Ноябрьский вечер обрушился на город колючим снегом, а на нас с Лешей - как гром среди ясного неба. Тамара Игнатьевна, Лешина мать, объявила, словно приговор суда:
– Через час приезжает Ксюшенька с мужем и детьми. Собирайте манатки, мои хорошие, и на выход.
Я замерла с половником в руке, помешивая суп. Только недавно пекла пирог с брусникой для ее, Тамары Игнатьевны, грядущего юбилея, а тут такое… Леша побледнел:
– Мам, ты чего? Куда мы пойдем в такую погоду?
– Шутки кончились, Алексей! Такси я уже вызвала. Ксюше с детьми в хрущевке тесно, а тут такая благодать! Две недели поживут, пока им квартиру не подберут.
Две недели?! В хрущевке у Ксюши, насколько я знала, вполне себе три комнаты. Леша, бледный как полотно, попытался воззвать к здравому смыслу:
– Мам, ну мы же ремонт сделали! За продукты платим!
– Ой, да что там ваш ремонт! Пыль в глаза. А продукты… Ксюшка – моя дочь, и внуки мои!
Я в спешке запихивала вещи в чемодан, чувствуя, как внутри все кипит. Еще бы! Мало того, что нас вышвыривают на улицу в ночь глядя, так еще и аргументы… железные.
Уже на улице, под ледяным ветром, Леша обреченно вздохнул:
– И машину Ксюша моя попросила «на денек». Сказала, у нее иномарка в ремонте…
– Ничего себе "денек"! Ладно, не кисни. У меня Каринка уезжает в командировку, оставила мне ключи. Поедем к ней.
Каринка, моя университетская подруга, работала в крупной компании и часто моталась по миру. Ее квартира была нашим спасением.
А ведь как все хорошо начиналось… Три года назад, на практике в "ТехноКоме", я старалась изо всех сил. Моя работа привлекла внимание куратора – Алексея Семеновича. Он оказался очень приятным человеком. Пригласил в кафе, и мы проговорили весь вечер. Леша рассказывал о своей работе, увлечениях… Он взахлеб говорил о своей даче и саде. А я… я мечтала о признании, о своей кондитерской. В конце вечера Леша пригласил меня к себе на дачу. Я согласилась, но с условием: он станет моим личным дегустатором чизкейков. Так и завертелось.
Переезд к Тамаре Игнатьевне казался нам тогда просто идеальным вариантом. Квартира просторная, красивая, да и Леша всегда был близок к матери. Но, как оказалось, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Тамара Игнатьевна установила свои правила: время пользования ванной, громкость телевизора, и, конечно, обязанность мне готовить. Я старалась угодить свекрови, но иногда хотелось выть на луну. Единственной отдушиной были семейные ужины, когда Тамара Игнатьевна вспоминала свою молодость, рассказывала истории про войну и про послевоенное время.
Ремонт квартиры стал для нас настоящим приключением. Меняли обои, перекладывали плитку, красили потолки. Конечно, не обходилось без споров и разногласий, но в целом было весело. В знак благодарности за мое терпение Леша подарил мне умную технику на кухню. Тамара Игнатьевна сначала ворчала, мол, зачем такие дорогие прибамбасы, а потом первая испекла штрудель с вишней в новой духовке.
А теперь… Теперь мы ехали в такси по заснеженному проспекту Победы, и я смотрела на подсвеченные окна квартиры, где еще недавно кипела жизнь.
В квартире Карины пахло лавандой и свежестью. На столе лежала записка: "Викуля, в холодильнике тебя ждет «Прага». Буду скучать! Карина". И правда, в холодильнике стоял аппетитный торт. Ночь прошла в обсуждении планов на будущее. Леша, как всегда, был полон оптимизма.
– Ничего, Вик, прорвемся! Вот увидишь. Я тут нашел объявление о сдаче трехкомнатной квартиры на улице Облачной. С возможностью выкупа!
Улица Облачная… Звучит как сказка.
В новой квартире я почувствовала себя хозяйкой. Обставляла ее винтажными вещами, которые остались от прежних владельцев. Старый комод с резными ручками, зеркало в тяжелой раме, фарфоровые статуэтки… Все это создавало особую атмосферу уюта.
Спустя несколько месяцев я узнала, что беременна. Мы решили назвать сына Сашей. Леша был на седьмом небе от счастья. Прибежал с огромным букетом пионов и тортом. В подъезде его встретила… Тамара Игнатьевна.
– Ах, вот вы где! Празднуете, пока Ксюша с детьми ютится в коммуналке!
Я похолодела. Неужели она следила за нами?
На следующее утро к нам в дверь позвонила Ксения.
– А ну, живо переезжайте обратно к матери! А эту квартиру отдайте нам с семьей!
И тут же появилась Тамара Игнатьевна, и с порога началось.
– Ах вы, тихушники! Решили нажиться на моей доброте!
Я попыталась спокойно объяснить:
– Тамара Игнатьевна, мы же делали ремонт в вашей квартире. Может, лучше оплатите нам его? Или, как вариант, оплатите себе санаторий в Сочи. Отдохнете от забот.
Свекровь оскорбилась.
– Ах ты, меркантильная девица! Ты еще и рожать собралась? Плодить нищету? У меня и так три внука без будущего!
Я попыталась закрыть дверь, но Ксения успела просунуть в щель свою дорогую туфлю. Я со всей силы приоткрыла и хлопнула дверью, и туфля осталась лежать у нас на пороге.
Через год в нашей квартире на Облачной пахло молочной смесью и корицей. Сашка, наш маленький сорванец, ползал по ковру и радостно гулил. Тамара Игнатьевна тайком подкидывала деньги на молочко для внука, а Ксюша прислала открытку с извинениями на Новый Год.
Я сидела на диване, кормила Сашку и смотрела в окно. За окном кружился снег. Семейные бури… Они как узоры на кафеле. Со временем трещинки становятся частью истории, придавая ей характер. И даже если этот характер иногда бывает слишком вздорным, это все равно наша история. Наша семья. И я ни на что не променяю ее...