Южный поезд, утро, жара. Я поднялась в вагон в Новороссийске, и с первых же минут стало понятно – будет душно. Плацкарт прогрелся так, будто поезд провел ночь в духовке. Металлические стены источали жар, как камни в бане. Мы ждали отправления, чтобы пошла прохлада. И меньше всего мы ожидали, что кто-то этим будет недоволен.
Текст прислан Еленой.
У платформы вагон стоял под палящим солнцем, в нем не было ни сквозняка, ни малейшей надежды на свежий воздух. Все молча ждали отправления, как спасения – ведь тогда, может быть, включат вентиляцию. Или кондиционер. Или хотя бы просто поедем и задует из окон.
Когда поезд тронулся, сквозь вентиляционные отверстия под потолком потянуло легкой прохладой. Не ледяной, не сильной – просто свежий ветерок. Кто-то вздохнул с облегчением. Я, например. Даже не представляла, как бы мы все доехали в таком климате без помощи техники.
И тут раздалось:
– Уберите это!
Я оглянулось. С нижней боковой полки встала пожилая женщина в цветастом халате, с узлом в руках и платком на голове. У нее были синие вены на руках и суровое выражение лица – видно было, что передо мной тот тип пассажира, который считает вагон своей территорией.
– Это что у вас там включилось?! Кондиционер, да? Меня, значит, морозить теперь будут?
Было видно, что бабушка ездит в поезде раз в десять лет, а сама – с югов. Она быстро накинула еще один платок на плечи, вздохнула драматично и поковыляла в сторону служебного купе. Соседи переглянулись, но никто ничего не сказал.
«Мне плевать на нормативы»
Через пару минут проводница вернулась вместе с ней. Невысокая, загорелая женщина лет сорока, с усталым видом. Видно, что такие сцены ей были привычны.
– Уважаемая, вентиляция включена в стандартном режиме, – произнесла она. – Температура в вагоне скоро нормализуется. Все настроено в соответствии с нормативами.
– Мне плевать на нормативы, – повысила голос пассажирка. – Я в прошлый раз после поезда с температурой слегла! Кто за меня отвечать будет, если снова продует?
– Мы можем немного уменьшить мощность, но полностью отключить нельзя. В вагоне сорок человек, все должны чувствовать себя комфортно.
Тут я не выдержала и осторожно вставила реплику:
– Простите, может, вам плед или кофту? У меня есть тонкая, можно на плечи.
– А ты кто такая вообще? – она повернулась ко мне с презрением. – Сейчас все такие умные, а как человеку плохо – никого не найдешь!
Проводница вздохнула и обратилась ко всем:
– Уважаемые пассажиры, скажите, пожалуйста: нужно ли нам выключить вентиляцию?
– Нет! – сказал парень сверху. – Я только дышать начал.
– Не надо! – поддержала женщина с ребенком. – Мальчику уже плохо стало от жары на платформе.
– Не выключайте, – сказала я. – Здесь и так почти баня.
Проводница развела руками:
– Вы слышали. Я не могу отключить всем ради одной просьбы. Но я постараюсь что-то придумать.
Женщина ушла обратно на полку, тяжело дыша и бормоча:
– Ишь ты, демократия у них… А как мне завтра с кашлем и давлением ехать? Никому дела нет.
Борьба за право дышать
Прошло полчаса. Вдруг она снова встала, натянула платок чуть ли не до ушей и направилась звать начальника поезда.
Через пять минут появился он – высокий мужчина в белой рубашке и с бейджем. Он осмотрел вагон, подошел к нашей секции.
– Добрый день. Мне поступила жалоба от пассажирки с боковой полки. Говорит, что сильный поток воздуха вызывает у нее недомогание. Я попрошу немного уменьшить приток. Надеюсь, все отнесутся с пониманием.
Все молчали. Кто-то пожал плечами. Девушка напротив закатила глаза, парень наверху выругался себе под нос. Начальник поезда что-то передал проводнице и ушел.
Спустя десять минут я почувствовала – воздух стал другим. Тяжелым. Как будто кто-то выключил не только вентилятор, но и кислород. Я взглянула на табло – +28. Сидеть было тяжело.
Я пошла к проводнице.
– Слушайте, но ведь это невозможно. Здесь реально стало душно. Почему вы так резко отключили все?
– Я ничего не отключала, – тихо сказала она. – Просто попросили уменьшить мощность. Я сделала как сказали.
– Она теперь довольна, – сказала я. – А весь вагон мучается. Поставьте на 26, не больше. Если она опять начнет – я тоже буду жаловаться. Мне никто не запрещает. В конце концов есть нормативы, и когда кондиционер работал, они соблюдались. А когда вы его выключили – перестали.
Проводница взглянула на меня внимательно:
– Вы думаете, она не заметит?
– Думаю, если сделаете все аккуратно – нет. Она же не градусник. Немного усилите – и все. Тем более она уже успокоилась, сидит и пьет воду.
Спустя пять минут прохлада вернулась. Едва заметная – но очень нужная. Я вытерла лоб и легла обратно.
Бабушка снизу сделала пару неодобрительных «м-м-м», но ничего больше не сказала. Через двадцать минут она уснула. С платком на голове, с руками на груди и пустой бутылкой рядом.
Покой вернулся в наш вагон. Вентиляция работала, температура держалась на 26, никто не ругался. Так и доехали.