Пар от только что снятой с плиты сковородки с картошкой затуманил очки. Маргарита Петровна поспешно смахнула их на лоб тыльной стороной ладони, оставив мучнистый след на щеке. Вечер вторника, муж должен вот-вот вернуться с работы, а ужин еще не на столе. Она торопливо переложила золотистые ломтики в тарелку, поставила рядом миску с салатом из огурцов и сметаны – его любимый.
Ключ щелкнул в замке. «Я дома!» – донеслось из прихожей привычно усталым голосом. Игорь Михайлович тяжело ступал по коридору, бросив портфель на табурет. Он появился на кухонном пороге, снимая галстук, и его взгляд скользнул по Маргарите, готовящейся налить ему чай. Остановился. Задержался на ее талии, обтянутой старым, но чистым домашним халатиком.
«Ты похудела?» – спросил он неожиданно, в голосе – не привычная ворчливость, а какое-то деловое любопытство, словно оценивал товар. Маргарита невольно выпрямилась, почувствовав неловкий румянец.
«Ну, стараюсь немного…» – начала она неуверенно, ставя перед ним чашку.
Игорь Михайлович громко расхохотался, хлопнув себя по колену. Звук был резким, неприятным. «Стараешься? Да ты прямо талия появилась!» Он подошел ближе, обнял ее за плечи сбоку, но это не было нежностью. Скорее, жестом собственника. Его пальцы сжали ее предплечье. «Ну вот и отлично. Ты действительно постройнела. А то я уж думал… Теперь выйти с тобой не стыдно! Особенно на этот банкет в субботу. Директорша наша любит всяких… подтянутых. Будешь как конфетка!»
Слова «не стыдно» повисли в воздухе тяжелым, липким комом. Маргарита почувствовала, как внутри все сжалось, будто ее снова назвали той девочкой-пышкой, над которой смеялись в школе. Она машинально поправила халат, отодвинулась к плите, делая вид, что проверяет чайник. Горячая волна стыда и обиды подкатила к горлу. Выходить с ней было стыдно? Все эти годы? Когда она растила их сына, вела дом, терпела его вечные упреки по поводу лишней ложки супа?
«Банкет-то в субботу…» – пробормотала она, чтобы сказать хоть что-то, глядя на пар из носика чайника. Голос дрогнул.
«Да, да!» – Игорь Михайлович уже уселся за стол, с аппетитом накладывая картошку. «Важное мероприятие. Весь отдел, партнеры. Одежду приличную подбери. То платье синее… нет, оно тебя полнит. Найди что-нибудь постройнее. На твои «скидки» с последней зарплаты должно хватить». Он говорил с набитым ртом, не глядя на нее.
Маргарита молча села напротив, ковыряя вилкой салат. Картошка, которую она с любовью пожарила, вдруг показалась безвкусной. «Не стыдно»… Эти слова звенели в ушах громче тиканья кухонных часов. Она вспомнила, как Игорь на днях разглядывал стройную девушку в рекламе по телевизору, громко вздыхая: «Вот это фигура!». Вспомнила его шутки про «пышечек» в адрес ее подруг. А теперь оказалось, что и с ней, своей женой тридцать лет, ему было стыдно.
«Аня, ты чего молчишь?» – Игорь оторвался от тарелки, уловив ее напряженное молчание. «Обиделась, что ли? Я же комплимент сделал! Похвалил!» Он улыбнулся, но в его глазах не было ни капли раскаяния или понимания. Было лишь удовлетворение от съеденной картошки и от того, что жена наконец-то привела себя в порядок, чтобы не позорить его на людях.
«Нет, не обиделась», – тихо сказала Маргарита, вставая. «Просто устала. Пойду прилягу». Она вышла из кухни, чувствуя его недоуменный взгляд в спину. В спальне, глядя на свое отражение в зеркале шкафа, она долго вглядывалась в черты лица, в очертания фигуры. Да, она сбросила килограммов пять за последние месяцы. Не ради него. Просто врач сказал, что нужно разгрузить суставы. Просто захотелось легче ходить по утрам. А он… он увидел лишь то, что теперь «не стыдно».
Суббота наступила быстро. Игорь Михайлович с утра был на взводе. Он трижды переспросил, готова ли она, критически оглядывал ее темно-бордовое платье в пол (выбранное вопреки его совету «найти что-то постройнее» – она любила этот цвет и фасон), ворчал, что она слишком долго возится с прической.
«Ты же понимаешь, опаздывать нельзя? Весь цвет города будет!» – нервно покручивал он запонки.
«Я готова», – спокойно ответила Маргарита, накидывая на плечи шаль. Внутри было странное спокойствие. Как перед экзаменом, к которому готов не ты, а кто-то другой.
Ресторан поражал роскошью. Хрусталь, белоснежные скатерти, тихая музыка. Игорь Михайлович сразу же растворился в толпе коллег и важных гостей, оставив Маргариту у столика с напитками. Она взяла бокал сока, наблюдая за его суетливыми передвижениями, за его подобострастными улыбками перед начальством. Он ловил каждый взгляд директорши, о которой упоминал. Маргарите стало не по себе. Она отошла к высокому окну, глядя на огни ночного города, стараясь не привлекать внимания.
