Дайсус ехал на запад, соблюдая ограничение скорости, и дрожал, пытаясь закурить седьмую сигарету с утра. Губы покалывало от фильтра. Он чувствовал собственное несвежее дыхание, застрявшее в ладони, которой прикрывал слабое пламя зажигалки. Он сглотнул, чувствуя, как пульс гулко стучит слишком высоко в горле.
Сигарета наконец загорелась и начала тлеть. Дайсус приоткрыл окно, и дым, обжигая глаза, тут же улетел в холодное утро. Он проехал под очередным зелёным светом. Ему попадались только зелёные — настойчивые сигналы Вселенной: «едь, едь, едь».
В животе копошились тяжёлые слизни. Он жадно затянулся, скосив глаза, чтобы полюбоваться светящимся угольком. Пепел обсыпал ему колени.
Снова зелёный свет. Дайсус бросил взгляд на часы на панели, выругался из-за удачи, сбавил скорость, надеясь, что минуты потекут медленнее.
Он ехал на встречу раньше времени — столько факторов неожиданно ускорили путь. Он до сих пор не привык к отсутствию пробок на Рю: все теперь пользовались новой Магтрассой. Ворота его жилого блока были уже открыты, не пришлось ждать, пока охрана его впустит. Трезвый патруль отсутствовал. Вся поездка заняла на десять минут меньше, чем он запланировал.
Очередной зелёный. Машина, скрипнув ржавой осью, задела глубокую выбоину на перекрёстке. Дайсус подумал остановиться, чтобы потянуть время, но знал: если заглушит мотор — уже не заведёт снова.
Он затянулся до головокружения и приоткрыл окно пошире. Рука дрожала, пока он вытряхивал из сигареты длинный столбик пепла.
Нервы дрожали, и сигарета выпала из пожелтевших пальцев. Он попытался поймать её, ударился костяшками о стекло, но поток воздуха поймал окурок и швырнул обратно в салон.
Он не увидел, куда тот упал. Вся машина была сплошным хворостом: обёртки от фастфуда, пропитанные жиром, ломкая на солнце бумага, грязная одежда. Он представил, как пылает заднее сиденье, и потянулся назад, ощупывая, ища искру, чувствуя каждый светофор впереди.
Что-то горячее вцепилось в его левый локоть — как укушенное насекомым, — и он инстинктивно ударил по газу. Вскрикнул и стал лупить по рукаву, куда попал окурок. Огонь жёг кожу, пока он не втер его в себя. Машина повело. Он вытряхнул рукав, стряхнув тлеющую сигарету, и стал давить её об коврик, морщась, глядя на часы и всё ещё разгоняясь под очередной зелёный. Когда паника немного утихла, и прежняя тревога вновь вышла на первый план, он поднял взгляд на дорогу — как раз вовремя, чтобы увидеть, как мужчина исчезает под передком машины.
Он нажал на тормоз — слишком поздно. Глухой двойной стук — и всё.
Дайсус так и не узнал, хватило бы ему трусости, чтобы сбежать с места наезда.
Пронзительный визг изношенных тормозов и удар шасси о бордюр выманили из храма последователей Тор Ва’Гаар. Они потоком высыпали на улицу, их белые церемониальные мантии развевались в утреннем ветре.
Дайсус сидел, сжимая руль, будто пытался его задушить. Он хотел бы отпустить руки и закурить, но это означало бы открыть дверь, выйти в утро — и взглянуть на размазанный по дороге, как выдавленная из тюбика, труп. Будет ли он влажным, парящим в морозном воздухе? Достаточно ли тяжела была его машина, чтобы выдавить органы наружу, или обошлось тупым ударом? Он представил грязные следы шин на раздробленном горле. А вдруг мужчина ещё жив?
Эта мысль и заставила его отпустить руль и начать двигаться — медленно, вязко, на автопилоте, в коконе шока. Он нащупал сигареты и почувствовал волну облегчения: в смятой пачке осталось ещё две. Руки не дрожали, когда он закуривал.
Он вышел из машины и наблюдал, как белые мантии собираются вокруг неподвижного тела.
Одна женщина рыдала, стоя над телом. Другая набирала что-то в своём коммуникаторе. Мужчина опустился на колени, и чистый подол его одеяния втянул пыль с дороги. Он осторожно потянулся к телу.
Все увидели оружие одновременно.
Оно отлетело в сторону: потертая пиратская частицепушка — техника из старой империи, запрещённая и разрушительная. Активированная и всё ещё нацеленная на храм Тор Ва’Гаар. Дайсус подумал с глупой точностью об игре "бутылочка".
Он присел на бордюр и закурил, не желая мешать Вагаарианцам своим вонючим присутствием. Не хотел желтить их одежды своей гарью. Сирены завыли вдали, приближаясь по Магтрассе.
Женщина, что плакала, крикнула имя на незнакомом языке и бросилась обратно в храм:
— Баараана!
Осознание едва предотвращённой трагедии медленно осветило лица Вагаарианцев. Шок прошёлся по ним, как вирус, и чувство уязвимости всходило, как тусклое солнце. Они отступили от тела, глаз не спуская с оружия, будто оно вот-вот само выстрелит.
Ещё больше Вагаарианцев вышли из храма, присоединились к толпе, но держались на почтительном расстоянии от упавшего стрелка. Перешёптывались, задавали друг другу пронзительные вопросы, пока взгляды не обратились к молчащему мужчине, сидящему на бордюре у помятой машины.
Мужчина с грязным подолом подошёл и присел рядом.
— Сэр, — сказал он. — Вы в порядке? Ранений нет?
Дайсус выдохнул дым в сторону.
— Думаю, нет.
— Не ранены — или не в порядке?
Дайсус моргнул.
— И то, и другое. Наверное.
Он хотел рассмеяться. Он убил человека. На приём теперь точно не успеет.
— Он спас нас! — закричала женщина с коммуникатором, подбегая. По всей видимости, это она вызвала экстренные службы, которые уже сворачивали с Магтрассы. Синие и красные огни разрезали утренний туман, сирены заглушали всё более возбуждённые возгласы Вагаарианцев.
Дайсус затушил сигарету о бетон, положил окурок в карман. Он не хотел мусорить при святых. Спасители должны держать лицо, — подумал он.
Для Дайсуса восхищение было чем-то чуждым, и сначала он принял его за подозрение.
Когда наконец офицеры полиции вытащили его из кольца Вагаарианцев, журналистов и сплошных мигалок, его отвезли в участок и усадили в комнату для допросов. Принесли чашку горячего шоколада. Пожали руку.
Молодая, аккуратная офицер Каята вывела его покурить. Она стояла рядом, морщась от дыма.
Он заметил у неё на шее кулон в виде блюдца — символ Тор Ва’Гаар. Поклонение инопланетным существам, что исцелили Землю от человеческих ран.
— Вам бы бросить, — сказала она, щурясь. — Воняет жутко.
Мои лёгкие — сам и угроблю, — подумал Дайсус. Он уставился на её кулон. Тебе не понять.
Каята отошла немного, приняла вызов. Пока она говорила, он пускал дым в холодное, уже послеобеденное небо.
— Это приобретает масштаб, — сказала она, возвращаясь. — В храме должен был быть представитель Тор Баараана.
Она держалась официально, но в уголках глаз блестели слёзы.
В комнате допроса Дайсус сидел на своих руках — и чтобы не дрожали, и чтобы согреться. Каята вернулась с ещё одной кружкой шоколада и села напротив. Над головой — кликающие флуоресцентные лампы, белый свет — для удобства допроса.
— Просто формальность, — сказал офицер Босков, хмурый, с густыми усами. Он перекладывал рапорты и показания. — Вы не под подозрением. Просто хотим всё уточнить. Вагаарианское сообщество полностью за вас. Вы рассказали ему об амбасадоре? — спросил он у Каяты. Она кивнула. — Они предлагают лучших адвокатов, хотя, думаю, не понадобится. Также они открыли счёт для пожертвований.
Дайсус сжал живот — рвота подступала. Он хотел курить, но пачка была пуста. Мигрень на горизонте — отвыкание.
И тут прозвучал вопрос, которого он ждал с ужасом:
— Куда вы направлялись, когда увидели стрелка?
Пауза получилась слишком длинной.
— К врачу. По поводу лёгких. — Рука сама потянулась к пустой пачке. Он сжал кулак и прижал к груди. Покашлять — было бы слишком театрально.
— Врач это подтвердит? — Босков сделал пометку.
— Надеялся на приём без записи. Ночью кровь пошла.
— Понимаю. — Он откинулся на спинку, погладил усы. — Знаю, это трудно. Но опишите всё снова: как вы его увидели, что привлекло внимание, что заставило действовать. Вы не под следствием. Вы герой — нравится вам это или нет. Этот бластер был модифицирован и готов к выстрелу. Вы спасли жизни. Нам нужно всё зафиксировать.
Каята погладила кулон. Дайсус старался не задохнуться.
Он прокашлялся. Он начал. Рассказал о подозрительном мужчине на улице — глаза охотника, походка убийцы, оружие наготове, направлен прямо к храму. Рассказал, как без колебаний нажал на газ. Без страха. Действовал по инстинкту. Вёл, чтобы убить. Делал, что нужно.
Он почти сам поверил в историю — пока не начал рассеянно чесать волдырь на локте.
Виветта, представитель по связям с общественностью Вагаарианцев, была измотанной женщиной с двумя чемоданами и выбритой головой. Она носила очки и жевала жвачку с такой интенсивностью, будто та снабжала её энергией. Дайсусу становилось не по себе от её суетливой эффективности.
