Не знаю, как вы, а я люблю ходить по музеям, даже если весь тот музей – четыре с половиной комнаты. Даже из очень маленького музея можно вынести впечатление хотя бы об одном экспонате, которое будет стоить всего того посещения целиком.
Для туристов краеведческий музей на Хужире предоставляет все условия – и вход копеечный, и время работы с 14 до 20 (ну, кто пойдет в музей с утра – тот Винни-Пух, на медведей хужирцы не рассчитывают). Вход копеечный, а удовольствия целый вагон.
Музей крохотный, но сделанный с любовью, очень информативный, местами по-хорошему наивный. Пластиковая страза вместо алмаза меня, например, умилила (а как иначе, реальный-то алмаз тут не выложишь – и не убережешь).
Здесь есть быт – от предметов из неолитических погребений Ольхона, открытых еще Окладниковым (предметы из погребения шаманки), до быта бурятской юрты (на предметах указаны дарители вещей), до кусочка советского быта 60-70-х годов с поправкой на местный колорит.
Очень древняя рыба:
Украшения. Обожаю снимать украшения в музеях:
Предметы из погребения шаманки. Лично я вижу среди них финно-угорскую утиную лапу (вон там, чуть выше монеты и пуговицы-гирьки по центру):
Чудесные бурятские курительные трубки и специальный охотничий рог, имитирующий рев изюбря.
Интерьеры бурятской юрты:
Интерьер поселенцев-христиан:
И немного узнаваемого из советского прошлого:
Отдельная витринка посвящена человеку, взявшему название острова псевдонимом – поэту Анатолию Ольхону (у него еще сын был, с той же фамилией, но еще и оригинальным именем Рюрик). Писал о Байкале, жил и издавался в том числе в Иркутске.
В музее постоянно крутят документальный фильм об Ольхоне, в котором масса любопытной информации, которую концентрированно вы больше нигде не найдете: о Мало-морском рыбозаводе (Мало-морском – потому что Хужир стоит на Малом море Байкала), о сложносочиненной прокладке электрического кабеля по дну Байкала (электричество на Ольхон провели только в начале XXI века), о местных уроженцах. В отрывке фильма, запечатлевшем 1983 год, увидели мы и знакомый нам паром «Дорожник», ничуть, прямо скажем, не изменившийся к лучшему до наших дней.
Есть экспозиция о Мало-морском рыбозаводе, кормившем страну в годы ВОВ. Работали там в том числе 12-14-летние подростки, стоявшие с сетями в ледяной воде Байкала – по пояс. Сейчас здание рыбозавода в руинах, а ведь он вполне достоин музеефикации.
Отдельная витринка посвящена Семену Батагаеву – уроженцу Ольхона, герою Великой отечественной, в честь которого, понятное дело, и назван второй паром на переправе через Ольхонские ворота.
Вот совершенно чудесная витринка с надписью «Деньги». Нигде больше такой прямоты не встречала.
После музея мы добрели до очередной лавчонки с сувенирами, до которой раньше не доходили, а там… а там я поняла, что эту рыбу я только что видела в музее. Ну, почти такую рыбу, эта была окариной. Я зависла надо сомом и долго медитировала на него, остановило меня то, что одну окарину на Ольхоне я уже купила (и тоже рыбу, да). Вообще окарин в лавочке было несколько.
- Еще медведь с нерпой есть, ему надо в попу дуть, - немного смущаясь, сказала мне девушка-продавщица.
Окарины у меня разные в коллекции, но…
- Не, в попу медведю дуть – даже для меня это чересчур… - вслух подумала я.
- Зато там звук такой приятный, басовитый!
Насчет басовитой попы медведя не уверена, но вот за сомоокариной я точно хочу вернуться на Ольхон. Маленькие духовые инструменты – моя большая слабость.