– Невестка должна уважать старших! – голос Галины Петровны звенел от возмущения. Она стояла посреди кухни, скрестив руки на груди.
– А старшие должны знать своё место в чужом доме, – тихо, но твёрдо ответила Марина, не поднимая глаз от разделочной доски, где нарезала овощи для салата.
– Что значит в чужом? – свекровь подошла ближе. – Это дом моего сына. Моей семьи!
– И мой тоже, – Марина наконец подняла взгляд. – Я здесь не гостья, Галина Петровна.
– Марина, ну зачем опять? – Андрей появился в дверном проёме кухни с виноватым выражением лица. – Мама просто предложила переставить мебель в гостиной.
– Не просто предложила, а уже начала двигать, – Марина отложила нож. – Без единого слова. Я прихожу с работы и вижу, что диван уже на другой стороне, а журнальный столик исчез.
– Он загромождал проход! – парировала Галина Петровна. – Я сорок лет дома обустраиваю, знаю, как удобнее.
– Мам, но надо было сначала спросить, – неуверенно произнёс Андрей.
– У кого? У неё? – Галина Петровна кивнула в сторону Марины. – Я твоя мать, а она всего год как жена.
Марина вздохнула. Вот уже три месяца с тех пор, как Галина Петровна переехала к ним «временно», каждый день превращался в поле боя. Сначала были мелкие замечания о том, как Марина готовит, убирает, одевается. Потом появились комментарии о её «неуважительном тоне». Теперь дошло до перестановки мебели.
– Андрей, поговорим? – Марина вышла из кухни, жестом приглашая мужа следовать за ней.
В спальне, плотно закрыв дверь, она села на край кровати.
– Сколько это будет продолжаться? Ты обещал, что мама поживёт у нас месяц, максимум два, пока не решит вопрос с жильём.
– Ей некуда идти, ты же знаешь, – Андрей присел рядом. – После того как она разошлась с Николаем Степановичем...
– Это было полгода назад, до нашей свадьбы! – перебила Марина. – А теперь она ведёт себя так, будто это её дом. Вчера я обнаружила, что она перебрала все мои вещи в шкафу, потому что ей «нужно было место для своего зимнего пальто».
Андрей провёл рукой по волосам.
– Потерпи немного. Она же старается помочь. По-своему.
– Помочь? – Марина горько усмехнулась. – Вчера она сказала Свете по телефону, что я «не умею создать уют» и что ты «питаешься всухомятку». А я каждый вечер готовлю ужин!
– Она просто беспокоится.
– Нет, она метит территорию. И я для неё – чужак, который вторгся на эту территорию.
В дверь громко постучали.
– Молодые, ужин стынет! – голос Галины Петровны был нарочито бодрым.
Две недели спустя Марина сидела в кабинете врача, растерянно глядя на результаты теста.
– Восемь недель, – улыбнулась врач. – Поздравляю!
По дороге домой Марина не могла перестать улыбаться. Ребёнок. Их с Андреем малыш. Она представляла, как обрадуется муж, как они вместе будут готовить детскую комнату. Ту самую, что сейчас пустует – третью комнату их квартиры.
Открыв дверь своим ключом, Марина услышала голоса и смех. Галина Петровна была не одна.
– Мариночка! – воскликнула свекровь, увидев её в прихожей. – Знакомься, это Сергей Михайлович, мой сосед по старой квартире.
Пожилой мужчина с аккуратной седой бородкой поднялся с дивана.
– Очень приятно познакомиться. Наслышан о вас от Галины Петровны.
Что-то в его взгляде подсказало Марине, что «наслышан» он явно не о её положительных качествах.
– Взаимно, – сухо ответила она и повернулась к свекрови. – А где Андрей?
– Задерживается на работе. Позвонил час назад, – Галина Петровна вернулась к гостю. – Серёжа, так вот, я говорила про ту комнату...
Марина напряглась, прислушиваясь.
– Отличное помещение для детской, – продолжала свекровь. – Светлое, просторное. Я уже присмотрела обои с корабликами. Андрюша в детстве обожал корабли.
– Детской? – переспросила Марина, чувствуя, как по спине пробежал холодок.
– Конечно! – Галина Петровна посмотрела на неё с недоумением. – Рано или поздно она вам понадобится. А пока я думаю перенести туда старые бабушкины часы. Им в гостиной не место, слишком громко тикают.
Марина сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.
– Мы с Андреем сами решим, что делать с той комнатой, – она старалась говорить спокойно. – И когда.
– Я просто помочь хотела, – Галина Петровна развела руками, бросив на гостя взгляд, словно говоривший: «Видите, с чем мне приходится мириться?»
– Я беременна, – сказала Марина вечером, когда они с Андреем наконец остались одни.
Его лицо осветилось такой искренней радостью, что все её сомнения на мгновение отступили.
– Это... это потрясающе! – он обнял её, закружил по комнате. – Ты уверена? Сколько? Когда...
– Восемь недель. Но, Андрей, нам нужно решить вопрос с твоей мамой. Сегодня она уже планировала, какие обои будут в детской.
Улыбка Андрея погасла.
– Она просто хочет участвовать.
– Но это наш ребёнок! И это наш дом! Она даже какого-то Сергея Михайловича привела, показывала ему квартиру, будто хозяйка.
– Это её старый друг, – Андрей отстранился. – Мама одинока, ей нужно общение.
– Я понимаю. Но не ценой нашей жизни. Андрей, послушай, – Марина взяла его за руки. – Я не против, чтобы твоя мама была рядом. Но она должна уважать наше пространство. Наши решения. Я чувствую себя чужой в собственном доме.
– Что ты предлагаешь? Выгнать её?
– Нет. Но поговорить – да. Установить правила. Четкие границы.
В этот момент дверь спальни распахнулась без стука.
– Андрюша, там чайник вскипел, я... – Галина Петровна осеклась, увидев их серьезные лица. – Что случилось?
– Мама, ты могла бы стучать, пожалуйста? – впервые в голосе Андрея прозвучал упрек.
– В смысле? – Галина Петровна растерялась. – Я просто...
– Мы разговариваем, – твердо сказал Андрей. – Личный разговор.
– Понятно, – Галина Петровна поджала губы. – Секреты от матери. Раньше у тебя их не было, Андрей.
Когда дверь за ней закрылась, Марина выдохнула.
– Видишь, что происходит? Она не признаёт наших границ. Совсем.
Неделю спустя на пороге появилась Светлана, младшая сестра Андрея. Стройная девушка с такими же, как у брата, серыми глазами, но более решительным взглядом.
– Мама звонила, – сказала она, обнимая Марину. – Говорит, вы её третируете.
– О боже, – простонала Марина. – И ты приехала нас мирить?
– Я приехала узнать правду, – Света улыбнулась. – И, кажется, уже начинаю понимать.
Когда Галина Петровна вернулась с прогулки и увидела дочь, её лицо просветлело.
– Светочка! Как хорошо, что ты приехала. Может, хоть ты вразумишь брата и его жену.
– А что случилось? – невинно поинтересовалась Света.
– Они хотят меня выгнать! После всего, что я для них сделала. Я ведь только помочь хотела. А Марина, – она бросила взгляд на невестку, – считает, что я лезу не в своё дело.
– Потому что так и есть, – тихо сказала Марина.
– А ты знаешь, что она беременна, и даже не сказала мне? – продолжала Галина Петровна, обращаясь к дочери. – Я случайно услышала их разговор.
– Подслушала, – поправила Марина.
– Мариш, я понимаю тебя, – неожиданно сказала Света. – Я правда понимаю.
Галина Петровна удивленно моргнула.
– В каком смысле?
– В прямом, мам. Ты всегда так делаешь. Помнишь Олега? Моего бывшего жениха?
– При чем тут он? – Галина Петровна нахмурилась.
– Притом, что мы расстались после того, как ты «случайно» прочитала наши сообщения и закатила скандал. Ты всегда считаешь, что знаешь, как для нас лучше. Но это не так, мам.
В комнате повисла тяжелая тишина.
Вечером, когда Марина разбирала бумаги в гостиной, в комнату вошла Галина Петровна. Она остановилась перед старинными часами, которые стояли на комоде.
