Травма отвержения - это та внутренняя боль, которую тяжело выразить словами.
Она сформировалась еще в довербальный период, когда ребенок не умел говорить и мог лишь плакать призывая маму вернуться к нему. Мама могла покинуть младенца как физически, так и эмоционально, в тот самый важный период слияния, когда мама является всем миром младенца. Отсутствие мамы рядом сформировало в младенце твердое чувство ненужности. Я не нужна маме, значит я не нужна миру.
Меня могли не ждать здесь, я создаю неудобства и причиняют дискомфорт маме своим присутствием. Отношение мамы к своему ребенку можно прочувствовать даже в период беременности. Это можно ощутить по тому, как мама относится к своей беременности, ждет ли своего ребенка, контактирует ли с ним пока он внутри нее.
Незапланированные дети бывают желанными или нежеланными. Есть дети, которые просто по каким-то бессловесным сигналам понимают “мама меня не ждала”, а есть те, кому мама об этом сказала “я делала все, чтобы случился выкидыш”. У ребенка, которого мама отвергла, появляется устойчивое глубинное чувство вины, за существование, за свою жизнь.
Травма отвергнутого создает ощущение своей ненужности в этом мире, буквально ставя перед ребенком вопрос жизни и смерти. Ненужный маме ребенок может бессознательно стремится исчезнуть или разрушить свое тело.
Здесь можно говорить о последствиях связанных с проблемами с телом - РПП, дисморфофобия. Послание - не живи, не появляйся. Будь тише воды, ниже травы, не высовывайся
Борьбу между жизнью и смертью ярче отражают случаи, в которых мать отказалась от ребенка. Для младенца нет представления о времени, он не поймет не способен подождать 4 недели, пока мама уехала учиться в другой город, и оставила его с бабушкой. С младенцем нельзя безболезненно договриться и сказать ему “не травмируйся, я вернусь”.
Дистанция мамы от ребенка по внешним или внутренним причинам может оставить след в мироощущении и праве быть с этом мире. Выросши взрослые, с травмой покинутого говорят “мне много не надо, я потерплю”. Я потерплю пренебрежительное отношения ко мне, я потерплю, когда услугу оказали плохо, я потерплю, когда не получаю то, за что заплатила, я даже потерплю желание сходить в туалет, лишь бы не показаться плохой или неудобной для кого-то.
Это касается и отношений, которые выстраиваются с годами, лишь бы вновь не быть одной и в целом притязаний на мир. Это парадокс психики — мы боимся того, что уже было. Мир ощущается враждебным и холодным, и любое проявление в нем, будь то выступление на сцене, собеседование или поход одной в ресторан похоже на пытку. Пытку повышенным вниманием к тебе, к чему ты не привык с детства. Травма отвержения настигает детей как из полный семей,где не было ресурса на всех, так и единственных детей, которых всеми силами пытались поднять на ноги.
Опыт слияния с мамой определяющий в травме отвержения. Чем чувствительнее мать по отношению к ребёнку в этот период, чем лучше она реагирует на его запросы, чем точнее отражает и полнее удовлетворяет его потребности, тем увереннее в своём ощущении собственной нормальности становится ребёнок. Когда связь «мать — ребенок» правильная, у ребенка возникает так называемая успокаивающая, или безопасная, привязанность. Даже если младенец расстраивался, плакал в момент расставания, он хранит в себе образ матери все время, пока ее нет рядом, это его успокаивает и позволяет дожидаться возвращения мамы, не слишком горюя.
Конструкция успокаивающей привязанности предполагает, что мать, имея адекватное представление о потребности своего ребенка в защите и безопасности, знает, чем и как предварить разлуку, чтобы ребенку было легче ее перенести. Стабильность отношений и прогнозируемость их начинаются с ежедневных успокаивающих ритуалов, которые сопровождают всю повседневную жизнь, но особенно нужны в тревожные моменты — например, когда вы укладываете ребенка спать.
Вместо опыта слияния с мамой, ребенок остается наедине с враждебным миром и собой, который в этом мире на телесном уровне чувствует себя плохо. При недостатке этого опыта, ребенок далее приобретает или нарциссические тенденции или ощущение пустоты.
Нарциссические тенденции ведут к развитию ложного я, в попытке завоевать любовь матери и мира. К достижениям, которые должны как бы компенсировать свою недостаточность. Особенно ярко это проявляется в установках типа:
— «Второе место — это первое среди проигравших»
— «Нет ничего хуже, чем быть средним»
— «Если ты не совершенствуешься — ты деградируешь»
Об этом мы говорили в теме нарциссической травмы.
Чувство пустоты приводит ребенка к поведенческой зависимости от состояния окружающих, от их мнения о нем, к потребности быть хорошим, чтобы получить любовь.
И в том и в другом случае есть базовое нарушение доверия к миру. Но не все дети, переживают разлуку с матерью были травмированы этим, кому-то их внутренние особенности темперамента и нервной системы помогли выстоять и не разрушиться в этом месте. Такие люди живут магическую для отвергнутого жизнь: они могут попросить убрать блюдо из счета, если оно не понравилось, попросить открыть вторую кассу в магазине, отказывать партнерам, которые проявили к ним неуважение и многие другие казалось бы недоступные прелести жизни.