— Тор Баараана хочет присоединиться к вам на пресс-конференциях, — говорила она, печатая расписание на блестящем ноутбуке. — Уже четыре прихода открыли сборы. Подарки приходят со всех сторон. Скажите, в интернете ничего компрометирующего о вас нет?
— Думаю, нет, — сказал Дайсус. Он пил холодный кофе и жевал резиновый омлет.
Она предлагала встретиться у него дома — «для вашего комфорта и конфиденциальности», — но он заподозрил: просто хотела оценить обстановку, устранить пиар-риски. Он отказался — «бардак в холостяцкой квартире». Она прищурилась, но сдалась и встретилась с ним в кафе.
Время было на вес золота. Его лицо уже украшало экраны и обложки, имя — в жирных шрифтах под заголовками: «Герой Нью-Хартфорда», «Спаситель спасителей».
— Смотрите, филиал в Масиппи подарил вам новый Магкар, — сказала она, развернув к нему ноутбук. Беломантии стояли у сверкающей машины и улыбались.
Дайсус поморщился. Ему всегда казались эти машины безликими, пластиковыми.
— Не нравится? — спросила она, уловив его гримасу.
— Если бы у меня была такая — я бы не был там, чтобы сбить Корсикана.
Трент Корсикан — вторая звезда дня. Террорист-одиночка, ненавидящий инопланетян. У него нашли склад самодельного оружия и еретической литературы. Дайсус не мог представить, что лицо на фото — это тот самый труп. Казалось, два разных человека. Как и он сам — был тревожным невротиком, стал иконой.
— Это иронично, правда? — сказала Виветта. — Они дали нам Магтехнологии — а вы спасли их на старом ржавом ведре. О, ваша наградная кампания собрала уже семнадцать миллионов кредитов.
— Ого.
— Вот именно. Кстати, как вы смотрите на вступление в их общину? Это выглядело бы очень хорошо.
Дайсус стиснул зубы.
— Думаю… можно. — Он подумал о миллионах. Почувствовал, как нечто треснуло внутри.
— Отлично. Только не слишком быстро — иначе будет выглядеть как угодничество. — Она искала дату для обряда.
— Ладно. — Надо домой. Убраться.
— И да, вам нужно бросить курить. Это плохо выглядит. И ужасно пахнет.
И вредно, знаю, — подумал он. И ещё никогда так не хотел курить.
Он представил себя, курящего в новом Магкаре. Два себя — столкнулись. Бунтарь и лицемер.
Можно ли считать священным право на самоуничтожение? — подумал Дайсус, когда наконец закурил. Дым наполнил тёмную комнату, его одеяло из безрассудной свободы.
Он дождался, пока Магтакси уедет, и только тогда открыл дверь своей квартиры. Интересно, сколько раз он ещё сделает это движение? Теперь он обладал шестьюдесятью миллионами кредитов и уже представлял пентхаус с открывающимися окнами и настоящими облаками.
На улице было темно, блок спал, защищённый от ночных мародёров. Квартира казалась чужой. Он вошёл быстро, заперся и пошёл за сигаретами — на ощупь, не включая свет.
Он сидел теперь на прожжённом диване. Коснулся волдыря на локте.
— Мы теперь с тобой пара, — сказал он вслух и засмеялся. Подумал о новом диване — мягком, чистом, не из мусорки. Место, где можно уснуть без страха, что окурок упадёт.
Может, и правда стоит пожить в мире, который строят Тор Ва’Гаар.
Он выдохнул. В темноте дыма не видно. А ведь он всегда любил наблюдать за дымом — доказательство жизни. Был ли стерильный мир — настоящим? Он считал разрушение неизбежным, особенно когда оно скрыто.
Он закашлялся. Слишком темно, чтобы увидеть, есть ли кровь.
Может, хорошо, что я не попал к врачу.
Он вновь представил пентхаус. А потом — обратное: разрушенное убежище, пустующее. Он так и не успел отдать ржавый ключ Корсикану. Тот всё ещё лежал в его кармане — рядом с зашифрованными кодами и номерами. Он хотел вознаграждение за убийство… теперь это казалось жалким.
Водитель побега должен был давать новую жизнь — но не себе.
Интересно, чувствовали ли Тор Ва’Гаар то же, когда вели цивилизацию сквозь грязь — и вдруг оказались богами?
— Прости, брат по делу. — Дайсус поднял сигарету в тост. — За новую жизнь.
Он закурил. И тем же пламенем поджёг агитационный буклет Регрессивистов.
***
Ставьте лайк, подписывайтесь на канал. Мне важно ваше мнение о рассказе. С нетерпением жду ваши комментарии ❤️
Больше подобных рассказов вы найдете в моей подборке "Инопланетяне на Земле".