— Я пришла посидеть с внуком. А услышала, как зять зовёт меня "той бабкой"
Серо-голубое небо начало темнеть, постепенно приобретая оттенок старого асфальта. Начинался дождь. Мне всегда казалось, что такая погода идеально отражает моё внутреннее состояние в последнее время — неопределённость и едва уловимую тревогу. Накинув лёгкий плащ, я отправилась к дочери и зятю, чтобы посидеть с внуком, моим восьмилетним Мишенькой. Елена позвонила утром и попросила прийти — у неё какие-то неотложные дела на работе, а муж сегодня задерживается.
— Мам, ты не могла бы побыть с Мишей? Мне нужно срочно в офис, там проблемы с отчётом, а Костя сказал, что будет позже обычного.
— Конечно, Леночка, — ответила я, уже прикидывая, какие книжки почитать с внуком и что приготовить ему на ужин.
С дочерью у нас всегда были хорошие отношения. Не идеальные, конечно, но мы понимали друг друга. Всякое бывало в жизни — и обиды, и непонимание, — но в целом, я считала, что неплохо справилась с её воспитанием, особенно учитывая, что растила её одна после смерти мужа. Теперь, когда она сама стала мамой, наша связь стала ещё крепче.
А вот с зятем отношения не сложились с самого начала. Константин был типичным «городским парнем» — амбициозный, уверенный в себе, вечно куда-то спешащий. Мне всегда казалось, что он снисходительно относится ко мне, хотя никогда не позволял себе явной грубости. Он называл меня Ниной Сергеевной, подчёркнуто вежливо, но я чувствовала некую холодность в этой формальности.
Дверь открыла Елена, одетая в строгий деловой костюм.
— Мама, как хорошо, что ты пришла! — она чмокнула меня в щёку и впустила в квартиру. — У меня совсем мало времени. Миша в своей комнате, делает уроки. Ужин в холодильнике, нужно только разогреть. Я постараюсь вернуться часам к девяти.
Лена на ходу собирала документы в папку, явно нервничая и спеша.
— Не переживай, дочка, иди спокойно. Мы с Мишенькой отлично проведём время, — я сняла плащ и повесила его на вешалку.
Елена быстро попрощалась и убежала, оставив меня одну в прихожей. Я неспешно прошла в кухню, чтобы поставить чайник. Слышно было, как из комнаты внука доносится музыка — наверное, включил её, пока делает уроки. Я собиралась заглянуть к нему, но решила сначала дать ему закончить задания.
Готовя чай, я услышала звук открывающегося замка. «Неужели Лена что-то забыла?» — подумала я, но в прихожей раздался мужской голос. Костя вернулся раньше, чем ожидалось. Я хотела выйти поздороваться, но тут он заговорил по телефону, видимо, не заметив моего присутствия.
— Да, пришлось раньше выбраться... Нет, Ленка на работе, задерживается с каким-то отчётом... Да, она попросила свою мать прийти, ту бабку... Знаешь же, которая вечно со своими советами лезет... Ага, она самая.
Меня будто ледяной водой окатили. «Та бабка». Так он меня называет за спиной? Мне исполнилось шестьдесят два года в прошлом месяце. Не такая уж я и старая, чтобы меня называли «бабкой»! Я замерла у двери, боясь пошевелиться и выдать своё присутствие.
— Да ладно, я переживу, — продолжал Костя. — Главное, что с Мишкой посидит. Но у неё эти её деревенские привычки, понимаешь? То варенье притащит, то ещё что-нибудь... А в прошлый раз представляешь, начала про то, что нам нужно делать с нашими деньгами, советовать!
Каждое его слово било наотмашь. Деревенские привычки? Да, я выросла в посёлке, но уже сорок лет живу в городе! И то варенье... Я специально готовила его для Миши, потому что он любит абрикосовое. А что касается совета про деньги — я всего лишь поделилась опытом, как мы в своё время откладывали на квартиру...
— Ладно, Серый, давай завтра созвонимся, — закончил разговор зять. — Надо проверить, что там Мишка делает, да и эта... Нина Сергеевна, наверное, уже пришла.
Я тихонько вернулась на кухню, чувствуя, как щёки горят от стыда и обиды. Зять тем временем зашёл к сыну, и я слышала, как они о чём-то разговаривают. Через минуту на кухню заглянул Костя, изображая удивление.
