Продолжение. Начало: Часть 1, Часть 2
Часть 5: Противодействие
Приземление спасательной капсулы в водах Атлантического океана, в ста километрах от побережья Бразилии, не осталось незамеченным. Береговая охрана обнаружила неопознанный объект почти сразу, и к месту приводнения были направлены спасательные суда. Но Елена и Арджун не собирались ждать официального спасения и возможных преград со стороны властей, уже находящихся под влиянием Гармоников.
Капсула была оснащена надувной лодкой и базовой навигационной системой. Активировав маяк бедствия на частоте, которая не должна была привлечь внимание Гармоников, они начали путь к берегу. Солнце нещадно палило, отражаясь от поверхности океана, превращая его в ослепительное зеркало. Кожа Елены, привыкшая к стерильной среде научных лабораторий, быстро покраснела, но она едва замечала дискомфорт, её разум был полностью занят планированием следующих шагов.
— Нам нужно действовать быстро, — сказала она, изучая данные на небольшом экране капсульного компьютера. — Согласно информации с корабля, активация "Протокола Прохода" запланирована на завтра, в 16:00 по мировому времени.
— Менее тридцати часов, — мрачно заметил Арджун, управляя лодкой с сосредоточенностью человека, знающего, что от его действий зависят жизни. — И добраться до Антарктиды за это время практически невозможно.
— Не обязательно быть в Антарктиде, — возразила Елена, в её голосе появились те металлические нотки, которые всегда возникали, когда она выстраивала планы, казавшиеся невозможными. — Нам нужен доступ к глобальной сети и контакт с людьми, которым мы можем доверять. Администратор Чжан всё ещё на Земле, и у него есть доступ к системам Резонатора.
Полуденное солнце беспощадно жгло, а блики на воде создавали иллюзию, будто вокруг лодки плавают золотистые существа. Елена поймала себя на мысли, что ищет в этих отблесках очертания Гармоников, словно они могли выплыть из глубин океана, чтобы помешать им.
Они достигли бразильского побережья через несколько часов после приводнения. Небольшой рыбацкий посёлок встретил их удивлёнными взглядами местных жителей — двое изможденных, обгоревших на солнце людей в странной одежде, говорящие на смеси английского, русского и хинди, явно нуждались в помощи. Но никто не задавал лишних вопросов. Технологии Гармоников сделали мир богаче, но не изменили простых человеческих ценностей — помощи тем, кто в ней нуждается.
С помощью местного врача, владевшего потрёпанным, но работающим терминалом, они связались с администратором Чжаном через защищённый канал, который Елена настроила ещё до их экспедиции на корабль, предвидя возможные проблемы.
— Елена! Арджун! — лицо Чжана на экране выражало облегчение и тревогу одновременно. — Мы думали, вы погибли. Гармоники сообщили, что произошёл несчастный случай во время визита на корабль, и вы...
— Это не был несчастный случай, — перебила его Елена, её голос был тихим, но твёрдым. — Нас поймали во время исследования, мы едва спаслись. Вэй, наши худшие опасения подтвердились. Гармоники используют Резонатор для создания портала между измерениями. Они готовят Землю для вторжения существ, которых называют Древними.
Она кратко изложила всё, что они узнали на корабле, включая детали "Протокола Прохода" и расчётное время его активации.
— Завтра в 16:00, — повторила она, подчёркивая срочность. — У нас меньше суток, чтобы остановить это.
Чжан выглядел потрясённым, но быстро взял себя в руки — реакция человека, привыкшего к кризисным ситуациям.
— Я верю вам, — сказал он, и в его голосе не было ни тени сомнения. — И я не единственный, кто заметил странности. Некоторые из наших учёных начали регистрировать аномальные явления вокруг Резонатора, особенно после того, как Гармоники провели последнюю серию "оптимизаций".
— Что с правительством? — спросил Арджун. — Мы можем рассчитывать на их поддержку?
Чжан покачал головой, его лицо выражало смесь разочарования и решимости.
— Боюсь, что нет. По крайней мере, не быстро. Гармоники глубоко интегрировались во все уровни принятия решений. Любая информация, компрометирующая их, будет проходить долгие проверки. А у нас нет времени.
— Значит, мы действуем сами, — решительно сказала Елена. — У нас есть данные о работе Резонатора, мы знаем его уязвимые места. Если мы сможем нарушить работу центрального ядра даже на короткое время, "пузырь искажения" начнёт коллапсировать, и портал не сможет сформироваться.