Шизоидный тип адаптации - это то, к чему стремится отвергнутый, уйти в свой мир фантазий, быть скромнее и незаметнее, быть чаще в одиночестве с книгой или творческим хобби, закрыться от столкновения с людьми и глубокой привязанности к кому-то. Когда-то привязанность для него привела к боли разлуки, и впоследствии стоит задача “ни в коем случае не повторяй этот опыт” “бойся того, что ты не понравишься, не появляйся, не привлекай внимания”. Поскольку мы говорим также о возможном нарушении типа привязанности в тревожную сторону или избегающую часть часть, то в будущем человек с травмой отвержения склонен как к созависимости, так и к контрзависимости: «Лучше я уйду первым, чем дождусь, когда меня отвергнут». Иногда он заведомо выбирает «тупиковые» отношения: проявляет интерес к тому, кто находится в браке или не готов к чему-либо серьёзному по другим причинам.
Созависимые часто переживают чувство беспомощности, которое им знакомо из детства, и наделяют другого человека родительскими чертами, делая его ответственным за свое счастье в жизни. Ведь когда-то на бессознательном уровне хотеть счастья для себя могло значить хотеть разрушить другого, у которого на это не ресурса. В травме отвержения со временем в психотерапии, спустя год или больше, можно обнаружить гнев на мать за это.
В отношениях по созависимому типу с травмой отвержения, человек определяет свою значимость через то, каким его видит партнер. Есть отношения - она/она значимы, отношений нет и значимости нет. Самоценность страдает без присутствия другого, для которого важно быть нужным. Часто это отношения с зависимым от веществ или алкоголя партнером, там цикл спасения позволяет жить жизнью другого тотально растворяясь в нем.
Проекция своей ненужности ложится на людей, которые становятся значимыми в жизни. Это могут быть подруги, которые пошли в кафе без тебя, или муж, который устал на работе и забыл сказать привет. Действия других людей, воспринимаются как угроза расставанию. Человеку с травмой отвержения важно подтверждение “меня любят,я важна”. Если человек перестает писать, забыл обнять, не хочет сейчас интимной близости - это поведение воспринимается как отказ и отвержение. Внутри этой проекции тяжело отличить реальность от фантазии, действительно ли меня хотят бросить. В своем тгк меня спросили:
Как отличить: реагирую из травмы в конкретной ситуации (как бы искажаю реальность) и тем самым ухудшаю качество отношений или действительно мое восприятие ситуации и поведения другого человека соотносится с реальностью? Как себя проверить и, если что, остановить, чтобы не наломать дров?
Как быть, если на почве системного отвержения и непринятия в детстве сформировалось избегающее поведение(во всех областях)? Возможно ли самостоятельно перестроить себе мышление?
Травма отвержения произошла когда-то в отношениях и ее излечение также может произойти только в отношения со значимым другим для вас. Это может быть ваш партнер с надежным типом привязанности, который не будет называть вас истеричкой. Или психолог, который со временем интегрируется во внутреннее психическое пространство, как фигура, которая будет сомневаться в ваших негативных суждениях о себе и о мире.
Что делать, если это — про меня?
Травма отвергнутого уязвима к отказу другого. Расставание, измена, увольнение, разрыв дружбы, прекращение отношений с психологом без должного окончания и даже эмиграция могут усилить эту боль и поднять тревожность. Человек с данной травмой стремится дать себе право на жизнь через другого человека или обстоятельство. Придя на мероприятие он делает вид, что очень занят чем-то в телефоне, лишь бы не сталкиваться с одиночеством. Эта внешняя маска, как вы поняли, имеет много видов. Стремление быть хорошим, отстраненность и контрзависимость, ничтожность и созависимость - все эти стратегии как временный костыль. Основной задачей является дать себе право на жизнь. Я каждое утро включаю утреннее шоу колонки и в один из дней на днях колонка сказала выдала цитату эриха фромма: Главная жизненная задача человека – дать жизнь самому себе
"Мир за меня, иначе бы ты не появился"
Травма отвержения имеет хитрую структуру. Внешнее отвержение становится внутренним. Прежде всего человек отвергает в себе те части, которые когда-то отверг родитель. Основной запрос, который я слышу на сессиях и он отразился в вопросах телеграм канала, это:
Как избавиться?
Желание избавиться от своей травмированной части - это часть травматизации. Человек ощущает, что с ним что-то не так, что его нужно починить или исправить, чтобы его можно было любить и принимать. Вот только дело в том, что если психолог начнет действительно пытаться изменить клиента, это будет означать подтверждением идеи о том, что что-то с ним не так.
Помните, в начале я сказала, что это травма на границе жизни и смерти? Когда-то она могла сформироваться из-за угрозы выживания. Поэтому та боль, которую испытывает человек в моменты отказов сравнима со смертью внутреннего я. Отсюда идет множество других вторичных страхов: выступления на сцене, страх совершить ошибку, страх оказаться ненужной или не подходящей.
Формирование доверия к человеку, к миру, происходит очень постепенно. Не стоит ожидать от себя и от терапевта результатов в короткие сроки. Травма отвержения одна из самых длительных в психотерапии, на нее может уйти от 2х до 7 лет в среднем. Чем раньше травма, тем сложнее до нее добраться, и тем сильнее она оказывала и оказывает влияние на жизнь человека.Также очень важно в решении этой травмы быть с партнером, который мог бы выдерживать и поддерживать на этом пути.
Поделитесь своим опытом в комментариях!
Автор: Екатерина Александровна Васильева
Психолог, Член ОППЛ
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru