Глава 23
Дорога утомила обоих молодоженов, и они уснули как убитые. А утром... А утром они наверстывали то, что не смогли сделать вечером. И к океану вышли только к одиннадцати. Такой бескрайней красоты Надежда еще не видела. Там, где небо соединялось с океаном, виднелись совсем маленькие лодочки. Это была такая мощь, что хрупкая и нежная Надежда, казалась песчинкой, рядом с такой силищей. Вода была настолько чистой, что видно было дно и всю красоту на нем.
Поездка получилась умиротворенной и приятной. Они много гуляли, могли остановиться поужинать на соседних островах, затем двинуться дальше и к ночи вернуться в свой домик. Он был небольшой, но живописный, с садом и цветниками. Надежда оглядывалась с радостным трепетом и все время держала Антона за руку, как будто боялась потеряться сама или потерять его. Этот уютный уголок – был в самый раз для медового месяца. Их жизнь стала совсем другой, она принадлежала ему, а он ей. Оба так долго ждали этого, Антон уж точно, так хотели друг друга, что остановить эту пару было невозможно. Они были похожи на двух голодных, которые пострадали от кораблекрушения, попав на пустынный остров, и вдруг набрели на огромный запас пищи. Вершины наслаждения они достигли одновременно, потом долго не могли отдышаться… и вдруг оба рассмеялись.
— Кажется, мы умерли и попала в рай, — пробормотал Антон. Ради этого мне стоило так долго ждать тебя. Вокруг не было никого, а из окна открывался живописный вид.
Как только дыхание пришло в норму, Надежда тихо сказала
– Мне надо тебе сказать что-то важное
– Ты меня пугаешь. Только не говори, что хочешь развестись.
– Ты с ума сошел, я тебя так люблю. Мне надо рассказать тебе о наследстве, которое я получила от своей тети и, которое изменило всю мою жизнь. Ведь я сидела с десятью тысячами, когда меня сократили, и не знала, что делать. В город ехать не хотелось, кому я там была нужна, и вдруг приезжает Марк Семёнович. И с этого момента вся моя жизнь меняется. Тётя меня просто озолотила.
– Ты имеешь в виду квартиру?
– Не только. У меня на счете лежат три миллиона, это то, что мне оставила Степанида Дмитриевна. В ячейках банка лежат картины подлинники, посуда Императорского фарфорового завода, в квартире только часть этой красоты и статуэтки, коллекция которых лучшая в России. Я не перевожу все это домой, хотела посоветоваться с тобой, как сохранить это всё. Теперь ты знаешь все семейные тайны.
– Богатую я невесту отхватил
– Да, богатую, только что мы теперь будем делать с этим богатством?
- Надо ставить квартиру на сигнализацию и даже уходя на работу, сдавать ее на пост.
– Ты думаешь, этого будет достаточно?
- В квартире мы больше ничего не сможем сделать. Если бы был дом, могли принять на работу охрану, пару обученных собак и всё равно сигнализация.
– Я думала о доме, но это в перспективе, когда будут дети.
– Я тоже мечтаю об этом – притянув жену к себе, сказал Антон. – Я тоже небедный мальчик, на счете есть миллион, заработанный честно мной, зарплата отличная, так что будем приумножать наши богатства.
– Мне хочется детям дать всё самое лучшее.
– Так и будет, дорогая, не сомневайся даже.
Их коротенький медовый месяц подходил к концу, и надо было возвращаться в холодный, почти зимний город. Ближе к вечеру они стали собирать чемоданы, нехотя, всё время поглядывая на бескрайний океан
– Давай на будущий год опять сюда приедем, только на две-три недели – попросила Надя.
– Всё в нашей власти – ответил Антон.
– Романтичный угол – правда? – спросила Надя
– Верно – согласился с ней муж.
Домой вернулись в три часа ночи, их хватило только принять душ и уснуть. В городе уже вовсю хозяйничал ноябрь, но зима — его подгоняла, поэтому по утрам выпадал снежок, к обеду таял, но холодно было по-прежнему. К концу ноября выпал снег и температура резко опустилась.
И Аверин старший и Белицкий знали, что Антон вернулся. Знала об этом и Соня. Только отец в этот раз взялся за нее серьезно. Перекрыл ей весь кислород. Заблокировал все карты и сказал
Не хочешь работать по специальности, пойдешь работать секретарем. Деньги небольшие, зато свои, вот их и будешь тратить.
– А что за компания?
– Большая рекламная компания, там требуется секретарь. Я за тебя замолвил слово, и Кирилл согласился.
Сколько лет Кириллу?
– Тридцать пять
– Нормально
– Соня, у тебя с головой всё нормально? Я тебе говорю о работе, понимаешь? О работе! А ты всё о мужиках. Он женат, у него трое детей, жена красавица, смотри, чтобы она тебе волосы не повыдергивала. Я заступаться не буду и денег больше не дам.
Так, и пришлось Соне идти на работу, вставать в семь утра, с закрытыми глазами умываться, потом пить кофе и отец отвозил ее на работу. Через неделю он позвонил Кириллу
– Как дела?
– Плохо. Безалаберная, неаккуратная, даже кофе толком сварить не может. Вчера перепутала все бумаги, и только знакомство с тобой не дало мне возможности на нее накричать. Но Костя, я еще неделю терплю и выгоняю ее к чертовой бабушке. Можешь на меня обижаться.
– Я понял, Кирилл.
Вечером Белицкий пришел в комнату дочери
– Как дела на работе?
– Видеть не хочу эту работу, твоего Кирилла и его жену. Всех ненавижу и тебя тоже.
Выкрикивала она отцу в лицо и тут же получила такую пощечину, что еле устояла на ногах, потом вторую.
– Еще? Ещё спрашиваю?
– Нет – уже сбавив тон, сказала Соня.
– Если ты с завтрашнего дня не возьмешься за ум, пожалеешь. У тебя высшее образование, ты окончила престижный университет за границей, и с таким образованием ты не можешь справиться с работой секретаря? Ты совсем дура? Неужели ты не видишь, что мужчин не прельщает даже твоя красота, ты им просто не нужна. Тебе не обидно? Я буду звонить Кириллу каждый день и спрашивать как у тебя дела, бойся, если я узна́ю, что он хочет тебя выгнать.
Щеки ее горели, первый раз за всю ее жизнь, отец, ее любимый папочка, поднял на неё руку. В таких случаях дети уходят из дома, но куда пойдет она, под забор. Ничего не умеет, и этот университет она окончила с горем пополам, давая деньги педагогам, чтобы закрывали задолженности. Вот и вся ее юридическая учеба. Поплакала Соня немного и решила, что больше не получится бездельничать, придется работать, с тем и уснула.