— У меня есть доступ к центральному ядру, — подтвердил Чжан. — Но после вашего исчезновения меры безопасности усилили. И самое главное – отключение Резонатора может иметь катастрофические последствия для мировой энергетической системы.
— Выбор между энергетическим кризисом и уничтожением человечества кажется очевидным, — горько усмехнулась Елена. — Но мы и не собираемся полностью отключать Резонатор. Нам нужно лишь деактивировать конкретные компоненты, ответственные за формирование междимензионного канала.
Она подключила к терминалу устройство с данными, скопированными с корабля Гармоников, и переслала Чжану схемы и технические детали.
— Вот, смотрите. Шесть колец Резонатора работают не просто для генерации энергии. Их вращение в определённой последовательности создаёт резонансный паттерн, который истончает границу между измерениями. Если мы изменим частоту вращения хотя бы двух колец, паттерн нарушится, и портал не сможет открыться.
Чжан внимательно изучил данные, его лицо светилось от экрана, подчёркивая усталые морщины вокруг глаз — свидетельство бессонных ночей, проведённых в попытках разгадать истинную природу технологии Гармоников.
— Я вижу. Это выполнимо. Но нам понадобится прямой доступ к системе управления кольцами. А это означает проникновение в защищённую зону центрального ядра.
— У нас есть коды доступа Гармоников, — сказала Елена. — Те самые, что мы использовали на корабле. Думаю, они применяют единую систему шифрования для всех своих технологий.
— Это может сработать, — кивнул Чжан. — Но вам нужно попасть в Антарктиду, и быстро. Я могу организовать это через неофициальные каналы, но займёт время.
— Мы найдём способ, — твёрдо сказал Арджун. — Главное – приготовить всё необходимое с вашей стороны.
Они быстро разработали план действий. Чжан должен был собрать надёжных людей из технического персонала станции "Гармония", подготовить оборудование и коды доступа для модификации работы Резонатора. Елена и Арджун должны были добраться до Антарктиды в кратчайшие сроки, избегая официальных каналов, которые могли быть под наблюдением Гармоников.
— Будьте осторожны, — предупредил Чжан перед завершением связи. — Если Гармоники узнают о наших планах... Я даже не представляю, на что они способны.
— Мы уже знаем, на что они способны, — мрачно ответила Елена. — И именно поэтому должны их остановить.
Путь в Антарктиду был полон опасностей и логистических проблем. Используя контакты Чжана и последние личные сбережения, они наняли частный самолёт до Чили, а затем небольшой грузовой корабль до границы антарктических вод. Последний участок пути, до самой станции "Гармония", они преодолели на экспериментальном воздушном судне, которое Чжан тайно отправил им навстречу.
Над Антарктидой нависли тяжёлые облака, создавая полумрак даже в полдень. Ледяной воздух резал лёгкие при каждом вдохе, а горизонт тонул в серой дымке, словно граница между небом и землёй постепенно размывалась — возможно, не только метафорически, но и буквально, по мере того как "пузырь искажения" продолжал свой рост.
В Антарктиду они прибыли за шесть часов до запланированной активации "Протокола Прохода". Станция встретила их обманчивым спокойствием — никто, кроме узкого круга посвящённых, не знал о надвигающейся опасности. Для большинства персонала и мира в целом это был обычный день процветания под благотворным влиянием инопланетных "друзей".
Чжан ждал их в небольшом техническом ангаре, расположенном на периферии основного комплекса. С ним были пятеро учёных и инженеров, лица которых выражали смесь решимости и страха. Среди них Елена узнала Акселя Бергстрёма, чей скептицизм относительно Гармоников всегда резонировал с её собственными сомнениями.
— Мы подготовили всё необходимое, — сказал Чжан после краткого приветствия. Он похудел за последние дни, а его обычно аккуратная причёска выглядела растрёпанной. — Но есть проблема. Гармоники усилили своё присутствие на станции за последние сутки. Их представители лично контролируют центральное ядро Резонатора.
— Они готовятся к активации портала, — кивнула Елена. — Это ожидаемо. Что с запасным планом?
— Работает, — подтвердил Чжан. — Мы получили доступ к вспомогательным системам управления через технические туннели. Используя ваши коды, мы можем перехватить контроль над двумя из шести колец. Но это будет заметно на центральной консоли управления.
