Предыдущая глава здесь.
Едва посветлело небо на востоке, и стали видны очертания крыш, деревьев, как во дворе Усмановых началась суета. Отец и старший брат Лейло разожгли печь в летней кухне, установили особый казан и принялись готовить свадебный плов. Плов, как и шашлык, не доверяют женским рукам – это дело мужчин. А обязанность женщин – чисто вымести двор и накрыть столы: отдельно для мужчин, отдельно для женщин и отдельно для детей. Начиная с шести часов утра, потянулись соседи мужчины, каждый поздравлял хозяев с предстоящей свадьбой дочери, получал порцию плова и одаривал небольшой суммой денег – традиция.
Мать Лейло вместе с келин[1] Алсу и двумя-тремя соседками готовили угощения к обеду, когда съедутся приглашенные гости. Надо успеть напечь в тандыре большое количество ароматных лепешек – тандыр-нан, расставить по столам тарелки с пахлавой, халвой, рахат-лукумом, засахаренным инжиром. Мужчинам надо приготовить достаточное количество свадебного плова, чтобы всем гостям хватило. Хлопот и суеты много.
Лейло в этих хлопотах участия не принимала, у нее сегодня был особый день: с утра ею занимались парикмахер, визажист, маникюрша, педикюрша. По комнате развешены свадебные платья: для приветствия гостей, для никоха, и самое главное, со стразами – для ЗАГСа и ресторана – подарок Алдара. Пришли поддержать невесту любимые подружки: Наргиз и Замира. Тут же крутилась вездесущая Асмира, всё ей было любопытно. Затаив дыхание, она наблюдала, как делается макияж. Визажист поглядывала на девочку с улыбкой и даже разрешила припудрить носик, нанести блеск для губ, подвела ей глаза и брови. Озорница была счастлива и тут же побежала показаться гостям во всей красе. Шалость немного разрядила напряжение, девушки заулыбались. Даже Лейло развеселилась, но потом вспомнила, что больше ей не придется засыпать в одной комнате с сестренкой, слушать ее девчачьи секретики, смеяться над ее проказами и вновь загрустила.
К подружкам присоединилась Алсу, ей поручили напомнить Лейло свадебный ритуал, объяснить как она должна себя вести на каждом этапе. Алсу сама недавно прошла этот обряд, все тонкости были свежи в ее памяти. Лейло, конечно, знала, как проходит свадьба, но одно дело наблюдать со стороны, и совсем другое – оказаться в центре события. Ошибки в соблюдении традиций невесте непростительны. Наргиз тоже слушала Алсу внимательно, вскоре и ей предстоит свадьба. А Замира сбежала к свадебному застолью, она пока замуж не собиралась. И вообще, все эти архаичные обычаи не для нее, уж если она когда-нибудь решит выйти замуж, то ее свадьба будет европейской, без бабушкиных обрядов.
Между тем в доме и во дворе Усмановых начали собираться гости. Пришло время невесте приветствовать уважаемых гостей. Лейло вышла из своей комнаты в красном свадебном платье с наброшенной на голову и плечи плотной вуалью. Она шла, склонив голову, не поднимая глаз, и видела только землю под ногами. Подойдя к каждому столу, невеста слегка приподнимала вуаль за концы и, молча, трижды кланялась гостям. Обойдя всех гостей, также молча, вернулась в свою комнату. Этот ритуал повторялся каждый час.
Во дворе играла громкая музыка, гости угощались, веселились, танцевали. Между ними сновали шумные дети, хлопотали женщины, помогающие хозяйке. Соседские бабушки обсуждали приданое, сложенное вдоль стены гостиной. А Лейло сидела взаперти в своей комнате, сегодняшнее веселье и застолье не для нее, даже лиц гостей она не видела. Сестренка умчалась с соседской детворой на качели, Алсу ушла помогать свекрови, только Наргиз скрашивала затворничество бедняжки.
Прибыли родители жениха с богатыми подарками для невесты и всех ее родных: золотыми украшениями, дорогими тканями, свадебными сладостями. Им тоже показали приданое дочки. Будущая свекровь внимательно все осмотрела, потрогала, посчитала и одобрительно кивнула. Гульнара-опа облегченно вздохнула, женщины обнялись и расцеловались по-родственному.