«Маргарита Петровна? Неужели?»
Она обернулась. Перед ней стоял высокий седовласый мужчина в безупречном костюме. Лицо показалось знакомым, но сразу опознать она не могла.
«Простите, не узнали? Сергей Владимирович Крылов. Мы с вами… давным-давно, еще в институте…»
Память выдала картинку: шумная студенческая вечеринка, застенчивый парень с гитарой, который пытался за ней ухаживать, но она тогда уже встречалась с Игорем, таким напористым и уверенным. Сергей… Он изменился, конечно. Повзрослел, стал солидным. Но глаза – добрые, умные – остались теми же.
«Сергей! Боже мой, конечно, узнаю!» – искренне улыбнулась Маргарита, чувствуя, как неловкость отступает. «Как давно это было…»
«Да уж, эпоха динозавров», – пошутил он, легко беря ее руку для приветственного рукопожатия. «Вы… вы прекрасно выглядите, Маргарита Петровна. Невероятно!» В его голосе не было ни капли фальши или деланного восхищения. Простая констатация факта, которая почему-то заставила Маргариту вспыхнуть по-настоящему.
Они заговорили. Оказалось, Сергей Владимирович теперь один из ключевых партнеров фирмы Игоря, крупный поставщик. Он расспрашивал о ее жизни, о сыне (который, кстати, учился в том же вузе, что и Сергей), говорил о своих детях, о недавней поездке в Италию. Он слушал внимательно, задавал вопросы, смеялся ее скромным шуткам. Маргарита ловила себя на мысли, что ей легко и интересно. Она давно не чувствовала себя такой… замеченной. Не как тень мужа, а как человек.
Игорь Михайлович заметил их не сразу. Он был занят важным разговором с директоршей и каким-то толстым мужчиной с золотой цепью на шее. Но когда его взгляд скользнул в сторону окна и зацепился за фигуру жены, оживленно беседующей с высоким седым мужчиной, его лицо изменилось. Маргарита видела это краем глаза: сначала недоумение, потом пристальный взгляд, попытка узнать собеседника. Когда он понял, кто это, его щеки слегка залила краска. Сергей Владимирович Крылов! Один из самых важных гостей вечера, человек, от решения которого зависели крупные контракты! И он… разговаривает с его Ритой? Смеется?
Игорь Михайлович быстро извинился перед собеседниками и направился к ним. Походка была слишком прямой, слишком уверенной. Маргарита почувствовала знакомое напряжение.
«Рита, дорогая!» – голос Игоря прозвучал неестественно громко и слащаво. Он обнял ее за талию, демонстративно притягивая к себе. «А я тебя ищу!» Он повернулся к Сергею Владимировичу, растягивая лицо в самой широкой улыбке. «Сергей Владимирович! Какая приятная неожиданность! Я и не знал, что вы знакомы с моей супругой?»
Сергей Владимирович легко ответил на рукопожатие. «Игорь Михайлович! Давно не виделись. А с Маргаритой Петровной мы… старые добрые знакомые. Еще со студенческой скамьи. Мир тесен».
«О, студенчество!» – засмеялся Игорь, но смех был напряженным. Он крепче сжал талию Маргариты. «Да, тогда моя Рита была настоящей красавицей! Все за ней бегали». Он многозначительно подмигнул Сергею, как бы намекая: «И ты был среди них, я знаю». Маргарита попыталась слегка отодвинуться, но его рука была как железный обруч.
«И сейчас Маргарита Петровна прекрасна», – мягко, но твердо заметил Сергей, его взгляд скользнул по руке Игоря, сжимавшей талию жены. «Вы счастливый человек, Игорь Михайлович».
«О, да! Безмерно!» – поспешно согласился Игорь. «Моя опора, мой тыл!» Он нервно потянул галстук. «Рита, милая, а не принести ли тебе еще соку? Или шампанского?» Он явно пытался ее удалить.
«Спасибо, мне пока хватает», – спокойно ответила Маргарита, поймав понимающий взгляд Сергея Владимировича. В его глазах читалось легкое недоумение и… сочувствие? К ней?
«Сергей Владимирович, а не хотите ли обсудить те поправки к договору?» – настойчиво продолжил Игорь, переключая внимание на партнера. «Я как раз свободен…»
«Позвольте немного позже, Игорь Михайлович?» – вежливо, но не допуская возражений, ответил Сергей. «Я только что пообещал Маргарите Петровне рассказать о выставке импрессионистов, которая недавно открылась. Она, кажется, интересуется искусством?»
Маргарита кивнула, удивленная и тронутая. Она упомянула об этом мельком, минут десять назад! Он запомнил.
Лицо Игоря Михайловича потемнело. Он не ожидал такого поворота. Его собственная жена, которая должна была украшать его, как красивая безделушка, и молчать, вдруг стала центром внимания важнейшего гостя! И он, Игорь, оказался в положении просителя, вынужденного ждать.
