В тот день мелкий дождь стучал по окнам, словно робкие пальцы незваного гостя. Я сидела на кухне, обхватив руками большую кружку с чаем, и смотрела на мокрую улицу. Мой живот уже заметно округлился, и я часто ловила себя на том, что машинально поглаживаю его.
Хлопнула входная дверь. Андрей вернулся с работы раньше обычного. По его шагам я поняла – что-то случилось. Они были тяжелыми, решительными. Так ходят люди, принявшие важное решение.
– Марина, нам надо поговорить, – сказал он, входя на кухню.
Я подняла на него глаза и сразу все поняла. Такое лицо бывает у человека, который собирается сообщить что-то непоправимое и уже мысленно отгородился от вас.
– Я слушаю, – тихо ответила я.
– Я больше не могу так жить. Это все... – он сделал неопределенный жест рукой, – это все слишком для меня.
– Что именно слишком? – мой голос звучал удивительно спокойно, хотя внутри все сжалось в комок.
– Всё. Эта квартира, эти обязательства, ребенок... Я не готов быть отцом, понимаешь? Я думал, что справлюсь, что смогу перестроиться, но... Мне двадцать семь, я хочу жить для себя.
В его глазах не было ни капли сожаления, только облегчение человека, сбросившего тяжелый груз.
– Ты уходишь? – спросила я, хотя ответ был очевиден.
– Да. Прости. Я уже собрал вещи.
– Собрал вещи? – этого я не ожидала. – Когда?
– Вчера, пока ты была у врача.
Мне хотелось кричать, плакать, умолять его остаться. Но что-то внутри не позволило мне унижаться. Может, гордость, может, шок. Голос дрожал, в груди жгло, но я будто держала себя на цепи — только бы не расплакаться при нём.
– И куда ты пойдешь?
– Я улетаю в Таиланд. Меня пригласили в стартап, это отличная возможность... Я оставлю тебе денег. И потом буду помогать.
– Помогать... – эхом повторила я. – Ребенку или мне?
– Вам обоим, конечно, – он нервно взъерошил волосы. – Слушай, я знаю, что поступаю как последняя сволочь. Но лучше сейчас, чем потом, когда ребенок родится и привяжется ко мне.
– Когда у тебя самолет? – спросила я, чувствуя, как немеют губы.
– Через три часа.
Я кивнула и отвернулась к окну. Дождь усилился, превратившись в ливень.
– Что ж, счастливого пути.
Он постоял еще немного, видимо, ожидая истерики, слез, уговоров. Не дождался и вышел. Через минуту хлопнула входная дверь.
Я продолжала сидеть, глядя в окно. Внутри была странная пустота. Казалось, что сейчас в моей жизни перевернулась страница, и начался совершенно новый, неизвестный мне сюжет.
В тот вечер позвонила свекровь. Я не хотела отвечать, но потом решила, что она имеет право знать.
– Мариночка, как ты? Как мой внучек? – ее голос был теплым и заботливым.
– Нормально, Галина Сергеевна. Только вот Андрей... Андрей уехал.
В трубке повисла тишина.
– Как уехал? Куда?
– В Таиланд. Навсегда.
– Что значит навсегда? А ты? А ребенок?
– А мы теперь сами по себе, – я старалась говорить спокойно, но голос все-таки дрогнул.
– Господи, – выдохнула она. – Я сейчас приеду.
– Не надо, Галина Сергеевна...
– Не спорь со мной! – ее голос стал жестким. – Я через час буду.
Свекровь сдержала слово. Она приехала с огромными сумками, в которых были продукты, какие-то баночки, коробочки и даже детские вещи.
– Это еще что? – удивилась я.
– Начала потихоньку готовиться к внуку, – она поставила сумки в коридоре и крепко обняла меня. – Ну, рассказывай.
И я рассказала. Все как есть, без прикрас. О том, как Андрей постепенно отдалялся, как начал задерживаться на работе, как все реже прикасался ко мне. И о сегодняшнем разговоре.
Галина Сергеевна слушала молча, только крепко сжимала мою руку. Когда я закончила, она тяжело вздохнула.
– Он всегда был таким. Егоистом. Я думала, ты его изменишь, – она покачала головой. – Мой бывший муж такой же. Видимо, это у них семейное.
– Бывший? – удивилась я. – Вы же вроде не разводились...
