Пандемия завершила давно готовившийся процесс десексуализации желания, поскольку коммуникация между сознательными и чувственными телами в физическом пространстве была заменена обменом семиотическими стимулами в отсутствие тела. Эта дематериализация коммуникативного обмена не стерла желания, но перевела в чисто семиотическое (или, скорее, гиперсемиотическое) измерение. Затем желание развивалось в несексуальном направлении, или, если угодно, в постсексуальном, которое стало проявляться в условиях изоляции, которые пандемия сделала регулярными и почти институционализированными. Вся теоретическая и практическая часть психологии, психоанализа и даже политики должна быть пересмотрена, потому что лежащая в основе субъективность была необратимо нарушена и трансформирована.
Франко «Бифо» Берарди. О мутации желания