— О, Нина Сергеевна! Не слышал, как вы пришли. Давно вы здесь?
— Недавно, — солгала я, стараясь, чтобы голос звучал нормально. — Лена попросила посидеть с Мишей, я думала, вы позже будете.
— Да вот, удалось пораньше освободиться, — он улыбнулся своей обычной вежливой улыбкой, не подозревая, что я слышала его разговор. — Но раз уж вы пришли, может, выпьем чаю?
Мы сидели за столом, пили чай, а я не могла отделаться от звучащих в голове слов: «та бабка». Никогда ещё я не чувствовала себя такой старой и ненужной, как в тот момент. Я пыталась поддерживать разговор, спрашивала про работу зятя, но внутри всё клокотало от обиды.
— Бабушка! — в кухню влетел Миша, и его искренняя радость немного смягчила горечь. — Я не знал, что ты придёшь! Я как раз домашку по математике делаю, поможешь?
— Конечно, солнышко, — я потрепала его по вихрастой голове.
— Миша, бабушка устала, может, сам попробуешь разобраться? — вмешался Костя.
— Ничего я не устала, — возразила я. — С удовольствием помогу.
В комнате внука мы склонились над тетрадкой с задачками. Математика всегда была моим коньком — не зря я тридцать пять лет проработала учителем в школе. Миша быстро разобрался с заданием и радостно сообщил:
— Бабушка, а я на шахматный кружок записался! Папа говорит, что это развивает стратегическое мышление.
— Замечательно, Мишенька! Твой дедушка, между прочим, очень хорошо играл в шахматы.
Лицо мальчика вдруг стало серьёзным.
— Бабуль, а каким он был, дедушка? Папа говорит, что настоящий мужчина должен обеспечивать семью и быть сильным. А дедушка был таким?
Этот невинный вопрос неожиданно задел что-то глубоко внутри. Мой муж, Сергей, умер от инфаркта, когда Лене было всего двенадцать. Он был инженером, работал на заводе, получал скромную зарплату. Мы жили небогато, но честно. Неужели Костя внушает ребёнку, что его дед не был «настоящим мужчиной»?
— Твой дедушка был очень добрым и заботливым, — начала я, подбирая слова. — Он всегда помогал людям и никогда не проходил мимо чужой беды. Может, мы и не были богатыми, но зато всегда поддерживали друг друга.
Миша внимательно слушал, и мне показалось, что он понимает гораздо больше, чем можно ожидать от восьмилетнего ребёнка.
— А знаешь, что дедушка делал? Он строил мосты, — продолжила я, немного приукрашивая реальность. — Он создавал то, что соединяет людей. Разве это не важно?
В этот момент в дверях появился Костя.
— Не загружайте ребёнка этими историями, Нина Сергеевна. Миша, иди умывайся, скоро ужин.
Когда внук вышел, я не выдержала:
— Что значит «не загружайте»? Это его дедушка, он имеет право знать о своих корнях!
— Конечно, имеет, — хладнокровно ответил зять. — Но нужно рассказывать реальные вещи, а не приукрашивать. Какие мосты? Он был обычным инженером на заводе.
— А ты думаешь, что важны только деньги? — вырвалось у меня.
Костя удивлённо поднял брови:
— Причём тут деньги? Просто не нужно создавать мифы. Миша должен знать правду.
Он вышел, а я осталась сидеть, чувствуя, как внутри нарастает буря эмоций. Вся накопившаяся обида, все эти годы снисходительного отношения, и теперь это «та бабка»... Я решила, что больше не могу молчать.
После ужина, когда Миша отправился смотреть мультфильм, я попросила Костю поговорить.
— Я сегодня слышала твой разговор по телефону, — начала я прямо. — Слышала, как ты называешь меня «той бабкой».
Лицо зятя изменилось. Он явно не ожидал такого поворота.
— Нина Сергеевна, вы не так поняли...
— Я всё правильно поняла, Костя. Я много лет чувствую твоё пренебрежение, но молчала ради Лены и Миши. Но знаешь, я не просто «та бабка». Я человек с именем, с опытом, с чувствами. И я заслуживаю уважения хотя бы потому, что вырастила твою жену.
Он смотрел в пол, явно испытывая неловкость.
— Я не хотел вас обидеть. Это просто... разговорный оборот.