– Мы с Виктором живем раздельно уже пять лет. Просто не афишируем это. Он уехал в другой город, к новой жене. А недавно вернулся, бизнес здесь открыл. Вот, позвонил сегодня, спрашивал про Андрея. Я скажу ему, что сын пошел по его стопам.
– Не надо, – попросила я. – Пусть Андрей сам объясняется с отцом.
В ту ночь Галина Сергеевна осталась у меня. Она настояла на том, чтобы спать в одной комнате со мной, боялась, что мне станет плохо. Но мне было просто пусто. Я лежала, смотрела в потолок и думала о том, как странно устроена жизнь. Еще утром у меня была семья, планы, будущее. А теперь?
На следующий день пришло сообщение от Андрея: «Долетел нормально. Деньги перевел на твою карту. Прости за все».
Я не ответила. Не знала, что сказать.
Галина Сергеевна взяла над моей жизнью негласное шефство. Она приезжала каждый день, готовила, заставляла меня есть, вытаскивала на прогулки. Иногда оставалась на ночь. Постепенно мы стали по-настоящему близки, ближе, чем были за два года моего брака с ее сыном.
Однажды она привела с собой высокого седого мужчину с волевым лицом и внимательными глазами.
– Познакомься, Мариночка, это Виктор Александрович, бывший муж мой и отец этого... – она запнулась, подбирая слово.
– Предателя, – спокойно закончил Виктор Александрович. – Можно так назвать.
– Я не хочу его так называть, – тихо сказала я. – Он просто не готов был стать отцом.
– А я не был готов стать дедом, – усмехнулся мужчина. – Но, как видите, готовлюсь.
В его руках была коробка с детской кроваткой. Дорогой, судя по упаковке.
– Зачем? – растерялась я.
– Галина сказала, что вам понадобится. А я умею собирать мебель. Я звонил Андрею, но он сбрасывает. Видимо, не готов слушать отца, который когда-то сам ушёл.
Так в моей жизни появился Виктор Александрович. Он приходил несколько раз в неделю, что-то чинил в квартире, помогал по хозяйству. Он был немногословен, но его присутствие странным образом успокаивало.
В восьмом месяце у меня начались проблемы. Повысилось давление, врачи заговорили о преждевременных родах. Меня положили в больницу на сохранение.
Галина Сергеевна навещала каждый день. А потом стал приезжать и Виктор Александрович. Он приносил фрукты, книги, рассказывал забавные истории из своей жизни.
– Зачем вы это делаете? – спросила я его однажды.
– Что именно?
– Заботитесь обо мне. Я ведь по сути вам никто. Ваш сын бросил меня.
Он долго молчал, глядя в окно.
– Знаете, Марина, когда-то я бросил Галю с маленьким Андреем. Не уехал в Таиланд, конечно, но суть та же. Ушел к другой женщине, решил начать новую жизнь. Думал, что буду счастлив. А потом годы прошли, и я понял, что совершил ошибку. Самую большую в своей жизни.
– Вы хотели вернуться?
– Хотел. Но было уже поздно. Галя не простила. А Андрей... – он вздохнул. – Андрей вырос без отца и сам стал таким же. Я виноват в этом. И теперь, когда история повторяется, я не могу остаться в стороне. Может, хоть так искуплю свою вину.
Сын родился раньше срока, но здоровым и крепким. Я назвала его Михаилом, в честь моего деда. Когда нас выписывали из роддома, у входа стояли Галина Сергеевна и Виктор Александрович с огромным букетом. Они забрали нас домой, где все уже было готово к появлению малыша.
Андрей прислал сообщение с поздравлениями и обещанием помогать материально. Деньги действительно приходили регулярно, но ни разу он не поинтересовался, как растет его сын.
Виктор Александрович, напротив, стал настоящим дедом. Он мог часами держать Мишу на руках, разговаривая с ним, как со взрослым. Когда малыш начал ходить, дед смастерил ему деревянную лошадку-качалку.
Не знаю, когда именно наши отношения с Виктором Александровичем изменились. Может, когда он впервые пригласил меня в театр, наняв для Миши няню. Или когда мы вместе поехали на дачу и провели там выходные втроем – я, он и Миша, которому исполнился год.
Однажды вечером, когда мы сидели на веранде и пили чай, он вдруг взял меня за руку.
