— Я устала содержать твою семью.
— Катя, ты сейчас… о чём?
— О чём?! Ты правда не понимаешь?
***
Катя и Денис поженились год назад, после довольно стремительного романа. Катя — уверенная в себе, деловая женщина за тридцать. Она занимала пост заместителя директора в крупной строительной компании. Дисциплинированная, независимая и целеустремлённая, она привыкла к самостоятельности и не спешила доверять людям. Долгое время у неё не складывались отношения — то ли из-за занятости, то ли из-за высоких требований. Она привыкла полагаться только на себя.
Денис появился в её жизни неожиданно. Молодой, обаятельный, общительный и с тонким чувством юмора. Он был моложе её на десять лет, без стабильной работы, но обладал харизмой и умением быть рядом в нужный момент. Он устроился её личным водителем — вроде бы просто сотрудник, но очень быстро стал очень близким.
Катю покорила его обходительность. Он умел быть внимательным, угадывать её настроение, слушать. Он говорил о любви красиво, искренне — или, по крайней мере, это звучало искренне. В нём была лёгкость, свежесть, ощущение надёжности.
Она влюбилась. Или, возможно, устала быть сильной — и позволила себе слабость.
Свадьба была скромной, по её инициативе. Катя не хотела лишней показухи, хотя могла бы позволить себе многое. А вот Денису, возможно, хотелось большего — роскоши, признания, статуса. Он с интересом вглядывался в мир, который открылся перед ним после женитьбы: дорогие рестораны, курорты, круг общения состоятельных людей. Он охотно принимал заботу и подарки, не забывая при этом говорить, как он восхищается Катей и её успехами.
Но со временем стало всё заметнее, что Денису нравится не столько сама Катя, сколько её стиль жизни — деньги, удобства, возможности. Он больше не был просто "водителем", а стал супругом влиятельной женщины. И всё чаще она ловила себя на мысли: кто он для неё на самом деле? Партнёр? Приживала? Манипулятор? Или просто человек, который оказался рядом в момент, когда она захотела быть любимой?
Так начался второй год их брака — с тенью сомнений, где чувства всё больше переплетались с расчётом.
***
Катя сидела на краю дивана, сжимая в пальцах пульт от телевизора, который давно уже никому не нужен был — экран молчал. Комната была наполнена тем тишайшим напряжением, которое бывает только перед бурей. Где-то в ванной легко стучала стиральная машина. Обычный день. Но внутри — было не спокойно. Всё было не в порядке. Уже давно.
Дверь хлопнула — Денис вернулся.
— Привет, котик. Я по дороге заехал к маме. Она передаёт тебе привет и просила, если получится, помочь с оплатой каких-то средств… Она снова нехорошо себя чувствует. Сказала, ты поймёшь, — голос его звучал легко, будто он просил не денег, а принести со стола чайник.
Катя встала.
— Денис, сядь. Надо поговорить.
Он заметно напрягся, но сел. Сел не к ней, не рядом. Напротив. На край кресла, как ученик на ковре перед директором.
— Ты серьёзная какая-то. Что-то случилось?
Она вздохнула. Хотелось начать мягко, но язык будто взбунтовался. Горло сдавило. Потом — прорвало.
— Я устала содержать твою семью.
Он моргнул. Сначала растерянно, потом обиженно.
— Катя, ты сейчас… о чём?
— О чём?! Ты правда не понимаешь? Каждый месяц — то деньгами помочь, то долг твоей сестре за садик, то мебель маме в деревню. Я — благотворительный фонд? Я — спонсор? У тебя вообще есть хоть какое-то уважение ко мне?
— Ты сама говорила, что тебе не жалко. Ты же знаешь, у мамы пенсия копеечная, а сестра одна с двумя детьми…
— А я при чём?! — голос сорвался. — С какого момента моя жизнь превратилась в миссию помощи твоим родственникам?
— Кать, ну ты преувеличиваешь… — попытался он улыбнуться, но улыбка погасла, когда она подошла ближе, глядя в упор.
— Я больше не хочу. Понимаешь? Не хочу. Ни копейки. Ни одного перевода. Ни одного “котик, помоги, ну последний раз”. Ты хочешь быть мужем? Тогда будь им. Не иждивенцем, не крохобором, не красивым мальчиком на зарплате у взрослой женщины!
Он вскочил.
— Подожди! Ты сама знала, что я младше! Ты сама вышла за меня замуж! Тебе же нравилось! Я заботился о тебе, возил, встречал, готовил тебе завтраки, ч..рт побери!
— А потом ты притащил за собой целый хвост! Я вышла за тебя, Денис! А не за твою маму, сестру, племянника и их проблемы! Ты даже не заметил, как начал относиться ко мне не как к женщине!
Он замолчал. Растерянный. Может, и правда не замечал.
— Катя, — он снова сел. — Ну… давай попробуем всё исправить. Я… найду сестре нормальную работу. Поговорю с ними. Скажу, что ты не можешь помогать больше.
— Нет, Денис.
Она говорила спокойно, почти холодно.
— Пришло время нам развестись. Чувства испарились и у тебя и у меня.
Он не ответил. Только всмотрелся в её глаза. Словно впервые. А потом поднялся, и прошёл мимо, чуть задевая плечом. Вышел на балкон подышать.
Катя закрыла глаза.
***
Через неделю он собрал вещи. Молча. Катя помогать не стала. Только смотрела, как он складывает рубашки, обувь, аккуратно перекладывает вещи. Он избегал её взгляда.
Когда он закрыл чемодан, она наконец сказала:
— Денис, ты хороший человек. Просто… не для меня.
Он кивнул. Сухо. И вышел.
Она осталась одна в квартире, которую купила несколько лет назад.
Она открыла окна. Проветрить.
Телефон завибрировал. Смс от свекрови.
«Катенька, если не трудно, могли бы вы…»
Она нажала «удалить» не читая дальше. Теперь ей безразличны были просьбы этой женщины.
Денис уволился с работы.
Через месяц Катя стала собой.
В её жизни снова воцарился прежний ритм.
На работе Катя становилась всё жёстче — она чувствовала, как возвращается внутренняя стойкость. Коллеги шутили: «Вы как будто сбросили 20 килограммов!». Она улыбалась в ответ: «Так и есть».
Иногда она думала о нём. Как он там? Что делает? Вернулся ли в своё родное окружение, или ещё пытается зацепиться за тот мир, в который она его ненадолго пустила?
Ответ пришёл неожиданно.
Однажды вечером, выходя из офиса, она увидела его — стоял у ворот, опираясь о капот машины. Уже не её водитель, уже не «её» вообще. Одет небрежно, взгляд — усталый, волосы длиннее, чем раньше, в руке дешёвый кофе.
— Привет, — сказал он. — Можно на пару минут?
Катя подошла, не говоря ни слова. Смотрела спокойно.
— Я… хотел извиниться. Не за всё — за всё поздно. Но за то, что пользовался твоим доверием. За то, что, наверное, сам не заметил, как начал всё принимать как должное. Ты была права.
Она молчала. Он смотрел на неё, словно надеясь хотя бы на ласковое слово. Не дождался.
— Ладно… Я не прошу ничего. Просто хотел сказать это лично. Устроился в доставку, пока хватает.
— Хорошо, Денис. Это правильно, — сказала она.
И ушла.
Не было ни сожаления, ни злости. Только тёплый вечер, шум улицы и лёгкое чувство завершённости — будто глава, которая немного затянулась, наконец-то сама перелистнулась.
Она больше не оборачивалась. Её маленькая глупость уже была позади.