Старое, давно брошенное всеми кладбище. Здесь уже давно никого не хоронят, никто не навещает мёртвых, никто не убирается на могилках. Люди просто забыли про них, что есть на окраине это самое кладбище.
Только двое всё ещё здесь, всё ещё помнят об этом месте. Они не гробовщики, не живые родственники усопших. Они сами не знают, кто они, откуда и что забыли на кладбище. Они просто бродили, изредка разговаривали между собой и мертвецами.
Не живые.
Не мёртвые.
Просто существующие в мире.
- Сегодня солнце ярче, чем обычно, - сказал малый с руками длиннее, чем ноги, отчего упирался ими об землю, передвигаясь, как обезьяна. Внешность его тоже походила на обезьянью.
- Ты прав, - согласился высокий и толстый, с деревянной корой вместо кожи, будто дуб, он едва перемещал ноги-корни, стараясь не задеть могилы. - Скорее всего, пришла весна.
- Что такое весна?
- Весна – это когда всё оживает.
- Даже они?
- Мёртвые больше не имеют права на жизнь. Они прожили своё, теперь им дарован покой.
- Получается, что весной оживает не всё? – Обезьянка бегала вокруг Дуба.
- Лишь те, кто имеет зачатки жизни.
Обезьянка задумалась, наклонив голову. Слова простые, но смысл для неё довольно сложный.
Дуб остановился, заглядывая на одинокий белый крест, слегка покосившийся от старости. Табличка не читаема, всё заросло травой. Одна из самых первых могил.
- Твой знакомый? – спросила Обезьянка.
- Не совсем. Я просто был свидетелем его похорон.
- На похороны всех ходил?
- Практически.
Обезьянка слегка коснулась креста. Краска с трухой посыпалась, крест едва пошатнулся.
- Ого… Вот-вот упадёт!
- Здесь всё может упасть, - сказал Дуб и направился дальше.
- Ты тоже можешь упасть. И не встанешь.
- Только тогда, когда жизнь покинет моё тело.
- А когда жизнь покинет твоё тело?
Дуб промолчал, будто не обратил внимания. Обезьянка слегка обиделась, но через несколько минут забыла об обиде.
Звонкий голос потряс тишину. То ли стон, то ли пение; то ли просьба о помощи, то ли просто мольба. Приятный и сладкий, как свежий мёд, голос распространялся вдоль могил.
- Кто это? Кто это? – заверещала Обезьянка.
- Песнь Смерти, - ответил Дуб, прикрыв глаза. Он вслушивался в мелодию, наслаждался каждой частичкой своего могучего деревянного тела.
- Песнь Смерти? Мы пойдём слушать?
- Естественно. Где-то рядом поют.
На небольшом холмике, среди развалившихся надгробий, стоял человек, давно покинувший бренный мир. Его рот невероятно разинут, глаза черны самой ночи, бледная кожа покрыта паутиной вен. Именно он издавал Песнь Смерти, протягивая руки к небу.
Дуб и Обезьянка встали недалеко, слушали внимательно. Их дыхание прекратилось, лишь один неверный вздох, и мелодия сломается. Их тела скованны, лишь одно неверное движение, и песнь остановится. Словно мраморные ангелы, стояли они, внимая голосу.
- Ого, как красиво поёт… - удивилась Обезьянка.
- Молитвенный зов всегда прекрасен своей искренностью и меланхолией, - сказал Дуб, - Душа вспоминает все свои моменты жизни – хорошие и плохие. Песнь Смерти длится обычно очень долго. До тех пор, пока лучи солнца не коснутся Души.
Лучи солнца коснулись рук мертвеца. Как спички, вспыхнули конечности, и серый пепел посыпался на чёрные земли. Постепенно мертвец загорался, пока от него не осталась кучка пепла.
- Вот и всё, - вздохнул Дуб и двинулся дальше.
Обезьянка какое-то время ещё постояла, помчалась следом за Дубом.
- Такое часто здесь бывает. Интересно, кто-то ещё, кроме нас, здесь есть? – спросила Обезьянка.
- Мертвецы.
- Это я знаю. Я имею в виду тех, кто как мы.
Дуб задумался. Тяжёлые веки опустились, закрыв очи, листва на его голове зашумела.
- Нет. Земля Мёртвых давно покинута.
Послышалось ещё одно пение, потом другое. Дуб остановился, вслушиваясь в Песнь Смерти.
- Как много! – удивилась Обезьянка.
- Так красиво и грустно, когда в один день столько душ покидают бренный мир, - вздохнул Дуб.
Чем дальше они углублялись, тем больше мертвецов оказывалось на их пути, требующие покоя. Мёртвым было грустно, они не желали уходить, но таков закон Жизни и Смерти. Дуб и Обезьянка единственные, кто будет помнить их. Их общую Песнь Смерти. Тоску по утраченной Жизни.
Там, где забытые, ходят Дуб и Обезьянка, чтобы душам было легче уходить на тот свет, где их ждут.