Марина возвращалась из магазина с тяжёлыми пакетами, когда у подъезда её окликнула соседка тётя Галя.
— Мариночка, подожди! — женщина семенила следом, явно желая поговорить. — Как дела? Как муж? Детишек всё нет?
— Всё хорошо, спасибо, — сухо ответила Марина, пытаясь пройти мимо.
— А то вот Нина Петровна, твоя свекровь, говорила, что ты на работе пропадаешь, дома не бываешь, — продолжала тётя Галя, не обращая внимания на желание Марины закончить разговор. — Она переживает, что внуков не дождётся. Говорит, что в наше время женщины карьеру ставят выше семьи.
Марина замерла. Её свекровь обсуждает с соседками их личную жизнь? Отсутствие детей?
— Простите, а откуда Нина Петровна знает, что я "пропадаю" на работе? — спросила Марина, стараясь сохранять спокойствие.
— Да она всё про вас знает! — оживилась тётя Галя. — Рассказывала, что ты готовить не умеешь, сын голодный домой приходит. И одеваешься дорого, а на продукты экономишь. Она же мать, волнуется за сыночка.
— Понятно, — процедила Марина сквозь зубы. — Извините, мне нужно идти.
Поднимаясь по лестнице, Марина чувствовала, как внутри всё кипит от возмущения. Нина Петровна, оказывается, делится с соседками подробностями их семейной жизни! И не просто делится, а представляет её в самом неприглядном свете.
Дома Марина нервно ходила по кухне, ожидая мужа с работы. Слова соседки крутились в голове, вызывая всё большее раздражение. "Готовить не умеет... на продукты экономит... детей нет..." Какое право имеет свекровь обсуждать их с посторонними людьми?
Игорь пришёл домой в хорошем настроении, но, увидев лицо жены, сразу насторожился.
— Что случилось? — спросил он, снимая куртку.
— Твоя мать случилась, — резко ответила Марина. — Знаешь, что мне сегодня рассказала тётя Галя из соседнего подъезда?
Игорь поморщился. Он всегда чувствовал себя неловко, когда речь заходила о конфликтах между женой и матерью.
— Ань, давай не будем...
— Не будем? — перебила его Марина. — А твоя мать будет дальше поливать меня грязью перед всем районом?
— Никто тебя грязью не поливает, — вздохнул Игорь. — Что она сказала?
— Что я готовить не умею, что ты голодный домой приходишь. Что я дорого одеваюсь, а на еду денег жалею. Что детей нет, потому что я карьеристка!
Игорь опустился на стул, потирая виски. Он прекрасно знал, что мать действительно может такое говорить. За тридцать лет жизни он так и не научился ей противостоять — Нина Петровна была женщиной властной, категоричной, привыкшей, что её мнение не оспаривают.
— Игорь, ты слышишь меня? — повысила голос Марина. — Твоя мать обсуждает нашу интимную жизнь с чужими людьми!
— Слышу, — тихо ответил он. — Но что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Поговори с ней! Скажи, что это недопустимо!
— Ань, ты же знаешь мою маму. Если я начну ей что-то запрещать, она только больше разозлится. Она очень обидчивая, может вообще перестать с нами общаться.
Марина не поверила своим ушам.
— То есть ты не собираешься защищать свою жену?
— Собираюсь, но не таким способом, — Игорь избегал смотреть ей в глаза. — Мама просто переживает за нас. По-своему выражает заботу.
— Забота? Это ты называешь заботой? — Марина чувствовала, как голос становится звонким от возмущения. — Рассказывать соседям, что я плохая жена?
— Она не говорила, что ты плохая...
— Игорь, ты что, не понимаешь? Весь район теперь обсуждает, какая я никчемная! Не готовлю, не рожаю, деньги трачу!
— Почему ты не можешь просто сказать ей, чтобы не вмешивалась в нашу жизнь? — спросила Марина.
— Потому что это бесполезно, — честно признался Игорь. — Ты же знаешь, какой у неё характер. Если я ей что-то запрещу, она обидится и вообще перестанет с нами общаться.
— И что в этом плохого? — вырвалось у Марины.
— Марина! — возмутился Игорь. — Это моя мать!
— А я твоя жена! И я имею право на то, чтобы наша личная жизнь не обсуждалась в подъездах!
На следующий день, как назло, Нина Петровна решила нанести внезапный визит. Марина открыла дверь и увидела на пороге грузную женщину с недовольным лицом.
— Здравствуй, — сухо поздоровалась свекровь, проходя в квартиру без приглашения. — Игорь дома?