– Марина, я знаю, что между нами большая разница в возрасте. Знаю, что я отец человека, который причинил вам боль. Но я люблю вас. И Мишу люблю, как родного. Вы стали моей семьей. Настоящей, какой у меня никогда не было.
Я смотрела на него и думала о том, как жизнь иногда выписывает странные зигзаги. Виктору Александровичу было пятьдесят три, мне двадцать пять. Андрею, его сыну, было двадцать семь — всего на два года старше меня. Виктор стал отцом очень рано, ему было едва за двадцать, когда родился Андрей. Он был успешным бизнесменом, я – молодой мамой, только начинающей карьеру дизайнера. Он был отцом моего бывшего мужа и дедом моего сына.
И я любила его. Любила его спокойную уверенность, его надежность, его умение брать на себя ответственность. Рядом с ним я чувствовала себя защищенной.
– Да, – сказала я просто. – Я выйду за вас.
Мы поженились тихо, без пышной церемонии. Только мои родители, Галина Сергеевна и пара близких друзей. Моя мама сначала была в шоке от такого поворота событий, но, познакомившись с Виктором ближе, смирилась и даже одобрила мой выбор.
– Главное, чтобы ты была счастлива, дочка, – сказала она.
Андрей узнал о нашей свадьбе от матери. Он позвонил мне впервые за полтора года.
– Ты с ума сошла? – его голос звенел от возмущения. – Выйти замуж за моего отца? Это... это извращение какое-то!
Я сразу поняла: он больше злился не на меня, а на то, что его место кто-то занял. Особенно – его собственный отец.
– Почему? – спокойно спросила я. – Ты нас бросил. Оба раза. И меня, и свою мать когда-то. А он вернулся. И он любит твоего сына, которого ты даже не видел ни разу.
– Да как ты... – начал Андрей, но я перебила.
– Послушай, я не держу на тебя зла. Ты сделал свой выбор, я – свой. Мы оба имеем на это право. Если хочешь познакомиться с сыном – приезжай. Он уже говорить начинает.
В трубке повисла тишина.
– Я не могу сейчас приехать. У меня здесь все только налаживается.
– Понимаю, – сказала я. – Когда сможешь – дай знать.
Мы живем в большом доме за городом. У Миши есть своя комната с множеством игрушек. Он зовет Виктора папой, и тот счастлив от этого. Мы с Галиной Сергеевной не стали переучивать — если он чувствует себя папой, пусть будет папой. Галина Сергеевна часто гостит у нас, она и Виктор смогли найти новый формат отношений – не супруги, но близкие друзья, объединенные любовью к внуку. Они давно оформили развод, ещё до того, как Виктор вернулся в город. Просто никому не рассказывали об этом.
Недавно Андрей прислал сообщение, что собирается приехать. Я показала его Виктору.
– Ты как, нормально? – спросил он, обнимая меня.
– Да, – улыбнулась я. – Просто думаю, как объяснить Мише, кто такой Андрей.
Я не знала, как отреагирует Миша. Он привык к Виктору. Возможно, Андрей будет для него просто новым взрослым.
– Правду, – пожал плечами Виктор. – Что это его старший брат. Когда-нибудь, когда он будет готов, мы расскажем ему всю историю. А пока пусть просто будет братом.
Я кивнула, хоть и понимала, что когда-нибудь нам придётся всё объяснить. Но сейчас это казалось правильным решением. В конце концов, разве не в этом суть семьи – защищать друг друга и вместе искать лучшие решения?
Иногда я думаю, как причудливо складывается жизнь. Я была так уверена, что Андрей – моя судьба, что наша любовь навсегда. А оказалось, что он был лишь перекрестком, на котором мне нужно было свернуть, чтобы прийти туда, где я действительно должна быть.
Вчера вечером мы сидели на террасе. Миша уже спал, а мы с Виктором пили вино и разговаривали. Вдруг он сказал:
– Знаешь, иногда я думаю, что должен поблагодарить Андрея.
– За что?
– За то, что он оказался таким идиотом и отпустил тебя. Иначе я бы никогда не нашел свое счастье.
Я рассмеялась и подняла бокал.
– За судьбу и ее странные пути.
– И за нас, – добавил Виктор, касаясь своим бокалом моего.
За нас. За то, что в самый темный момент жизни я нашла человека, который стал моим светом. И за то, что иногда потери оборачиваются обретениями, нужно только набраться терпения и дождаться своего счастья.