Два наших известных деревенщика, два Василия, два близких друга, две родственные души - Шукшин и Белов - по-разному смотрели на свое родное крестьянство.
Два наших известных деревенщика, два Василия, два близких друга, две родственные души - Шукшин и Белов - по-разному смотрели на свое родное крестьянство.
Василий Иванович Белов видел в деревне лад, как он и назвал свою знаменитую "энциклопедию сельской жизни". В его понимании красота и гармония сельской жизни может строится только на фундаменте исконных крестьянских традиций, и в своих очерках о народной эстетике он обосновывает их спасительную для современного человека силу:
«Культура и народный быт обладают глубокой преемственностью. Шагнуть вперед можно лишь тогда, когда нога отталкивается от чего-то, движение от ничего или из ничего невозможно»
«Всё было взаимосвязано, и ничто не могло жить отдельно или друг без друга, всему предназначались свое место и время. Ничто не могло существовать вне целого или появиться вне очереди. При этом единство и цельность вовсе не противоречили красоте и многообразию. Красоту нельзя было отделить от пользы, пользу — от красоты». («Повседневная жизнь русского Севера»).
Для Белова очевидно какими внешними силами был разрушен этот Русский Мир в ХХ веке.
Василий Макарович Шукшин наоборот видел в исконной деревне прежде всего изначальный внутренний разлад и боль. Этот упадок крестьянский жизни он показал в своем романе "Любавины".
В дневниках он прямо писал:
"Разлад на Руси, большой разлад. Сердцем чую".
Особенно в его позднем творчестве видно, как остро всем нутром он чувствовал крестьянскую боль и тяжёлую долю народа-пахаря.
В одном из интервью, рассуждая о фигуре Степана Разина, о котором собирался снимать фильм, он сказал:
"Степан Разин своей силой и своей неуемностью, своей жалостью даже воткнулся в крестьянскую боль... Но дороже всего мне этот человек именно как человек, искавший волю. Замкнувший крестьянскую боль и чаянья".
Биограф Василия Макаровича Алексей Варламов пишет:
"Шукшин никогда об этом прямо не писал, но можно предположить, что идеалом общественного устройства была для него вольная Русь, Беловодье, которое много веков искали на Алтае предки его земляков. И в этом смысле Василий Макарович был человеком утопического склада мышления, долгое время верившим в то, что народ способен сам, без государства, без чиновничества, без царя, без Церкви, устроить жизнь на разумных началах, если ему не станут мешать."
Василий Макарович был бунтарем по природе и неслучайно его герой - Стенька Разин, которого, как писал Шукшин, "она (Церковь), расторопная, прокляла ещё живого и проклинала 250 лет ежегодно, в Великий пост".
И именно такая личность как Разин способна была собрать воедино осколки обездоленной крестьянской жизни, вернуть ей волю и вдохнуть жизнь.
В отличие от Белова Шукшин недооценивал фундаментальной роли Церкви в русской культуре. Возможно, этим и объясняется внутренний разлад Шукшина, отзеркаленный в его взгляде на крестьянство.
У Василия Ивановича в этом отношении все было на своих местах. Лад и гармонию Русского Мира он объяснял просто:
"Нельзя делить культуру на культуру Пушкина и культуру Игнатия Брянчанинова. Конечно, они и сами в своем роде хороши. Но у них один источник. Этот источник – русский народ и Православие" (статья "Спасём язык - спасём Россию")