— На работе, — ответила Марина, мысленно готовясь к неприятному разговору.
— Понятно. А ты что, не работаешь сегодня?
— У меня сегодня выходной.
— Выходной, — повторила Нина Петровна с иронией. — А дома порядок когда наводить будешь?
Марина огляделась. В квартире было чисто и убрано.
— А что не так с порядком?
— Да так, ничего особенного, — пожала плечами свекровь. — Просто пыль на полках вижу. И цветы завяли.
"Начинается" — подумала Марина. Нина Петровна имела удивительную способность находить недостатки даже в идеально убранной квартире.
— Нина Петровна, мне нужно вам кое-что сказать, — решительно начала Марина.
— Слушаю, — свекровь устроилась на диване, как хозяйка.
— Вчера соседка рассказала мне о нашем с вами разговоре. О том, что я не умею готовить и трачу много денег.
— И что? — удивилась Нина Петровна. — Разве это неправда?
Марина опешила от такой наглости.
— Неправда! И даже если бы было правдой, вы не имеете права обсуждать это с посторонними людьми!
— Посторонними? — возмутилась свекровь. — Галя Петровна — наша соседка уже двадцать лет! Мы с ней всем делимся!
— Моей личной жизнью не делитесь!
— Какой личной жизнью? — Нина Петровна изобразила непонимание. — Я же не секреты какие рассказываю. Просто переживаю за сына.
— Переживаете? А как насчёт того, что вы рассказываете про отсутствие у нас детей?
— А что тут скрывать? Женат четвёртый год, а детей нет. Естественно, я переживаю.
Марина чувствовала, как терпение подходит к концу.
— Нина Петровна, наличие или отсутствие у нас детей — не ваше дело. И тем более не дело соседей.
— Как это не моё дело? — вскинулась свекровь. — Я мать! Хочу внуков! И имею право беспокоиться!
— Имеете право беспокоиться, но не имеете права обсуждать это с чужими людьми!
— Да что ты завелась-то? — отмахнулась Нина Петровна. — Подумаешь, поговорили с соседкой. Ничего плохого не сказала.
— Не сказали? А то, что я готовить не умею?
— А разве умеешь? — прямо спросила свекровь. — Сын мне жалуется, что всё больше пельмени да макароны покупаете.
— Игорь вам жалуется? — Марина не поверила своим ушам.
— Ну не жалуется, рассказывает, — поправилась Нина Петровна. — Говорит, что ты устаёшь на работе, готовить некогда.
"Значит, Игорь сам снабжает мать информацией для сплетен" — с горечью подумала Марина.
— А что ещё рассказывает вам Игорь? — спросила Марина, чувствуя, как внутри всё холодеет.
— Да так, по мелочи. Что ты на одежду тратишься, а в холодильнике пусто. Что всё время на работе, дома не бываешь.
— А про детей он тоже рассказывает? — продолжала Марина.
— При чём тут дети? Их же нет, — удивилась Нина Петровна.
— Я имею в виду, обсуждаете ли вы с ним, почему у нас нет детей?
Свекровь замялась, понимая, что разговор заходит на скользкую территорию.
— Ну, иногда говорим. Я же переживаю. Думала, может, к врачу сходить нужно.
— К какому врачу?
— Ну, проверится. Вдруг у кого проблемы.
Марина почувствовала, как щёки горят от возмущения.
— Нина Петровна, вы обсуждаете с соседками наше репродуктивное здоровье?
— Да что ты такие слова умные говоришь? — поморщилась свекровь. — Просто Галя Петровна спросила, почему внуков нет. Я и объяснила, что не знаю.
— Объяснили что именно?
— Что, может, у тебя что-то не так. Или не хочешь рожать, карьеру строишь.
— А что говорят ваши подруги? — спросила Марина, решив узнать всю правду.
— Разное говорят...
— Например?
— Галя Петровна говорит, что современные женщины совсем распустились. Что раньше жёны мужей уважали, а теперь только требуют.
— А что говорит Зина из третьего подъезда?
— Что нужно мужа воспитывать. Чтобы не разрешал жене командовать. А ещё она говорит, что если жена не рожает, то, может, проблема в ней. И стоит подумать о... ну, о других вариантах.
— О каких других вариантах? — побледнела Марина.
— Ну... что мужчина имеет право на счастье. Что если брак неудачный, лучше не мучиться.
Марина встала, чувствуя, что ещё минута — и она сорвётся на крик.
— Всё, хватит. Я не буду это слушать.
— Что ты разошлась-то? — удивилась Нина Петровна. — Я же ничего плохого не говорю.
— Не говорите? А обсуждение моего здоровья с посторонними — это нормально? А советы ваших подруг о том, что моему мужу нужна другая женщина?
— Галя Петровна не посторонняя! Мы с ней подруги! И никто ничего плохого не советует!
— Для меня она посторонняя! И я запрещаю вам обсуждать со своими подругами нашу семейную жизнь!
Нина Петровна поднялась с дивана, её лицо исказилось от возмущения.
— Ты мне запрещаешь? Кто ты такая, чтобы мне что-то запрещать?
— Я жена вашего сына! И имею право на частную жизнь!
— Жена! — презрительно фыркнула свекровь. — Какая из тебя жена? Не готовишь, не рожаешь, только деньги тратишь!
— Вон отсюда! — не выдержала Марина. — Немедленно уходите из моего дома!
— Из твоего дома? — глаза Нины Петровны сверкнули. — Это дом моего сына! А ты здесь временная!
В этот момент в квартиру вошёл Игорь. Увидев разгневанных женщин, он испуганно замер в дверях.
— Игорь! — обратилась к сыну Нина Петровна. — Ты слышал, что твоя жена мне сказала? Выгоняет меня из дома!
— Что происходит? — растерянно спросил Игорь.
— Я объясню, что происходит! — не дала ответить свекрови Марина. — Ваша мать рассказывает соседям, что я не умею готовить, не хочу рожать детей и трачу ваши деньги! А когда я попросила её прекратить, она заявила, что имеет право обсуждать со своими подругами всё, что захочет!
— Мам, это правда? — обратился к матери Игорь.
— Ничего такого я не говорила! — возмутилась Нина Петровна. — Просто поделилась переживаниями с подругой!
— Переживаниями? — язвительно переспросила Марина. — Это вы называете переживаниями, когда рассказываете, что у меня проблемы с репродуктивным здоровьем?
Игорь побледнел.
— Мама, ты действительно это говорила?
— Я говорила, что волнуюсь, почему внуков нет, — оправдывалась Нина Петровна. — Разве это плохо?
— Плохо то, что вы выносите это на обсуждение посторонним людям! — вмешалась Марина. — И ещё хуже то, что ваш сын снабжает вас информацией для этих обсуждений!
— Что? — не понял Игорь.
— Твоя мать знает, что мы покупаем полуфабрикаты, что я трачу деньги на одежду, что мало бываю дома. Откуда у неё эта информация?
Игорь виновато опустил глаза.
— Игорь! — потребовала ответа Марина. — Ты рассказываешь матери подробности нашей жизни?
— Не подробности, а так... иногда жалуюсь, когда устаю...
— Жалуешься на меня?
— Не на тебя, а на обстоятельства...
— Какая разница? — взорвалась Марина. — Ты обсуждаешь с матерью наши проблемы, а она потом пересказывает их соседям!
— Я не думал, что она будет рассказывать...
— Не думал? А что ты думал? — Марина почувствовала, как накопившееся раздражение выплескивается наружу. — Что мать будет хранить твои секреты?
— Да какие секреты? — вмешалась Нина Петровна. — Обычные семейные дела!
— Заткнитесь! — резко обратилась к свекрови Марина. — Я с вами закончила разговаривать!
— Как ты смеешь так со мной говорить? — возмутилась Нина Петровна.
— Смею! Потому что вы превысили все допустимые границы! — Марина повернулась к мужу. — А ты! Ты вообще нечтожество! Сливаешь информацию матери, а потом делаешь вид, что ни при чём!
— Ань, не надо так...
— Надо! Потому что ты трус! Не можешь защитить жену от собственной матери!
— Не смей так говорить про моего сына! — встала на защиту Нина Петровна. — Это ты его настраиваешь против семьи!
— Я его настраиваю? — Марина горько рассмеялась. — Это он меня сдаёт вам на растерзание!
— Марина, успокойся! — попытался вмешаться Игорь.
— Не смей мне говорить, что делать! — отрезала жена. — Четыре года я терплю издевательства твоей матери! Четыре года слушаю намёки на то, что я плохая жена! А теперь узнаю, что вы обсуждаете меня с соседками!
— Игорь, ты это слышишь? — обратилась к сыну Нина Петровна. — Она запрещает мне видеться с тобой!
Игорь метался взглядом между женой и матерью, явно не зная, что сказать.
— Мам, может, действительно стоит... быть осторожнее с тем, что говоришь соседям...
— Значит, ты на её стороне? — лицо свекрови исказилось от боли и гнева. — Выбираешь чужую женщину вместо родной матери?
— Мам, она не чужая, она моя жена...
— Пока жена! — отрезала Нина Петровна.
— А ты, — повернулась Марина к свекрови, — больше никогда не переступишь порог этой квартиры! Слышите? Никогда!
— Это не твоя квартира! — закричала Нина Петровна. — Это квартира моего сына!
— Но я в ней прописана! И имею право запретить вход людям, которые делают мою жизнь невыносимой!
— Игорь! — в последний раз обратилась к сыну Нина Петровна. — Ты позволишь ей запретить мне приходить к тебе?
Игорь молчал, мучительно выбирая между двумя самыми близкими женщинами.
— Мам, может... может, действительно стоит... ну, не приходить некоторое время, — наконец выдавил из себя Игорь.
— Что? — Нина Петровна смотрела на сына, как на предателя. — Ты выбираешь её?
— Я не выбираю. Просто думаю, что нам всем нужно остыть.
— Остыть? — голос свекрови задрожал. — Я тебя родила, растила, всю жизнь на тебя положила! А ты меня выгоняешь из-за этой... этой неблагодарной эгоистки, которая не умеет ни готовить, ни детей рожать!
— Мама! — возмутился Игорь. — Не надо так!
— Не надо? — Нина Петровна схватила сумку. — Хорошо! Остывай! Только помни — когда она тебя бросит, а она обязательно бросит, не приходи ко мне каяться!
— Мама, не говори так...
— Буду говорить! — свекровь направилась к выходу. — Ты сделал свой выбор. Теперь живи с последствиями.
У дверей она обернулась к Марине.
— Запомни, — сказала она, глядя злобно. — Пока ты с ним живёшь, моя нога не будет в этом доме. И когда он поймёт, какую ошибку совершил, будет поздно.
— Увидим, — спокойно ответила Марина.
— И ты не думай, что победила, — добавила Нина Петровна. — Такие, как ты, не удерживают мужчин надолго. Он найдёт себе нормальную женщину, которая умеет ценить хорошего человека.
С этими словами Нина Петровна хлопнула дверью.
В квартире повисла тяжёлая тишина. Игорь стоял посреди прихожей, растерянно глядя на жену.
— Ты довольна? — тихо спросил он.
— Да, — честно ответила Марина. — Я давно должна была это сделать.
— Она больше не будет к нам приходить...
— И слава богу, — Марина почувствовала странное облегчение. — Больше никто не будет обсуждать меня в подъездах.
Прошло три месяца. Нина Петровна сдержала слово — ни разу не появилась в квартире сына. Игорь ездил к ней сам, но после каждого визита возвращался подавленным.
— Как мама? — спрашивала Марина.
— Обижается. Говорит, что ты меня настроила против неё.
— А про нас что-нибудь рассказываешь?
— Нет, — честно признавался Игорь. — После того случая боюсь.
— Боишься чего?
— Что ты опять разозлишься.
Марина кивала, но чувствовала — что-то в их отношениях сломалось. Игорь стал замкнутым, настороженным. Он боялся жаловаться жене на проблемы, но и маме рассказывать больше не мог.
Иногда Марина видела в его глазах обиду. Он винил её в разрыве с матерью, хотя открыто этого не говорил.
— Ты жалеешь, что запретила маме приходить? — спросила она однажды.
— Не знаю, — честно ответил Игорь. — С одной стороны, дома стало спокойнее. С другой... она всё-таки мать.
— А соседи больше не обсуждают нас?
— Не знаю. Мама же не рассказывает.
Они больше не ссорились, но и близости прежней не было. Игорь держался настороженно, боясь сказать что-то не то. А Марина чувствовала себя одинокой в собственном браке.
Зато соседи действительно перестали её обсуждать. Тётя Галя теперь здоровалась холодно, но ничего не говорила о личной жизни. Видимо, источник информации иссяк.
Марина получила то, чего хотела — частную жизнь. Но заплатила за это высокую цену. Её муж больше не доверял ей полностью, а она не доверяла ему.
И когда соседка из лифта спросила: "Как дела в семье?" — Марина ответила: "Хорошо", но подумала: "А что такое хорошо? Когда нет открытых конфликтов, но нет и близости?"
Она добилась победы над свекровью. Но была ли это действительно победа, если цена её оказалась так высока? В глубине души Марина понимала — Нина Петровна не изменится, Игорь так и останется слабаком, а их брак уже никогда не будет прежним.
Но зато больше никто не обсуждал её в подъездах. И это была её маленькая, горькая победа.