Вдалеке раздались громкие, похожие на рев оленя, звуки карная[2], им вторил сурнай[3], отбивали ритм барабаны. Весь махалля слышал, что приближается жених со свитой друзей. Женщины распахнули калитку, расстелили полотняную дорожку от калитки до крыльца дома, приготовили блюда с конфетами, которыми принято осыпать жениха, желая ему сладкой семейной жизни. В комнату Лейло прибежали Алсу и Замира, девушки торопились переодеть невесту в одежду для никох-туй – красный наряд для гостей сменили на белоснежное закрытое платье, красные туфельки на серебристые, убрали волосы под типля-кош, сверху набросили легкую, расшитую серебром вуаль. Сердце Лейло от волнения, казалось, готово было выскочить из грудной клетки, ей не хватало воздуха. Заметив это, Алсу включила вентилятор, Наргиз гладила руки Лейло, Замира сбегала за бутылкой прохладной воды. Девушке стало легче дышать.
Тем временем во дворе встречали жениха. Родители невесты вручили ему свой подарок: белый, расшитый золотом свадебный чапан[4], сами надели его на Алдара поверх костюма. Жениху поднесли серебряную чашу, наполненную медом и серебряную ложку. Следуя традиции, он своими руками угостил каждого холостого друга, тем самым желая им тоже обрести семейное счастье. После обряда парни, танцуя, присоединились к гостям, а жениха проводили к невесте.
Лейло встретила Алдара низким троекратным поклоном. Он взял ее за руку, почувствовал, как она дрожит, откинул с лица вуаль, улыбнулся по-доброму, сказал:
– Вы очень красивая, гулим! Не волнуйтесь так, все будет хорошо.
От этого «гулим» у Лейло сжалось сердце. Так ее называл Фархад, и ей хотелось бы слышать это слово сейчас именно от него, но… не суждено. И все же от добрых слов, улыбки, поддержки ей стало спокойнее.
Алдар за руку вывел невесту из комнаты к гостям и проводил в гостиную, где их ждали имам и самые близкие родственники. Все сели, сложили ладони лодочкой. Обряд никох-туй начался. Имам прочитал молитву, брачный договор, напутствие молодоженам. Слушая его, Лейло дала себе слово никогда больше не вспоминать Фархада и всей душой прилепиться к мужу. Отныне Алдар главный человек в ее жизни.
На Наманган опустился весенний вечер, стало прохладно. Во дворе зажглись гирлянды лампочек, вновь заиграла музыка, теперь старались друзья Алдара, музыканты из его группы. Начались танцы – парни танцевали отдельно, в своем кругу, а женщины образовали свой круг. Рядом с мамами и старшими сестрами прыгала ребятня. Девочки щеголяли неумелым макияжем – благо косметики в девичьей комнате было предостаточно. Объявили танец невесты. Алдар вывел Лейло в середину двора. Все расступились. Она танцевала не поднимая глаз, только руки летали, изгибаясь словно змеи. Гости по очереди подходили и вкладывали в ладони невесты купюры, она передавала их Алсу, а та складывала подаренные деньги в шелковый мешочек. После танца келин передала наполненный мешочек жениху.
Праздник подходил к концу. Гости стали расходиться, постепенно двор пустел. Проводили и Алдара вместе с его гостями. Уставшие родители, отправились отдыхать.
Алсу помогла Лейло снять свадебный наряд и убежала убирать последствия праздника. Нескоро келин удастся лечь сегодня. Завтра вновь соберутся гости, и двор должен быть чистым.
Лейло совсем без сил легла в постель. Предыдущую ночь она почти не спала: от волнения заснула только под утро, а уж пришлось вставать. Сегодня ее последняя ночь в родительском доме. В последний раз рядом с ней спит любимая сестренка, в последний раз видит она привычные вещи, слышит звуки родного дома, ощущает его запахи. Завтра после загса муж заберет молодую жену в свой дом, и родителей она сможет навещать только с его разрешения. Муж. У нее теперь есть муж. Хозяин ее жизни. Каким он окажется? Какой будет ее судьба? У Лейло не осталось сил думать и переживать. Она словно провалилась в глубокий, без сновидений, сон.
[1] Келин – невестка (узб)
[2] Карнай – музыкальный инструмент, представляющий собой медную трубу длиной около трех метров.
[3] Сурнай – узбекский национальный музыкальный инструмент, похожий на трубу
[4] Чапан – халат (узбекская национальная одежда)
Продолжение следует...