— На сколько времени мы сможем нарушить работу Резонатора? — спросил Арджун, изучая схему системы, разложенную на импровизированном командном столе.
— По нашим расчётам, не более пяти минут, прежде чем защитные системы активируют резервные контуры, — ответил один из инженеров, молодая женщина с жёсткими чертами лица и решительным взглядом. — После этого Гармоники смогут восстановить нормальное функционирование.
— Пяти минут недостаточно для полного коллапса "пузыря искажения", — нахмурилась Елена. — Нам нужно что-то более радикальное.
Она погрузилась в размышления, перебирая возможные варианты. Данные, полученные на корабле Гармоников, включали детальные схемы работы Резонатора, но не предлагали простых способов его деактивации. Устройство было спроектировано с несколькими уровнями защиты, предотвращающими именно то, что они пытались сделать.
— Есть одна возможность, — медленно произнесла она. — В центральном ядре, внутри основной сферы, должна быть материализующая матрица – устройство, которое физически создаёт портал. Если мы сможем повредить его, даже кратковременное нарушение работы колец может стать фатальным для всего процесса.
— Но для этого нужно проникнуть непосредственно в ядро, — возразил Чжан. — А это самая защищённая часть комплекса. И она наверняка под прямым наблюдением Гармоников.
— Не обязательно, — ответила Елена, чувствуя, как в голове формируется план. — Подумайте. Материализующая матрица должна быть напрямую связана с источником энергии. А это значит...
— Энергетические каналы! — воскликнул один из инженеров, пожилой мужчина с седыми висками и умными глазами. — Система распределения энергии от Резонатора проходит через техническую зону под центральным ядром.
— Именно, — кивнула Елена. — Если мы сможем получить доступ к этим каналам, то сможем воздействовать на матрицу без прямого контакта с ней.
— Но как конкретно? — спросил Арджун. — Мы не можем просто отключить питание – сработают резервные системы.
Елена задумалась, её глаза сосредоточенно смотрели в пространство, словно видя там решение, пока невидимое для других. Затем её лицо осветилось внезапным пониманием — то выражение, которое Арджун видел десятки раз перед научными прорывами.
— Инверсия! Мы не отключаем энергию, мы инвертируем её поток. Резонатор работает, создавая однонаправленный канал между измерениями. Но что, если мы сможем изменить направление потока энергии хотя бы на короткое время?
— Реверсивный импульс, — пробормотал Бергстрём, теоретик, способный моментально просчитать последствия такого действия. — Теоретически возможно. Но последствия...
— Могут быть катастрофическими, — согласилась Елена. — Но у нас нет выбора. Если портал откроется, последствия будут гарантированно апокалиптическими.
Они быстро доработали план. Используя вспомогательные системы, они должны были перехватить контроль над двумя кольцами Резонатора, нарушив резонансный паттерн. Это отвлечёт внимание Гармоников и их систем безопасности. В это время небольшая группа, включая Елену и Арджуна, проникнет в техническую зону под центральным ядром и установит специальное устройство, разработанное для создания реверсивного энергетического импульса.
— Таймер должен быть установлен на четыре минуты после начала операции с кольцами, — инструктировала Елена, пока инженеры собирали устройство из компонентов, адаптированных под технологию Гармоников. — Это даст нам время отойти на безопасное расстояние и максимальный эффект, когда защитные системы будут отвлечены.
— А что будет после импульса? — спросил Чжан. — Как это повлияет на мировую энергетическую систему?
— Резонатор, вероятно, отключится, — честно ответила Елена. — Возможно, временно, возможно, навсегда. Системы жизнеобеспечения станции должны переключиться на резервные источники питания. А мир... миру придётся восстанавливать свою энергетическую независимость. Вернуться к традиционным и возобновляемым источникам. Это будет сложно, но лучше энергетический кризис, чем существование в качестве батарейки для существ из другого измерения.
Это была высокая цена, но альтернатива была несравнимо хуже — гибель или порабощение человеческой расы, судьба, уже постигшая Гармоников и, возможно, множество других цивилизаций до них.
Время безжалостно утекало. Антарктическое небо затянулось странными облаками, приобретающими фиолетовый оттенок, а приборы повсюду на станции начали регистрировать аномалии — внезапные скачки давления, необъяснимые колебания температуры, краткие перебои в электронных системах. "Пузырь искажения" достигал критической стабильности, готовясь принять гостей из иного измерения.
