Отправляйтесь отдыхать спокойно. Вернетесь — вот здесь ваше место, в Спорткомитете...» Так я стал чиновником.
— Так что с Тихоновым?
— Да! Я прихожу работать в Спорткомитет — и параллельно начинаю работать с юношеской сборной. Эпштейн был старший, я у него помощник. Еще вел всю техническую работу: оформление виз, билеты и так далее. Ну и тренерская работа тоже. Год отработали — меня назначают помощником уже во вторую сборную, там работал Коля Пучков. Мой хороший товарищ. Еще год проходит — Пучков решил остаться в клубе, я становлюсь главным. Ищу ассистента.
— Кажется, я начинаю понимать, кого вытащили из глубокой провинции.
— Думаю — кого взять? С Тихоновым мы несколько раз пересекались, беседовали о хоккее. Я чувствовал — у нас многое с ним совпадает. Он тогда работал в Риге. А что такое Рига? Вторая группа, класс Б!
— Никто и не мыслил о нем как большом тренере?
— Вот мне и приходит мысль полугосударственная, полуличная — пригласить Тихонова помощником во вторую сборную. Иду к начальству: «Вот такая идея. Надо дать почувствовать тем, кто работает в классе Б, что дорога наверх открыта. Работай — и пожалуйста. Тихонова-то заметили...» Вот какая была идея!
— Это вы ловко.
— Начальство соглашается — и я звоню Тихонову. С 1972 по 1974 год мы с ним работали во второй сборной. Я старший, он помощник. Жили в одном номере.
— Какой привычкой особенно удивлял?
— Вот этот его педантизм, желание все записывать, запоминать... Во всем это проявлялось!
— В чем, например?
— В магазине надо что-то купить — он все перекопает, прежде чем выбрать. Причем ни с кем не советуется. Какие-то у него свои извилины работают, выбирает по личным соображениям. Знание хоккея у него было, свой подход. Но поскольку это вторая сборная, там особенно экспериментировать негде. Собрал команду, две тренировки, багаж в руки и полетел.
— Ваш спартаковский тренер Николай Карпов говорил про Тихонова: «У него была только одна прекрасная черта — замечательно резал закуску «.
— Смешно. Виктор Васильевич не выпивал. Так, красненькое винцо пригубит... Чтоб заставить рюмку водки выпить — я такого что-то не помню. Три года он был у меня помощником — чтоб хоть раз игра закончилась и ему можно было сказать: «Вить, давай по рюмочке — и пойдем ужинать?» — да никогда! Ни разу не выпили!
— Объективно — Виктор Васильевич был сильным тренером?
— В принципе — да.
— Многие его же хоккеисты говорили — «Бухгалтер».
— Нет, нет. У него подход к работе был, конечно, своеобразный. Тихонов сам себя сделал. Он ни на кого не ориентировался. Больше могу сказать: Тарасов для него — «это говно», еще кто-то — то же самое. Про себя он особенно не распространялся. Но сделал сам себя!
— Качества феноменальные. Кремень мужик.
— За счет работоспособности, за счет того, что спал урывками... Мог ночью проснуться — и заниматься хоккеем.
— Глядя на раннего Тихонова, могли поверить, что через несколько лет станет тренером номер один в стране?
— Нет, нет... Два с половиной года мы с ним отработали. Летом 74-го я уехал работать в Финляндию. Контракт мне устроил тот же Андрей Старовойтов.
— В Хельсинки работали?
— Да, в «Йокерите». А Тихонова назначили старшим тренером второй сборной. К тому времени он вывел Ригу в класс А.
— Хоть через одну ссору с ним прошли?
— Нет. Не было случаев, чтоб мы жестко спорили. Да и о чем? Я — старший тренер, он помощник. Вторая сборная в те годы выигрывала все. Едешь в Канаду, восемь матчей с Дэйвом Кингом. Одну или полторы проиграешь. Ну ничего страшного. Не было повода ссориться.
«Давайте еще станцию метро переименуем в Овечкино»
— Люди, которые Тихонова попрекали гибелью Харламова, — правы?
— Не думаю. Если разобраться — вина косвенная.
— Мне Тихонов незадолго до кончины говорил: «Харламов вообще не был готов к тому Кубку Канады. Я же себе не враг, чтобы оставлять дома его здорового».
— Для меня это абсолютно железный аргумент. Я поверить не могу в другое!
— Вы тогда могли вмешаться? Были же при власти?
— Да, я был начальником управления хоккея. Но не стал вмешиваться в тренерские дела. Тихонов каждый день держит в руках 25 человек. Оценивает все. Что я буду лезть? Хотя многие говорили: «Ну как же так, Харламов только-только получил приз лучшего нападающего на Кубке чемпионов в Италии...»
— Была еще одна история. Рассказал мне Балдерис — Тихонов дал ему пощечину. Потом эту историю подтвердил Валерий Гущин. Вы видели Тихонова хоть раз в настоящей злости?
— Если покопаться — может, и было... Тихонов был очень непростой человек! Все это проявилось, когда получил огромную власть. Стал тренером сборной. Пошли постоянные победы. Тихонов на пьедестале. Вот как сейчас Овечкин. Я от Овечкина вообще в шоке!
— В хорошем смысле?
— Когда забил этот гол — Рабинер пять дней писал только о нем. Остановиться не мог. Я Рабинера уважаю, он интересно пишет. Футбольные статьи его с удовольствием читаю. Но вот сегодня спустился к почтовому ящику, достал «Спорт-Экспресс». Где он у меня?
— Под спартаковской энциклопедией.
— Да, вон лежит! Опять кто-то рассказывает про Овечкина. Ну сколько можно, елки-палки?! Сколько?! Давайте еще станцию метро переименуем в «Овечкино».
— Вы когда-то сказали про звездного уже Овечкина — «неплохой физкультурник». Я-то помню.
— У меня свои взгляды на хоккей. Я предпочитаю Малкина, а не Овечкина.
— Они ведь шли вровень, «Вашингтон» мог взять в свое время Малкина. Неужели вы выбрали бы Малкина?
— Конечно, Малкина!
— Почему?
— Потому что это мой игрок. Хоккеист с хорошим катанием, великолепным видением поля, фантастической игрой на партнеров. Достаточно результативный и дисциплинированный. Что еще надо? Малкин как хоккеист интереснее! Вы знаете, как Саша Мальцев отзывается об Овечкине?
— Очень любопытно.
— Сейчас, может, изменил мнение. А может, нет. «Дуборез»! Это не я, это Саша Мальцев.
— На фоне великих хоккеистов вашей поры Овечкин не слишком котировался бы?
— Нет, он бы котировался, конечно. Но в определенном плане. Допустим, Виктор Прохорович Якушев. Это же великий центральный нападающий. Харламов — великий крайний нападающий. Венька Александров? Великий! А Овечкина жизнь вынесла на эти позиции, он здесь ни при чем. У каждого свои вкусы.
— Получается, по меркам советского хоккея Овечкин — это уровень Ионова?
— Нет, нет. Овечкин выше, конечно.
— Когда-то знаменитый вратарь, олимпийский чемпион Борис Разинский говорил про Акинфеева: «В наше время играл бы, конечно. Где-то в классе Б».
— Овечкин имел бы свое место в нашем хоккее, это безусловно. Но в НХЛ все заточено на звезд, на то, чтоб кого-то сделать идолом. Сразу реклама, популярность. Там могут наигрываться специальные комбинации на кого-то. Хотя не все же 895 шайб Овечкин забросил со своей точки, были и еще откуда-то!
— Это уж как пить дать. Помню, Романцев говорил про 25-летнего Сычева: «18-летний Дима был интереснее нынешнего». Вам не кажется, что только приехавший в Америку Овечкин был интереснее сегодняшнего?
— Честно — мне не с чем сравнивать. Я НХЛ не смотрю.
— Матерь Божия. Почему?
— Одно время приходилось смотреть, когда работал комментатором. Хочешь не хочешь, а «Вашингтон» тебе попадается. Но это когда было? Я 10 лет не работаю на телевидении!
— Ушли — и сразу бросили смотреть НХЛ?
— У меня даже нет канала энхаэловского. Вот читаю прессу иногда. Просто возмущен, что столько места уделяется американскому хоккею. Вы сегодняшнюю газету видели?
— Даже писал в нее.
— У Овечкина оказался характер, чтоб себя проявить. Молодец. Конечно, это событие — Овечкин! Но, повторяю, я всегда выбирал Малкина.
Читайте также:
- «Я дошел до точки полного взрыва». Звездный гонщик угрожал бывшей 25-сантиметровым ножом
- «В моей фотографии не было злого умысла». Теннисистка Потапова попала в скандал из-за любви к «Спартаку»