— Разговорный оборот? — я почувствовала, как дрожит мой голос. — Знаешь, когда я готовлю варенье для Миши, когда вяжу ему свитера, когда сижу с ним, пока вы работаете — я делаю это от чистого сердца. Не потому, что я «бабка», а потому что люблю его. И вас с Леной тоже.
Впервые за всё время я увидела в глазах зятя что-то похожее на смущение.
— Извините, — пробормотал он. — Я действительно ляпнул глупость.
— Дело не в одном слове, Костя. Дело в отношении. Ты так боишься моего влияния на вашу семью, что отталкиваешь меня всеми способами. Но я не претендую на роль главной в вашем доме. Я просто хочу быть частью жизни дочери и внука.
Мы долго разговаривали в тот вечер. Впервые по-настоящему, без фальшивой вежливости и скрытого раздражения. Я рассказала ему о своей жизни, о том, как нелегко было растить Лену одной, о том, как я работала на двух работах, чтобы дать ей образование. Он слушал и, кажется, впервые видел во мне не просто «мать жены», а человека с собственной историей.
— Знаете, Нина Сергеевна, — сказал он под конец разговора, — мои родители развелись, когда мне было пять. Мать уехала в другой город, и я видел её раз в год, не больше. Может, поэтому мне сложно понять эту вашу... близость с Леной. Мне всегда казалось, что вы слишком вмешиваетесь в нашу жизнь.
— А мне казалось, что ты отнимаешь у меня дочь, — призналась я.
Мы оба помолчали, осознавая, насколько по-разному смотрели на одну и ту же ситуацию все эти годы.
Когда вернулась Лена, она застала необычную картину: мы с Костей сидели за столом и пили чай, спокойно беседуя. Она удивлённо переводила взгляд с меня на мужа, явно не понимая, что произошло в её отсутствие.
— Всё в порядке? — осторожно спросила она.
— Более чем, — ответил Костя. — Твоя мама рассказывала мне о том, как вы жили, когда ты была маленькой. Знаешь, я никогда не задумывался, как тяжело ей пришлось после смерти твоего отца.
Лена растерянно улыбнулась:
— Да, мама у меня сильная. Она всегда говорила, что нет безвыходных ситуаций.
— Это правда, — кивнула я. — И ещё я говорила, что никогда не поздно начать всё сначала.
Домой я возвращалась в тот вечер с лёгким сердцем. Дождь закончился, небо прояснилось, и в лужах отражались звёзды. Я не знала, изменит ли наш разговор отношения с зятем кардинально, но чувствовала, что лёд тронулся. Иногда нужно просто высказать то, что накипело, чтобы другой человек наконец увидел настоящего тебя.
Через неделю Костя позвонил мне сам — впервые за все годы нашего знакомства.
— Нина Сергеевна, мы с Леной хотим пригласить вас на ужин в субботу. И ещё... я тут нашёл старые фотографии моих родителей. Может, посмотрите вместе с нами? Миша должен знать историю всей своей семьи.
Я улыбнулась в трубку, чувствуя, как теплеет на сердце.
— С удовольствием, Костя. И знаешь... можешь называть меня просто Нина.
Прошло полгода после того памятного вечера. Многое изменилось в наших отношениях. Теперь я приходила не только чтобы посидеть с внуком, но и просто в гости. Костя начал советоваться со мной по разным вопросам, особенно касающимся воспитания Миши. А на мой день рождения они всей семьёй пришли ко мне и подарили билет на море — Костя сказал, что я должна наконец отдохнуть.
— Знаешь, мама, — сказала мне как-то Лена, — я не знаю, что у вас произошло тогда, но я так рада, что вы нашли общий язык с Костей.
Я только улыбнулась в ответ. Иногда случайно услышанные слова могут ранить до глубины души, но они же могут стать началом новых, настоящих отношений. Главное — найти в себе силы не обидеться молча, а высказать свои чувства. И ещё — увидеть в другом человеке не врага, а того, кто просто смотрит на мир иначе, чем ты.
А недавно я случайно услышала, как Костя говорит по телефону:
— Не могу сегодня, мы с тёщей на выставку идём. Да-да, с Ниной. Знаешь, она оказалась удивительным человеком...
«Тёща» вместо «той бабки» — небольшая, но такая важная перемена. И дело даже не в словах, а в том, что теперь между нами есть искреннее уважение. А это дорогого стоит.