В 14:30 по мировому времени, за полтора часа до запланированной активации "Протокола Прохода", операция началась. Команда инженеров под руководством Чжана получила доступ к вспомогательной системе управления кольцами Резонатора, используя коды доступа Гармоников. В то же время Елена, Арджун и два технических специалиста проникли в подземную техническую зону через вентиляционную шахту.
Пространство под центральным ядром Резонатора представляло собой лабиринт из труб, кабелей и контрольных узлов. Воздух был насыщен озоном и странным металлическим запахом, напоминающим тот, что окружал место приземления корабля Гармоников. Голубоватое свечение энергетических каналов освещало тесное помещение, создавая призрачную атмосферу.
— Вот основной узел, — прошептала Елена, указывая на массивное соединение, где несколько энергетических каналов сходились в единый поток, пульсирующий с гипнотическим ритмом. — Здесь максимальная концентрация энергии.
Арджун аккуратно извлёк из защитного контейнера устройство, разработанное для создания реверсивного импульса. Оно было размером с небольшой чемодан, заполненный сложной электроникой и модифицированными компонентами, частично созданными на основе технологий Гармоников — иронично, что оружие против инопланетян было создано из их же технологии.
— Надеюсь, это сработает, — тихо сказал он, устанавливая устройство на энергетический узел, его руки двигались с точностью хирурга.
— Должно сработать, — ответила Елена, помогая ему закрепить контакты. — Теоретически, когда реверсивный импульс достигнет материализующей матрицы, он должен создать эффект "антирезонанса", который полностью разрушит формирующийся портал и заставит "пузырь искажения" коллапсировать.
— А практически? — спросил один из техников, его лицо было бледным в голубоватом свете, исходящем от энергетических каналов.
— Практически... мы узнаем через четыре минуты, — пожала плечами Елена, стараясь звучать увереннее, чем чувствовала себя на самом деле.
Они активировали таймер устройства и начали быстрое отступление через технические туннели. В тот же момент по всей станции зазвучала сирена тревоги — Гармоники обнаружили несанкционированное вмешательство в работу колец Резонатора.
— Четыре минуты, — пробормотала Елена, глядя на часы. — Четыре минуты, которые решат судьбу человечества. Давайте надеяться, что этого достаточно.
Часть 6: Эхо
Первые три минуты их отступления прошли относительно спокойно. Они преодолели половину пути через технические туннели, направляясь к условленной точке встречи с остальной командой. Сирены продолжали выть, но системы безопасности, казалось, были сосредоточены на обнаружении источника вмешательства в работу колец.
Елена чувствовала странную лёгкость — не физическую, а ментальную. Словно после месяцев неопределённости и страха она наконец сделала то, что должна была, независимо от исхода. Если план сработает, человечество получит шанс. Если нет...
На исходе четвёртой минуты всё изменилось. Земля под ногами вздрогнула, как живое существо, пробуждающееся от долгого сна, а затем последовал глухой удар, эхом прокатившийся по туннелям. Звук был не механическим, а скорее органическим — словно гигантское сердце пропустило удар, а затем забилось в новом, неправильном ритме.
Свет мигнул и на мгновение погас, прежде чем включилось аварийное освещение, окрасив туннели в тревожный красный.
— Это сработало! — выдохнул Арджун. — Реверсивный импульс активирован.
Но что-то пошло не так. Вместо ожидаемого упорядоченного отключения систем, вся станция, казалось, содрогалась от судорог. Сквозь стены просачивалось странное голубоватое свечение, а воздух наполнился металлическим запахом и статическим электричеством, заставлявшим волосы на руках стоять дыбом.
— Слишком сильная реакция, — прошептала Елена, глядя на мигающие огни и трещины, появляющиеся в стенах туннеля. — Импульс должен был быть направленным, сфокусированным на материализующей матрице.
Новый, более мощный толчок заставил их пошатнуться. Звук, сопровождавший его, был не просто грохотом — это был низкий, вибрирующий гул, который, казалось, исходил отовсюду и ниоткуда одновременно. Звук, который невозможно было воспринимать только ушами — его чувствовало всё тело, каждая клетка, каждая молекула, как будто вибрация затрагивала что-то фундаментальное в самой структуре материи.
— Нужно выбираться отсюда, — сказал техник, его голос дрожал от страха, а глаза расширились от ужаса. — Вся структура нестабильна.
Они ускорили шаг, практически бегом преодолевая последние метры до люка, ведущего в более безопасную часть комплекса. Едва они миновали его, как за спиной раздался оглушительный треск — секция туннеля, где они только что находились, обрушилась, словно карточный домик под дуновением ветра.
В главном комплексе царил хаос. Персонал в панике эвакуировался, системы оповещения передавали противоречивые инструкции, а сквозь панорамные окна была видна жуткая картина — небо над Антарктидой приобрело неестественный пурпурно-голубой оттенок, словно в верхних слоях атмосферы происходило нечто невообразимое.
Не просто цветовое искажение, а что-то более фундаментальное — как будто сама ткань реальности начинала расслаиваться, показывая проблески чего-то иного, скрывавшегося за ней.
— Что происходит? — спросил Арджун, глядя на искажённый небосвод, где облака принимали формы, невозможные в трёхмерном пространстве.
— "Пузырь искажения", — ответила Елена, её голос дрожал от смеси страха и научного восхищения перед невиданным феноменом. — Он не просто коллапсирует — он разрывается. Реверсивный импульс оказался сильнее, чем мы предполагали. Мы не просто нарушили резонанс, мы... перевернули его.
Они нашли Чжана в командном центре, где он координировал эвакуацию вместе с оставшимися членами их группы. Его обычно спокойное лицо выражало смесь ужаса и решимости — человека, смотрящего в лицо катастрофе, но не сдающегося.
— Мы потеряли контроль над ситуацией, — сообщил он, как только увидел их. — Реверсивный импульс вызвал каскадную реакцию. Резонатор не просто отключился — он, кажется, работает в обратном направлении.
— Что с Гармониками? — спросила Елена, ощущая, как по позвоночнику пробегает холодок при мысли о представителях инопланетной расы, оказавшихся в ловушке на станции.
— Они в панике, — ответил Чжан. — Их корабль начал экстренное отделение от орбиты, но... — он запнулся, указывая на один из мониторов, показывающих околоземное пространство. — Смотрите сами.
На экране был виден корабль Гармоников, окружённый тем же пурпурно-голубым свечением, что и небо над Антарктидой. Массивная конструкция из шестиугольных модулей, казалось, застыла в пространстве, не способная ни продолжить движение, ни вернуться к исходной позиции, словно муха, попавшая в янтарь.
— Они в ловушке, — сказала Елена, чувствуя странную смесь торжества и сочувствия к существам, обречённым судьбой стать слугами более могущественных сил. — "Пузырь искажения" распадается неравномерно, создавая локальные искривления пространства-времени. Искажения настолько сильны, что даже их технологии не справляются.
Экран внезапно заполнился снегом помех, а затем появилось лицо Калирая. Инопланетянин выглядел не просто обеспокоенным — он был в ужасе. Его золотистая кожа потускнела, приобретя болезненный серый оттенок, а в глазах читалось понимание неизбежной судьбы.
— Что вы наделали? — его голос дрожал, теряя обычную мелодичность. — Вы не понимаете, что произошло. Реверсивный импульс не просто разрушил формирующийся портал — он инвертировал весь процесс. Вместо открытия канала для Древних, вы открыли прямой проход в их измерение!
— Что? — Елена не могла поверить своим ушам. — Но это невозможно. Импульс должен был просто дестабилизировать мембрану...
— Он сделал больше, — перебил её Калирай, его лицо исказилось от осознания неминуемой катастрофы. — Он создал обратный эффект — вместо того, чтобы пропустить их сюда, он тянет нас туда. Вся станция, возможно, вся Антарктида, а также наш корабль — всё движется сквозь измерения, как если бы падало в чёрную дыру.
Правдивость его слов подтверждалась усиливающимися аномалиями вокруг. Свет приобретал странные оттенки, словно проходя через невидимую призму; звуки искажались, становясь то выше, то ниже; а гравитация начинала вести себя необычно — мелкие предметы зависали в воздухе или двигались по непредсказуемым траекториям, нарушая фундаментальные законы физики.
— Есть способ остановить это? — спросил Чжан, его лицо выражало смертельную серьёзность, а глаза — теплящуюся надежду.