«Конечно, конечно…» – пробормотал он, отступая. «Я… я потом подойду». Он бросил на Маргариту взгляд, полный немого вопроса и раздражения, прежде чем раствориться в толпе.
Разговор с Сергеем Владимировичем продолжился. Он действительно оказался интересным собеседником, знатоком искусства и тонким наблюдателем. Маргарита ловила на себе взгляды других гостей. Особенно женщин. Видела их оценивающие, а где-то даже завистливые взгляды. Игоря она тоже видела – он стоял у бара, быстро осушая бокал за бокалом, разговаривая сам с собой или с кем-то, кто его явно не слушал. Его лицо становилось все более багровым.
Вечер шел к концу. Стали звучать прощальные фразы. Маргарита поблагодарила Сергея Владимировича за приятную беседу. Он еще раз поцеловал ей руку, сказав: «Было истинным удовольствием, Маргарита Петровна. Надеюсь, наши пути еще пересекутся».
Она повернулась, чтобы найти Игоря. Он стоял недалеко, прислонившись к колонне, с еще одним бокалом в руке. Его взгляд был мутным, ноги слегка заплетались. Увидев ее, он оттолкнулся и зашагал навстречу, пошатываясь.
«Ну что, насладилась вниманием?» – прошипел он, схватив ее за локоть так сильно, что она вскрикнула от боли. Его дыхание било перегаром. «Целый вечер кокетничала с Крыловым на глазах у всех! Чтобы мне насолить?»
«Игорь, ты пьян! Успокойся!» – попыталась высвободить руку Маргарита, оглядываясь. Рядом стояли люди. Некоторые обернулись на ее возглас.
«Я пьян? А ты трезва, и потому так ловко строила глазки важной шишке?» – голос его набирал громкость. «Думала, я не вижу? Как ты там извивалась перед ним? «Старые знакомые»! Знаю я этих «знакомых»!»
«Игорь Михайлович, пожалуйста…» – попытался вмешаться подошедший коллега, но Игорь отмахнулся от него.
«Молчи! Это не твое дело!» – он повернулся обратно к Маргарите, тряся ее за руку. Его лицо, искаженное злобой и алкоголем, было страшным. «А еще говоришь «похудела»! Худела, чтобы ему понравиться? Чтобы теперь, когда «не стыдно», искать себе кого побогаче?!»
Последние слова он выкрикнул так, что замолчали разговоры в ближайшем кругу. Все смотрели на них. На Маргариту – с жалостью и неловкостью, на Игоря – с откровенным осуждением и брезгливостью. Директорша, та самая, перед которой он так старался, смотрела на него холодно и с презрением.
Маргарита почувствовала ледяную волну спокойствия. Вся боль, вся обида, все годы унижений сжались в один твердый комок в груди. Она перестала вырывать руку. Она просто смотрела ему в глаза. Прямо. Спокойно.
«Игорь, ты пьян и ведешь себя недостойно. Ты оскорбляешь меня и позоришь себя перед коллегами. Отпусти мою руку. Сейчас же». Ее голос звучал тихо, но с такой металлической твердостью, что даже заплетающийся Игорь на миг опешил. Его хватка ослабла.
Она свободно высвободила руку, поправила сбившуюся шаль. Она не смотрела больше ни на него, ни на окружающих. Она видела только путь к выходу.
«Я поеду домой. Ты, видимо, задержишься». Она повернулась и пошла. Ровно, с высоко поднятой головой. За ее спиной повисла гробовая тишина, нарушаемая только его бессвязным бормотаньем и чьими-то сдавленными возгласами: «Боже, как он мог…», «Полный позор…», «Бедная женщина…».
Такси мчалось по ночному городу. Маргарита сидела, глядя в окно. Ни слез, ни дрожи. Только холод внутри и странная пустота. Она вспоминала его слова: «Теперь выйти с тобой не стыдно». А теперь стыдно было только за него. За того пьяного, озлобленного человека, оставшегося в роскошном зале под осуждающими взглядами. Его карьера в этой фирме, его репутация… Все рухнуло в один вечер. Из-за его же пьяной ревности, злобы и неспособности принять, что его жена может быть интересна кому-то еще.
Дома было тихо. Она сняла платье, аккуратно повесила его. Умылась. Налила в чашку горячего чая и села на кухне, в темноте, глядя на огонек газовой плиты. Звонок в дверь раздался только под утро. Настойчивый, грубый. Она не стала открывать. Слышала, как он что-то кричал, бил кулаком в дверь, потом умолк. Ушел.
Утром, за завтраком, она позвонила в хорошую сервисную службу.
«Здравствуйте. Мне нужно срочно поменять замки на входной двери. Да, сегодня. И ключи будут только у меня. Одни».
Пока мастер возился у двери, она спокойно пила чай. В голове не было ни планов мести, ни слезливых мыслей о примирении. Было только четкое понимание: та дверь, которую он хлопнул за собой вчера вечером своим поведением, захлопнулась навсегда. А новая дверь с новым замком – это ее дверь. В ее жизнь. Где больше не будет места стыду. Ни для кого.