– Эти часы были в нашей семье три поколения, – сказала она, не оборачиваясь. – Моя свекровь, бабушка Андрея, берегла их как зеницу ока.
Марина отложила документы.
– Они красивые.
– Когда бабушка умирала, она сказала мне: «Галя, проследи, чтобы часы остались в семье». И я пообещала.
Голос Галины Петровны дрогнул.
– Понимаешь, для меня эти часы – символ нашей семьи. Прочной, неразрывной. Где старшие заботятся о младших, а младшие уважают старших.
Она повернулась к Марине.
– Когда Андрей привел тебя, я боялась, что ты разрушишь то, что мы строили годами. Нашу семью.
– Я не разрушаю, – мягко сказала Марина. – Я становлюсь её частью. Но на своих условиях, Галина Петровна. Не как приложение к Андрею, а как равная.
Галина Петровна покачала головой.
– В мое время невестки не спорили со свекровями.
– Времена изменились, – Марина встала. – И я не против, чтобы вы были частью нашей жизни. Но как бабушка моего ребенка, а не как надсмотрщик.
Финальное объяснение произошло за ужином, который Андрей организовал специально, чтобы все могли высказаться. Присутствовали все: Марина, Андрей, Галина Петровна и Светлана.
– Я хочу, чтобы мы расставили все точки над «и», – начал Андрей, непривычно серьезный. – Мама, я очень тебя люблю. Но в этом доме теперь живу я и моя жена. Мы ждем ребенка. И мы будем принимать решения вместе.
– Ты выбираешь её вместо меня? – Галина Петровна выглядела уязвленной.
– Я не выбираю никого «вместо». Я просто расставляю приоритеты. Марина – моя семья. Моё будущее.
– А я прошлое, да? – горько спросила Галина Петровна.
– Нет, мам, – вмешалась Света. – Ты важная часть нашей жизни. Но ты должна дать нам пространство для собственных решений.
– Мне некуда идти, – Галина Петровна опустила голову.
– Ты можешь жить у меня какое-то время, – предложила Света. – У меня есть свободная комната.
– Или... – Марина сделала глубокий вдох. – Вы можете остаться здесь, Галина Петровна. Но с пониманием того, что это наш дом, и последнее слово за нами.
– А ещё, – добавил Андрей, – ты могла бы проводить больше времени с Сергеем Михайловичем. Он явно к тебе неравнодушен.
Галина Петровна слегка покраснела.
– Не говори глупостей.
– Это не глупости, мам, – улыбнулась Света. – Я видела, как он на тебя смотрит.
Прошло полгода. Многое изменилось.
Галина Петровна теперь жила у Светланы, но часто приходила в гости. Её отношения с Сергеем Михайловичем переросли во что-то большее, и она впервые за долгое время выглядела по-настоящему счастливой.
Марина сидела в детской – теперь уже настоящей детской, с нежно-голубыми стенами и маленькой кроваткой у окна. В животе шевелился малыш. Осталось совсем немного.
В дверь постучали. На пороге стояла Галина Петровна с небольшой коробкой в руках.
– Можно? – спросила она непривычно мягко.
– Конечно, – Марина кивнула на кресло рядом.
– Я вот что подумала, – Галина Петровна открыла коробку и достала миниатюрные деревянные часы, точную копию тех, что стояли в гостиной. – Это для малыша. Чтобы он с детства знал, что семья – это самое важное. Но при этом у каждого должны быть свои собственные часы. Своё время. Своя жизнь.
Она протянула игрушку Марине.
– Ты хорошая жена моему сыну. И будешь хорошей матерью.
Марина почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
– Спасибо, – она взяла часики. – И вы станете прекрасной бабушкой.
Что-то в выражении лица Галины Петровны подсказывало: окончательный мир ещё не наступил. Старые привычки не исчезают в одночасье. Но первый шаг был сделан. И это было начало.
***
Наталья выходила из салона красоты с новой стрижкой, когда заметила знакомый силуэт. У входа стояла Елена, подруга её бывшего мужа: "Прости, что без предупреждения. Дмитрий попросил передать тебе это перед отъездом за границу. Внутри – объяснение того, что на самом деле произошло четыре года назад. Правда оказалась совсем другой...", читать новую историю...