Калирай издал звук, похожий на горький смех — сухой и лишённый веселья, как шелест осенних листьев.
— Остановить? Нет. Не сейчас, когда процесс начался. Резонатор был ключом, но теперь сама граница между измерениями нарушена. Мы могли бы попытаться восстановить стабильность, если бы работали вместе с самого начала, но теперь... теперь мы все обречены.
— Что произойдёт дальше? — тихо спросила Елена, внутренне готовясь к ответу, который она уже предчувствовала.
— Антарктическая станция, наш корабль и, возможно, значительная часть южного полушария будут перенесены в измерение Древних, — ответил Калирай с тем фатализмом, который приходит с полным осознанием неизбежного. — Остальная часть вашего мира, вероятно, останется нетронутой, но с тяжелыми последствиями — климатическими, геологическими, экономическими. А мы... мы будем брошены на милость тех, от кого бежали всё это время.
При этих словах глаза Калирая расширились от ужаса, который невозможно было симулировать, а его кожа приобрела ещё более болезненный оттенок, прежде чем связь прервалась, оставив на экране лишь статический шум.
— Нужно эвакуировать станцию, — решительно сказал Чжан. — Всех, кого ещё можно спасти.
— Но куда? — возразил один из техников, его голос был почти писклявым от страха. — Если весь континент перемещается между измерениями...
— К кораблям, — ответила Елена, анализируя ситуацию с холодной логикой, которая всегда приходила к ней в моменты кризиса. — Летательным аппаратам. Чем дальше мы будем от эпицентра, тем больше шансов оказаться за пределами зоны переноса, когда процесс завершится.
Они быстро организовали массовую эвакуацию, используя все доступные воздушные и наземные транспортные средства. Ситуация ухудшалась с каждой минутой — участки станции начинали исчезать, словно растворяясь в воздухе, а на их месте возникали участки чужеродного ландшафта: поверхности с неестественной геометрией, которую человеческий глаз отказывался воспринимать; странные кристаллические структуры, эманирующие чуждый свет; воздушные карманы, наполненные газами с невозможными химическими свойствами.
Елена, Арджун и Чжан наблюдали за эвакуацией с борта последнего летательного аппарата, готового покинуть зону бедствия. Через иллюминаторы они видели, как мир вокруг них буквально расслаивается — реальность распадалась на фрагменты, между которыми проступали участки... чего-то иного. Измерения Древних — мира с физическими константами, делавшими его непостижимым для человеческого восприятия.
— Фазовый переход почти завершён, — тихо сказала Елена, глядя на показания импровизированных приборов, которые они собрали для мониторинга ситуации. — Ещё несколько минут, и процесс станет необратимым.
Летательный аппарат поднялся над станцией, набирая высоту и удаляясь от эпицентра. С каждым километром дистанции аномальные эффекты становились менее выраженными, но незримая граница между искажённой и нормальной реальностью продвигалась быстрее, чем они могли улететь.
— Мы не успеваем, — мрачно констатировал пилот, глядя на своеобразную "стену" искаженного пространства, догоняющую их аппарат. Голубовато-фиолетовое свечение приближалось, словно приливная волна, готовая поглотить всё на своём пути.
И в этот момент произошло нечто неожиданное. Корабль Гармоников, ранее казавшийся обездвиженным, внезапно активировался. Огромная конструкция из шестиугольных модулей начала излучать интенсивное золотистое свечение, которое распространялось концентрическими волнами, противодействуя пурпурно-голубым искажениям Фазового Разрыва.
— Что происходит? — спросил Арджун, глядя на это зрелище, видимое даже с их удалённой позиции.
— Они пытаются стабилизировать пространство-время, — ответила Елена, анализируя показания приборов. — Используют энергетические системы корабля, чтобы создать... что-то вроде якоря реальности. Пытаются замедлить или остановить фазовый переход.
— Получается? — с надеждой спросил Чжан, его глаза не отрывались от зрелища космического корабля, борющегося с силами, превосходящими все мыслимые масштабы.
Елена медленно покачала головой, изучая данные на приборах.
— Не полностью. Но они выигрывают время. Для нас и, возможно, для остальной части мира.
Экран связи внезапно активировался, и на нём снова появилось лицо Калирая. Инопланетянин выглядел изможденным, его кожа потускнела и покрылась странными тёмными пятнами, похожими на болезненные синяки.
— Мы удерживаем границу, — его голос звучал слабо, с помехами, словно передача шла через бурю космической статики. — Корабль использует все свои ресурсы, чтобы создать стабильную зону. Это даст вашему миру время подготовиться.
— К чему подготовиться? — спросила Елена, чувствуя, как сердце сжимается от ожидания ответа.
— К последствиям, — ответил Калирай с той усталой мудростью, которая приходит с принятием неизбежного. — Мы не можем остановить процесс полностью. Часть вашего мира всё равно перейдёт в другое измерение. Но мы можем локализовать эффект, ограничить его Антарктидой и прилегающими водами. Создать что-то вроде... мембраны между мирами. Барьер.
— Почему? — тихо спросила Елена, не понимая этого последнего акта самопожертвования. — Почему вы помогаете нам сейчас? После всего, что вы планировали сделать?
Калирай помолчал, его глаза, казалось, смотрели сквозь неё, в какую-то невидимую даль, где прошлое и будущее сливались воедино.
— Потому что мы были такими же, как вы, — ответил он наконец. — Давно, до того, как стали слугами Древних. Мы тоже были исследователями, мечтателями. Мы тоже думали, что нашли дар из звёзд.
Он сделал паузу, словно собираясь с силами для последних слов.
— Возможно, ваш вид изберёт другой путь. Возможно, вы сможете противостоять Древним, если они когда-нибудь найдут новый путь в ваш мир. Мы... мы не смогли. Мы поддались страху. Стали инструментами вместо того, чтобы остаться творцами своей судьбы.
Связь прервалась, но эффект от действий корабля Гармоников продолжался. "Стена" искажённой реальности замедлила своё продвижение, а затем начала отступать, сжимаясь вокруг Антарктического континента, как будто невидимые руки лепили новую границу между измерениями.
Летательный аппарат с Еленой и остальными продолжал удаляться от опасной зоны, приближаясь к границам нормального пространства-времени. Через несколько часов напряжённого полёта они достигли относительно безопасных вод около Южной Америки, где их подобрало спасательное судно.
Стоя на палубе корабля, Елена смотрела в южном направлении, где горизонт подсвечивался странным мерцанием — словно полярное сияние, но с неестественными оттенками и формами. То, что когда-то было Антарктидой, теперь превратилось в Фазовый Разрыв — зону, где их реальность соприкасалась с измерением Древних.
Цена спасения человечества оказалась высокой — потеря континента, гибель тех, кто не успел эвакуироваться, разрушение глобальной энергетической системы, основанной на Резонаторах. Но они выжили. И получили шанс подготовиться, если Древние когда-нибудь снова попытаются найти путь в их мир.
Арджун подошёл к ней, встав рядом у поручня. Ни один из них не говорил — слова казались неуместными перед лицом того, что они пережили и что потеряли. Вместо этого он просто взял её руку, сплетая их пальцы в жесте, который означал всё — и поддержку, и скорбь, и надежду на будущее.
Где-то далеко, за границей Фазового Разрыва, корабль Гармоников и его экипаж исчезли, став частью иной реальности. Были ли они поглощены Древними или нашли способ противостоять им в их собственном измерении — этого никто никогда не узнает. Но их последний акт дал человечеству шанс.
В небе над ними сияли звёзды, и Елена смотрела на них с новым пониманием. Космос больше не был просто пустым пространством, усеянным светящимися точками. Теперь она знала, что между звёздами, в пустоте, которая только казалась пустой, существовали другие реальности, другие измерения, населённые созданиями за пределами человеческого понимания.
И в этом новом, более сложном и опасном мире человечеству предстояло найти свой путь — уже не как наивным получателям "даров" из космоса, а как зрелой цивилизации, осознающей свою уязвимость и свою силу одновременно.
Елена Морозова, астрофизик из Новосибирска, смотрела на звёзды и думала о той маленькой девочке, которая когда-то мечтала о них, не зная, какие тайны и опасности они скрывают. Эта девочка выросла и столкнулась с реальностью, оказавшейся страшнее и удивительнее любых фантазий. И выстояла.
А в Фазовом Разрыве, на границе между мирами, сияло пурпурно-голубое свечение — эхо гармонии, которой могло бы быть, и, возможно, однажды будет, когда человечество научится слышать музыку сфер, не становясь её пленниками.
Конец