Лето выдалось жарким, и я, как обычно, сбежал из города на свою дачу в Подмосковье. Тишина, свежий воздух, шашлыки — всё, что нужно для перезагрузки. Моя соседка, Лариса, женщина лет сорока с копной рыжих волос и взглядом, который будто читает тебя насквозь, была местной легендой. Все знали: она разведёнка, любит крепкое словцо и никогда не просит помощи. Поэтому, когда в субботу вечером она постучалась в мою калитку, я насторожился.
— Серёга, выручай, — сказала она, поправляя лямку сарафана. — Труба на кухне лопнула, заливает всё к чертям. Инструменты есть?
Я, конечно, не сантехник, но отказать соседке — себе дороже. Взял ящик с инструментами, фонарик и поплёлся к ней. В доме Ларисы царил хаос: вода хлестала из-под раковины, на полу уже образовалась лужа, а она сама, мокрая по колено, пыталась подставить тазик. Мы быстро перекрыли воду, и я полез разбираться. Труба и правда была в хлам — старая, ржавая. Пока я пыхтел, Лариса подливала мне чай, который подозрительно пах коньяком.
— Ну ты и мастер, — хмыкнула она, глядя, как я затягиваю новый хомут. — А я уж думала, городские только на кнопки нажимать умеют.
Работа затянулась: то ключ не тот, то прокладка не подходила. За окном уже стемнело, часы показывали полночь. Лариса предложила перекусить, мол, не отпускать же героя голодным. На столе появились домашние пирожки, соленья и бутылка её "фирменного" наливочки. Отказаться было бы преступлением.
Слово за слово, разговоры о жизни, о соседских сплетнях — и я и не заметил, как бутылка опустела. Лариса вдруг замолчала, посмотрела мне в глаза и сказала:
— Серёг, а ты ведь не такой, как эти дачники. С тобой... душевно.
Я поперхнулся пирожком. В её тоне было что-то такое... интригующее. А потом она добавила:
— Ночь длинная, а ты всё равно мокрый от этой трубы. Оставайся до утра, а?
Я, честно, хотел возразить, но её улыбка и эта чертова наливка сделали своё дело. Утром, когда, солнце уже пекло, а в голове гудело. Лариса, свежая, как роса, жарила кофе и посмеивалась:
— Ну что, сосед, теперь ты мой должник. На следующей неделе забор чинить будем.
Я вернулся к себе, а по дачному посёлку уже ползли слухи. Кто-то видел, как я выходил от Ларисы на рассвете, кто-то клялся, что слышал смех. Скандал? Возможно. Но я знал одно: за эту ночь я точно попал в какую-то нелепую, но чертовски интересную историю.