Найти в Дзене
TheWikiHow

Хотя Mercedes-AMG GT XX не имеет выхлопа, он рычит как V8 с 1 340 силами

Компания Mercedes-AMG, некогда громогласный жрец автозвука, ныне готова исповедовать религию безмолвия. Но чтобы никто не заметил смерти легенды, она устраивает шумный спектакль, в котором даже воздух отводится с нужным выражением лица. Электрический концепт GT XX должен убедить мир, что мощность без бензина — это не преступление, а прогресс. С виду — монстр. Суть же — тщательно отрепетированный мираж. Под красивыми цифрами (1 340 лошадиных сил, 360 км/ч) скрывается тоска по утраченной сути: настоящему выхлопу, запаху нагретого масла и звуку, рождённому не в динамике, а в двигателе. Но AMG, как заядлый фокусник, показывает нам не то, что есть, а то, во что надо верить. GT XX оборудован не просто моторами, а целой сценой. Динамики в фарах исполняют партию «лучшего V8, который мы когда-либо создавали» — слова, сказанные с серьёзным выражением лица, но без единого грамма правды. Звук этот не исходит из труб, потому что труб нет. Он идёт от колонок, словно радиоспектакль, в котором актёр и
Оглавление

Когда умирает звук настоящего двигателя, на помощь приходит иллюзия

Компания Mercedes-AMG, некогда громогласный жрец автозвука, ныне готова исповедовать религию безмолвия. Но чтобы никто не заметил смерти легенды, она устраивает шумный спектакль, в котором даже воздух отводится с нужным выражением лица. Электрический концепт GT XX должен убедить мир, что мощность без бензина — это не преступление, а прогресс.

С виду — монстр. Суть же — тщательно отрепетированный мираж. Под красивыми цифрами (1 340 лошадиных сил, 360 км/ч) скрывается тоска по утраченной сути: настоящему выхлопу, запаху нагретого масла и звуку, рождённому не в динамике, а в двигателе. Но AMG, как заядлый фокусник, показывает нам не то, что есть, а то, во что надо верить.

Когда на помощь инженерам приходит театральный реквизит

GT XX оборудован не просто моторами, а целой сценой. Динамики в фарах исполняют партию «лучшего V8, который мы когда-либо создавали» — слова, сказанные с серьёзным выражением лица, но без единого грамма правды. Звук этот не исходит из труб, потому что труб нет. Он идёт от колонок, словно радиоспектакль, в котором актёр изображает бурю в стакане воды.

Внутри — кресла из бывших шин, скроенные под заказ и обтянутые тканью, которая будто бы «говорит» о настоящем треке. Руль — в форме авиаштурвала, дисплеи — два, как на кухне у состоятельной домохозяйки. Педали — в пол, но с симуляцией. В этом GT XX всё — притворство, но притворство дорогое, эффектное и технологически изысканное.

Когда мощность — не цель, а повод не молчать о себе

Машина построена на архитектуре AMG.EA — новом алтаре электричества. Аккумуляторы заряжаются до 400 километров за пять минут — цифра, достойная культов. В движение GT XX приводит три мотора, охлаждающиеся маслом, как нервы у оператора фондовой биржи. Два сзади, один спереди. Но при спокойной езде передний мотор отключается, ибо экономия — новое благородство.

Колёса прячутся под аэродинамическими колпаками, которые умеют «всплывать» и «нырять» в зависимости от температуры тормозов. Не зря в AMG работают не только инженеры, но и постановщики.

Когда Китай дышит в затылок, а Америка ставит тарифы, нужен не автомобиль, а шоу

На подходе — Xiaomi SU7 Ultra, он уже в продаже и не нуждается в артистичности. Он просто быстрее. А тут — концепт, пусть и почти готовый, но всё ещё с краской, которая светится на солнце, и задней световой полосой, которая, вероятно, не пройдёт через европейских регуляторов.

Вдобавок — Америка, готовая накинуть 25% за роскошь «сделано в Германии». И всё это лишь для того, чтобы угодить публике, которая пока не решила: хочет ли она электромобили с душой, или душу всё-таки стоит оставить в прошлом, где она, собственно, и была.

GT XX — это не автомобиль, это ода уходящей эпохе, исполненная в стиле новой. Он притворяется мессией, но на самом деле он — фантом. Он издаёт звуки, которых не существует, показывает силу, которую нельзя потрогать, и обещает будущее, которое, возможно, никому не нужно.

Но он — честен в своей нечестности. И в этом его главное достоинство.